Твой любимый киллер

POV Ника Я переночевала на его диване. Он хотел уступить мне свою кровать, но я отказалась, сославшись на то, что этот диван мне куда привычнее. Утром мне пришлось вернуться домой. Мне стало намного легче после разговора с ним, но осадок от этого разговора все же остался. — Где ты была? — поинтересовалась Руся. — У него что ли? Я коротко кивнула и принялась разуваться. — Мне нужно показать тебе кое-что, — заявила она и в ожидании уставилась на меня. Тяжело вздохнув, я прошла в гостиную и уселась на диван. Руся напряженно нажала пару клавиш на ноутбуке, открыв веб-страничку с новостями, где была изображена маленькая светловолосая девочка. — Помнишь, это та девочка, который ты сказала помочь? Я коротко кивнула, продолжая напряженно смотреть на фото. — Она умерла. — Не успели? — Я услышала свой голос будто со стороны. — Нет… Дело не в этом. Я нахмурилась и вопросительно уставилась на Руслану. — Директриса фонда сказала, что не успели собрать нужную сумму. — Но мы же… — Да, мы перевели именно столько, сколько надо. Но сейчас этих денег на счете фонда нет. Они исчезли, понимаешь? — Кажется, да. — Я стиснула зубы и встала с дивана. Ярость медленно закипала во мне, мучительно желая выплеснуться наружу. Я старалась глубоко дышать, чтобы не разнести ничего в квартире в ту же минуту. Но это удавалось с трудом. — Ну а что ее мать? — не скрывая ненависти в голосе, спросила я. — Она, похоже, даже не знала о том, что нужная сумма была собрана. На сайте она должна была отобразиться не сразу, потому что какое-то время занимает обработка платежа. Но суть в том, что деньги нами были переведены без каких-либо обратных данных, иначе нам это было чревато последствиями. — Руслана вздохнула и с досадой посмотрела на меня. — Так что мы ничего не можем сделать. Даже банально заявление в полицию написать… Закусив губу практически до крови, я задумалась на какое-то время. В моей голове просто галопом проносились мысли о том, куда могли подеваться деньги и кто в этом виноват. Но раньше времени я загадывать не любила. Повернувшись лицом к Руслане, я посмотрела на нее и коротко сказала: — Разбейся в лепешку, но выясни, кто их украл. Она вскинула бровь от удивления. — Зачем?! — не скрывая недовольства, бросила она. — Только не говори, что ты собралась бороться за справедливость? — А почему нет? Руслана от удивления даже отложила ноутбук и поднялась со своего кресла. Она подошла и встала напротив меня. Я смотрела на нее свысока в силу своего роста. — Потому что ты обычный наемник. Кем ты себя мнишь? Давно ты стала судьей? — С тех пор, как стала убивать по заказу. — Я смотрела ей прямо в глаза. — Ты работаешь на меня, поэтому должна делать то, что я скажу. Руслана поиграла желваками на скулах. Она хотела еще что-то сказать, но в этот момент в квартиру вернулась Лиза, которая, судя по пакету в руках, ходила за продуктами. Она вопросительно уставилась на нас. — Хрен с тобой, — бросила Руслана мне и, вернувшись на свое место, принялась за работу. С того момента, как она мне все рассказала, я почему-то практически перестала спать. И в голове мысли были только об этом. Хотя бы раз в жизни я попыталась сделать что-то хорошее, но и это обернулось провалом. Я смотрела на фото этой девочки и не могла понять… Не могла понять, почему такое вообще происходит в жизни. Я всегда жила по следующей логике: взрослые умирают, потому что им есть за что расплачиваться. Но почему умирают дети? Чем они заслуживают такую судьбу? Что эта четырехлетняя девочка успела сделать в жизни не так, чтобы столько времени страдать, а потом и вовсе отправиться на тот свет? Я не могла всего этого понять, сколько бы ни размышляла. Поэтому на смену тому чувству, которое я охарактеризовала как жалость, пришла ненависть. Вплоть до того, что я просто не могла усидеть на месте, а просто расхаживала взад-вперед по комнате. Меня будто что-то разъедало изнутри. Сначала по частице, а потом огромными мясистыми кусками выгрызало дыру. Зато мозг будто стал работать быстрее. Он начал заранее продумывать возможные варианты развития событий, а также ходы отступления. Я не совсем понимала, как это работает, но я будто не могла его контролировать. Мысли сами галопом проносились в голове, словно и не были моими. Когда я уже не смогла терпеть и решила в очередной раз уточнить у Русланы, не нашла ли она