***
— Питер Бенджамин Паркер, — голос тетушки звучал предельно грозно. — На часах четыре часа утра, где ты шлялся, потрудись мне объяснить! — Мэй стояла на кухне в своей пижаме. Наверное, если бы Пит не упал с диким грохотом в кусты около дома, засмотревшись на расцветший, словно дикая роза рассвет, то она бы продолжила дальше дремать в своей комнатушке. Да, парень уверен, она спала, а теперь строила вид, будто бы грозная тетушка. Несмотря на рассвет улицы, в комнате все еще стоял утренний полумрак, потому черты лица женщины было разглядеть невозможно, но Пит уверен, что ее лицо выглядит осуждающе. Может, даже с капелькой волнения. Но в это верится уже меньше. — Я гулял, — тихо ответил Пит, пытаясь снять с себя кроссовки. Выглядело действительно очень жалко. — Гулял, значит, да?! — она вышла из темноты, и да, Питер угадал. Десять очков Грифинодору. Только тетя и плакала вдобавок, что делало все намного хуже. «Опять из-за меня» — проговорил в голове Пит. — Питер, я места не нахожу, я переживаю, ты что, опять подсел на наркотики? Да? Ты снова подсел на наркотики! — тетя кричала. Тетя была в гневе. — Твои приколы меня уже достали. Тони поручился за тебя, а я, дура, поверила ему… — сказала она это уже чуть тише, будто бы себе. — Что? Тони поручился за меня? — Питер вопросительно посмотрел на тетю. «Нет, нет, нет… зачем?…» — Прости, но я предлагала отправить тебя на лечение в другую страну. В Германию. Там отличный реабилитационный центр… и до конца лета. Но Старк настоял на том, что позаботится о тебе, — возмущалась тетя. «Тони поручился за тебя.» «Ты не оправдал доверие Тони.» «Ты снова облажался». «А ты думал, что ты нужен ему, а он, на самом деле, просто поручился за тебя. Он просто поручился. За. Тебя.» Почему-то сердце Питера сделало кульбит. А потом еще один. А потом решило остановится. Он просто взяло и остановилось. Так, по крайней мере, казалось Паркеру. — Питер, ты немедленно сдашь тест, просто сейчас же! — снова взбунтовалась тетя. Но Паркер, увы, не слышал. Приема с Землей не было. «Тони просто поручился за тебя». — Как вы меня все заебали, — выдохнул Питер. Он устало накрыл лицо ладонями, толи в попытке стереть с лица слезы, толи в попытке перекрыть себе весь кислород. — Как ты смеешь так выражаться?! Мы пытаемся помочь, а ты всех отталкиваешь! — прокричала тетя. Она плакала и плакала, но Питер не слышал. Он вообще, грубо говоря, ничего слышать и не хотел. — Допомогались уже, — коротко отрезал Питер, пытаясь ретироваться с кухни, избегая взгляда тети, избегая своей ничтожности, избегая слез и неприятного разговора. «Он просто поручился за тебя». — Я позвоню Тони! — попыталась поставить ультиматум тетя. Как же Питеру было все равно. Особенно на Тони, особенно сейчас… Так вот почему Старк ошивался рядом, целовал, держал, не отпускал, выдергивал с вечеринок, о которых Бог знает как узнавал, вот почему это все было нужно… чтобы отвадить Питера. Дать другую зависимость. Удержать. Вот это уже было похоже на правду. Раз он пообещал, значит обещание сдержит. Значит, опять герой. Но Пит больше не поведется. Оу, нет. Ни в коем случае. — Звони кому хочешь, — равнодушно пробормотал Питер на выдохе, медленно поднимаясь по лестнице. Он старался держаться за перила по двум причинам: первое — у него отказывали ноги от наркоты. Второе — у него отказывало сердце от другой наркоты. Называлась она любовь. А что? Вы не знали, что это наркота? Сильнее мефедрона. И к чему же мы пришли в итоге? Мишель считает его слабаком и эгоистом. Тони просто поручился на него. Держал, целовал, гладил, говорил — поручился, одним словом. Тете снова больно от того, и она винит себя. Хотя единственный, кто тут виноват — Питер. Он и выбрал этот путь потому, что только на таком может быть один виновник — сам человек, который погряз в этом. Один