Выпадая из гнезда кукушки

Дорога до территории лорда заняла два дня пути, а потом еще несколько часов, чтобы попасть в его приемную палату и лично с ним встретиться. Судя по угрюмым лицам охраны лорда, впускать Какаши не особо хотели. Мужчина, проигнорировав едкое замечание одного из «шкафчиков», прошел в огромный зал. На потолке с использованием позолоты или настоящего золота, Какаши не знал, выкован огромный дракон, дышащий огнем и стремящейся за сферой, которая в свою очередь располагалась в центре всей конструкции. Массивные колонны, расположенные по периметру помещения служили опорой, да и просто внушали своими огромными размерами, тонко намекая на статус владельца. Какаши хмыкнул, скрывая едкую усмешку, когда перевел взгляд на молодого лорда, усевшегося на троне отца и излучающего пафос. Кацура пробежался взглядом по Какаши, остановившись на повязке шиноби. Парень недовольно сощурился, закидывая ногу на ногу и накручивая белокурый локон на палец. — А-а-а, конохс… кхм… то есть шиноби Конохи, какая честь, — Какаши сделал вид, что не заметил его наигранную попытку изобразить оговорку. — Так точно, молодой лорд, — мужчина был предельно вежлив и опустился на одно колено, преклонив голову. — Ну-у, не стоит, — смущенно отмахнулся лорд, разрешая джонину встать. — Вы ведь Какаши Хатаке, знаменитость деревни, скрытой в листве и, самое главное, сенсей моей будущей жены. — Вы хорошо осведомлены, — натянул Какаши улыбку, вставая с идеально вычищенного мраморного пола. — По какому вопросу Вы посетили мою скромную обитель? — Я бы хотел поговорить с действующем лордом, так как разговор серьезный и конфиденциальный, — холодно проговорил Какаши, даже не собираясь смотреть на него как на кого-то вышестоящего и Кацуру это злило. Его моложавое лицо побагровело, кулаки сжались, однако вместо очередной колкой фразы, он махнул рукой, выпроводив из помещения всех «лишних» людей, а именно, побочную стражу, которой насчитывалось около дюжины, но два главных титаноподобных бывших шиноби на должности личной охраны молодого лорда остались. Какаши чувствовал от них чудовищную силу, которая совсем немного не дотягивала до уровня биджу и, трезво оценивая свои силы, не хотел бы ввязываться с ними в бой. — Вам сегодня очень везет, Какаши-сан, — усмехнулся мальчишка, подавляя желание дать команду своим «песикам» порвать нахального шиноби на тряпочки. — Мало того, что попали на прием вне очереди, так еще и разговариваете с действующим лордом Страны Огня, — последнюю фразу он буквально по слогам проговорил, невероятно гордясь своим положением и напряженной физиономией джонина. — Тогда… Ваш отец… — Нет, что Вы, — отмахнулся Кацура, наигранно посмеявшись в ладошку, — он жив, вот только здоровье шалит, да и принимать такое количество посетителей в день в его годах мягко говоря… тяжело, — после театральной паузы и помахав вспотевшее багровое лицо изысканным веером с иероглифом «огонь», парень продолжил: — Возвращаюсь к моему вопросу. Что случилось, что сам Копирующий ниндзя Какаши Хатаке почтил меня своим визитом? — Это касается Сакуры, — начал Какаши издалека, прощупывая молодого лорда. — Пришли поздравить с помолвкой и скорой свадьбой? — изобразил Кацура удивление, а Какаши лишь сжал плотнее зубы, закипая от манеры молодого лорда устраивать театр одного актера. — Нет, — буквально прорычал мужчина, — прошу… отмените помолвку. — Не хочу, — в детской манере надул он щеки, не желая отдавать любимую игрушку. — Из этой женитьбы ничего путного не выйдет. Не получится нормального брака по принуждению, да и место Сакуры в Конохе, среди друзей и других шиноби. — Насколько мне известно, Сакура, де-факто, уже не является шиноби, — Кацура сменил тон на более жесткий и нахальный, сам же выпрямил спину, набирая в грудь больше воздуха, — ну, а юридически это подтвердить еще проще. — Молодой лорд, Вы ведь