что-нибудь интересное, то стала невольным свидетелем их разговора с Лизой. — Но почему ты всегда соглашаешься? — взволнованно спрашивала Лиза. Я не стала выходить из-за угла, за которым находилась гостиная, а просто стояла, прижавшись к стенке и ждала. — Удивительно, что ты задалась этим вопросом только сейчас, — ответила Руся. — Я тоже считаю, что не все люди достойны жизни. А она убивает только тех, кто этого заслуживает. Я вспомнила, как Руся сама несколькими часами ранее противилась выполнять мою просьбу, и слегка усмехнулась. — Я бываю против, в основном, только тогда, когда это может угрожать нам самим, — добавила Руся, будто прочитав мои мысли. Я знала, что Лиза не была солидарна со мнением Русланы. Но высказывать свою точку зрения она зачастую тоже боялась. — То есть, по-твоему, все ее жертвы заслуживали смерти? — с легким недовольством спросила Лиза. — Да. Если она их убила, то так и есть. — Руслана сделала паузу, а затем, будто что-то вспомнив, с энтузиазмом сказала: — В любом случае, тебе уж точно лучше не спорить. Твоя жизнь принадлежит ей. Я вышла к ним и заметила, как Руся ядовито ухмыльнулась. — Так, хватит. — Нужно было вмешаться в этот диалог, пока он не закончился плачевно. Лиза резко обернулась на меня, а вот Руслана даже ухом не повела. — Не слушай ее, — обратилась я к Лизе. — Я всегда готова отпустить тебя, если ты сама этого захочешь. — Но ты не забывай, по какой причине ты сейчас не в аду, — зачем-то добавила Руся, и Лиза, бросив на нее обиженный взгляд, вышла из комнаты. Иногда мне становилось жаль Лизу. Она была скорее жертвой обстоятельств. Она не была испорчена деньгами, жаждой власти или славы. Я знала, что она со мной лишь из бесконечного чувства благодарности за то, что я сделала. Вернее, за то, чего я не сделала. Я встретила Лизу совсем недавно. Где-то полтора года назад. Это очень странная история. Лизу воспитал двор, но при этом она всегда была очень мягкой. Правда, порой ее мозг изощрялся на не совсем законные вещи. Заочным свидетелем одной из них я и стала. Полтора года назад я приняла заказ от одного человека. Я не контактировала с ним напрямую, ибо контактировать с заказчиками априори слишком опасно. Это приходилось делать только при самой крайней необходимости. Мы общались через посредника, которому я доверяла. Заказчиком был бывший бизнесмен, который обанкротился из-за того, что кто-то выдал налоговой его черную бухгалтерию. Этим «кем-то» и оказалась Лиза. В школе Лиза дружила с одной девочкой по имени Яна. Это была ее единственная подруга. И как-то раз Яна связалась со взрослым мужчиной, в которого и влюбилась. Он же, увидев в ней лишь игрушку для любовных утех, поразвлекался с ней какое-то время и бросил. По закону жанра Яна оказалась беременной, а ребенок отцу, естественно, был не нужен. Яна не нашла лучшего способа избавиться от проблем, чем самоубийство. Когда это случилось Лиза как раз заканчивала школу. Смерть подруги, конечно, стала для нее ударом, который она тяжело перенесла. Она винила себя и постоянно переживала. Даже завалила почти все экзамены, хотя в школе училась весьма и весьма неплохо. Спустя какое-то время она разработала некий план мести и дальше действовала по нему. Она устроилась уборщицей в компанию того бизнесмена и долго наблюдала за ним. Спустя какое-то время и он ее заметил, ибо ни одной юбки не пропускал. В особенности его привлекали девушки помоложе, вне зависимости от социального положения и статуса в обществе. Именно поэтому он и обратил внимание на простую уборщицу. Лизе пришлось долго втираться в его доверие. Она ходила с ним на свидания, спала, но никогда ничего не требовала взамен. Так вышло, что он влюбился в нее и уже не хотел бросать. А Лиза, смотря ему в глаза, хотела только всадить нож в спину. Когда она делилась со мной этой историей, то использовала именно эту фразу, и я не до конца была уверена, что это просто метафора. Возможно, Лиза и убила бы его, если бы все же осмелилась на это. Она часто бывала даже у него дома в отсутствие жены. А он, будучи полным придурком, окрыленным какой-то дурацкой мальчишеской любовью к молодой девушке, рассказывал ей многие вещи о своей фирме, которые она не должна была знать. Он говорил, что Лиза похожа на его первую любовь. Наверное, поэтому и вел себя с ней, как полный идиот. Когда ей удалось выяснить, где лежат документы, которые