гейщит про мисту и джорно

С тех самых пор, когда поверхности их ладоней соприкоснулись, Джорно не чувствовал себя неуверенно. Наоборот, с каждым днем, когда Миста ловил на себе его немигающий взгляд и поднимал брови в выражении «Не сейчас! Пожалуйста!», Джорно переполнялся непонятным ему восхищением, а солнечные зайчики плясали у него в глазах балл Сатаны. Джованна сразу же вытаскивал из кармана телефон и начинал строчить: - Привет! - они стояли на общем уроке физкультуры по противоположным стенам, слушая команды учителя. - Блин, Джорно, не пиши мне. Нас сейчас обоих удалят. - Миста пытался спрятать телефон за плечом впереди стоящего мальчика и его бегающий взгляд смешил блондина. - Я хочу с тобой поговорить, встретимся после школы? - Да, - учитель чуть не запалил Гвидо, но тот быстро спрятал руки за спину, сигнализируя Джорно лицом. Кивнул и мотнул головой вправо. Наверное, это должно значит «да, после школы». Джорно попытался скрыть удовлетворение на лице и, бросив на Мисту в спортивной форме последний оценивающий взгляд, разговорился с рядом стоящим одноклассником. Гвидо Миста же, после того, как их ладони соприкоснулись, не чувствовал ничего кроме неуверенности. В основном — неуверенность распространялась на его стопроцентную чистую незамутненную гетеросексуальность, которую Миста проверял каждый вечер, подыскивая видео на хвидеос с пометкой «стрэйт». Но после ледяной поверхности руки Джорно, которая внезапно закрыла его ориентацию медным тазом, он уже ничего не понимал. В тот день он благодарил Иисуса и всех 12 его апостолов за трико, которые скрывало все его грехи. Дома он успел крикнуть маме, то что он совсем не хочет кушать и беспокоить его в комнате тоже не надо, и закрыв дверь, бросился в глубокое офисное кресло. Оно обняло его мягкими ортопедическими подушечками, но сегодня Миста не чувствовал себя так расслабленно. Он глубоко дышал закрывая и открывая глаза, проматывая в голове отрывки вечера. Холодная мягкая рука Джорно атаковавшая его из ниоткуда, подогретая его рукой, казалась в его воспоминаниях невесомым облаком. У девчонок, за которых он когда-либо держался, таких рук не было. Миста закрыл глаза и приоткрыл губы, выдыхая ртом. Одной рукой вцепился в подлокотник, а второй нырнул в трико. Он сжал свой член, медленно водя вверх и вниз по твердеющему стволу сдвигая кожу, но на момент остановился. Что же ты делаешь? Совсем крыша поехала. Но противиться выжженным на веках картинам было невозможно: золотистые волосы Джорно падающие на его красивое лицо, прилипая к влажным волнующим губам, - Миста нахмурил брови и задвигал рукой в размеренном темпе, - его глупые аккуратные руки, как у выточенной из мрамора греческой статуи, со светлой сияющей кожей, линии мышц проглядывающие сквозь короткие рукава светлого поло. Миста приспустил давящую резинку штанов, и бросил быстрый взгляд на дверной замок. Его хрен выпрыгнул из-под под трусов Кэльвин Кляйн, как новостройки в их районе, воздвигающиеся за день, смотрящие из диких кустов прямо в небо под углом 90 градусов. Рука на обжигающей коже начала наращивать темп, а кубики пресса на его теле выделялись больше прежнего под напряжением. Он чуть касаясь, положил указательный палец на приоткрый рот, до белого шума сжимая веки и представляя потеплевшую руку Джорно: на его лице, шее, плечах, ниже и ниже он опускал свою фантазию, облизывая сухие губы и касаясь языком кончиков пальцев. На красной от прилившей крови головке выступал предэякулят, который он смазывал быстрыми движениями руки, а в голове не осталось никаких мыслей, кроме ангельского лица, которое было красивее всех девушек на планете. Чувство неопределенности и зависимости от этих зеленых глаз захлестнуло его с головой, член в руке запульсировал, и Миста, со стоном подавленным где-то в глотке, кончил прямо на чистые штаны. Еще несколько секунд его затуманенный мозг всасывал реальность: он, Миста Гвидо, мачо и мужчина нарасхват, отстрочил на парня. Удовольствие от дрочки тут же сменилось на поиски потерянного достоинства. Он отчетливо чувствовал, будто его мозг только что забайтили. Джорно, какой же ты засранец.