раз — это осознанный выбор. Все, что потом — это череда последствий, страшных последствий, кои идут за осознанным решением. А Питер? Пит обдолбан и в перетягах. Употреблять в таком состояниии крайне нелогично, крайне опасно, ведь при подобных мыслях можно сделать что-то плохое. Очень плохое. Можно загнаться до галлюцинаций. В момент передоза случилось именно это. Потому и нельзя упарываться в такие моменты. Черевато, очень черевато грустными последствиями. Он лежал в своей комнате в позе пятиконечной звезды, смотря в открытое окно. Ветер легко колыхал задрипанную занавеску, которую давно уже стоило снять, но Питеру нравилось воспоминание о том, что об нее он вытирал пакетик с таблетками, который как-то намок из-за дождя. Вся комната, буквально вся была пропитана наркотиками. Болью и старадниями. Потому что Питер был ее главной составляющей. Он не чувствовал преданности, любви, одиночества. Он чувствовал, как бурлит его кровь. Он чувствовал, как ему хорошо и плохо. Он пребывал в неге ощущений и экстазе. Снова все испоганил… снова ты. Снова все ты и только ты… так чудесно осознавать, что винить больше некого. Хотелось встать посреди комнаты и заорать своему расстройству прямо в лицо: «Теперь ты довольно? Винить некого, только себя, отталкивать некого, только себя, спасать некого, только себя! Потому что ты просто оставило меня одного! Одного!» Питер бы так и сделал, на самом то деле, если бы ему было не лень. Правда, тело отказало, не слушало его, все эмоции слегка притуплялись, а реальность двоилась. Пит единственное смог поднять левую руку, закрываясь ею от лучей уже вставшего солнца. Казалось, оно было похоже на воду… текучее, расплывающееся, оно проникало сквозь щелочки в сомкнутой ладони, щекоча лицо Питера и каждую его веснушку. Оно было теплым, красным, живым… и таким красивым. Таким же красивым, как и когда то Питер, пока не упал. Он был солнцем. А теперь стал Луной. Почему луной? Потому что когда она всходит на небо, все от нее отворачиваются. Они ложатся спать, не подозревая, как Луне обидно, ведь светит то она именно для тех, кто нарочно на нее не смотрит… не считая столь важной. Важнее ведь солнце, правда? Питер понимал одно: у него начался философский бред, вызванный острым наркотическим опьянением. Это нормально, просто иногда чревато. Но Питер же не дурак, правда? Питер был полнейшим идиотом, но ни в коем случае не дураком.***
— Я уже и не знаю, что с ним делать, — Мэй плакала беззвучно, и только безудержно дрожащие плечи подрагивали, что выдавало ее истерическое состояние. — Я говорила с ним, ты говорил с ним… все говорили. Но все безрезультатно… Неужели я виновата? Неужели я воспитала его как-то не так? Тони лишь успокаивающе гладил руку безутешной женщины. Почти черным взглядом он смотрел в одну точку, будто бы то была не скатерть кухонного стола Паркеров, а новый чертеж ядерной боеголовки. Черт. Питер же обещал… Тони казалось, словно они договорились, нашли общий язык, поняли друг друга и… и поняли их чувства друг к другу. Как оказалось — нет. — Не ты виновата, Мэй. Хватит уже искать виновных и невинных, — пробормотал Старк. — С твоего позволения, я пойду поговорю с ним. Если, конечно, он в состоянии. А ты выпей успокоительное, которое я тебе принес, и ложись спать. Скоро все будет хорошо, я обещаю, — Тони попытался улыбнуться. Ну, или изобразить подобие улыбки. Он сам не знал, будет ли что-то хорошо. Не знал, сможет ли он повлиять на Питера, в башке у которого, кажется, кроме сквозной дыры, ничего и не было. Он не знал, но был уверен в одном: он любил Питера. Сильно любил. Он не мог позволить ему умереть от дряни, которую тот жрал целыми днями. После еще получаса уговоров, Мэй, все-таки, приняла лекарства, уснув на диване первого этажа. Тони был уверен, что маленький распиздяй не спал а бдил, придумывая