Тайна семьи Гуэрра

Тсунаеши был весьма удивлён, когда не встретил утром Марию, которая всегда находила весьма забавным занятием приходить в их класс пораньше и засыпать на парте Савады или Гокудеры. Впрочем, он решил не придавать этому особого внимания, мало ли, может у её класса контрольная первым уроком. Однако Мария не появилась ни на первой перемене, ни на второй. Тсуна лишь отмахнулся от минутного беспокойства - мало ли какие у неё могут быть причины не приходить. - Бесполезный Тсуна, а ты ещё более бесполезный, чем я думал, - заставляя Саваду вздрогнуть, вдруг раздался голос Реборна, хотя самого маленького киллера не наблюдалось. - Реборн? Где ты? - лихорадочно пытаясь найти своего репетитора, вертел головой Тсуна. - На дереве. Малыш в странном зелёном костюме, сшитом из листьев, действительно стоял на веточке дерева прямо у окна, и было совершенно не понятно каким образом этот сучок под ним не ломался. - Это маскировка, - предупреждая вопрос Савады, произнёс Реборн. - Да тебя же заметят в ста случаев из ста! - Ничего ты не понимаешь, Глупый Тсуна. В любом случае, прямо сейчас ты провалил свою основную миссию как Десятый Босс Вонголы. - Всё потому, что я не подписывался быть этим вашим Боссом! - воскликнул Тсуна. - Босс обязан заботиться о своих подчинённых, - не слушая Саваду, продолжал Реборн. - Но ты о них даже не беспокоишься, не говоря уже о защите. - Гокудера и Ямамото мои друзья, а не подчинённые! - воскликнул Тсунаеши. - Стой, с ними что-то случилось? Мы же виделись десять минут назад. - Не с ними, Глупый Тсуна, - закатил глаза Реборн. - А кто тогда... С Мари-семпаем что-то произошло? - Считай, что помочь ей - твоё новое задание, - едва заметно усмехнулся маленький киллер. - Не справишься - умрёшь. Едва закончив фразу, он спрыгнул с ветки, исчезая из поля зрения. Страдальчески вздыхая, Савада взглянул на часы и решил отложить поиски Марии ещё на один урок, до обеденной перемены. На перерыве Тсунаеши посвятил друзей в подробности разговора с Реборном, и ребята решили, что начать поиски стоит с класса Марии. Там её не оказалось. Ямамото, как самый общительный участник сей компании, поспрашивал у людей и выяснил, что Гуэрра в школе не появлялась. Тогда поступило очень умное предложение пойти к ней домой. Вот только загвоздка, никто не знал, где она живёт. Точнее, Тсунаеши там уже был, но в темноте не запомнил дорогу. - Так, ну кто-то же должен знать, - нахмурился Тсунаеши. - У Марии-семпая много друзей, может поспрашиваем у них? - Тц, она только и умеет, что доставлять неприятности, - недовольно фыркнул Хаято, поджигая стигарету. - Можно даже не пытаться искать через знакомых. Если она не сказала нам, то не сказала никому. Хотя... Реборн-сан должен знать, нет? - Д-да, ты прав, - тревожно оглядываясь, кивнул Тсуна, высматривая членов дисциплинарного комитета. - А с чего вы решили, что я буду сотрудничать? - Реборн по классике возник из неоткуда прямо за их спинами. - Р-реборн! - воскликнул Савада, от неожиданности запинаясь за свою ногу и падая на пол. - Это задание для Босса и его Семьи, а я не обязан помогать. Вы должны искать сами. С этими словами он снова исчез. Ребята переглянулись, искренне не понимая, что теперь делать. Хаято затянулся сигаретный дымом, и лишь полностью выдохнув, сказал: - Значит, идём к директору. Десятый, ради вас я вытряхну из него эту информацию. Подробности того, как Гокудеры Хаято "вытряхивал" информацию из директора, стоит опустить. Стоит лишь упомянуть, что было применено насилие: как моральное, так