Ассур всегда следил за собой и никогда не показывался в неопрятном виде на публике. Однако сегодня он превзошёл самого себя. Идеально выглаженный и вычищенный новенький плащ-мундир тёмно-синего цвета с серебристой окантовкой и крыльями на внешней стороне стал его новой одеждой взамен невзрачного тёмно-зелёного. Тщательно уложенные волосы пахли приятным ароматом остролиста, сливаясь с едва заметным амбре душистых благовоний.
Гостиная его апартаментов также была прибрана и очищена от всего лишнего. Полумрак освещали свечи из настоящего воска, стоявшие в серебряных подсвечниках на столе посередине комнаты. Небесно-голубая скатерть с золотыми узорами и облаками едва заметно колыхалась от дуновений ветра из открытого окна, и Ассур поспешил закрыть створки, опасаясь, как бы тот не затушил пламя и не остудил дымящиеся на столе блюда. Повара Шпиля постарались на славу: аппетитно уложенные ломтики овощей, картофеля, тыквы и мяса, политые пряным соусом и посыпанные зеленью заставляли нота глотать слюнки от предвкушения трапезы. И это не считая нескольких салатов, закуски, в виде политых шоколадом долек мандарина, и десерта в виде кекса, дожидающегося своего часа под «холодным» куполом подноса у дальней стенки. Кроваво-красное вино в роскошной бутылке, подаренное ему лично Прокуратором, переливалось алыми бликами на хрустальной посуде и столовым приборам. Вечер только начинался, и город за окном уже воспылал золотым огнём улиц.
Он почувствовал её приближение, и поспешил открыть дверь. Ирша шла неспешно, наслаждаясь вниманием и завистью провожающим её взглядами дежурных и особенно диспетчеров. И когда она вошла в комнату, Ассур восхищённо улыбнулся, отметив про себя, что эта новус и вправду умеет произвести впечатление.
Белую тунику Ирша сменила на элегантное синее платье, подчёркивающее её фигуру. Серебряные узоры, тянущиеся от плеч одежды и до самых пол, переливались в свете огня, и всё её тело дышало мятой и свежестью. Белая кожа словно светилась изнутри неаревирским светом, а улыбка очаровывала, пленяя и лишая разума.
— Прекрасная тайли, — Ассур учтиво протянул ей руку, слегка приосанившись, — вы выглядите великолепно.
— Благодарю вас, мужественный нейге, — та приветливо склонила голову, после чего приблизилась и мягко поцеловала его в губы, — вы умеете приятно удивить!
— Окажите милость отужинать, — он ответил улыбкой на этот жест, неспешным плавным движением направляя её к столу. Несмотря на внешнее спокойствие и уверенность, внутри Ассур нервничал: королевскому этикету и соответствующим манерам его жизнь не готовила, пришлось спешно искать информацию в сети. И Ирша, разумеется, уже почувствовала его тревогу, чуть крепче сжав ладонь, мол, не беспокойся, я всё понимаю.
— Бесконечно вам благодарна, нейге Ассур, — она подобрала полы платья, грациозно присев на предложенный им мягкий стул из тёмного дерева.
— Будут ли какие-либо пожелания, светлая тайли? — нот не мог оторвать от неё взгляда. Синие глаза, словно бездонный океан, лёгкая улыбка и светящаяся кожа, оттеняемая одеждой, неглубокое декольте и кулон на короткой цепочке, на котором изображался тайный знак Хора Разума Ауколис, знак того, что она ему всецело доверяет, приковали всё его внимание.
— Я наслаждаюсь одним лишь вашим обществом, — она благосклонно улыбнулась, намекая, что он всё делает правильно, — разделите со мной этот вечер, пламенный нейге Ассур!
— Как пожелаете, тайли Ирша!
Он отчётливо чувствовал на себе внимание остальных новусов. На этот раз им не пришлось уходить в парк или иную часть города, поскольку то, чем они собирались заняться, требовало много времени и сил. Потому Ирша всё же рискнула провести их «свидание» в Шпиле, понимая, что Роривер и Омилум будут какое-то время следить за ней.
— Ах, не изволите ли включить музыку, нейге Ассур? — поинтересовалась Соланис, взяв в руки нож и вилку.
— Прошу прощения, — увлечённый её присутствием, он совсем забыл об этом. Не желая срываться с места, он применил ноосенсорику, активируя проигрыватель комнаты без пульта. Заиграла лёгкая фоновая мелодия фортепиано, дополняя романтическую атмосферу ужина.
— М-м, маэстро Эль-Тэло Сеели, — Ирша расплылась в счастливой улыбке, лукаво посмотрев на нота, — седьмая симфония океана. Вы настоящий чудотворец, о, пламенный нейге Ассур!
— Для меня честь и радость слышать эти слова от вас, светлая тайли Ирша, — он так же, как и она, взял в руки столовые приборы, пододвигая своё блюдо поближе, — приятного аппетита вам!
— Взаимно, милый мой нейге.
Ассур внутренне встрепенулся. Казалось, такие простые слова, но почему же он так остро на них отреагировал? «Неужели, она и правда начинает мне нравиться? — нот невольно улыбнулся, чинно поглощая ещё горячие блюда. — Нет… это уже правда». Если бы не смятение от возникшей дилеммы, он бы порадовался этому факту. Однако про себя ему казалось, что он предал Арканию, притом самым наглым и бесчестным образом, за который ему становилось по-настоящему стыдно, как бы он себя не убеждал в обратном.
— Мне всегда казалось, что Кайлити настолько далёкий и недружелюбный материк, что никогда не был частью Аревира, — Ирша ела аккуратно, тщательно прожёвывая каждый кусочек, — теперь, верно, всё изменится. Забавно.
— Что именно?
— Вся ситуация с появлением анимагенов и примирением. Люди — агрессивная, злобная цивилизация, — продолжила Соланис, глядя на него через пламя свечей, — всё её бытие — это борьба за выживание, адаптация к окружающей среде и её искажение под себя. Мы настолько ненавидим друг друга, что научились даже выдумывать поводы для этой ненависти, лишь бы она продолжалась и не угасала. До создания Великого Храма Ауколис и начала деятельности новусов, Аревир утопал в крови и без того немногочисленного человечества, но даже сейчас, когда мы смогли вывести их энергию в другие русла, они не изменятся. Люди есть люди, и они впервые так «легко» смирились с появлением чужаков.