прекрасно понимаете, что Сакура Вас не любит и вряд ли когда-нибудь случится чудо, — Какаши тоже ужесточил тон, сделав несколько шагов ближе к лорду, отмечая периферическим зрением как дернулась охрана, готовая обезвредить «нарушителя» в любую секунду, однако расстояние до парня все равно было большим и даже у Какаши не получится в мгновение перерезать тому горло. — Да кого сейчас волнует «любовь»? — выплюнул парень, откинувшись на холодную спинку «трона». — Я думал, Вы, как шиноби, можете это понять, но, похоже, я ошибся… Это просто сделка, ничего более. — Но, как же… — почему-то у Какаши не нашлось слов, чтобы ему возразить. — Прекрати тужиться, жалкий шиноби, — выплюнул парень, от чего-то разозлившись пуще прежнего. — Сакура — моя, и это даже не обсуждается! Все документы уже готовы, везде стоит подпись ее опекуна. Этот брак состоится в любом случае. — Сакура ждет ребенка, — коротко сказал Какаши, надеясь на понимание молодого лорда. Однако Кацура, осмыслив сказанное, прикрыл рот ладонью и тихо засмеялся. Затем его смех перерастал в более громкий, а рот открывался все шире, оголяя ровный ряд белых зубов. — Значит эта потаскуха все-таки не девственница, — снова комнату наполнил громкий смех лорда, — а я с ней еще церемонился. Так это Вы ее… Какаши до боли сжал зубы и бросился на молодого лорда. Его тело испускало искры, электризуя воздух в помещении. Молодой лорд даже не сдвинулся с места, уверенный в своей охране, лишь подал им сигнал, чтобы обезвредили и не сдерживались. Лучшие шиноби остановили Какаши, повалив того на пол, обязательно «случайно» ударив лицом о пол и придавив руки коленом, перед этим усилив тело чакрой. Мужчина почувствовал хруст в левой руке, уведомляющий о закрытом переломе в лучшем случае. Он заблокировал болевые ощущения, но боль была слишком сильной и распространялась дискомфортом по телу. Когда Какаши перестал вырываться, один из личной охраны под два метра ростом поднял его, схватив под мышками и зафиксировав джонина. Хатаке же тяжело дышал, подавляя новую волну боли от очередного хруста в той же руке. Он даже думать не хотел о том, что сейчас происходит в левой руке с костьми. Молодой лорд высокомерно ухмыльнулся и продолжил, проигнорировав выходку джонина, но приказ отпустить Какаши не давал. Лишь самодовольно питался его болью, конечно же, обратив внимание на перелом и бледное лицо. Какаши кашлянул кровью, которая тут же впиталась в маску и поднял затуманенный болевыми ощущениями и злобой взгляд на лорда. — Не волнуйся, я позабочусь о ребенке, — спокойно бросил молодой лорд. Он встал и направился к двери, посчитав их разговор оконченным. — Постой, — рыкнул Какаши, потеряв последнюю надежду на освобождение Сакуры от нежелательного замужества. — Что ты имеешь в виду, говоря, что позаботишься о ребенке? — Ах, это… — почесал он висок и повернулся к Какаши. Мужчина напрягся от его безразличного взгляда. — У меня при дворе есть старая знахарка, она сможет избавиться от грязнокровного выродка шиноби. Будет немного больно… может она что не то вырежет… кто знает, кто знает. Но пусть эта тварь поблагодарит за то, что останется жива. Проводите его к выходу, — махнул лорд рукой, отдавая приказ. На угрозы Какаши уничтожить его особо жестоким образом, Кацура лишь посмеялся и, щелкнув пальцами, скрылся за дверью, не желая больше находиться в компании джонина. А один из личной охраны, сфокусировав чакру в кулаке, нанес тяжелые удары по корпусу, пока другой продолжал удерживать джонина. Мужчина снова плевался кровью, пропитав ею всю маску. После личная охрана просто выбросила его за ворота, не забыв про едкие замечания. Какаши очухался не сразу, уже смеркалось и все что он смог, так это отползти к реке, что была недалеко от поместья. Там он промыл маску и умылся прохладной родниковой водой. Мужчина решил не останавливаться на ночь у реки и пошел по