и физическое. Однако сей способ оказался весьма действенным, и после школы они направились по предположительному адресу проживания Гуэрры. В отличие от первого раза, когда Тсуна был звесь, сейчас не горел свет, не играла музыка, не было слышно ни шороха. По дому было совершенно непонятно, жилой он вообще или нет. Не наученный горьким опытом, Савада долго нажимал на кнопку звонка, но ничего не происходило. Это разозлило Хаято. Он, перемахнув через калитку, открыл её изнутри и пошёл к дому. Злой как черт Гокудера кулаком постучал в дверь. Долго, очень долго он стучал, едва дверь не вышиб. - Эй! Выходи, не то я вышибу две... Он так и не закончил предложение, ведь дверь приоткрылась на пару сантиметров приоткрылась, вися на цепочке. В темноте коридора не было видно человека с той стороны. - Уходите, - они услышали голос Марии. Он был немного хрипловатым, но в целом узнаваемым. - Если вас подослал Реборн, то передайте ему, что я в порядке. - Эй, нам нужно убедиться в этом лично, чтобы задание считалось выполненным, - недовольно скривился Хаято. - Я в порядке, а теперь уходите. Вы отвлекает меня от одного важного дела. - Мария-семпай, пожалуйста, откройте, нам нужно поговорить, - на удивление ни разу не запнувшись, произнёс Тсунаеши, нахмурившись, но тут же покраснел и потупил взгляд. - Нет, уходите, - твёрдо произнесла Гуэрра. - Открой эту чёртову дверь! - вскричал Гокудера на итальянском. - Да пошёл ты, - так же зло ответила Мария. - Серьёзно, ребята, я сейчас занята. Очень жаль, но сейчас я не могу пустить вас. Лучше уходите. - Если ты сейчас же не откроешь эту дверь, я снесу её с петель! - Ну-ну, Гокудера, - рассмеялся Ямамото. - Мари-семпай, мы хотим только поговорить. Честно, это займёт пару минут, а потом мы сразу уйдём и не будем больше вас отвлекать. Чертыхнувшись, Мария захлопнула дверь с такой силой, что с уголка отвалился старый кусочек краски. Хаято в ярости пробормотал: "Да я её сейчас...", но прежде, чем он успел привести угрозу в исполнение, дверь раскрылась полностью. Мария отошла дальше в коридор, её было практически не видно в сумраке, лишь неясный силуэт. - Всё? Убедились? - недовольно произнесла она, скрещивая руки на груди. - Всё в порядке. - Ну, Мари-семпай, не прилично прогонять гостей с порога, - рассмеялся Ямамото. - Будь мы в Италии... - вздохнула Мария, закатывая глаза. - В любом случае, незваные гости, кухню найдёте сами. Чая нет, заварите себе кипяток. Кружки только две, выкручивайтесь как хотите. Я пошла в комнату, ко мне не заходить. - Нет, Мари-семпай, так нельзя, - вновь натянуто рассмеялся Такеши. - Мы, конечно, незваные гости, но кипяток заварить ты должна сама. Он подтолкнул Тсунаеши вперёд, и тот по инерции прошёл пару шагов и тут же застыл на месте. Хаято безошибочно смог определить состояние Босса и нажал на выключатель в коридоре. Свет мгновенно пролился на узкий проход. Даже Гокудера, видевший в жизни многое, не смог сохранить самообладание. - И это, черт возьми, ты называешь "в порядке"?! - воскликнул он, за пару шагов подходя к Гуэрре вплотную. И беспокоиться действительно было о чем. На скуле и виске расплывались большие ярко-фиолетовые синяки. На носу алела сбитая кожа, а разбитый уголок рта опух и начинал кровоточить от каждого слова. Под глазами Гуэрры пролегли тёмные тени, а на левом глазу едва виднелся на скорую руку замазанный шрам. Мария в первую секунду попыталась закрыться руками от яркого света, и из-под поднявшейся футболки была видна огромная гематома на весь бок. - М-Мари-семпай, что