— Вы разные. Нет однозначно «плохих» и «хороших».
— Люди одинаковые в этом плане, — пожала плечами новус, — ситуации, к которым они адаптируются, разные. Ты слышал когда-нибудь о Началах Сун-Мариума? — её голос снизился до шёпота, но Ассур прекрасно её слышал.
— Нет, — он никогда не задумывался на религиозные темы, — Сун-Мариум… это изначальное название Пантеона Технобогов, верно?
— Верно, — кивнула Ирша, — от него происходит всё живое на всех уровнях бытия Вселенной Эсота Релит Аменум. Так, по крайней мере, говорится в древних свитках айвари. Свет, что создал ноосферу, разум и душу. Порядок, что символизирует гармонию материй и энергий. Тьма, олицетворяющая всевозможные чувства. И Хаос, всеобъемлющее Начало циклов жизни и смерти. Они есть в каждом из нас: в тебе, во мне, остальных людях и анимагенах. Но в ком-то одного Начала больше. Я, лично, считаю, что в людях больше Тьмы. Её всепоглощающая суть прекрасно проявляется в человеческом поведении и его безграничной жажде ресурсов и власти.
— Но ведь существовали и другие люди. Со светлой идеей, альтруисты, герои, мученики. Да даже такие как вы, — он поднялся с места и открыл бутыль, разливая вино по бокалам, — новусы — это тоже проявление Тьмы?
— В какой-то степени — да, — Ирша печально вздохнула, — я могу по пальцам одной руки перечислить Истоки, совесть которых осталась чиста. Многие жалеют о прошлом, раскаиваются, но историю не переписать. Что сделано, то сделано, — она поднялась с места и взяла в руки бокал, наполненный душистым вином, — а анимагены, как мне видится, больше порождения Порядка, — красные блики от свечи играли в её синих глазах, и Ассуру показалось, что её зрачки впитывают в себя этот свет.
— Тогда — за Тьму и Порядок, — он поднял свой бокал, — за людей и анимагенов!
— Лучшие слова, что я когда-либо слышала.
Прайм не соврал — вино и вправду было изумительным. Насыщенный букет оставлял сладкое послевкусие, через мгновение сменившееся теплом. Судя по довольной улыбке, Ирше оно тоже понравилось, что сразу исключало все его недостатки для Ассура. Соланис провела пальцами по воздуху, и музыка сменилась на медленный танцевальный темп.
— Обычно, нейге приглашает тайли к танцу, — она положила ему руки на плечи, благо туфли компенсировали её рост относительно нота, — но для вас, мой пламенный Старший Советник, это недоразумение простительно.
— Я оказался ослеплён вашей красотой, светлая тайли, — Ассур осторожно положил руки на её талию. Хрупкое тело девушки пылало жаром, тут же наполнившим его разум.
Пламя свечей колыхалось в такт их движениям. Ирша молчала, с обворожительной улыбкой глядя ему в глаза и чувствуя, что сгорает в их красном пламени. «Осторожнее, Старший Советник, — мысленно обратилась она к нему, — ещё немного вашего обожания, и я начну отвечать вам взаимностью. Ваша вторая тайли будет очень недовольна таким положением дел». Однако какая-то её часть совсем не хотела, чтобы он прекращал. За ней так давно никто не ухаживал, не приглашал к танцу под доброе вино и аппетитный ужин. Никто не зажигал свечи и благовония, чтобы создать романтическую атмосферу и не вёл себя с ней как с возлюбленной тайли. Без маски лицемерия и тайного похотливого желания.
Под медленную музыку фортепиано колыхались две души, красная и синяя, в такт свечам, в такт друг другу.
Ирша положила голову ему на грудь, ощущая внутри твёрдого тела гул генератора. «Как жаль, что ты анимаген, Ассур, — новус остановилась, осознав, что к ней возвращаются давно забытые эмоции. Смятение, эйфория, страх, грусть, любовь… то, что было забыто, вновь вернулось к ней, оживляя душу, — а я всего лишь человек».
— Мне так хорошо сейчас… — прошептала она, закрыв глаза.
— Мне тоже…
— Я оживаю… ты и правда удивительный анимаген, Ассур. Ты зажёг во мне душу… последние столетия пролетели словно во сне… я была в Хоре, но я была одна… и сейчас я вновь оживаю, будто вернулась в далёкое детство. Спасибо тебе… мой дорогой нейге…
Он промолчал, прижимая её к себе и ощущая, как расцветает её душа, подобно цветку. «Это тебе спасибо, светлая тайли, — только сейчас он стал понимать истинную цену тех чувств, что обуревали им сейчас и когда-то, — без этого вечера, я бы всё ещё блуждал во тьме собственного неведения и предрассудков, чтобы в итоге сгореть со стыда и отчаяния. Но теперь всё изменится! И я помогу тебе в твоём деле, чего бы мне это ни стоило!»
— Ассур, — она медленно подняла голову и чуть отстранилась, — это всё, конечно, прекрасно, но мы должны исполнить нашу задумку.
— Они всё ещё следят за нами, — чутьё подсказывало, что внимание Роривера давно угасло, но вот многогранное око Баастара Омилума, продолжало довлеть над ней, — боюсь, моя вина в этом. Всё же, следовало отправиться за пределы Шпиля.
— У меня есть одна идея, — Ирша по-змеиному улыбнулась и прикусила губу, — и она надолго отвлечёт Омилума от нас.
Не успел Ассур спросить, в чём же заключается её план, как она прильнула к нему и поцеловала в губы, одновременно с этим расстёгивая пуговицы на мундире. Он и опомниться не успел, как уже отвечал ей взаимным поцелуем, полностью одурманенный страстью и желанием. Они начали медленно отступать в сторону спальной комнаты, оставляя после себя шлейф из одежды. Со стуком упала пряжка ремня, с шелестом соскользнуло вечернее платье. «Она и правда светится изнутри, — в темноте Ассур отчётливо видел кипенно-белые очертания фигуры Ирши, все её формы и изгибы, — и Омилум действительно отвернулся!» Баастар, вовремя осознав, что сейчас станет невольным свидетелем интимных подробностей жизни своей подруги, нехотя снял надзор. Однако Ирша не остановилась. Стерилизация меуконом лишила её возможности иметь детей, но не сексуального возбуждения.
