Тайна семьи Гуэрра

      Луссурия быстро определил банальное сотрясение. Господи, как человеку, шесть лет учившемуся в меде, Марии было невероятно стыдно. Впрочем, никто о её знаниях не подозревал, что немного смягчало ситуацию. В общем, Солнышко Варии совместно с врачом Вонголы, которого спешно прислал Девятый, когда только узнал о «болезни» Гуэрры, о чем едва обмолвился Занзас при очередном отчёте разговоре с отцом, быстро поставили диагноз, приписав туда ещё переутомление и истощение. Как итог, девочке прописали постельный режим в течении недели и никаких нагрузок, в том числе и моральных.       Первые пару дней беспрерывного валяния на кровати с Марией почти все время находился Луссурия под предлогом наблюдения за состоянием Гуэрры. На самом деле они весело проводили время, играя в карты и разговаривая на те самые «девчачьи» темы. Преферанс быстро надоел, да и нормально объяснить как играть она не смогла, в покер вдвоём играть неинтересно, как, собственно, и в пиковую даму, поэтому осталась только одна игра, которую знала Мария. Дурак. — Господи, за что мне это, — мученески вздохнула девочка, хлопая себя рукой по лбу, но зашипела, снова чувствуя боль в затылке. — Так, давай ещё раз. Пикой ты не можешь побить трефу, потому что это не козырь. Козырь — черви, ты же сам выбрал карту. — Извини, пирожочек, но я ничего не понимаю, — усмехнулся парень, приглаживая свои и так безукоризненно уложенные волосы. — Ладно, давай я ещё раз объясню правила, — словно маленькому ребёнку принялась терпеливо вбивать в голову Луссурии Мария.       Через пару игр Солнышко Варии понял что к чему и вошёл в азарт. Только вот к этому моменту девочка уже начала практически профессионально считать карты и потому предложение сыграть на деньги было воспринято с радостью. Как итог, Луссурия быстро оказался по уши в долгах, но в конце концов, чисто случайно, парень все же смог выиграть. — Ну, что тут сказать… У дурака нет цели, только путь, так что я удаляюсь, — подняв указательный палец вверх, произнесла Гуэрра, вставая с кровати. Вот только больше пары шагов сделать не удалось, потому что лежать отдыхать её запихнули почти что насильно.       Марии было скучно. Она уже третий день почти безвылазно валялась в кровати. Ей даже еду в постель притаскивали. Читать было невозможно, при любом напряжении глаз начинала болеть голова. Поэтому девочка развлекалась тем, что придумывала разные истории. Фантазии довели до того, что герои рассказов начали ей сниться. — Ммм, чувствую сладкий запах шизофрении, — усмехнулась Мария, вновь ловя себя на мысли, что были бы главные герои реальными людьми, то она бы с удовольствием с ними бы пообщалась. Интересные личности вышли.       На пятый день после злоключения в потайных ходах особняка терпение Занзаса лопнуло, и он отправил почти всех офицеров с отрядами на задания. А это означало, что на весь огромный особняк осталось от силы человек пятнадцать-двадцать, включая прислугу и охрану. Это при том, что вообще здесь могло спокойно находиться больше полутора сотен человек одновременно. В общем, было подозрительно тихо.       Сначала Мария честно наслаждалась покоем и вседозволенностью, но через некоторое время тишина начала давить на уши, даже крики Скуало, который остался в качестве мальчика для битья стаканов, не помогали, а ощущение свободы сменилось одиночеством. Гуэрра настолько привыкла к факту нахождения кого-то рядом постоянно, что забыла то тоскливое чувство потерянности. Значило ли это, что девочка наконец обрела для себя дорогих людей, наполнивших душу красками или же постоянный шум и события вокруг не позволяли остаться наедине со своими мыслями? Мария не знала.       Гуэрра как-то пропустила момент, когда в особняке появился ещё один человек. Мальчишка, примерно её возраста. Он обладал такими же взъерошенными светлыми волосами, а глаза скрывал за чёлкой. На голове носил диадему. Или же это была корона? Девочка не была уверена, потому что лично встречались они лишь пару раз в коридорах, да и то вскользь. Гораздо больше о нем Мария узнала из разговоров охранников, с которыми сидела в свои недолгие прогулки. Говорили, что Бельфегор (его имя показалось каким-то странным и смутно знакомым, Гуэрра сделала себе пометку прогуглить потом) был принцем и собственноручно вырезал свою семью. — О, Учиха Итачи на минималках, — усмехнулась девочка, запихивая за щеку конфету. — Кто это? — на секунду отвлёкся от разговора мужчина, скосив взгляд на Марию, на которую до сего момента не обращал внимания. — Да так, персонаж одного аниме, — отмахнулась Гуэрра. — Вы продолжайте, продолжайте…       Сильные июльские грозы вновь начали брать свое. Весь вечер в окно монотонно стучали тяжёлые капли дождя, среди тёмных туч то и дело вспыхивали молнии, неизменно сопровождаемые оглушающим громом. Этой ночью Мария так и не смогла заснуть. Не то, чтобы она боялась грозы, просто было как-то неуютно. Хотелось обнять что-нибудь тёплое чтобы согреться, но ничего не было. Девочка так и просидела на подоконнике до утра, кутаясь в одеяло, вернувшись в кровать лишь с рассветом. Привычка записывать все происходящее никуда не делась, но теперь каждая попытка прочесть что-либо или запечатлеть на бумаге события сопровождалась неизменной головной болью.       