случилось? - пролепетал Тсунаеши, бледнея. - Всё в порядке, - зло выплюнула Мария. - Не забивайте этим голову, детки. Через пару дней я все залечу. Так что идите. - Надо же, - не слишком радостно хмыкнул Хаято. - И кто же тот ублюдок, который смог тебя побить? - Какая разница, - недовольно закатив глаза, скрестила руки на груди Гуэрра. - Просто для справки, я победила. - Что-то не похоже, - фыркнул Гокудера. - Мне плевать, что ты там думаешь, - Мария небыстро окинула его взглядом и направилась в спальню. В этой комнате Тсунаеши был впервые. Здесь было большое окно в широким подоконником, кровать у стены, письменный стол со стулом, на котором лежала гора одежды, и очень много разнообразного мусора по всему полу, начиная с учебников, упавших со стола, заканчивая какой-то непонятной крупной железной деталью, о назначении которой Тсуна не знал. - Мари-семпай, пожалуйста, расскажите, что вчера произошло, - почему-то шёпотом произнёс Савада. - Ничего интересного, - ответила Гуэрра, присаживаясь на кровать. - Пару дней назад я получила сообщение с координатами, датой и временем. И вчера я пошла проверить, кто прислал его. По пути наткнулась на этих детей, решивших поиграть в полицию... - Мари-семпай, ты хочешь сказать, что подралась с членами Дисциплинарного комитета?! - воскликнул Тсуна. - Не в первый раз, - не меняясь в лице, ответила она. - И потом пошла на место встречи. Там оказался человек, который находится на одной из первых позиций в списке людей, которых я не хотела бы больше видеть никогда. - И как ты? - хмурясь, спросил Ямамото. - В том-то и проблема, - опустив глаза в пол, произнесла Мария. - Кажется, я больше ничего не чувствую. - Но это вроде как хорошо? - неуверенно сказал Тсуна. - Нет, ты не понял. Я вообще ничего не чувствую. Теперь мой диапазон эмоций свелся до безразличия и злости. Не только по отношению к этому человеку, а в принципе. Вот теперь сижу, думаю что с этим делать. - Пф, мне бы твои проблемы, - фыркнул Гокудера. - Слушай, я была бы не против поменяться, - губы Марии узогнулись в едва заметной ухмылке. - Ладно, в любом случае, это не ваша проблема. Я умею проворачивать пару фокусов, так что мои физические повреждения исчезнут. Давайте, мальчики, идите, не забивайте этим голову. - Знаешь что, - скривился Хаято. - Ты постоянно говоришь, что присматриваешь за нами, но кто присматривает за тобой? - Реборн, что за глупый вопрос, - пожала плечами Мария. - Его основная задача - учить Десятого, так что он все время с ним. - Что ж, тогда у меня самой прекрасно получается присматривать за собой. - Объективно, у тебя это хреново получается. А мы все в одной лодке. - Думаю, Гокудера хочет сказать, - аккуратно подбирая слова, произнёс Тсуна, - что, как друзья, мы должны заботиться о тебе также, как ты о нас. Так что когда у тебя проблемы, мы все вместе должны стараться решить их. - Это все, конечно, миленько, у меня аж слезу прошибает, - улыбнувшись одними лишь губами, ответила Мария. - Ладно, в любом случае, сейчас разговаривать со мной бесполезно. Пошли, заварю кипяток. Кряхтя и проклиная все вокруг, Мария поднялась на ноги и практически в будничном темпе прошагала мимо ребят на кухню. Тсуна и Такеши переглянулись между собой, так и не поняв, значило ли это, что все в порядке или что Мария только приворилась, что все стало чуть лучше. И только один Хаято знал, что весь этот разговор упёрся в ту самую стену недоверия, о которой говорил Реборн. Он едва поборол в себе желание сплюнуть под ноги от непонятно откуда взявшейся злости.