направлению в Коноху, продолжая блокировать боль. Какаши чуть ли не спал на ходу как заметил приближающийся сзади свет и топот копыт. Он потом себя отругает за такую опрометчивость и слабость, что даже не заметил приближающуюся повозку с продовольствием. — Милок, неважно выглядишь, — обеспокоенно сказал старик, остановив лошадь возле Какаши. — Старик, ты в Коноху едешь? — Да, — кивнул тот в подтверждение своих слов. — Эта дорога только в деревню и ведет. Садись, подвезу. Тебе срочно в больницу надо. — Та-а со мной все в порядке, — напряженно улыбнулся Какаши, не желая признавать пару переломов критической для жизни ситуацией. — Но от предложения не откажусь. Какаши присел рядом со стариком и тот, хлыстнув лошадь поводьями, привел телегу в движение. — Кто ж тебя так отделал? — невзначай поинтересовался старик, дабы скрасить долгую дорогу разговором с путником, так может и путь короче покажется. — На слабака ты не тянешь как ни посмотри. — В баре подрался, — буркнул Какаши, придерживая сломанную руку, предотвращая очередную волну боли от тряски. Старик усмехнулся и на некоторое время задумался, видимо, вспоминая молодость, а Какаши удивился как тот так просто ему проверил. — Так просто взял и подобрал незнакомца… — полушепотом сказал Какаши, размышляя вслух. — А? — старик повернулся к мужчине лицом, расплывшись в беззубой улыбке. — Говори громче, а то годы берут свое. — Говорю, что Вы предложили мне помощь… ночью, при этом везете груз, — размышлял Какаши и честно недоумевал, ведь, по его богатому опыту, на основной дороге, да и на укромных тропинках, можно встретить разве что грабителей. Старик остановил повозку и начал что-то искать на дне повозки. Он извлек небольшой белый платок, где-то в метр длиной, сложил его вдвое и сделал крепкий узел. Затем протянул незамысловатую конструкцию Какаши. — Вот, возьми, — старик снова расплылся в теплой улыбке. — Так будет намного лучше. Боль, конечно, не снимет и тряску мягче не сделает, но, по крайней мере, не будешь строить такую кислую рожу на каждой яме и при каждом наезде на камень. — С-спасибо… наверное, — Какаши принял ткань и, перекинув через голову, зафиксировал руку. Когда он закончил, старик подал сигнал лошади и повозка снова тронулась. — Я, конечно, рисковал, подбирая тебя, но и проехать мимо тоже не мог, — почесал он затылок, взъерошивая отросшие седые тонкие и жесткие волосы. — Вот таких как Вы чаще всего и грабят, — буркнул Какаши. — Что везете хоть? — Всего по мелочи, — усмехнулся тот. — В основном травы для Нара и некоторые товары из Песка для магазинов, а также… Какаши уже не слушал старика, позволив усталости взять верх над организмом и загнать того в сон. Он склонил голову, так и продолжая придерживать руку. Старик же легко усмехнулся и прибавил ходу. Ближе к рассвету Какаши продрал глаза от того, что повозка остановилась и немного накренилась. Осмотревшись, мужчина унял свою бушующую «профессиональную» паранойю и тоже прошел к реке. Старик отстегнул лошадь и поил ее, сам же умывался, пил воду и хрустел чем-то сушеным, похожим на закуску к пиву. Какаши тоже умылся, отмечая слабость в организме, а также снова подавил боль в ребрах из-за того, что расслабился и вдохнул утренний лесной воздух полной грудью. — Я вчера забыл спросить, — начал Какаши, когда небольшой привал был окончен и старик снова запрягал лошадь, — почему Вы передвигаетесь ночью? — Так безопаснее. Какаши сдержал смешок, ведь передвигаться ночью с фонарем то же самое, что подавать сигнал грабителям, что везется груз. Во всех миссиях по охране повозок делался привал и по периметру ставились дежурные. — У меня нет средств каждый раз нанимать шиноби в охрану, — угрюмо начал старик, покосившись на протектор Какаши. — Поэтому я передвигаюсь ночью. Ведь, признай, что даже ты, милок, заметил меня только тогда, когда я подошел к тебе вплотную и