На днях должен был вернуться Луссурия. Эта мысль радовала, но апатия и острое ощущение одиночества быстро брали верх. Взяв в руки подушку, девочка тихо вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Босыми ногами она шлепала по полу, не чувствуя холода каменных плит. Почему-то вновь разболелась голова, а настроение упало ниже плинтуса.       Мария как-то не заметила, как пришла к кабинету Занзаса. Девочка тихо постучала. Не услышав ответа, она бесшумно открыла дверь, тихо проскользнув вовнутрь. Парень сидел за столом, просматривая какие-то бумаги. Его взгляд едва скользнул по Гуэрре, прежде чем вернуться к документам. За все эти дни Мария ни разу не видела сына Тимотео. Теперь же он казался каким-то вымотанным и уставшим. Стараясь не производить лишних звуков, девочка отошла к стене и села прямо на пол, обнимая подушку. В присутствии Занзаса ей уже не было так одиноко. — Что ты здесь забыла, мелкая? — спросил парень в своей обычной грубой манере. — Я посижу немного и уйду, — пробубнила Мария в подушку, не поворачивая головы.       К удивлению, Занзас не прогнал девочку, а просто вернулся к бумагам. В принципе, пока мелкая Гуэрра молчит и не двигается, не издавая никаких звуков, ему было плевать. Мария же, в свою очередь, начала засыпать. Она не опустилась в глубокий сон, скорее то состояние, когда слышишь все, что происходит вокруг, но не воспринимаешь. Шестерёнки в голове крутятся, но через силу, будто бы в сильно замедленной съёмке. Сын Девятого периодически посматривал на девочку, к своему неудовольствию понимая, что начал привыкать к мелкой Гуэрре. Непорядок. Вдруг, вырывая Марию из блаженного отдыха, в кабинет ворвался Капитан Варии. — ВРОЙ! Босс, болван Леви снова припёрся пер…- Скуало не договорил, потому что увидел Гуэрру. — Что этот мелкий мусор здесь делает?!       От крика мечника Мария поморщилась. Слишком громко. Протерев сонные глаза кулачками, девочка встала со своего места, все ещё прижимая подушку к груди. Смешно нахмурившись, Гуэрра произнесла: — Я спала, до того, как ты пришёл и разбудил меня. Мне не нравится. Пожалуйста, не нужно меня будить. — А тебе понравится, если я тебя прирежу? — безумно улыбаясь, спросил патлатый капитан и выхватил меч, направляя острие на шею девочки. — Ну, один раз ты уже попробовал, если вдруг и сейчас не выйдет то, боюсь, расплата будет пострашнее предыдущей. Сам подумай, оно тебе надо? — Тц, — недовольно фыркнул Скуало, но спату все же убрал обратно в ножны. — Вот то-то и оно, — вздохнула Мария. — Спасибо за душевную компанию.       Ухмыльнувшись напоследок, девочка вышла, не забыв закрыть дверь. Поведение Занзаса показалось ей странным. Ни разу не бросил стаканом, не накричал, да даже мусором не назвал! Ненормально. Впрочем, у Гуэрры слишком болела голова, чтобы задуматься над этим вопросом. В итоге Мария пришла к выводу, что неплохо было бы поесть.       Кухня встретила девочку тишиной, прерываемой лишь тихим жужжанием холодильника. Сделав себе нехитрый обед из яичницы и тостов с чаем, Мария уже приготовила вкусненько покушать, но была бесцеремонно прервана светловолосым мальчишкой с короной. — Принц хочет есть! — провозгласил Бельфегор, присаживаясь на стул. — И что мне с того? — откусывая от бутерброда, спросила девочка. — Хочешь есть, возьми и приготовь, не обязательно объявлять об этом на весь мир. — Ты плебейка и должна подчиняться, — как что-то само собой разумеющееся ответил мальчишка. — Кому? Тебе? — уже начинала раздражаться Мария. — И с какой же это стати? — Ши-ши-ши, потому что я принц! — странно засмеялся Бельфегор. — Мальчик, не знаю, что ты там себе напредставлял, но тут тебе задницу подтирать никто не будет, — зло сказала Гуэрра, убирая грязную посуду в раковину. Обычно бы ей было плевать на такие выкрутасы, но сегодня она почти не спала, да ещё и голова разболелась.       Вдруг, краем уха она услышала какой-то подозрительный свист. В ту же секунду девочка дернулась в сторону. И вовремя, на уровне её головы в стену воткнулись три недлинных ножа. Выплюнув несколько ругательств, Мария с большим трудом достала лезвия и с громким стуком положила перед мальчишкой. — Ты обронил, — скривившись, произнесла она. — Не нужно кидаться своими игрушками, если не хочешь потерять их.