— Это наш шанс, — прошептала она, с жаром целуя Ассура, увлекая за собой на кровать, — сосредоточься!
«Легко сказать! — возмутился тот про себя, лаская пальцами её груди. Ирша застонала, подавшись вперёд. — Но другой возможности и правда не будет!» Он слабо представлял, что нужно делать, но послушно вошёл в псионический мир, где его уже ждала Соланис. Аура души и облегающая её форма выглядели несколько тусклей, чем остальные обитатели, но засветилась чуть ярче, когда он оказался рядом.
— Тебе нужно сосредоточиться на мне, — почти пропела она, обволакивая его синими лучами энергии, которые, словно вода, начали растекаться по нему, — давай, мой нейге, сделай это! Войди в меня!
Сладострастный стон сорвался с её губ. Соланис вскинула голову, тяжело задышав, но тут же опомнилась, прильнув к груди Ассура и начиная двигаться. «Я таю! — его руки переместились на её зад и бёдра, приятно щекоча и лаская. — Я таю в этом пламени…» С каждым толчком она чувствовала, как разум затуманивается, а тело горит, моля о том, чтобы они не останавливались.
Всплеск позитивной энергии озарил пространство. Эйфория любви и удовольствия с головой накрыли обоих, и Ассур понял, что его разум растворяется, сливаясь с Иршей в единое целое. Она тут же подхватила его, обволакивая синей энергией и направляя вдаль, в полёт. Видел, как отдаляется звезда её сознания, но, в то же время, ощущал её присутствие рядом. Равно как отголоски и других новусов. Хор жил своею жизнью под ними, не замечая невидимую комету чужой души. Ирша вскрикнула особенно громко, судорожно царапая его спину, и обмякла, опустившись вслед за Ассуром на подушку.
— Ты был великолепен, — с придыханием и улыбкой прошептала она, стараясь не терять сосредоточенности. Будучи опытным псиоником, ей это удавалось намного легче, чем самому ноту, — и я ничуть в тебе не разочарована.
— Ты… в порядке? — неловко спросил он. Тела он уже не чувствовал, но эмоции так и рвали его разум, остывающий после оргазма.
— Смотри, Аркании так не скажи, — рассмеялась она, поцеловав в щёку, — это ужасно бестактно, спрашивать такое у девушки после занятия любовью!
— Полагаю, после этой миссии мы расстанемся?
— Неужели, ты всё же влюбился в меня? — Ирша провела рукой по его груди. Глаза Ассура горели сплошным красным светом, и он никак не отреагировал на этот жест, — знаешь, будь ты человеком или я анимагеном, то я бы ни за что тебя не отпустила. Но, увы, ты бессмертное существо, а мой век пусть и долог, но всё же не бесконечен. Зачем привязываться к тому, кто однажды уйдёт навсегда?
— Наверное, это порыв эмоций, — Ассур понимал это, но очень не хотел признавать, — впрочем, ты права. Мы делали это ради всеобщего блага…
— Звучит смешно, учитывая, что твоя рука до сих пор сжимает мою правую ягодицу без всяких соглашений с Мировой Конференцией, — новус вновь рассмеялась, но не спешила высвобождаться, — но не буду лукавить: ты мне очень нравишься, Ассур. И мне искренне жаль расставаться.
Это было правдой, он чувствовал. Колебания души Ирши стали намного ярче, означая, что она сняла с себя всю защиту, полностью открывшись ему. И Ассур радовался одной лишь мысли, что смог помочь ей ожить вновь.
Контроль Омилума остался далеко позади, сосредоточенный на чём-то другом, и Ирша беспрепятственно гнала его по сети разумов новусов, мелькая в их головах очередной мимолётной вспышкой из псионического мира. Никто из них не обращал на это внимания — столько лет проведя в этом месте, новусы поневоле привыкли к его особенностям. Ассур видел их мысли, намеренья и желания. Эти люди, добровольно пожертвовавшие собственным будущим ради всего человечества, до сих пор мечтали и надеялись на лучшее. Они не обезличенные белые биороботы и не фанатичные поклонники Чёрного Технобога, а самые, что ни на есть, живые люди, стремящиеся к новым свершениям. Их вера в то, что очень скоро они найдут способ избавиться и от гнетущего их состояния и заключить союз с родственными по духу существами, лишь укрепили решимость Ассура.
— Ирша, — он чувствовал, что Соланис всё ещё смотрит на него, задумавшись о чём-то о своём, — скажи, почему тебя называют «Белой Драконицей»?
— Дурацкое прозвище, правда? — она усмехнулась. — На самом деле, я ещё в детстве называла себя «дракошей», а потом, когда выросла и начала шпионскую деятельность, придумала себе хакерский псевдоним «Белая Драконица». И до сих пор никто из обычных людей не знает, кто скрывался за ним всё это время, хотя многие пытались узнать.
— Даже Хор?
— Нет, друзья-новусы конечно же знают всю правду! В конце концов, это те люди, которым я могу доверять, да и кому из них придёт в голову сдать меня властям других стран? Тем более что это дела начала Цикла.
— Но почему именно дракон?
— Видишь ли, род Каузов, к которому я принадлежу, очень древний. Настолько, что тянется ответвлением от правящих династий айвари, а это как минимум восемь тысяч лет. Нам уже известно, что тот Аревир населяли… не только люди. Драконы, будучи способными оборачиваться людьми, изредка спускались с гор и жили среди них и даже заводили семьи. И вот из таких полукровок, в чьих венах течёт человеческая и драконья кровь, и появились древние рода правителей тогдашнего Аревира, включая род Каузов. Так гласят свитки айвари.
— Насколько они подлинны?
— Не знаю. Для меня это и сейчас звучит чересчур фантастично. Мир прошлого вообще не был похож на то, что мы видим сейчас. Представь себе: технологии, равные нашим, соседствуют с настоящими драконами, обитающими на северных территориях, гномами, эльфами и прочими магическими созданиями, известных нам из детских сказок. А свитки описывают Аревир именно таким. Тем не менее, даже держа в руках подлинники, поверить этому… очень сложно.