включил фонарь. — Включил? — уточнил Какаши, начиная понимать к чему ведет старик. — Угу, — кивнул старик, явно гордясь своими навыками, — я более сорока лет перевожу груз по этой дороге, так что могу в слепую доставить груз из точки А в точку Б. Поэтому просто ночью выключаю фонарь и доверяю внутреннему ощущению и наработанной годами практике. Какаши похвалил такой способ доставки, хоть он и подходит только этому старику. — Через несколько часов прибудем на место, — сказал старик, немного прибавив скорости. Мужчина также отметил, что за одну ночь они преодолели довольно большой промежуток пути, что обычным шагом заняло бы два дня с привалами или полтора дня бегом шиноби, еще меньше без привалов. А ведь с виду обычный старик и дряхлая лошадь. Какаши усмехнулся своим мыслям, отведя взгляд в сторону, бегло пробегаясь глазами по толстым стволам деревьев. — Можно задать вопрос? — спустя длительное молчание выдал старик. — Да, пожалуйста, — кивнул мужчина, переведя взгляд на старика, который внимательными серыми глазами сверлил его повязку. — Кто такая Сакура? — Что?! — напрягся Какаши, не понимая откуда старику известно это имя. Мужчина был готов атаковать в любую минуту, а правая рука медленно тянулась к набедренной сумке для кунаев и сюрикенов. Чего он только себе не напридумывал за эту долю секунды. Самый «миролюбивый» вариант был, что старик просто познакомился с девушкой, когда та покупала ингредиенты в магазинчике Нара, а он как раз в это время поставлял новую партию товара. Другой вариант был, что это Орочимару сменил личину и теперь планирует вторжение в деревню. И биджу с ней, с деревней. Он ведь мог просто тихо пробраться и забрать свою игрушку для экспериментов. О последнем варианте, да и вообще о Змее, Какаши даже думать не хотел. — Спокойно, милок, у тебя аж глаз покраснел… только один… почему-то, — Какаши спешно опустил повязку на левый глаз, продолжая сверлить старика оставшимся глазом, не желая выпускать того из поля зрения. Он подумал снова использовать шаринган, но видел, что старик не на шутку испугался, а, зная Орочимару, тот бы уже трястись и обливаться слюной начал только завидев такой желанный глаз. — Откуда Вы знаете это имя? — Какаши, сам того не замечая, выпускал духовное давление, от чего старик бледнел и потел, пожалев, что поднял эту тему. — Н-ну… так во сне… бормотал, — старик отодвинулся от Какаши на максимально возможное расстояние и облегченно выдохнул, когда шиноби убрал духовное давление. — Вот как, — почесал он затылок, смущённо улыбнувшись и сощурив глаз. — Простите за вспыльчивость. — Ничего-ничего, — замахал он руками, — видимо, эта девушка Вам очень дорога. Жена? — Н-нет, — Какаши засмущался еще больше, а на его смертельно-бледном лице выступил легкий еле заметный румянец. — Ну ничего, вы еще молоды, у вас все впереди, — старику понравилось смущать Какаши, и он продолжил его подтрунивать. — Ругаться не будет, что подрались в баре-то? — Мы не в таких отношениях, — буркнул Какаши, вспоминая в каком именно «баре» он подрался, а точнее просто отпинали как сопливого генина. — Она моя ученица и на этом все, — Какаши снова кольнули воспоминания, а совесть начала восставать из могилки и напоминать, что с ученицами как бы не спят. — Поверь старику, у меня-то опыта больше, — серьезно сказал старик, — не все так просто как ты говоришь. Да и с мое тут жить не надо, чтобы понять, что ты к ней относишься не как к ПРОСТО ученице. Ты бормотал ее имя во сне… постоянно. Что снилось? Колись. — Если честно, ничего, — почесал он затылок, вспоминая сон. — Просто темнота и все. Говоря о Сакуре… да не о чем тут говорить. Девчонка почти замужняя женщина. И как Вы понимаете не за меня она намылилась замуж. По большому счету, мне от этого ни жарко, ни холодно… — Врешь, окаянный, — и по голове Какаши стукнули небольшой дубиной. Спрашивается, откуда