Лунный ворон

Клёны уже начинали облетать. Утренний воздух отдавал морозом, но небо было ясным и солнце беспрепятственно одаривало лучами Миягу. Перед мерией собралась небольшая группа людей. Молодая пара в окружении самых близких родственников поднималась по ступенькам, судя по всему, они собирались регистрировать свои отношения. Девушка в нежном кремовом платье с темно-каштановыми волосами, собранными в нехитрую прическу, украшенную живой чайной розой, излучала счастье. Жених, высокий мощный блондин чувствовал себя не очень уютно в черном строгом костюме, галстук жутко раздражал. Но мать с дедом с ним не очень церемонились. Правила есть правила, сказали они, ничего, потерпит. — Твоей жене тебя всю жизнь терпеть, хоть на фотографиях будешь на человека похож, — изрёк старик. Он искренне недоумевал, как могла Сора, такая умная и красивая, вляпаться в любовную историю с этим разгильдяем, как он обозвал внука. На что та лишь улыбалась. Вот и сейчас, поднимаясь по ступеням, старый тренер ворчал: — Может передумаешь, ещё не поздно… " Ох, если бы вы знали, насколько поздно, " — подумала про себя невеста, считая в уме, сколько ещё продлится действие лекарства, и как скоро она побежит обниматься с унитазом. Если все пройдет по расписанию, то регистрацию они завершат до момента, как ее скрутит в очередном приступе тошноты. Ну почему токсикоз начался так рано. Держись, и не такое бывало, мысленно поддерживала себя она. Кейшин тоже волновался, хотя когда любимая первый раз утром рванула к фаянсовому другу, единственное, что он испытал, так это приступ радости. Уж теперь она точно ускорит дату регистрации. Сам факт скорого прибавления семейства его нисколько не удивил. Он как будто с самого начала знал, что та ночь не пройдет бесследно. Да, зашёл на чаек, блин. Flashback На пороге стоял Кейшин. С волос стекали дождевые капли, пока он дошел от машины до дома ливень успел его изрядно намочить. Тёмные глаза смотрели с тревогой и недовольством, которое он тщетно пытался скрыть. Девушка отошла, пропуская его вперёд. Разувшись, он прошел в комнату. Какое-то время оба молчали, сверля друг друга глазами. Наконец Укай не выдержал: — Черт побери! Так не делают! — Не делают что? — вопросительно изогнула бровь Сора. — Не исчезают вот так внезапно! — рявкнул тренер и осекся. Слишком грубо это прозвучало. — Тц, потише, — ровным тоном, в котором тем не менее раздались стальные нотки, произнесла Мотидзуки, недовольно нахмурившись. — Прости, — Кейшин опустил глаза. Девушка подошла к нему и положила руку на плечо — Ты мокрый. Может чаю, а толстовку неплохо бы подсушить. — Да, спасибо — в сырой одежде становилось холодно. Мужчина последовал за девушкой, на ходу снимая кофту. Как только он освободился от прилипшей холодной ткани, на плечи легло махровое полотенце — Держи. Вещей твоего размера, как ты понимаешь, у меня нет, — без тени улыбки произнесла Сора. Он благодарно кивнул. — чай? Для кофе вроде поздновато. — Да, пожалуй. — ее спокойный ровный голос немного привел его в чувство. Он осознавал, как нелепо и некрасиво выглядит. Как он ей объяснит свое появление? И этот тон. Пока грелась вода, и массажистка насыпала чай в чайник, блондин лихорадочно подбирал слова для разговора. А как их подобрать, если сам толком не мог объяснить, почему ее уход так разочаровал его. Хотя нет, знать-то он знал, но признаться самому себе в том, что просто напросто хотел видеть ее, не мог. Тупая гордость мешала этому. Наконец, чтобы хоть как-то начать разговор, Укай спросил: — А где Танага-сан? — Он на обследовании на пару дней. Ничего серьезного, но решили подстраховаться. Утром я ездила к нему.  