Альтер Эго

Локи не хотел погружать Люси в свои проблемы. Суд был справедлив, а его время подходило к концу. Скоро должно истечь данное ему время в мире людей. Если Люси узнает правду о его прошлом, ей будет слишком больно. Он видел, с какой любовью и нежностью она относится к своим духам, как она сражается наравне с ними и видит в них таких же людей, что и она сама, со своими мыслями и чувствами. Он не желал ей испытать муки совести за его смерть. Если бы был хоть малейший шанс на спасение… На душе скребли кошки. Нет, не так он представлял свою смерть. А ведь он хотел бы, чтобы его хозяйкой была Люси и сейчас отдал бы всё на свете ради этого. Слишком эгоистично для духа, что предал своего хозяина. — Люси, жить мне осталось недолго, — подавшись неведомому порыву, Локи обнял Хартфилию так, словно она была последней станцией, последней соломинкой, за которую он так отчаянно пытался ухватиться. Он чувствовал, как её сердце стало биться чаще от волнения. Чувствовал, как бешено забилось его сердце. Господи, да что он творит? «Замолчи, замолчи, замолчи». — Что это значит? — ответа не последовало. Локи в последний раз прижал девушку к себе и отстранился. В её карих глазах застыли вопрос и непонимание. О чём это он? Локи отвернулся, пряча глаза и собираясь с силами. «Идиот». Плечи мелко затряслись, словно от холода, а затем послышался тихий нарастающий смех. Люси окончательно перестала понимать этого мага. Ничего ведь смешного нет. Или?.. — Купилась, — Локи широко улыбнулся. Пожалуй, он уже и сам готов поверить в свою ложь, — вот так я и соблазняю девушек. Их сразу на жалость пробивает, — а от собственных слов так тошно. Жестоко. — Ну, испугалась? Звонкая пощёчина последовала моментально. От силы удара очки слетели на пол. Ничего, он заслужил. Люси с трудом сдерживала слёзы. Она действительно не понимала, за что он с ней так? Сначала шарахается, как от привидения, потом спасает и шутит тем, с чем шутить нельзя. На пару минут она действительно поверила в то, что они друзья, что это недопонимание осталось позади. А он всё смеётся над ней. — Терпеть не могу таких шуток! Хэппи, Плю, мы уходим, — Люси не медля забрала своих друзей, даже не взглянув на Локи. Злость и негодование кипели в ней, но воспитание отца не прошло даром. Люси ушла, гордо вздёрнув подбородок и расправив плечи. Она не позволит себе сорваться, тем более, на глазах у таких же посетителей. Локи самому было противно от своего поступка. Нет, она точно не заслужила такого, но назад пути нет. Он не имеет права впутывать её во всё это. Локи смотрел, как Люси выходит из кафе, вместе с Хэппи и Малым Псом. Он слышал, как Плю произнёс что-то, смотря на старшего из Зодиака. Он определённо узнал его. Щека горела после удара — рука у Люси тяжёлая, а приложила она его от души. — Что же я делаю?.. — Локи поднял с пола свои очки и водрузил из на нос. В голове абсолютная пустота, ни единой мысли. Высказав самую беспокойную свою мысль, легче не стало. Ничего не изменилось. Нельзя поддаваться эмоциям. Нельзя вовлекать в это Люси. Уже слишком поздно… *** Локи весь день украдкой наблюдал за Люси. И, в отличии от её друзей, он знал причину её плохого настроения. Вернее, он и был ею. Локи уже давно не боялся смерти. Он умирал десятки, сотни и даже тысячи раз. Он всего лишь дух, а смерть для духа — обыденная вещь. Он готов понести своё наказание за содеянное. Ни страха, ни сожаления. Но что-то заставляло его раз за разом возвращаться к Люси. Наверное, вновь проснувшиеся узы духа и заклинателя. Такая добрая, светлая, ласковая. Они стояли у общественной бани в Магнолии, пили молочный коктейль и смотрели на звёзды. Как бы Локи хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Чтобы не было смерти Карен; она приходит к нему во снах. Каждый раз всё одинаково: он, она и больше ничего. Карен молчит, как и Локи. Им нечего сказать друг другу, но оба понимают, что чувствуют. Локи хотелось бы, чтобы был только Фейри Тейл и этот вечер с Люси. Заклинателя добрее и мудрее он не