он ото всех скрывает, медлить она не стала. Просто взяла их и отнесла, куда положено. Тут же начались суды, проверки, обыски. Стоимость акций компании стремительно упала ниже плинтуса, имущество было арестовано, а счета заморожены. Жена узнала о его измене, забрала дочь и ушла от него. Этот человек потерял все, что имел, и решил потратить последние деньги не на адвоката, а на киллера для своей бывшей любовницы. — Ты сказал, ей восемнадцать, — обратилась я к человеку, который и был связующим звеном между мной и заказчиком. — Что же она успела натворить в столь юном возрасте? Я на тот момент никогда еще не трогала девушек, тем более таких молодых. В ответ мой собеседник поведал мне эту историю, за исключением той части, которая касалась Яны, подруги Лизы. Ибо этого он просто не знал. Все же я насторожилась, но отказываться не стала. Придя домой, я обсудила это дело с Русланой, которой, по сути, было все равно. Лиза не стала никуда прятаться. Она просто слегка изменила внешность, но даже место жительства не поменяла, ибо ее бывший возлюбленный просто не знал, где она живет. Сначала я какое-то время наблюдала за ней. А Руслана выяснила, что ее родители живут за границей и за дочерью особо не следят, как и за сыном, который как раз в это время находился в местах не столь отдаленных. Поэтому я просто попросила кое-каких своих знакомых привезти ее на заброшенный завод. Это было ночью, когда Лиза возвращалась со своей новой работы в должности официантки. Она, естественно, не на шутку испугалась, когда незнакомые люди скрутили ее и посадили в машину. А когда ее привезли в какую-то глушь, где стояло большое полуразрушенное здание, она долго кричала и вырывалась. Но никто не услышал ее криков. Ей завязали глаза и дотащили до огромного помещения, в которое пробивался только лунный свет. Там ее и бросили. Там и ждала ее я. Так как я сама могла с трудом разглядеть в этой темноте хоть что-то, пришлось использовать прибор ночного видения, в котором я стояла практически на всем протяжении нашего с ней разговора. Я видела, как она сняла повязку с глаз и поднялась на ноги, отряхиваясь. — Кто здесь? — воскликнула она, когда услышала мои осторожные шаги. — Ну как тебе сказать… — Я на всякий случай держала ее под прицелом пистолета. — Так это вы убьете меня? — Она оглядывалась по сторонам, ибо не могла понять, с какой стороны доносится мой голос. — Это он попросил вас? К моему удивлению, она не истерила. А ведь я ожидала именно этого. — Я отвечу на твои вопросы, если ты ответишь на мои, — сказала я, замерев на месте. До Лизы наконец дошло, с какой стороны я говорила, поэтому она остановилась на месте и принялась всматриваться во тьму. — Что ты умеешь? — спросила я. — В каком смысле? — Ты довольно неплохо обводишь людей вокруг пальца. Расскажи, что ты умеешь. — Ну… я могу изменять внешность, неплохо втираюсь в доверие. Могу быть совершенно незаметной и просто наблюдать. Могу вскрывать замки. Завести машину без ключа… но только если на ней нет сигнализации. — Кто тебя всему этому научил? — спросила я, чтобы убедиться в своих догадках. — Мой старший брат. Он сейчас сидит. Я подошла к ней совсем близко, и она уже видела мой силуэт. Я сняла со своей головы прибор ночного видения, достала фонарь из заднего кармана своих джинсов, и подсветила им свое лицо. Но при этом она все равно продолжала находиться под дулом моего пистолета. Более того, мои люди стояли поодаль от нас и держали ее под прицелом на случай, если она решит бежать. Она их даже не видела. — Меня зовут Николь, — представилась я. — Я наемный убийца. Не знаю, в какой степени меня можно назвать профессионалом, но мне бы не помешала такая как ты. У тебя есть выбор. Она усмехнулась. — Разве это выбор? То есть вы либо мой спаситель, либо палач, верно? Я недолго помолчала, размышляя над ее вопросом. — Да. Но у многих, кто когда-то был на твоем месте, и такого выбора не было. Ты должна довольствоваться тем, что имеешь. Она тяжело вздохнула. — А что вы скажете ему? Он ведь не остановится, пока не убедится, что я получила по заслугам. — С этим я разберусь. Он будет думать, что ты мертва. Она какое-то время смотрела на мое лицо, но это продолжалось совсем недолго. — Ладно, я согласна. — Тогда добро пожаловать на тот свет. Мой посредник получил от меня немалую сумму денег за эту девочку, но оно того стоило.