Кейшин замер. Вот, блин, чертов эгоист. Он про своего деда так не беспокоится, как она о своем учителе. — Прости, — он опустил голову. — я… Я ждал увидеть тебя на собрании, на следующий день после игры, и потом ... Да и ребята тоже..... Твой вклад в их победу огромен. — Я знаю, — улыбнулась Сора, подсовывая ему под нос телефон. Экран пестрел сообщениями чата. "Вороны" не скупились на слова благодарности, сердечки и смайлики. — Так что не стоит устраивать тут спектакль,  — усмехнулась она, наливая кипяток в чайник и расставляя чашки на низком столике. Он тихо рыкнул, черт, она права. Укай тяжело вздохнул и посмотрел на девушку. Только сейчас он заметил, что она была одета в длинное чёрное кимоно со сложным рисунком: из дыма вырисовывались очертания воронов. Из-за широких рукавов во время движений создавалась иллюзия взмахов крыльев, это гипнотизировало. Он замолчал, продолжая следить за ее плавными движениями. Поставив столик на пол и бросив с двух сторон подушки, она жестом пригласила его присесть. Пока наливался чай, Укай-сан молча любовался ею. Он ловил себя на мысли, будто попал в прошлое: кимоно, чайная церемония, стилизация интерьера. Чай немного обжигал, сливочный привкус молочного улуна дарил приятные ощущения. Кейшин не знал, сколько прошло времени. Дождь продолжался, мерные постукивания капель о крышу вводили в транс.  — Извини, не знаю, что на меня нашло. Но не делай так больше! — внезапно выпалил мужчина и тут же отвернулся. Мотидзуки молчала. Наконец она сказала: — Ребята уже знают все, что им поможет. В моем присутствии нет необходимости. — Для них может быть и нет, а для меня.... — А для тебя, — Сора чувствовала, что самообладание начинает изменять ей. Руки, когда она стала убирать стол, дрожали, а пульс участился. Но лицо ещё хранило спокойное выражение. Надолго ее не хватит, надо выпроводить гостя пока не стало поздно. Но от цепкого взгляда Кейшина не ускользнуло подрагивание пальцев. Он встал и резко подошёл к ней. — Дьявол, Сора! Я не могу так больше. Я свихнусь скоро. Я… Я не знаю, что со мной. Но когда не увидел тебя тогда и сегодня… Как будто не было части меня самого. Ты могла бы позвонить, — бросил он, осознавая всю абсурдность своих заявлений. Сердце услужливо подсказывало три слова, обяснившие бы все целиком и полностью, но они почему-то застряли в горле, и он продолжал нести ахинею, медленно приближаясь к ней. Девушка тихо отступала, пока не оказалась прижатой к стенке. Кейшин уперся ладонями с 2х сторон от ее лица и наклонился к ней. Так близко, что он видел свое отражение в ее зрачках, видел пульсирующую жилку на шее. Проклятье, она волнуется, пульс явно частит, от нее исходили волны дрожи. В голове Укая мозг предпринимал последние отчаянные попытки остановить хозяина: «Идиот! Остановись, пока не поздно! Почему она молчит? Ну же, Сора, оттолкни меня, выгони к чертовой матери! Врежь по этой наглой морде. Пока ещё есть время. Но она молчит, молчит и смотрит своими прозрачными серо-зелеными глазами. От нее идёт такое тепло. Ну же, пока не поздно. Сора!!!!! " Но она не шелохнулась. Даже когда он прижался к ее лбу, даже когда придвинулся так близко, что ощущал ее тепло. Он чувствовал волны страха, волнения и, черт побери, желания. Больше он не мог сопротивляться: — Прости меня, — со стоном хрипло выдохнул он прежде, чем прильнуть к ее губам. Take me high and I'll sing Oh you make everything okay (okay, okay) We are one in the same Oh you take all of the pain away (away, away) Save me if I become My demons В пять утра воздух освежает. А после дождя особенно. Утро только вступало в свои права. На светлеющем небосклоне ещё не золотились лучики солнца. С листьев и крыш падали редкие капли. Кейшин сидел у открытой двери на террасу и курил третью по счету сигарету. Тишина стояла такая, что он слышал за спиной тихое дыхание спящей. Он обхватил голову руками. "Идиот, скотина, тупое животное. Надо же было все так испоганить", — он затянулся, выпуская струйки серого дыма. И ведь не хотел же, но… Не смог. Не смог сдержаться, когда почувствовал, как она отвечает ему. Он был на сто процентов уверен, что это не первый ее опыт. Но его постиг шок. Кто же мог знать, что в свои двадцать восемь она ещё девушка. Была. Вчера. Если бы он знал, скорее всего он просто не подошёл бы к ней, или хотя бы постарался сдерживаться. А теперь он чувствовал себя маньяком -педофилом, совратившим школьницу. Именно такое чувство он испытал, открыв глаза