очередную хрень, надумывая себе что-то. Потому, заботливо накрыв Мэй Паркер пушистым пледом, взятого с кресла, мужчина поспешил подняться наверх. Уже по пути туда было слышно… ничего. Ничего не было слышно. И это очень сильно пугало… потому, ускорившись в два раза, Тони молил лишь об одном… чтобы Питер не натворил глупостей. Распахивая дверь в комнату с ноги, Старку открылась, как он и полагал, весьма неутешительная картина: разноцветные таблетки, раскиданные по всей чертовой комнате в хаотичном порядке, пугали до чертиков. Нет, нет, нет, нет… Сердце уходило в пятки. Только не так, пожалуйста, нет… Почти что с дрожащими руками Старк приоткрыл дверь ванной комнаты и… — Не знал, что старики любят дрочить на ванные маленьких мальчиков, — послышалось откуда то из-за спины. Обернувшись, сердце Старка разом ухнуло куда-то вниз, кажись, упало в левую пятку. Питер выглядывал из окна, сидя на крыше первого этажа. В зубах была сигарета, он недоуменно поглядывал на почти что белого мужчину, и ситуация, кажется, даже забавляла его. — Ты чертов мудила, — протянул Старк, пуская пятерню в волосы и шумно выдыхая. Жив. Все хорошо. — Я решил не дымить в комнате, че сразу мудила? — хмыкнул Пит. — Что это за таблетки? — Тони кивнул на пол. — МДМА, — Пит пожал плечами, — я хотел было нажраться их, а потом меня стало попускать. — Какой ты кретин! — выкрикнул Тони, всплескивая руками. Он резко направился к окну, чтобы лично столкнуть Паркера оттуда, но Пит захлопнул его быстрее. — Открой, я просто хочу закончить тобой начатое, — спокойно произнес Тони. — А я уже не хочу заканчивать, — язвительно выплюнул Питер. — Клянусь своей бородой, что когда я тебя достану, то не пощажу ни на секунду, — Тони прикрыл глаза от злости. Казалось, еще секунда, и он просто взорвется. Пита, кажется, забавляла эта ситуация. — Зачем ты пришел, Тони? — проговорил Питер все с такой же улыбкой. — Мэй позвонила, — Тони открыл глаза. Поглядел на улыбающуюся морду со зрачками размером с кратер на марсе. — И только поэтому? — парень наиграно расстроился. — Неужели ты не соскучился? — По обдолбанному тебе — нет, — жестко отрезал Старк. — Так съебывай нахуй, Тони, — Снова эта маньяческая улыбка, — Мэй сказала мне, что ты поручился за меня. Все сказала. И теперь все как-то сошлось в моей голове… — И что ты себе там напридумывал? Дай угадаю… что я тебя не люблю, да? — хмыкнул Старк. — Нет. Любишь, — Питер говорил жестко. Теперь улыбка с его лица пропала окончательно, без следа и малейшего намека на нее. — Но любишь ты не меня, а мальчика с лего в ботинках. Не меня. Ты не сможешь никогда даже попытаться это сделать. Я невыносим. Я нестабилен. Я болен, Тони. А ты… у тебя все еще впереди, понимаешь? Мои чувства к тебе не должны стопарить тебя. Не надо пытаться проявлять ответные из-за жалости или из-за того, что я вскроюсь. Нет, не стану. У меня иммунитет на тебя, Тони. Хватка Питера на окне ослабла что позволило Старку наконец-то открыть его. Но он не стал втаскивать Паркера за шкирку обратно в помещение, напротив же, вылез к нему на крышу и присел на ее козырек. Пит последовал его примеру. Тони ничего не говорил, лишь забрал сигарету из рук Паркера, сам делая пару затяжек. Через пару минут молчания мужчина все же смог сформулировать свою сложную мысль, вынося ее на суд молодого парнишки: — Ты прав. Я полюбил тебя, когда ты еще был мальчиком с лего в ботинках, — Старк усмехнулся от воспоминаний, что резко нахлынули на него, — но ты вырос. И я вырос. Свое взросление я еще мог как-то понять, но твое я упустил из виду. Из мальчугана, что поил меня ромашковым чаем, ты превратился в циничного расчетливого мудака. Прямо как и учил дядя Тони. Мне нелегко было принять тот факт, что ты взрослеешь. Сложно было осознать, что ты поменялся, потому что всю свою жизнь я помнил