— И всё же, — Ассур задумался, — Урси рассказывал, что видел в храме тикку изображения коренастых и остроухих людей поклоняющихся драконам. А ещё мы знаем, что двадцать и один год…
-… длилось Пелленское затмение, и только драконы смогли спасти жизнь, выдыхая огонь столь яркий, что заменил ольмирский свет, — закивала, продолжив фразу, Ирша, — и как раз после этого случился Всемирный Потоп, затопивший сушу и придав планете тот вид, какой мы видим сейчас. Собственно, возвращаясь к вопросу о моём прозвище, от того я и считала себя драконицей, начитавшись этих историй. Детский разум податлив сказочным мирам, не находишь?
— И это правда. Но я бы не был столь категоричен. Истину, порой, сложно разглядеть.
— Пусть будет так, — она благодарно прижалась щекой к его лицу, — кстати, забыла сказать: по пути к тебе я случайно натолкнулась на Арканию. Мы не разговаривали, но уверяю — не будь я ноосенсом, меня бы разорвали на куски.
— Она вспыльчива, это правда, — Ассур усмехнулся, — и ревнива, как оказалось. Надеюсь, ты не будешь больше её дразнить? Весь гнев-то всё одно летит в меня!
— Вы ещё не в отношениях, так что я имею на это полное право, — гордо заявила Ирша, — и мы приближаемся к храму, — тут же посерьёзнела она, отбрасывая лишние мысли, — сосредоточься.
Ассур видел его. Большое скопление звёзд самых разных цветов и спектров, излучающих такой свет, что он невольно содрогнулся, ощущая их мощь. Песнь Хора ласково окутала его позитивной энергией, наполняя силами. Ауколис — не первая псионическая организация, но уж точно самая сильная и крупная за всю историю новусов. В основе её создания лежат светлые идеи и рвения отдельных людей, зовущих себя Истоками, но Ирша была права — они не вечны. Рано или поздно, от старости или насильно, но они сгинут, целиком превратившись в строки истории и мраморные статуи в аллеях. «Пока жива идея — Хор не исчезнет, — Ассур с почтенным смирением вошёл в светящиеся кластеры звёзд других новусов, чей свет разгонял тьму псионического мира, — это заложено в его Истоках».
— Опасайся Кадаслы и Акило, — предостерегла его Ирша, осторожно водя по окраинам храма, — они — Баастары, в чьих обязанностях следить за всеми отклонениями в Песне. Если они заподозрят неладное, то не будут церемониться, как Соланисы, или наблюдать, как Сопранисы.
— Их клинки, — он посмотрел на две самых ярких звезды, находящихся сейчас в зале Оперетты, — это особая форма ноосенсорики? Омилум рассказывал, что эту технику изобрёл и довёл до совершенства Акило.
— Всё так, — новус тоже посмотрела на старого Баастара, — они сосредотачивают всю волю и решимость в одной точке, обнажая истинные намерения, разрывая тьму и связь с ноосферой. Есть подозрения, что это оружие может разрубить даже душу, заставив её полностью угаснуть.
— Такое возможно? Я знаю, что её можно разделить, но погасить?..
— Вряд ли тебе кто-то скажет наверняка. Баастары привыкли хранить секреты своих техник между собой.
Он замедлился, двигаясь внутри храма. Ученики и младшие Воксы собирались во дворах и аудиториях учебных корпусов, тренируясь концентрации и выходу в псионический мир. Словно молодые ростки, их разумы тянулись вверх, расцветая и сверкая. С улыбкой Ассур вспомнил и себя, с каким трудом он впервые попал в это место, как тяжело давалось ему обучение. «Урси прав, видение Лоту неоднозначно, — подумал он, вспомнив недавнюю беседу с Первым Неизвестным, — хотя показанные события ярки, но будущее всё ещё неопределённо».
— Вот Соланис Хендель, — Ирша обратила его внимание на одну из крупных звёзд, двигающуюся по посадочным площадкам к гравилётам, — он отвечает за набор новых учеников и организацию их доставки в храм.
— Так кого ты, собственно, подозреваешь? — Ассур внимательно посмотрел на разум этого Соланиса.
— Всех, — без тени иронии ответила новус, — учитывая, насколько легко их обмануть, отступником может оказаться любой из Истоков. Да посмотри: даже ты, находясь под моей защитой, легко обошёл Баастаров! Это только подтверждает мои слова — искажая Песнь, можно легко влиться в Хор!
Это было правдой. Ни Кадасла, ни Акило и глазом не моргнули, когда Ассур приблизился к ним на достаточно близкое расстояние. Оба Баастара о чём-то негромко беседовали, но сквозь их Конветумы он не мог понять о чём именно.
— Квинталь, наш негласный комендант, — Ирша показала на новуса рядом с ними, — распоряжается ресурсами храма и руководит Альтусами, нашими казначеями, связистами, юристами и прочими.
— Это для связей с общественностью?
— Да. Мы не можем существовать вне государства, без вливаний капитала и ресурсов. К тому же, как бы люди не абстрагировались от нас, мы имеем некоторое влияние на их общество. Хотя бы даже регулярными проверками юношей и девушек на пси-фактор.
— А это кто? — он взглянул на подошедшую новус с длинной косой.
— Сопранис Сияна, — Ирша настороженно отвела его подальше, — вроде бы тихоня-тихоня, но она необычайно проницательна и смекалиста. Она заведует Архивами храма и систематизирует знания о ноосфере. Очень тесно сотрудничает с Соланисом Велиром. Я бы даже сказала — крайне тесно, — она хихикнула, как бы невзначай коснувшись тела Ассура в интимной зоне.
— Я думал, что новусы не настолько… ну…
— Ассур, — серьёзно произнесла она, — без основной функции все эти занятия любовью для нас бессмысленны. Рано или поздно все приходят к этому выводу, потому и предпочитают сексу науку и творчество. Но уверяю, если… мы сумеем создать аналог или адаптировать ваш «Лог-Ос» под себя, в нашу жизнь вернётся и сексуальная энергия. Семьи, дети, внятные перспективы — это очень многого стоит, мой огненный нейге. Вам ли это не знать?
Анимагены тоже только начинали путь собственного бытия. Лишь первое поколение детей сейчас подрастало, знаменуя становление их цивилизации как самостоятельной. Даже Создатели едва ли могли строить столь амбициозные планы для своих творений, но кто теперь знает, что действительно они задумывали, когда первый анимаген открыл глаза и осознал себя?
