Огненный Феникс

      Машина скорой помощи стоит у особняка, в то время, как пожарные тушат огонь. Жар, всполохи пламени, чёрные провалы окон, треск обрушивающихся балок в доме. Огненный хаос. Молодой врач сосредоточенно осматривает Агату, видя её апатичное состояние, отводит меня в сторону и говорит мне: — Лёгкое отравление угарным газом, ничего серьезного, небольшие ссадины. Вы вовремя вытащили её, ещё бы чуть-чуть, и было бы поздно. Но лучше её госпитализировать, чтобы дополнительно обследовать.        Услышав последние слова, Агата начинает трястись, слёзы проступают на её прекрасных глазах: — Сэм, я не поеду в больницу! — Агата, я поеду с тобой, — подхожу к ней и нежно глажу её по голове.       Она смотрит на меня со слезами на глазах, отрицательно мотает головой: — Нет, нет, Сэм, прошу тебя, прошу, только не в больницу! Отвези меня в свой дом в лесу… Пожалуйста…       Снова поворачиваюсь к врачу, спрашиваю: — Вы уверены, что ничего серьезного? — Да, но вы же полицейский? Значит, с вами мисс Харрис будет в безопасности, если ей станет хуже, везите к нам.       Я молча киваю ему головой, он смотрит на меня, видит кровь на моей рубашке. — Мистер Макото, вас тоже нужно осмотреть. — Я в порядке. — Но… — Спасибо, но я в полном порядке.       Когда скорая уезжает, мы с Агатой едем на её автомобиле за город, к реке, к арендованному мной дому, туда, где мы с ней провели лучшие выходные в жизни. Прочь от пламени, прочь от руин её прежней жизни. Хорошо, что Агата забыла ключи прямо в своей машине, а её оставила на парковке.       Я заранее перевёз часть своих вещей в этот дом, словно предчувствовал беду, только ноутбук сгорел вместе с особняком, ничего, куплю новый, в работе без него никуда. Агата отмывается от сажи в ванной, когда я прохожу мимо неё и заглядываю за приоткрытую дверь. Девушка с остервенением трёт мочалкой свои руки до красноты и плачет. Я подхожу к ней, кладу руки на мочалку. — Никак не оттирается эта сажа… И запах дыма въелся в мои волосы и кожу… — Тише, тенши, тише… Я помогу тебе отмыться. — Кто это — тенши? — Агата удивлённо смотрит на меня, забывая о том, что секунду назад раздирала свои руки до крови и плакала. — Ангел. Агата, ты мой ангел, — обнимаю её за плечи и нежно целую в лоб.       Осматриваю свою закопченную одежду, пропахшую дымом, показываю руки девушке: — Я ведь сам ещё не отмылся, такой же чёрный, какой была и ты. Могу я к тебе присоединиться? — Конечно, Сэм, — наконец, я вижу несмелую улыбку Агаты.       Поспешно сбрасываю с себя опаленные рубашку и брюки, оставляя их беспорядочно валяться на полу ванной, и спешу погрузиться в ванну к Агате, вода выплёскивается на пол. Там, в горячей воде мы лежим с ней в обнимку, я беру мочалку, мылю её и провожу по нежным рукам девушки, её шее и груди. Агата лежит на мне, её голова на моей груди, она закрывает глаза, и я вижу, что теперь, здесь и сейчас, в моих руках ей уже намного спокойнее. Целую её в макушку, бережно обнимаю. Моя бедная Агата, тебя преследуют одни несчастья. Когда же они закончатся? Хочу сказать тебе, что люблю тебя, что безумно люблю тебя. Но когда же наступит подходящее время для этого признания?       Мы провели несколько дней в этом небольшом доме в лесу у реки Нидд. Несколько дней покоя и передышки, несколько дней безмятежных пробуждений в объятьях друг друга, завтраков и обедов, приготовленных вместе, прогулок к реке, вечеров в обнимку на диване у камина за душевными разговорами. Затишье перед бурей, которая началась в Лондоне. Агате было необходимо вернуться к делам Аннет и ради бизнеса ехать в Лондон, моё дело об увольнении из полиции ещё разбирали, не было никаких новостей. Я был весь, как на иголках, потому что наконец-то нашёл дело своей жизни, своё призвание, я жил ради этого и вот-вот лишусь того, ради чего жил. Без службы в полиции что у меня останется? Агата? Видит ли она меня рядом с собой в будущем? Что я смогу ей предложить? Я вижу, что Агату что-то гнетет, она винит себя в моём более чем вероятном увольнении. Я знаю, каково это — жить с чувством вины. Но она ни в чём не виновата, я сам принял это решение и сделал бы это снова. Ради неё.