рано утром и узрев рядом с собой хрупкую фигуру, доверчиво прижавшуюся к нему. На секунду он зажмурился, надеясь, что это сон. Но реальность была сурова. Некоторое время он сидел, смотря немигающим взглядом на шатенку. Затем встал, и надев джинсы, вышел на террасу. «Ты мудак, Укай Кейшин. Тебя надо кастрировать, а затем расстрелять и повесить одновременно», — больше всего он боялся, что после случившегося, она сочтет его просто наглым озабоченным типом и выставит сразу же из дома и своей жизни. Насовсем. И неважно, что ночью она открылась ему. В этих делах он опытнее. а значит и ответственность целиком и полностью на нем. Внезапно на плечи ему упала мягкая ткань, маленькие руки обхватили сзади, а в затылок уткнулся ледяной нос. Укай вздрогнул и замер. Это значит..... Сердце сделало кульбит и затаилось в нерешительности. Что? — Холодно, — только и сказала она, прижимаясь к нему всем телом. — Я, … Вчера. . прости меня… Я не должен был. Я не знал… — Не надо, — она наклонилась и поцеловала его в висок. Теперь он вообще ничего не понимал. Он уже был готов дать сам себе по морде. И нате. Нет, решительно понять этих женщин невозможно. Неожиданно он развернулся и, глядя ей в глаза, выдал: — Ндааа. Теперь, как честный человек, ты обязана выйти за меня замуж. (О как! Сердце в счастье, мозг в отключке, потенциальная невеста в шоке). — Не смешная шутка, — прошептала Сора, покачнувшись и резко сев. Молодой человек развернулся, и стоя на коленках, упираясь в пол костяшками пальцев, помотал головой. — Это не шутка. Я абсолютно серьёзен, и, как сама понимаешь, трезв. — Кейши, ты не обязан. - она отвела глаза, поплотнее запахивая кимоно на груди. — Нет. Я… Это мой долг, и мое…желание. Знаю, выглядит дико. Но…видишь ли, — он встал, — Я… Я люблю тебя. И глядя на то, как ты возишься с этими оболтусами, я вдруг подумал, что наверное, о такой матери для своих детей я мечтал. Не перебивай, выслушай. Я не знаменитый и не богатый, я грубый и неотёсанный фермер и тренер школьного клуба. Я вчера наорал на тебя, а потом ещё и… Вообщем, выходи за меня. — закончил он свой монолог. Минуту она смотрела на него, переваривая информацию. Затем засмеялась, повергая нашего Ромео в полный шок. — Святые тортики Эльзы! Знаешь, ты прямо дон Карлеоне. Предложение, от которого нельзя отказаться. — И что это должно означать? — нахмурился Укай, стоя со скрещенными на груди руками. Мотидзуки встала и подошла к нему, обвила руками торс и заглянула в глаза. — Думаешь, это будет правильно? — спросила она. — Я не знаю. Честно. Но это единственное, чего я хочу и поэтому повторю: ты согласна выйти за меня замуж? Райской жизни не обещаю. Но я…я постараюсь сделать все, чтобы ты никогда об этом не пожалела. Так каков твой ответ? — Да, — скорее выдохнула, чем сказала она. По телу блондина прошел разряд, напряжение, сковывавшее его все это время, прошло. Он стиснул ее и прижал к себе, будто она могла исчезнуть сей же час. Зарывшись носом в ее волосы, жених пробормотал: — Вот уж не думал, что сделаю тебе предложение в шесть утра, стоя полуголым на террасе. — Кстати о времени, кажется, у кого-то сегодня тренировка должна быть в 7 утра. А ты ещё не ел. Пойдем. — Ну ты даёшь. Я ей тут жизнь можно сказать к ногам кладу, а она про тренировки и завтраки… Ты, кстати разговариваешь, как мамочка, — насупился мужчина. — Все вы большие дети, — смеясь сказала Мотидзуки, уходя в глубь комнаты. Прихлебывая кофе и быстро заглатывая тонкие блинчики, Кейшин деловито рассуждал на тему, когда они могут расписаться. — Время только до нового года. Потом будет много работы из-за подготовки к отборочным и национальным. Потом в апреле придут первогодки… — он говорил и говорил, а Сора молча слушала, тихо улыбаясь. Наконец, он закончил завтрак и засобирался. Уже у дверей он обернулся и спросил: — Скажи мне, что это не сон. — Нет, это жестокая правда жизни, — иронично ответила его любимая. — Ты невозможна!!! — воскликнул он, уже выходя на улицу. Мотидзуки закрыла дверь и опустилась на пол. — Вот это называется, попили чайку.....