— А вот и Норра, — Ирша отправилась дальше, в научные крылья храма. Средних и старших Воксов тут находилось значительно больше, чем на остальной территории. Ассур присмотрелся — новусы изучали физические явления с помощью псионики, создавая самые различные условия для материалов, жидкостей и газов, изучая их реакции и свойства. Но рыжеволосая Соланис, о которой говорила его подруга, затмевала их своими амбициями. Даже сквозь Конвентум, Ассур отчётливо ощущал её безудержное желание творить, несмотря на то, что она стояла перед проектором с чертежами, задумчиво покусывая большой палец.
— Всё строит свой звездолёт, — подсказала Ирша, заметив, что он присматривается к расчётам и формулам, — хм… а она далеко продвинулась. Надо полагать, Старший Советник Арги всё же подключилась к работе.
— Арги помогает ей? — он посмотрел по сторонам, выискивая знакомую оранжевую ауру. — Где же она?
— Хороший вопрос, — новус повернула голову в сторону жилых корпусов, — хм, а вот и Юмена…
Даже по голосу Ассур понял, что она чем-то озадачилась. Темноволосая Соланис явно куда-то спешила, быстро двигаясь по коридору на улицу и дальше через дендрарий к кабинам фотонной дороги. «Ничего необычного, — он задумчиво нахмурился, ожидая ответа Ирши, — а вот и… о, Келеи Милосердные, что тут случилось?!» Аура Арги выглядела настолько слабой, что он едва смог разглядеть её во всём этом буйстве света. Остальные анимагены и люди были в порядке, хотя и сильно переживали за неё. Из их мыслей, Ассур понял, что говорят они о некой находке, переданной Арги Юменой, настолько сильно потрясшей беот, что та практически впала в апатию, ни на что более не реагируя. «Как это случилось? — даже зная, что довелось пережить этой женщине, он никогда бы не подумал, что застанет её в таком плачевном состоянии. — Нужно срочно связаться с Сарохаром в материальном мире и всё выяснить! Уверен, мы сможем помочь ей!»
— Ирша, — он только сейчас обнаружил, что Соланис увлекает обратно в сторону главного здания, — куда ты? Ты что-то нашла?
— Юмена, — фиолетовая звезда горела ровным светом, — с ней что-то не так.
Нот присмотрелся. Спокойная и уверенная в себе новус сейчас находилась в состоянии крайнего возбуждения. Её привычная улыбка теперь почему-то отторгала, а тонкие черты лица были напряжены. Это и правда казалось необычным, однако, зная, что скоро ей предстоит провести самые важные в её жизни переговоры, Ассур поделился своими сомнениями с Иршей, но та промолчала, продолжая наблюдать за следующей к площадкам гравилётов Юменой.
— Велир и Дейриер, — он посмотрел в сторону двух самых крупных звёзд зелёного спектра, — чем они сейчас заняты?
— Похоже, проводят анализ трупа одержимого, который удалось захватить после битвы на Симленском пике, — Ирша нехотя обратила внимание на двух Соланисов в лаборатории, — и с ними то странное существо.
— Химера? — Ассур заинтересованно присмотрелся к сидевшему на кушетке созданию. — Любопытно… она отличается от тех гибридов, что мы видели ранее…
Вдруг он понял, что синяя аура Ирши начинает истощаться. Новус вскрикнула, торопливо пытаясь сосредоточиться, однако что-то было не так. «Моя энергия… моя сила… — она чувствовала, как изменяется её взгляд. Звёзды меркли, окутанные тьмой, а её разум начал сжиматься до пределов собственного тела. — Ассур! Быстрее, возвращайся!» Нот едва успел ухватиться за быстро угасающую синюю нить, улетая обратно. Хор на доли секунды замолчал, наконец, обнаружив присутствие чужака, но он уже вышел из храма, не дав им возможности опомниться. Он отчётливо ощущал их взгляды, и в особенности взгляд Юмены. Всё-таки, Ирша была права — что-то изменилось в этой новус. Что-то, что нельзя списать на нервозность перед Мировой Конференцией.
А сама Ирша всё больше угасала, сжимаясь до уровня крохотной искорки, одной из тех, что принадлежат обычным созданиям ноосферы. И когда нот вернулся в тело, она сидела на краю кровати, обхватив себя за плечи.
— Ассур! — она скованно повернулась к нему, с неподдельным страхом глядя в глаза. Белая кожа больше излучала свет, — Ассур… моя сила… она пропала!
— Что?.. — он это тоже чувствовал. Вся мощь души и разума Соланис разом исчезли, оставив лишь маленькую напуганную девушку, скованно прикрывающуюся одеялом. — Как это возможно?
— Не знаю, — её губы дрожали, но она совладала с собой, — но это случилось, когда я посмотрела в сторону Велира и Дейриера. Я наткнулась на Конвентум и увидела… — её глаза расширились от ужаса догадки. — Ассур! Быстрее, зови Омилума и Роривера! Нужно как можно скорее предупредить Хор! Я знаю, кто предатель!
***
Как Лупо и предполагала, Юмена попыталась поговорить с Арги, но стоявшие на страже Рэтси и Лиззи ясно ей дали понять, что этого делать не стоит. Соланис, хотя и удивилась, но, к облегчению волчицы, с пониманием кивнула, попросив дать знать, если белой беот полегчает. А вот станет ли Арги лучше, уже другой вопрос. Шок, что она пережила, пагубно сказался на её разуме, и без того травмированным смертью мужа. Лисица бредила во сне, тихо звала Лунги и Лункса и даже попыталась вырваться, но снотворные ингибиторы, введённые в тело, надёжно сдерживали её. Новусы предложили помощь, но Ани попросила их не вмешиваться до поры до времени. Она и сама переживала за подругу и верила, что телепатическая терапия сможет помочь наверняка, однако Камманд велел ей ждать решения остальных. «Необходимо выяснить, откуда тут появились останки оружия, — повреждённую глефу Лупо оставила в комнате под присмотром Минота, — если Омилум и правда нашёл разбитый «броневичок», то стоит незамедлительно просить Хор о помощи. Сама Арги вряд ли выберется». Как бы Лупо не доверяла псионикам, даже ей пришлось признать, что сейчас никто, кроме них, не способен решить возникший кризис. Арги нужна здесь и сейчас, в здравом рассудке, ведь если Мировая Конференция отклонит предложение мира, им нужно будет либо оставаться и дальше продолжать переговоры, но уже конкретно с Хором, либо бежать, пользуясь форой новусов.