помнит. — Смотри, падающая звезда! Интересно, что случится со звездой, когда она упадёт? — Люси не отрываясь смотрела на небо, где только что пролетела падающая звезда, оставляя за собой полоску света. Действительно, что происходит с этой звездой? Сгорает ли она в слоях атмосферы, не оставляя после себя ничего, или оставляет за собой жизнь — новую звезду? — Скажи, Люси, поймёшь ли ты печаль звезды, которая не может вернуться на небо? — ему уже нечего терять, тело на пределе. Хочется услышать что-то в последний раз. Люси удивлённо посмотрела на Локи. Что значит «звезда, которая не может вернуться»? Перед глазами вновь всплыла сцена, как Локи смеётся над ней в прошлый раз. Нет, он точно решил опять пошутить. — Это ты тоже так с девушками заигрываешь? Я опять чуть не купилась, — Люси чуть улыбнулась. Все эти слова не шли у неё из головы. Было в них что-то такое, что заставляло задуматься. Чутьё кричало о том, что этому парню не свойственно оставлять такие неоднозначные фразы. — Ты меня раскусила, — улыбка тронула его губы. Казалось, он доволен, что его трюк разгадали. Он надеялся, что Люси волшебным образом поймёт его намёки. Хотел, чтобы его обняли, как ребёнка, и сказали, что всё будет хорошо. Он жаждал спасения, пытался докричаться таким нелепым образом. Но чуда не произошло. — У тебя одни девчонки на уме, — Люси закатила глаза. Ну вот как у него это получается, быть таким беззаботным и серьёзным одновременно? Кажется, что только она нашла подход к этому парню, вот-вот он начнёт раскрываться ей, как натыкается на очередную головоломку, к которой у неё нет ключа. — Я рад, что нам удалось вот так поговорить. Пока. — Локи развернулся и поспешил покинуть Люси, оставляя её со своими мыслями. Ушёл поспешно, легко. И никогда бы нельзя было сказать, что это было прощание. *** Умирать было не больно, вот только… В последнюю секунду Локи подумал о том, как же хочет остаться в гильдии, среди друзей. Хочет радоваться вместе с ними, переживать приключения. Хочет узнать, чем закончится история Хвоста Феи и… Хочет задержаться ради Люси. Увидеть, как она поднимется и станет сильнейшим заклинателем, как будет яростно сражаться за свою гильдию и семью. Сейчас, он искренне желал бы стать её Духом и защищать всегда. Он прожил славную, долгую жизнь, в которой ему не о чем жалеть. Он улыбался. Слабо, но улыбался. Не хотел, чтобы она запомнила его грустным. — Прости, — он смотрел в глаза своей новой подруги, что бежала к нему. Падала, вставала, спотыкалась и снова падала. Она пыталась изо всех сил успеть, спасти. Она не обращала внимание на острые камни под ногами, на стёртые до крови колени. Сейчас всё было так мелочно, а значение имел лишь Дух, что сейчас лежал всего в пятидесяти метрах от неё и умирал. Локи в последний раз охватило золотое свечение, после чего всё исчезло. Кто такой Локи? Вы видели его, знали? Возможно, вам почудилось. Никакого Локи не было. — Мне следовало догадаться раньше… — Люси упала на колени на том месте, где всего мгновение назад был Дух. Она не успела совсем чуть-чуть. Если бы она только быстрее догадалась, если бы она успела на место всего лишь минутой раньше… Слишком много «если бы». Тишину прорезал девичий плач. Надрывный, громкий. Люси не верила, что это действительно возможно. Глаза жгло от слёз, воздуха не хватало. Стоило только вдохнуть поглубже, как начинала плакать сильнее, не в силах остановиться. Она не знала, сколько так проревела, но пришла в себя, увидев ночное звёздное небо. Звёзды падали одна за другой, озаряя небо своим светом. Жители Магнолии никогда не видели столь красивого и яркого звездопада. Хвосты звёзд тянулись за ними и тут же исчезали на ночном небе, словно их и не было. Уже следующей ночью люди заметят, что с небосвода пропало созвездие Льва. Теперь Люси точно знает, что бывает с упавшей звездой. Весь звёздный мир скорбел по своему павшему брату. Как же это несправедливо. *** Многие верят в жизнь после смерти: ад, рай, чистилище. Локи не верил — Локи знал. Впрочем, даже хорошо