этот старик ее достал и где прятал до этого, непонятно. — Ворота виднеются, — как бы невзначай пробормотал Какаши, не желая больше говорить о Сакуре. — О-о-х-х… — тяжело выдохнул старик, сбавляя скорость лошади. — Пообещай старику, что сразу же пойдешь в больницу. — Обещаю, — отмахнулся Какаши, слезая с повозки. — Для шиноби ведь много значат обещания? — будто случайно старик вспомнил сей общеизвестный факт, чем кольнул Какаши. — Д-да, — нехотя признал джонин, которому все же придется показаться в больничке. — В следующий раз я Вас обязательно отблагодарю, а пока… вот, возьмите это. Какаши протянул старику небольшую пачку купюр, которые были у него с собой и, предвидя, что старик будет отказываться, исчез, как только деньги попали в руки старику. В больнице знакомая медсестра, обеспокоенно налетела на него и потащила в отдельную палату. Точнее это медсестра думала, что знает Какаши, он же совершенно не помнил тот вечер в новом клубе. Он тогда выиграл у Гая поединок «Кто больше выпьет» и Голубому зверю Конохи пришлось оплачивать их счет. Когда у него кошелек опустел, он не расстроился, а пошел тренировать Ли технике Пьяного кулака. Какаши же, насколько помнил, остался в клубе до утра и познакомился с двумя красивыми девушками, которых впоследствии, когда проспался, обнаружил у себя в кровати. Также обнаружил, что они были не такими красавицами, как казалось изначально под дозой алкоголя. Но и жабами их назвать сложно. Самые обычные гражданские деревни, только лишь грудью и выделялись. Какаши снова заметил, что тогда грудь казалась больше… то ли это медицинский халатик все скрывает, который висел на ней как балахон. Медсестра, имя которой Какаши так и не вспомнил, а скорее всего даже не узнавал, уложила его в одноместную палату с видом на внутренний двор больницы. Теперь мужчине придется из окна наблюдать не гомон гражданских, а медленное передвижение больных по внутреннему саду, которые проходили реабилитацию. Девушка, по доброте душевной, помогла Хатаке снять джонинский жилет и свободную водолазку. Снять штаны и маску не разрешил, на что медсестра обиженно насупилась. Какаши еле удержался, чтобы не попросить другую медсестру у вошедшего в палату врача. Мужчину-ирьенина встретишь не часто, все в основном предпочитают миссии, да и платят там, честно говоря, больше. Врач подошел к пациенту, выгнав назойливую медсестру, от чего Какаши облегченно выдохнул, а ребра моментально щелкнули, причиняя боль. После осмотра, врач почесал короткую седую бородку и выдохнув, сказал: — Пожалуй, приглашу Цунаде-саму, — подытожил доктор, от чего Какаши выпал в осадок. — Ее еще не хватало, — буркнул он себе под нос, а затем уже громче продолжил, обращаясь к горе-врачу: — С каких это пор для лечения обычных переломов Вы вызываете Хокаге? — При обычных мы ее не тревожим, — загадочно проговорил врач, жирно намекая Какаши о его состоянии. — Да она и так сейчас в больнице, так что можно сказать Вам повезло. — Вот уж повезло, так повезло, — бурчал себе под нос Какаши, пока доктор пошел звать Пятую к нему на казнь, а Хатаке не сомневался, что она припомнит его мягко сказать неофициальное письмо и что он покинул деревню без разрешения. — Да чтоб я еще хоть раз пришел в больницу… — К-а-к-а-ш-и, — елейно протянула Пятая, застыв у двери, от излучаемой ею жаждой крови, даже Орочимару бы сбежал. — Что ты там сказал про больницы и про то, что «никогда»? — Послышалось, наверное, — усмехнулся джонин. — Ну, допустим, — недоверчиво сказала Пятая, проходя вглубь палаты и закрывая за собой дверь. — Какими судьбами ты решил почтить нас своим присутствием? Дай-ка угадаю… поскользнулся в горячих источниках. — Не совсем, — почесал он затылок, взлохмачивая пепельные пряди. — Подрался в баре. Цунаде хитро прищурилась, всматриваясь в его единственный открытый глаз, который ровным счетом ничего не выражал. Пятая