— А где, собственно, Химера? — Камманд, сидевший с ней за столом в гостиной, недоумевающе нахмурился. — Что-то я давно её не видел.
— Должно быть в лабораториях, — Лупо пожала плечами, — она же, вроде как, ещё учится управлять своим телом.
— А, да, — анрот ухмыльнулся, — мне особенно понравился последний её приём от Рэтси.
— Когда-нибудь я действительно его прибью, — утомлённо вздохнула волчица, проведя рукой по лицу.
— Да брось, парень развлекается как может, — развёл руками тот, — он же не со зла.
— Ну да, — Лупо смерила его холодным взглядом, — ну да…
На самом деле, ей давно стало наплевать, чем Рэтси занимается. Она много думала насчёт команды и дальнейшего будущего. После смерти Вульпи, «Сигма» заметно приуныли, а искать ему замену сейчас, когда многие отряды спецназа сами испытывали недостаток кадров, было неразумно. Хотя, согласно уставу, отряд считался боеспособным от пяти анимагенов, но без их штурмовика, коим являлся лис, они сильно сдали по огневой мощи. «Корво учил, что потери в отряде неизбежны, — Лупо усмехнулась той иронии, что произошла с самим вороном, — но мы никогда не думали, что они будут настолько велики. Даже «Альфа» Драго распалась, что уж говорить об остальных… за анимагенами будущее, но мы, видимо, не уточнили за какими именно анимагенами…»
— Лупо, — Камманд уселся поудобнее, строго посмотрев на неё, — я понимаю, что это не моё дело, но то, что сказала про тебя Арги — правда?
Она взглянула на него самым тяжёлым взглядом, из всех, что могла, однако не смогла удержать его, поджав губы и коротко кивнув. Чувство глубокой вины не скрыть за маской суровой дисциплины и холода. Лупо редко испытывала такую слабость, когда она действительно не знала что делать и даже к кому обратиться за советом.
— И что ты планируешь с этим делать?
— Тебе и правда так волнуют внутренние дела моего отряда и моя личная жизнь? — бесцветным тоном поинтересовалась беот.
— Пока мы с вами на одном задании — да, — тот и бровью не повёл на это замечание, — с точки зрения безопасности личного состава, я намерен узнать, как вы собираетесь решать эту проблему.
— Ты всерьёз считаешь, что беот, который прошёл муштру «Рассвета» и Войну Возрождения способен сломиться из-за этого? — насмешливо хмыкнула волчица. — Ты плохо знаешь механизированный спецназ, Камманд.
— А ты плохо знаешь мужчин, Лупо, — анрот сверкнул на неё глазами, — и их самолюбие. Поверь моему личному опыту: служебные романы — это лучший способ развалить любую команду. Если ты утратишь контроль над своими подчинёнными, даже над одним, нам тоже придётся привязывать его к кровати и накачивать ингибиторами?
— Что ты от меня хочешь? — глухо прорычала она. — Я не могу исправить то, что уже свершилось! К тому же, Кано не поверил ей!
— Но он уже сомневается в тебе! И рано или поздно разговор на эту тему состоится, — анрот устало откинулся на спинку кресла, — я не сомневаюсь в твоём боевом опыте, Лупо, но, судя по словам той же Арги, ты полный профан в отношениях.
— Ты хочешь разозлить меня окончательно?
— Я не собирался тебя злить. Не моя вина, что вопрос о безопасности всей операции ты воспринимаешь в штыки. К тому же, ты не умеешь лгать. Как и все беоты, впрочем. Ваши уши вас всегда выдают, — он с усмешкой посмотрел на поджатые уши беот, которые она тут же попыталась распрямить, но тщетно.
Волчица фыркнула и отвернулась. Как бы она не пыталась отрицать, но Камманд сейчас был прав. Не только сам Кано, но и остальные «Сигма» начнут обсуждать её у неё за спиной, смущая недалёкого пса и всё больше нагоняя тень на её репутацию. Она не сомневалась в их верности, но сама мысль, что о ней начнут думать как о распутной девке, ввергала Лупо в дрожь.
За окном начали собираться новусы на утреннюю медитацию в дендрарии. Ночь постепенно седела, предвещая скорый рассвет. Камманд больше ничего не говорил, чем-то занимаясь в своём видеофоне и одним ухом слушая негромкий говор новусов под окнами. «Вся моя жизнь — это дисциплина и боевая готовность, — Лупо вздохнула, откинувшись на спинку кресла и потирая глаза, — неужели, меня действительно так вымуштровали, что я не представляю себя как-то по-иному? Ты был прав, Корво. Сколько раз я уже в этом убедилась… Командир отряда… Старший Советник… и плохая жена и мать. Изменщица и лгунья. Зачем я вообще достала эту маску?» Она запнулась.
Бэтли Ночная Тень. Её приёмный ребёнок, которого она спасла от душеловов. Дитя, что впервые подарило ей звание «мать». Звание, что выше любого, что она получало за всю жизнь. Но Бэтли пропала. Ушла с помощью неведомой силы, о которой не знают даже высшие новусы, оставив памятью о себе маску. И не только… Лупо зажмурилась, будто от боли. Бэтли оставила в её душе ту маленькую искорку любви и нежности, что грела волчицу всё это время. С её помощью она открыла для себя, что тоже способна на светлые чувства, что она не только командир отряда «Сигма», но и женщина, друг… мать… За рутинной службой и собственными заблуждениями Лупо забыла об этом, но сейчас, когда ей стало так больно, эта искорка вновь вернулась, согрев и придав уверенности. Волчица медленно поднялась с места.
— Лупо, — окликнул её Камманд, когда она дошла до двери. Анрот ободряюще улыбался, догадавшись, что та собирается сделать, — ты хороший анимаген. Честно. Только немного профан. Но это пройдёт. В конце концов…
-… у нас вся долбанная вечность впереди, — договорила за него волчица, усмехнувшись, — спасибо, Камманд.