знакомые грани всегда его… не пугали, нет, настораживали. Он умирал много раз. Шальная стрела, клинок в сердце, удар молотом, почти ритуальное сожжение, утопление, перемалывание… одним словом, боль и смерть уже давно были ему привычны — каждый раз он неизменно просыпался в своем доме в мире Звездных Духов. Вот только каждый раз он проходил по грани между Жизнью и Миром Духов. Пройти по которой ему помогала тонкая тропка его происхождения. И вот теперь… эта тропка пропала. Рваный вдох. И он, с каким-то затаенным ужасом, осознает тот факт, что дышит. Сам. Что он… не умер? Неужели и в этот раз он скользнул… домой? Широко распахнув глаза, Локи сел. Он лежал на пустыре. Не в своем доме Звездного Духа, а на огромном, засушливом пустыре. И аура этого пустыря настораживала. — Кхм, — он сглотнул, смакуя на языке вкус слюны. Ущипнул себя за руку — поморщился от неприятных ощущений. — Я жив. «Это хорошо». — Я неизвестно где. «Это… плохо». Подняв руку, попытался использовать одно из заклинаний — ничего не вышло. Магия не просто не ощущалась — ее не было. Вообще. «А вот это совсем плохо, » — смотря на свою ладонь, нахмурился Локи. Безоружным он не был даже тогда, когда лишился основного количества своих сил. Осмотревшись, заметил вдалеке возвышающиеся стены города. Кивнув своим мыслям, встал и направился туда. Все равно выбора как бы нет. Да и узнать, что это за место и что с ним произошло не помешало бы. Как потом выяснилось... Зря он это сделал. Очень зря. Вот только понял это Локи слишком поздно. *** Затмение. Так называется этот мир. Загробно-перевалочный. Сюда попадают после смерти. Фактически — мертвецы. Которые могут умереть еще раз. И на этот раз окончательно. Казалось бы, чего такого? Пустил пулю себе в лоб и отправляйся на перерождение. Вот только один нюанс. Умирают люди… бесконечно. На грани Затмения находится бездна. Бездна, в которой можно увидеть вечные муки новых мертвецов. И Локи, которому показали, что происходит и какие страдания эти души испытывают, понял, что… не хочет. Не хочет вечно корчиться и умирать в адских муках. С другой стороны... можно было бы улыбнуться и жить, на этот раз вечно. Вот только Затмение было Адом. Сюда попадали те, у кого при жизни на душе был камень. Причем камень в зависимости от восприятия самого… попаданца. К примеру, были слухи, что человек мог убивать сотнями, а после смерти все равно отправлялся другой дорогой — не в Затмение, — просто потому, что не воспринимал это как нечто обременительное. Не мучаясь воспоминаниями и совестью. И, также, кто-то единожды соврав, но мучаясь осознанием состоявшегося вранья, попадал сюда. Затмение. Мир без магии, технологичный, вечно серый и мрачно-грязный. Это гигантский город, который раздирают на куски и кусочки шушера разных уровней и гиганты, которые отправили в «бездну» большую часть «жильцов» Затмения. И эти гиганты носят имена: Карен Лилика, Хэйдс и Фауст. Имя каждого из них ввергает в ужас каждого, кто хоть раз сталкивался с ними вживую или, хотя бы, взаимодействовал с их ближайшими сторонниками. Локи запрокинул голову, пытаясь сделать рваный вдох. Сколько он уже провёл времени в этом мире? Может, год, а может, не больше недели. И каждый день только пытки, пытки, пытки. Всё, что он понял об это месте — это боль и жестокость. Меньше недели он провел на "свободе" вслед за этим лишившись даже того минимума, который имел. Картель «Нагеробоши» — Падшая Звезда, — возглавляемый Карен Лиликой, был самым… жестоким из всех трех. И Локи не повезло стать личной игрушкой их главы. Наверное, кто-то сыграл с ним злую шутку. — Это всё из-за тебя, — манерный, показательно ленивый удар, и Локи сплевывает на пол кровавую слюну. Карен ничуть не изменилась. Разве что и без того дерьмовый характер, испорченный Затмением, стал еще… дерьмовее. Забавно. Локи хрипло рассмеялся, ловя ее полубезумный от ярости взгляд. Забавно, стоило ему только почувствовать вкус свободы, приобрести друзей и гильдию, как его снова вырвали и кинули в персональный Ад. — Если