даже намека на раскаяние там не увидела. — Ладно, иди сделай рентген грудной клетки и руки, — выдохнула женщина, решив, что с Какаши выудить информацию не получится, если он не хочет рассказывать. И статус Хокаге тут тоже бессилен, так как она понимала, что давно потеряла авторитет у Какаши. Хоть джонин и ведет себя почтительно при посторонних, дабы ее и так шаткое положение не упало еще ниже. За это Пятая была ему благодарна и перестала его каждый раз отчитывать за нарушение субординации. Втайне Цунаде, в основном это происходило, когда она напивалась, поведывала трезвой Шизуне о своих «коварных» планах. Она тогда еле сдерживала смех и говорила, что сделает через годик-другой следующим Хокаге Какаши и пусть он тоже помучается с подчиненными, а главное с тоннами бумажной волокиты. Цунаде хитро улыбалась, приговаривая, что будет пить саке и смотреть как Какаши борется с бюрократией. Пятая продолжила обход по больнице, а Какаши тем временем сделал рентген и вернулся в палату ожидать результаты. Его пыльный джонинский жилет валялся на другой больничной койке, а протектор на прикроватной тумбе. Он тяжело выдохнул, аккуратно присаживаясь на край кровати, вглядываясь в сгущающиеся тучи за окном. Мужчина был крайне недоволен своим походом к молодому лорду, считал, что поступил глупо. Однако, если бы можно было вернуть время вспять, он бы поступил точно также. Какаши задумчиво кивнул своим мыслям, прикрывая правый глаз. Нет, если бы такая возможность действительно была, он бы не допустил, чтобы Сакура совершила ошибку. «Может мне вообще не стоило вмешиваться в ее жизнь? — грузно размышлял Какаши, понурив голову. — Только хуже сделал…» — Какаши-сан, — пропищало рыжее нечто, слишком близко приблизившись к нему. Мужчина дернулся от неожиданности, видимо, глубоко погрузившись в свои мысли. От резкого движения ребра щелкнули, от чего по телу прокатились искры боли. Он поморщился, проглатывая неприятные ощущения, и лишь потом хмуро зыркнул на медсестру, которая уже мозолила ему глаза. — Ой, простите, — полушепотом произнесла медсестра. — Я Вам водички принесла, будете? Какаши молча кивнул, принимая стакан воды. Глотать было также больно, но вполне терпимо. Его успокаивала мысль, что Цунаде сейчас быстро его поставит на ноги, а он, как тяжело «больной», выклянчит больничные, дабы полен… полечиться уже дома. В палату, стуча каблуками, звон от которых отдавался в голове Какаши, вошла Цунаде, прикусывая ноготь и внимательно изучая рентгеновский снимок на свету. Хатаке бегло глянул на снимок, отмечая, что кости в руке раздробило. А рыжая медсестра незаметно выскочила из палаты, бесшумно закрывая за собой дверь. — Какаши… — сощурилась Пятая, переведя недобрый взгляд на джонина, — ты не хочешь изменить свои показания? — Я все сказал, — холодно отрапортовал джонин, вставая с кровати. — Что-то мне слабо верится, что обычные пьянчуги могут усиливать отдельные части тела чакрой, — настаивала на своем женщина. — Значит это были не обычные пьянчуги, — хмыкнул Какаши, поддерживая невозмутимый вид. — Я вообще слабо помню тот вечер. — Хатаке! — повысила голос Пятая. — Введу сухой закон! — Сама же первая взвоешь без сак… — договорить мужчина не успел, так как Цунаде, не сдержавшись, ударила его по лицу, раскроив скулу. Какаши же слегка покачнулся, но удержался на ногах, что говорит о том, что Хокаге все-таки немного сдержала силу. — Какаши-сан, — вмешалась Шизуне, становясь между Пятой и ним, придерживая женщину от греха подальше. От Цунаде шла подавляющая жажда крови, которую почувствовали все, находящиеся в палате. — Шизуне, займись им, — приказала Пятая, отдавая помощнице снимки и медкарту, покидая палату. — Цунаде-сама, а как же Вы? — взвыла Шизуне, еще раз злобно зыркнув на джонина, а затем обреченно на рентгеновские снимки. — Я не смогу залечить все повреждения. — А все и не