По тихому коридору раздавался лишь скрип её левесов. Неясные тени от светильников плясали на стенах, сопровождая Лупо, теряющую свою уверенность с каждым шагом. Когда она держала штурвал падающего «Судьи» — она не боялась. Когда началась битва за Аполотон между «Хранителями» и «Рассветом» — она не боялась. Даже когда она увидела идущего на неё Эксплара — она не отступила, готовясь к сражению. Так почему же сейчас ей стало так страшно? Тени словно указывали на неё пальцами, осуждающе беззвучно смеясь над её позором. «Потому что мне дорог этот анимаген, — она прислушалась к звукам из комнаты Арги, — я боюсь больше не увидеть тех искр преданности и любви в голубых глазах. Что не станет рук, что прижимали к телу. Боюсь, что Луно неправильно поймёт меня… что он подумает про свою мать, когда узнает об этом? Особенно после всех тренировок, что я ему устраивала, и слов о чести воина, что говорила вместо сказок перед сном?»
Она толкнула дверь в спальни. Минот, как и ожидалось, сидел за столом вместе с инструментами, твёрдо вознамерившись восстановить глефу. Словно мифический гигант он навис над разобранным корпусом оружия, терпелив соединяя контакты и собирая механизм заново. Кано же лежал на кровати задрав ноги, слушая музыку по видеофону. Увидев зашедшую в комнату Лупо оба вскочили, но волчица лишь привычным жестом махнула рукой.
— Минот, — негромко сказала она, глядя на недоумевающего Кано, — ты… можешь выйти на полчаса?
Такая нетипичная для неё формулировка ввергла быка в ступор. От неожиданности едва не смахнув инструменты на пол, он поспешно загрохотал к выходу, напоследок удивлённо оглянувшись на неподвижно стоявшую волчицу.
Кано медленно сел обратно на кровать. «Так значит, всё-таки правда, — он мрачно опустил голову, — но… за что, Лупо? За что ты так со мной?» Он ещё не до конца отошёл от смерти друзей, и известие об измене супруги для него звучало как очень дурная шутка. Оптимистическая натура до конца не верила в правдивость слов Арги, но Лупо молчала, не спеша опровергать их. И впервые он увидел на её лице выражение искреннего сожаления.
— За что ты так со мной? — тихо повторил он свои мысли, отвернувшись к окну.
— Прости…
— «Прости»? — он горько усмехнулся, нервно проведя рукой по волосам. — Разве я сказал, что обижаюсь? Я просто хочу понять, зачем ты так поступила?
— Это вышло случайно… — Лупо поморщилась, судорожно сжав ладони и не зная куда деть взгляд. — Эта маска… воспоминания о Бэтли… Лункс этот пришёл не вовремя… — она настолько волновалась, что не могла даже построить предложение. — Я не хотела, честно! Но… я не ожидала от себя… и это…
Кано вдруг тихо рассмеялся. Она смущённо замолчала, и только когда он встал и направился к ней, зажмурилась, поджав уши и не зная к чему готовиться: к удару, потоку брани или опустошающего молчания, означающего конец.
Но вместо этого почувствовала тепло его тела и гул родного генератора, что звучал в унисон с её собственным. Ибо только он мог понять и принять её такой, какая она есть.
— Кано… — Лупо почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. — Что ты делаешь, Кано?..
— Что сделано, то сделано, — проговорил он, крепко прижимая к себе, — грустно, конечно, неприятно, но…
— Прости! Я, честно, не хотела…
— Лупо, — он прижался к ней нос к носу, — я верю тебе. Верю, что ты любишь меня, а не его. Верю, что всё это глупая ошибка. Но не убиваться же теперь из-за одного косяка, верно? Тем более, как говорил один великий анимаген: «не бывает злых анимагенов, бывают анимагены несчастные»…
— Кано!.. — она не выдержала, бросившись к нему и зарыдав. Она никогда бы не подумала, что способна на такие эмоции, но сейчас её буквально разрывало на части множество чувств: облегчение, радость, светлая любовь и робкое тёмное пятнышко страха о том, что он говорит не всерьёз. — Как… как ты можешь… простить меня за такое?! Почему ты такой добрый, Кано?!
— Таков уж я, — он с любовью гладил её по волосам, медленно целуя в макушку, — такова и ты. Честная и добрая. За это тебя и люблю.
За окном появились первые лучи Ольмира, озарившие город. Новый день начинался в Умвелотоне. Под звуки поднимающейся тревоги…
— Что там ещё? — Лупо нехотя отстранилась от Кано, подойдя к окну. Тяжёлые мысли исчезли, оставив разум вновь чистым и холодным. Даже несмотря на небывалое облегчение и радость, она сумела сдержать себя, предчувствуя опасность. — Что опять случилось?
***
Судя по недовольному выражению лица Омилума, склонившегося над сидевшей на стуле Иршей, подтверждались самые страшные догадки Ассура. Он до конца не мог поверить в реальность происходящего, но факт оставался фактом — сила, что исходила от самой души псионика, попросту пропала, будто Соланис никогда и не была новусом. Сидевший рядом с ней Роривер также задумчиво нахмурился, размышляя над этим явлением и наблюдая, как Сафира помогает Баастару, направляя потоки своей энергии на сознание Ирши.
Позади бесшумно раскрылась створка и в апартаменты вошли ещё двое анимагенов.
— Ну, как? — деловито спросил Прайм, встав рядом с мрачным, как тень, Ассуром.
— Бред какой-то, — глухо проговорил тот, пожав плечами, — я никогда не видел ничего подобного. Даже мастер Соф не упоминал, что это вообще возможно.
— Но это и невозможно, — Урси озадаченно потёр лоб, — сила не могла просто так взять и бесследно исчезнуть! Это против всех известных нам псионических законов!
— Согласен, — нот медленно провёл рукой по лицу, — и, тем не менее… вот, сам посмотри. Она из новуса превратилась в обычного человека.
— Зачем вы вообще это сделали? — негромко поинтересовался у него Роривер, подняв взгляд. — Разве ты не знаешь, что это преступление против Хора?
— Знаю, — бесстрастно ответил Ассур, — но это было необходимо. К тому же, наша миссия увенчалась успехом. Мы нашли настоящего «Тёмного» ноосенса.
Омилум громко выдохнул, отстраняясь от лица Соланис и распрямившись. Зелёные глаза сердито сверкнули на вопросительно посмотревших на него анимагенов, однако лицо выражало крайнюю озабоченность и недоумение.