бы не твоё упрямство, я бы сейчас была жива. — Я сделал так, как считал правильным, — Локи сплюнул кровь, — если бы не твоё упрямство, ты могла бы жить. Глаза Карен недобро сверкнули, и в следующую секунду сильнейший удар, пришедшийся прямо в грудную клетку Льва, из-за чего он полетел на землю вместе со стулом, к которому был привязан. При падении, Локи больно ударился затылком об пол. Всё моментально потемнело, а перед глазами заплясали чёрные точки. Из-за боли в груди, он всё никак не мог сделать вдох, только и открывая да закрывая рот, будто рыба, выброшенная на берег. А Карен, наступив ему на горло тонкой шпилькой, наклонилась мрачно усмехнувшись. — Ты будешь страдать вечно… Отчаянно цепляясь за сознание, Локи провалился в пугающую темнотой бездну. *** Три года спустя Карен закинула ногу на ногу, смакуя на языке горьковато-сладкий вкус табака. Напротив нее сидел Фауст, рядом — Хэйдс. При жизни они знакомы не были: Хэйдс был вторым мастером Хвоста Феи, а она рядовой заклинательницей другой гильдии — где им было пересечься? Фауст так вообще был королем… из другого мира. Зато в посмертии стали хорошими знакомыми. О! Сколько раз они пускали друг в друга пули, прежде чем собрались за столом переговоров, поделив между собой Затмение. Два картеля и один синдикат. Абсолютная власть. Карен обожала смешивать вкус крови и табака, Фауст любил дрессировать себе послушных собачек, а Хэйдс… Хэйдс был одержимым религиозным фанатиком, который во славу своего божества приносил огромное количество жертв. И вот теперь в эту идиллию хотело вмешаться новое лицо. Картель, возникший в прошлом году (или в прошлом столетии? Кто знает, Карен не следила за ходом времени в Затмении), носил странное название — Атракадж, — и по началу казался ничем не примечательным сборищем кучки мусора. Некоторое время. Торговля наркотиками? Что может быть лучше. Этим промышляли две трети группировок в Затмении, потому что без дозы выжить в этом мире не представляется возможности. Рано или поздно сойдешь с ума и пустишь себе пулю в лоб. А вечные страдания куда хуже жалкого существования. Вот только Атракадж рос настолько стремительно, что когда они спохватились, было уже поздно — задавить нового влиятельного оппонента стало все равно что лишить Затмение больше половины всех жителей. Огромное количество людей подсело на новые наркотики, рецепт которых знал только глава этого картеля, а численность самой организации теперь была почти равна Нагеробоши или Темной Церкви. Карен раздраженно сплюнула на выложенный мозаикой пол, вызвав у Хэйдса недовольный взгляд — в этот раз они собирались в Темной Церкви, которую Хэйдс собирал и обставлял почти с любовью. — Где эта чертова нарко-крыса? — не выдержала наконец она, с такой силой сжимая подлокотник своего кресла, что тот жалобно заскрипел. — Регулус? — Фауст нехорошо усмехнулся, а потом посмотрел на часы. — Через пять минут он начнет опаздывать. Регулус. Так зовут главу Атракаджа. Странное название картеля. Странное имя. Странный рецепт. Карен Лилика уже мечтала пустить этому человеку пулю в голову. — Я не люблю опаздывать, господин Фауст, — новое лицо появилось настолько тихо, что Карен, да и все остальные, мгновенно оказались на ногах, с вскинутым оружием. — Вот это прием! На пороге стоял… — Лео?! — Карен настолько сильно сжала челюсти, что откусила от сигареты целый кусок. — Регулус, — холодно отозвался тот, высокомерно вскинув голову. — На крайний случай Локи, мадам Лилика. У него была все та же лохматая шевелюра, вырвиглазно рыжая. Такой же нахальный взгляд и полуулыбка. И раздражающе чистый костюм с иголочки. Взгляд скользнул по его рукам. Золотой перстень, дорогие часы. Пальцы другой руки перебирают серебряную цепочку, на конце которой болтается блестящий камушек. Вот только Карен было не обмануть. Лев… точнее бывший Лев, был напряжен. Она не без удовольствия заметила три тонких шрама на его щеках — ее издевательская попытка нарисовать ему усы, и один широкий на шее, уходящий за воротник рубашки — она