Сиреневый рассвет

       Ночи уже давно стали настоящим испытанием. Лет пять назад я перестала спокойно спать, мучаясь от постоянных кошмаров. Ни одни снотворные таблетки не дали должного эффекта, и я перестала пичкать себя ими, как прекратила и походы к врачам, которые списывали все на посттравматическое стрессовое расстройство. Посмотрела бы я на них, если бы они полежали на минном поле, когда рядом на части разлетаются люди, или поотстреливались бы от бандитов, защищая детей, когда пули свистят в милиметре от головы. Я сильная. И я жива. Это главное.        Только-только пришла в себя, как нарисовалась эта поездка в Карелию и отряд 42-21. А что мне было терять? Сказали - поехала. Приказы все-таки не обсуждаются. Да кто бы только знал, как сложно окажется руководить своевольными мужчинами. Хоть бы кто меня воспринимал как равного, а то только и слышу насмешки. От обиды закрываюсь в себе и не позволяю эмоций. Женщина внутри умирает...        Едва солнечные лучи коснулись земли, натягиваю на себя форму и выхожу на улицу. Кое-как поспала четыре часа. Этого хватит, чтобы выдержать день. Так тихо и пусто. Хорошо. Опускаюсь на крыльцо, подпирая руками голову. Закрываю глаза, прислушиваясь к пению птиц. Могла ли я когда-то подумать, куда меня в итоге занесет судьба. - Доброе утро, товарищ подполковник. Не спится? - за спиной раздался хрипловатый голос. Я вздрогнула. - Доброе утро, товарищ майор. Почему не спится? Вышла на пробежку, шнурки развязались, вот и присела завязать, - на ходу сочиняю я, окидывая своего собеседника оценивающим взглядом. - Так может, вместе побегаем? Проверим, у кого дыхалочка лучше. Вы сколько километров обычно наматываете? Хотя бы три сможете? - на его губах засияла привычная ироничная ухмылка. - Какие три, Гиреев? Мы что в детском саду? Давайте начнем с пяти, а там посмотрим. - На что посмотрим? - На вашу дыхалочку, - я рассмеялась и рванула вперед по тропинке, слыша, как Гиреев несется за мной. А с ним не соскучишься. - Мария Захаровна, где вы там плететесь? - на ходу крикнул Саид, обгоняя меня. - Разговорчики в строю отставить, дыхание собьете и себе, и мне.        Мы остановились у озера. Солнце почти взошло, его лучи играли на мутноватой воде, отчего казалось, будто она блестит. Я стояла завороженная и не могла отвести глаз. - Как здесь красиво... - Да уж, в Питере такого не увидишь, наверное. Ну что, искупнемся? - Гиреев, вы серьезно? Вода ледяная. - Да какая ж она ледяная, слегка охлажденная, - в его глазах загорелись искорки азарта, которые явно не предвещали ничего хорошего. - Ну уж нет, я предпочту душ. - Это еще почему? Стесняетесь? - Было бы кого стесняться, - буркнула я, опуская глаза. За столько лет службы я, вроде, уже и привыкла общаться с мужчинами и пропускать мимо все их шуточки и колкости, но Гиреев почему-то смущает меня до безумия. Рядом с ним я теряюсь как маленькая девчонка. Это даже начинает пугать. У меня просто нет права дать хоть малейшую слабину. - Да ладно вам, Мария Захаровна, вы хоть ноги намочите, попробуйте, так сказать, карельской водички, - Саид разулся, закатал до колен штаны и вошел в воду. Я, немного поколебавшись, последовала его примеру. И тут же пожалела об этом. - Это, по-вашему, слегка охлажденная? - Сейчас привыкнете. Или вы никогда не закалялись? - Закалялась, конечно, - мне пришлось приложить все силы, чтобы стиснуть зубы, которые уже так и норовили застучать от холода. Все тело свело, чтобы не показать свою слабость, я сделала шаг вперед, потом еще один, потом еще, но вдруг рука Гиреева сжала мое плечо крепкой хваткой. - Осторожнее, тут опасная местность, дальше начинается резкое углубление, вы же не хотите, чтобы мне вас спасать пришлось? - он улыбнулся, но не так язвительно как до этого. И во взгляде появилась какая-то странная обеспокоенность. Неужели правда волнуется за меня? - Тогда вернемся на базу, вон у вас уже губы начинают синеть от холода, - выдавливаю я, чувствуя, как ускоряется сердце. - Это у меня губы синеют? Вы бы свои сейчас видели. - Так, Сергей Саидович, вы на мои губы не смотрите, с ними я сама как-нибудь разберусь... - С кем разберетесь? На мгновение повисла немая пауза, а потом, не сговариваясь, мы вдруг рассмеялись. Я поняла, какую глупость сморозила, и не могла унять хохот. Гиреев тоже громко смеялся. Я впервые видела его таким. - Вашу ручку, товарищ подполковник, - Саид протянул мне руку, и я тут же заметалась в сомнениях. Стоит ли? Кто я в эту минуту? Женщина или военный? - Не нужно, я сама... - Ну да, вы же у нас сильная и независимая. Может, пора уже научиться принимать помощь? - Если вам так хочется, - я протянула свою руку в ответ. Он крепко сжал мои пальцы. Или это я так вцепилась в него? Стоим, как идиоты, в ледяной воде, а у него такие теплые руки. Боже, о чем я вообще думаю? Взглянуть бы на него, но я не решаюсь поднять глаза. - Саид, прием, ты где? У нас срочный вызов, туристы в лесу заблудились, один тяжело ранен, - тишину нарушила рация, из которой раздался голос Петрова. - Понял, сейчас буду, - недовольно буркнул Гиреев. - Саидыч, ты Шимко не видел? Рация ее тут, а ее нет. - Нет, Петров, не видел. Отбой. - Ну что замерли? Пойдемте. Хотя нет, побежали. Дыхалочки хватит, товарищ майор? - я выскочила из воды и, схватив свои кроссовки, направилась к базе. Даже не оглядываясь. Гиреев поступил также, проскочив мимо меня через несколько минут, не сказал ни слова. Какой он все-таки странный.