тебя как одуванчика. Но даже таким, каким ты стал сейчас… я все равно принял тебя. Понял. Услышал. Не перестал любить и научился с тобой говорить, Питер. Это было тяжело, но я смог. — Да, ты молодец. Ты правда молодец, — Пит активно закивал головой и улыбнулся. — Знаешь, пока ты был в своем круизе, я решил взяться за ум. Начал бросать. У меня началась ломка. Я был в аду и видел его. Но не видел тебя, ибо тебя опять не было рядом, представляешь? — Пит с улыбкой взглянул в лицо Тони, которое окроплялось лучами уже вставшего утреннего солнца. — Мне жаль, — Тони думал над ответом недолго. — Я ездил к Пеппер. Она хотела устроить лже-церемонию, расписаться на пару месяцев… я отказал. — И чего же так? — Питер снова хмыкнул. — Я понял, что штамп в паспорте хочу только совместный с тобой, — Тони всерьез посмотрел на Паркера. А парень напротив отвел взгляд. — Я не идеален. Мне правда жаль, что я не был рядом с тобой в этот момент. Я не думал, что ты так резко начнешь… думал, что еще поговорить надо как-то с тобой. — А это твоя отличительная черта: ты никогда не думаешь. Ты ебошишь с плеча, — отметил Паркер, на что Старк усмехнулся, потирая глаза. — Да, в этом ты безусловно прав. Они молчали еще десять минут, слушая завораживающее утреннее пение птиц. Паркер хотел быть похожим на них. Таким же беззаботным и свободным. — Я помогу тебе начать все сначала, на этот раз никуда не отступая, Пит. От начала и до конца, если ты этого реально хочешь, — Тони взглянул в глаза парня вполне себе серьезно. В этой серьезности Питер разглядел полную уверенность в том, что на этот раз Старк не врет. — Обещаешь? — никогда еще это слово Паркер не произносил с такой надеждой и упоением. — Да, — твердо ответил мужчина. — От начала реабилитации, до конца сеансов психотерапии. А потом поженимся. А потом ты возьмешься за свои гениальные мозги и начнешь учиться, — Тони ткнул в голову Питера указательным пальцем, и это неловкое движение вызвало дикий смех у Питера. — И никакой Пеппер? — с улыбкой уточнил Паркер. — Только если по четвергам, — задумался Старк. — Я тебе щас втащу. — Понял. Пит искренне хотел верить, что это обещание спасет ему жизнь. Хотел верить, что все будет действительно так, как говорит Тони. Он действительно желал верить в это и верил. Искренне, по-детски, так, как мог когда-то верить мальчик с лего в ботинках. — Если Мэй увидит, как мы тут курим вместе, то мы будем вынуждены остаться жить на крыше, — подметил Старк, в чем Питер был с ним полностью солидарен, потому молчаливым консилиумом было принято решение залезть обратно в комнату. Пока Пит уваливался на кровать, Старк ловко подобрал все валяющиеся бяки на полу, ловко смывая все в унитаз. — Вот теперь ты пахнешь как МДММА, — отметил Паркер, удобно увалившись на кровати в позе пятиконечной звезды. — Оближешь? — буднично произнес Старк. — Я могу, — Пит сразу оживился, поднял голову и принял решительные попытки приблизиться к Старку, на что получил сопротивление ввиде двух пальцев, которые упирались прямо в лоб Питера, не давая парню продолжить свой маршрут. — Место, — насмешливо произнес Тони, толкая парня обратно. — Спи и смотри мультики. — А ты уйдешь? — Питер не хотел, чтобы он уходил. Он думал, что оптимальным разрешением сегодняшнего конфликта будет остаться тут спать вместе. — Не хочешь? — спросил Старк, на что Паркер отрицательно помотал головой. Мужчина лишь понимающе кивнул, устраиваясь рядом. Благо, кровать парня была достаточно большой для подобных дел. — Двигай сраку, — Тони подтолкнул парня, натягивая на себя добрую половину одеяла. — Верни одеяло, пудель, — возмутился Питер, на что лишь получил недовольное кряхтение. Такой расклад дел явно не устроил парня, потому с воинственным кличем тот в секунду оседлал мужчину, прежде грубо выдернув одеяло. — Это грязные