— Как Баастар, официально заявляю — я в полнейшем замешательстве, — провозгласил он, поставив руки на бока. Поднявшая голову Сафира растеряно положила руки на плечи просыпающейся Ирше, не зная, что сказать, — у тебя действительно пропал пси-фактор. Правда, не целиком. Как бы это странно не звучало, но твоя сила уходит другому псионику, притом настолько быстро, что я не могу уловить даже нити ноосферы, чтобы отследить его.
— Послушайте, — она попыталась встать с места, но тело охватила такая слабость, что она смогла лишь дёрнуться. Она всё ещё была одета в синее платье, правда изрядно помятое и утратившее былой лоск, — я видела на Дейриере поглощающий Конвентум, через который отчётливо пробивалось его намерение. Он собирается сорвать Мировую Конференцию и создать над Мраморным Дворцом разлом!
— Как же ты его увидела, через Конвентум-то?
— С помощью Ассура, — она посмотрела на подошедшего к ним нота, — через призму его восприятия. Дейриер искажает Песнь, гармонизируя потоки энергии через себя и тем самым не позволяя нам усомниться в его желаниях. Но он не ожидал, что в Хоре появится ноосенс извне, который не является его частью, потому и не смог закрыть эту брешь.
— Дейриер постоянно находится рядом с Кадаслой и Акило, — недоверчиво покачал головой Омилум, — какой бы сильной ни была его защита, она не могла бы справиться с мощью сразу двух Баастаров.
— Так в этом-то и дело, что мы не видим его! — Ирша всё же встала, поддерживаемая Роривером и Ассуром. — Песнь искажается изнутри Хора, Омилум! Даже если мы все начнём следить за Дейриером, это не изменит ничего, потому что мы связаны с ним! Да даже я смогла провести Ассура сквозь Хор, пользуясь силой Истока, что уж говорить про такого мастера как этот Соланис!
Тот хотел что-то возразить, но лишь раздосадовано вздохнул, махнув рукой и отступив. Вопросов возникало больше чем ответов, но, что самое обидное, те немногие ответы могли оказаться страшной правдой. Даже если предположить, что Дейриер и правда «Тёмный»… «Нет, — Омилум тряхнул головой, даже не желая представлять, в какой опасности они сейчас находятся, — я не могу в это поверить! Всё это какая-то ошибка! Сколько мы знаем Дейриера… сколько он сделал для Великого Храма Ауколис… это не может быть правдой!»
— Тем не менее, силу ты потеряла, — Роривер слегка надавил ей на плечо, усаживая обратно в кресло, — и это сделал явно не Дейриер. Даже если предположить, что твоё предположение правда, он не смог бы незаметно начать притягивать твою силу. Да ещё и с такой скоростью.
— А возможно ли… что «Тёмных» двое? — Ассур вспомнил тот взгляд, которым смотрела на него Юмена. — Что другой сумел нас обнаружить, пока мы отвлеклись на первого?
— Вы видели кого-то ещё? — Прайм и Урси тоже встали рядом. — Кого?
— Юмену, — Ассур и Ирша переглянулись, — она вела себя довольно необычно. Правда, я подумал, что она волнуется перед Мировой Конференцией, потому не придал значения тогда.
Лицо Альвена окаменело, а генератор дал перебой. «Нет… только не ты, — он плотно сжал губы, стараясь сохранить невозмутимость, но вспыхнувшие глаза выдали его эмоции, — это… это неправильно… почему именно она?» В комнате повисло гнетущее молчание.
— Да вы что, с ума все посходили?! — в ярости воскликнул Омилум. — Ладно Дейриера подозревать, но Юмену? Она-то что вам плохого сделала?!
Урси медленно прижал руки к лицу, чувствуя, как они начинают дрожать. Наконец-то, все кусочки картины начинали складываться, превращая грядущее будущее в надвигающийся кошмар.
— Дейриер и Юмена, — сглотнув, проговорил он, — два новуса, что были на Симленском пике в эпицентре того разрыва между мирами. Они же предоставили тело якобы «настоящего» главы Секты, так неразумно напавшего на виду у всего Хора. И сейчас, когда Ирша обнаружила, что один из них намеревается атаковать Мраморный Дворец, другая, скорее всего, будет ему помогать открыть разлом!
— Они не смогут сделать это незаметно, — Роривер угрюмо покачал головой, — даже если бы это было правдой, они бы не выстояли против целого Хора. Я свяжусь с Велиром, — объявил он, приложив пальцы к вискам, — он знает о ноосфере больше всех и должен помочь Ирше вернуть её силы.
Однако, войдя в псионический мир, он обнаружил, что пространство вокруг изменилось. Тьма вокруг будто стала гуще, а звёзды душ и разумов живых созданий вокруг, напротив, померкли. Сосредоточившись, Роривер пустил создание по невидимой линии света, соединяющей его и остальных новусов, и вдруг почувствовал, что слабеет. Испуганно отпрянув, он оглянулся, но не увидели ничего, что могло бы послужить причиной его истощения.
— Омилум… — прохрипел он, рухнув на колени. — Я… теряю силы! Сделай что-нибудь!
Баастар на секунду растерялся, но тут же сконцентрировался, вырвавшись в «истинный» мир сияющим духом. Зелёные клинки отпугнули подступающую тьму, и он, наконец, увидел тонкую, едва заметную голубую нить, тянущуюся к Рориверу и забирающую у него последние остатки сил. Клинок с шумом ударил по этому месту, вызывав сполохи и гром в небе материального мира, однако было уже поздно. Сопранис обхватил голову руками, ощущая разрастающуюся пустоту и слабость. Псионическая энергия угасла, оставив вместо новуса человека.
— Я видел её, — тихо сказал Баастар, возвращаясь, — но я не могу понять… это точно такая же нить, что связывает наши души с ноосферой. Это явно нечеловеческая мощь. Мы имеем дело с кем-то более страшным, чем просто ноосенс…
Створки в апартаменты вновь раскрылись, и в гостиную ввалились Хиру и Капи, настолько взволнованные, что у Урси генератор замер. Страх холодным душем окатил его разум.
— Дети? — заплетающимся языком спросил он, увидев, что они в замешательстве смотрят на растрёпанных новусов. — Что такое?
— Пап, — первым опомнился Хиру, — нужна твоя помощь!
— Что? С мамой что-то случилось?
— Нет, нет-нет, — замотала головой Капи, радостно заулыбавшись, — Луно и Лунги вернулись!