надо, — ухмыльнулась Пятая. — Окажи первую помощь и закутай его в гипс по самые гланды. В больнице еще очень много выдающихся шиноби, которым нужна моя помощь, а у Какаши не такой уж и сложный случай. Ты справишься, я верю в тебя, — Цунаде одарила свою помощницу дежурной улыбкой и покинула палату. Когда цоканье каблуков перестало доноситься до ушей шиноби, Шизуне тяжело выдохнула, положив снимки с медкартой на прикроватную тумбу. — Присядьте, пожалуйста, на стул, — сипло проговорила темноволосая, а сама выглянула в коридор и подозвав медсестру, сказала: — Принесите поддерживающий бандаж для руки и ортез на ребра в процедурную. Поняли? Услышав удовлетворительный ответ, Шизуне вернулась к пациенту, который смиренно сидел на стуле, вдыхая воздух, пропитанный лекарствами, маленькими глотками. Шизуне молча пробежалась взглядом по синюшней руке и фиолетовым рубцам на ребрах. Она пустила медчакру в руки водя над поврежденной конечностью джонина. Он сощурился от неприятных ощущений, до скрипа сжав зубы. Прохладная чакра, словно гель, проникала сквозь кожу и мышцы Хатаке, становя кости на их привычное место, пыталась придать треснутым обломкам нормальный вид. Шизуне нахмурилась, увеличивая поток чакры, от усилий на ее лбу появилась испарина. Девушка аккуратно сместила острый осколок кости, что разорвал сосуд и одновременно латала его, пока рука не лопнула от скопившейся крови. Закончив, она протерла платком влажный лоб, тяжело дыша. — Простите, Какаши-сан, я не настолько способная как Цунаде-сама или Сакура-чан, — извиняющееся пробормотала помощница Пятой, присаживаясь на кровать. — Все в порядке, — улыбнулся бледный мужчина, чьему оттенку кожи позавидовал бы сам Орочимару. — Ни с кем не сравнивай себя. Ты провела отличную работу. Какаши в подтверждение своих слов сжал кулак, но дернулся, услышав, а главное почувствовав, жалобный треск. Его лицо аж посинело от новой волны боли, которая была в разы сильнее той, что терпел до этого несколько часов. — Какаши-сан! — подорвалась девушка, подлетая к нему и сразу же активировав технику. — Вроде взрослый мужчина, а ведёте себя как… Наруто! — причитала помощница Пятой, залечивая новые трещины. — П-прости, — усмехнулся Какаши, — просто хотел подбодрить тебя. — Вот уж подбодрили так подбодрили… — ворчала куноичи, прерывая технику. — Ваши кости сейчас напоминают песчаник. — Намекаешь на то, что из меня уже песок сыпется? — снова улыбнулся Какаши, взглянув на Шизуне. — Н-нет… — ни с того ни с сего залилась она румянцем, отстранившись от мужчины. — Я буквально собрала кость из обломков, сейчас все в трещинах и требуется время, дабы кости срослись. К сожалению, я больше не могу помочь. Не хватает ни чакры, ни опыта лечения подобных переломов. Какаши лишь отстраненно кивнул, задумавшись о чем-то своем. Шизуне тем временем, подлечила ребра, вернув одно на место, которое сдвинулось и норовило при малейшем чихе проткнуть легкое. Из-за мизерного остатка чакры, девушка смогла лишь отчасти снизить боль. После наложения гипса на руку, помощница Пятой помогла ему надеть бандаж, который использовался при переломе ребер, для поддержания их в устойчивом положении и бандаж-повязка для руки. Затем медсестра принесла больному больничную рубашку, от которой он сразу же отказался и порывался пойти домой за одеждой. — Я схожу, — сдалась рыжеволосая, у которой закончились аргументы. Точнее они все разбились о непробиваемую стену Какаши, который на все ее доводы, мол не положено и не она принимает такие решения, отвечал вопросом «и что?», и также продолжал свои тщетные потуги напялить водолазку, в которой постоянно застревал и от этого еще больше злился. — Сам справлюсь, — буркнул Какаши, со злобой отшвырнув водолазку и накинул жилет джонина на голый торс. — Тогда я пойду с Вами, — пролепетала ирьенин. Какаши тяжело вздохнул, мол пусть делает, что хочет. Девушка