игры, дядя, — завопил Тони. — Сам ты дядя, — Паркер буквально чуть ли не задохнулся от возмущения, принимаясь колотить злостного одеяльного вора в грудь. После попытки возмездия руки Питера была скованы одной рукой Старка, пока вторая схватила его за ногу, грубо переворачивая на спину, нависая над беззащитным, казалось бы, подростком. — Тебе чего не спится, я не пойму? — прошептал Старк. Его лицо находилось на опасно близком расстоянии. — А ты чего одеяло воруешь, — Паркер смотрел куда угодно, но не в глаза мужчине. К сожалению, старший это заметил, поднимая лицо Питера за подбородок. Теперь их глаза были на одном уровне. — Ты что, смущаешься? — Старк ухмыльнулся. Язвительный донельзя Питер Паркер засмущался, вот так новости. — А че ты делаешь… — пробормотал парень себе под нос. — Пытаюсь уложить непоседу спать. — Ты про себя? — выдал Питер Тони прямо в губы. — Ну все, пацан, сам напросился. Питер даже не успел агрессивно возразить или откусить Тони нос, тот сразу же впился в алеющие Паркеровские губы сладким поцелуем. Он сминал их, облизывал, слегка покусывал, в потом нагло, так по-хозяйски фамильярно запустил в рот Питера свой язык. Парень изначально хотел откусить его Тони, но а затем прикинул свои перспективы. Те были довольно радужными, от чего Пит не стал противиться и с упоением начал отдавать себя в этот страстный поцелуй. Тони был властным: целовал как-то по-другому, был более резок, настойчив, но это придавало лишь особого шарма данному действу. Паркер упорно чувствовал нарастающий ком в штанах, чувствовал, как вся кровь с его тела стекается к одному месту, ровно туда же, куда и стекалась кровь Старка. Стоит признать, они оба хотели одного в этот момент, хотели и брали. Руки мужчины пустились в пляс по всему телу Паркера: они ловко пробрались под футболку, поглаживая худощавую спину, пересчитывая позвонки. Пит же настойчиво царапал Тони сзади, пытаясь еще больше раззадорить и поторопить. Оторвавшись от губ Питера с особой тяжестью, Тони не тратил время попусту: он покрывал влажными поцелуями шею Паркера, которая была особенно чувствительна к подобным прикосновениям, отчего с губ парня сорвался первый сладкий стон. Старк было хотел оставить засос, уже впившись в шею, словно пиявка, как Пит вцепился тому в волосы, с силой оттягивая голову мужчины назад. — Хоть один засос и я не буду прикрывать тебя перед Мэй, — строго высказал Питер. Старк лишь ухмыльнулся, продолжая свое дело, и как бы Паркер не пытался сопротивляться — все было совершенно бесполезно. — Не пытайся остановить меня, я все равно возьму то, что по праву принадлежит мне, — голос Старка изменился, стал томнее, глубже, жестче. Он тяжело дышал, пытаясь не сорваться с катушек, а вот Питера, как раз таки, эта фраза и заставила слететь с орбиты. — Так ты будешь ебать меня? — совершенно серьезно выстонал парень. — Тц, какой грязный рот, — усмехнулся Старк, кладя свою голову на грудь Паркеру, словно вслушиваясь в сердцебиение парня. Кажется, что даже оно сейчас выбивало что-то вроде «да выеби меня ты уже». — Это после тебя он такой, — возмутился Паркер, вызывая у Тони еще одну порцию своего невероятного томного смеха. — Ну-у-у-у, — протянул Пит, потираясь о член Тони с особым усилием. Парень буквально чувствовал, какой тот твердый. Интересно, а какой на вкус?