хотела вырезать ему ошейник, вот только эта своевольная сволочь дернулась, и нож ушел вниз по грудной клетке. Ох, и намучилась она тогда, вытаскивая свою игрушку с того света. Отпускать в бездну причину своей смерти Карен на тот момент не хотела. Это потом, в тот день сиюминутная жестокость стоила ей, как она считала, жизни Лео. — Итак, я здесь для того, чтобы заключить с вами тот договор, что вы уже подписали между собой, — Лео говорил спокойно, размеренно, чуть даже насмешливо. За его спиной возвышались два амбала-телохранителя. У входа, как и у всех их, застыла остальная свита. — Договор о равенстве, сотрудничестве, ненападении. В конце концов, нам с вами делить нечего... И, криво усмехнувшись, потер пальцем ямочку на подбородке. Прищурившись, Карен все-таки пустила ему пулю в лоб, чувствуя, как от ярости дрожат пальцы. — Как невежливо, мадам Лилика, — легко увернувшись от выстрела, Лео фыркнул. А в следующий момент на Карен уже было наставлено дуло его пистолета. Заскрежетали отодвигаемые кресла. — Во имя Зерефа, опусти оружие, Регулус, — манерно растягивая гласные сказал Хэйдс, вместе со своими людьми направляя дула на новоприбывших, которые стремительно оказавшись рядом, взяли руководство в круг, защищая. — Ты ведь не сражаться сюда пришел, — прищурившись, хмыкнул Фауст. Он, в отличии от более вспыльчивых «коллег», предпочитал хладнокровный подход. — Я? Что вы, Ваше Высочество, — явно дразнясь ответил Лео… или уже Регулус? — Это мадам Лилика первая начала. Прикажете мне так просто спустить это с рук? Хэй! А если бы она попала? Лилика зарычала сквозь плотно сжатые челюсти. Она ненавидела Льва всей душой. Но теперь эта ненависть перешла на какой-то новый уровень. Раньше она забавлялась, а теперь... теперь она желала его смерти всем своим естеством. Когда после одной из игр все приборы зафиксировали смерть, она не особо расстроилась. Было грустно, что ее убийца отделался так легко, но в принципе, ожидаемо. Тело отправилось на близлежащую помойку на съедение псам, а сама Лилика и думать забыла про бывшего Звездного Духа. Так что новость о том, что утром тело куда-то пропало она восприняла с легкомысленной отмашкой. Зря. Коты живучие твари. А львы, походу, аки фениксы, способны восстать из пепла. — Надо было пристрелить тебя тогда, для верности, — с нескрываемой ненавистью сообщила она, наблюдая за тем, как люди Хэйдса усаживают Регулуса подле Фауста. — Мне надо сказать спасибо, что ты этого не сделала? — бывший Лео, нынешний Регулус-Локи, почти игриво вскинул брови. И, если бы не пробирающий своей жестокостью взгляд, Карен бы всерьез решила, что он придуривается. Локи смотрел… зло. Так смотрят выведенные из себя волки, перед носом которых машут мясом. Таких стоит только выпустить из клетки — загрызут насмерть. — Лучшее спасибо будет, если ты соизволишь лично скинуться в бездну, — Карен резко откинулась на спинку кресла. — Увы, я не настолько тебе благодарен, — теперь и тон приобрел те же арктические нотки, что и взгляд. — Что ж, господа, обмен любезностями завершен, как насчет того, чтобы перейти к делу? — Извольте, — насмешливо пыхнул дымом Хэйдс, тем не менее ощутимо подбираясь. Передел власти под нового игрока не то, что можно спустить на тормозах. А то, что Регулус новый игрок сомневаться не приходилось: и Фауст и Хэйдс понимали, если они лично не проконтролируют диапазон возможностей Атракаджа, то этот картель потом сам выгрызет себе все условия, и трижды «ха!» если в таком случае эти условия хоть чуть-чуть будут щадить их самих. Лучше отбиться сейчас от новичка, слив ему самую убыточную территорию и договорившись с ним на своих условиях, чем потом разгребать непредвиденные сложности. С трудом переступив себя, Карен все-таки поддалась вперед. «Однажды я пристрелю тебя», — так и говорил ее взгляд. «Взаимно», — хищно ухмыльнувшись, парировал Локи. Три года — это много или мало? Для Локи это была вечность. Вечность страданий и адских мук, которые сделали из уютного домашнего котенка настоящего хищника.