же взвизгнула от захлестнувшего ее до ушей счастья и прошествовала за мужчиной. До дома шли в молчании, хоть медсестра и порывалась развести Какаши сначала на разговор, а затем и на свидание. Мужчина, не проявив никакой эмоции, что очень расстроило рыжеволосую, ускорил шаг. Девушка насупилась и демонстративно молчала, иногда тяжело вздыхая, выражая всю глубину своей обиды. — Жди здесь, — приказным тоном сказал Какаши, скрываясь за подъездной дверью. Дома он набрал несколько футболок, свободные штаны, сланцы и предметы личной гигиены. Также в сумку полетели все книги Джирайи, одна из серии книг по устройству чакросистемы, а последние две обернул в обложки от исторической драмы о храбром шиноби и какой-то третьесортный военный сказ. Подумав еще, Какаши кинул в сумку черный блокнот и карандаш. — Давайте понесу, — тут же подлетела к нему девушка, не успел Какаши толком подъездную дверь открыть. — Я не инвалид, — буркнул Какаши, обходя ее и идя в другую сторону от больницы. — Эм… Какаши-сан… больница в другой стороне, — неуверенно пробормотала ирьенин, будто сама сомневалась в своих словах. — Знаю, — отстраненно сказал мужчина, заворачивая за угол своего дома. После нескольких улиц, Какаши свернул с дороги, подходя к ларьку. Сделав заказ, продавщица, протянула ему блок сигарет, забирая деньги. — В Вашем состоянии категорически противопоказано курить! — повысила голос рыжеволосая, сжав кулачки. Какаши лишь смерил ее холодным взглядом, от которого у девушки по телу пробежал табун мурашек, и она не решилась что-либо еще говорить такому сложному пациенту. Также она подумывала отказаться быть его медсестрой… или взять отпуск за свой счет на недельку-другую. До больницы дошли молча, даже рыжеволосая не осмеливалась проронить ни слова, а после отказалась провожать мужчину до его палаты. Собственно, Какаши и не возражал, был только рад. Также он попросил утром Пятую через Шизуне никому не говорить, что Какаши в больнице, мол стыдно за свой поступок. Особенно ему не хотелось видеть Сакуру, а еще больше ему не хотелось, чтобы куноичи видела его в таком состоянии. И в то же время ему хотелось узнать, как у девушки дела, он дико волновался за нее, не опоздал ли, не сделала ли она очередную ошибку, о которой потом будет жалеть. Но пока дело не было сделано, он принял решение не видеться с ней, ведь Сакуре тоже нужно все взвесить. Пятая воспользовалась чувствами Какаши и «развела» его на сделку, мол он не будет сбегать с больницы, как обычно это происходит, и доведет лечение до конца, а она скажет Сакуре, что мужчина ушел на миссию. А Сакура действительно неоднократно приходила к Пятой, делала вид, что дело срочное, а сама между делом узнавала, не ушел ли Хатаке на миссию. Конечно же, Какаши согласился, хоть и выл в больнице уже на третий день. Спасали только книжки. Он усердно изучал литературу и думал о Сакуре. Медсестры, приходившие ставить ему капельницы, пугались его задумчивой хмурости. Он будто испускал ауру напряжения и безнадеги. Спустя неделю Хатаке не выдержал и потребовал выписать его, и даже пообещал, что долечится дома. — Знаю я как ты «долечиваешься», — ворчала Пятая, угрюмо сверля подчиненного взглядом. — У меня всего лишь переломы, — буркнул в ответ Какаши, немного махнув сломанной рукой в бандаже, — это ж не смертельно. Или дело в другом? Очередное наказание? — Завтра оформлю тебе выписку, — подозрительно быстро сдалась Цунаде, от чего Какаши напрягся, — но будешь работать на дому. Я распоряжусь, чтобы тебе доставили бумаги. — Что? Бумажная волокита? — закатил глаза Какаши, уже думая, что лежать в больничке не так уж и плохо. — Решила скинуть на меня свою работу? — Будешь дерзить Хокаге — назначу выздоровительную клизму… два раза в день! — Цунаде топнула ногой и сложила руки на груди, давая понять, что она не шутит. — П-понял, — обреченно вздохнул мужчина.