… — Ты даже не понимаешь, о чем меня просишь, — Тони все еще тяжело дышал. — Да, ты прав, под словом «трахни» я имею ввиду «спой мне колыбельную», — обиженно проговорил Пит. Вдруг, Старк поднял на него взгляд, в котором Паркер не видел абсолютно ничего, кроме как яростной похоти. Зрачки того расширились настолько, будто бы то МДММА он смыл не в туалет, а себе в рот. — Доставай смазку, мелкий изврат, — вымученно простонал Старк, отпуская Паркера, дабы он засунул руку под кровать и из недр владений подкроватного монстра выудил пыльный флакончик геля, кидая его в лицо мужчине. — Напоминаю, что из нас двоих детей ебешь только ты, — среагировал Питер на «изврат». А как называются дети, которые любят взрослых мужиков? Паркер обязательно поразмыслит об это в будущем, где у него будет полно свободного времени, в присутствии которого он даже не сомневается. — Завали уже свой ебучий рот, — раздраженно прошипел Тони, открывая флакон, — иначе я заткну тебе его. Угроза была вполне осуществима, потому Пит и выбрал позицию лежать-молчать. Она казалась поприятнее всех остальных наиболее реальных перспектив. Ловко стянув с Питера его треклятые шорты, Старк увидел самую прекрасную в мире картину: его мальчик, такой горячий и открытый, такой милый, пытающийся скрыть свое смущение Питер. И он был готов отдать многое, чтобы видеть перед собой подобное каждый день. Полную отдачу и доверие. Выдавив холодный гель на свои пальцы, Тони медленным движением обвел вокруг то и дело сжимающейся от нетерпения дырочки Питера пальцем, прижимаясь к Паркеру и одаривая его тело нежными, влажными поцелуями. Первый палец зашел с трудом, потому что парень был зажат и натянут, словно ходил по струнке, но с помощью поцелуев мужчины его удалось расслабить хоть немножко. Второй палец не встретил сопротивления, потому стало чуток проще, но Тони больше тащился от того, какое наслаждение получает Питер от простых пальцев. Он был так податлив и открыт, так ластился к точно такому же разгоряченному телу мужчины, что это вызывало звездочки в глазах. Парень сам насаживался, а под конец и двигался тоже самостоятельно. — Ну не тяни ты как государство до пенсии, — выстонал Пит. Тони удивляло, как в таком квашенном состоянии он не теряет возможности язвить? Звук молнии раздался слишком громко в оглушительной тишине, которую доселе нарушали лишь тихие стоны младшего. Пит весь содрогался от нетерпения, пытаясь собрать остатки своего вяленного разума хоть чуть-чуть, но выходило то действительно плохо. Старк приставил голову ко входу: чуть нажал, и почти вошел, останавливаясь лишь для того, чтобы проверить состояние Паркера, но, кажется, ему было лучше всех: он мотылялся по кровати словно бешеный, пытаясь ухватиться хотя бы за какой-то предмет. Мужчина входил медленно, так же осторожно двигался, стараясь не навредить мало что осознающему Питеру, хотя безумно хотелось сорваться на жесткий темп, выдолбить всю дурь из этого молодого тела. — Ну что ты как девчонка, — снова выстонал Пит, насаживаясь сам сильнее. Это только хуже раззадорило Старка, заставляя мужчину сорваться на быстрые и и глубокие толчки. Стоило видеть, что в этот момент происходило с Паркером: он буквально сгорал от наслаждения, уже не пытаясь сдержать оглушительные стоны, отчего пришлось засунуть кусок одеяла ему прямо в рот. — Мхф.. я.. фейфас….конфу… — раздалось что-то сквозь комок из одеяло во рту Питера, после чего Парень выгнулся дугой, оглушительно кончая себе на живот. От того, как все внутри сжалось, Тони не смог долго сдерживаться: оргазм был ослепительный и сильный. — Я люблю тебя, — пробормотал Тони, смотря ровно Питеру в глаза. — Я тоже тебя люблю, — улыбнулся Пит, нежно целуя своего самого любимого человека в губы.***
Спустя 3 месяца — Клянусь твоим членом, я эту дрянь в рот не возьму никогда больше! — это были первые слова после того, как Питер переступил порог рехаба. Тони стоял, оперевшись на машину и разглядывая своего мальчика: он выглядел лучше. Чутка набрал, появился румянец и трезвый взгляд. — Рад слышать это от тебя, — Старк усмехнулся, раскрывая свои крепкие объятия, куда Питер прыгнул с особым наслаждением. — Я так счастлив, что выбрался, — Пит проговорил это более, чем искренне, глядя Тони прямо в глаза. Старк лишь нежно поцеловал его в лоб. Оказывается, жизнь только начиналась.