История Тонксов.

Особняк Альфарда Блэка представлял собой пусть и не такое же огромное здание как Шато, из которого Тед с Андромедой улетели почти год назад, но все же размеры его впечатляли. Хотя, не последнюю роль в этом играло само по себе пространство вокруг него: занесенное снегом, с небольшим лабиринтом из кустов и фигурами различных существ, так же вырезанных из кустов. На заднем дворе распологалась заколдованная теплица, как в Хогвартсе, на которую было наложено заклятье незримого расширения, внутри стоял собственный климат и вечное лето с узенькой тропинкой вокруг небольшого прудика в котором плавали настоящие, живые лебеди, за которыми ухаживал эльф, и белокаменной беседкой для обедов на свежем воздухе. Внутри же самого особняка все было оформлено в Викторианском стиле, ведь именно на эту эпоху пришлись молодость и становление Альфарда. Портретов остальных представителей династии Блэк здесь не было, и слава богу на самом деле. Тед представил себе их реакцию на его нахождение здесь, во всех красках и со всеми сопутствующими выражениями. Андромеда рассказала что это поместье на самом деле перестроено из средневекового замка. Истинный хозяин барон Локсли был магглом, нажившим состояние в Крестовых походах, которого какая-то там прапрапрапрапрабабка всех Блэков соблазнила, затащила в постель, а потом на самом интересном моменте наложила на бедолагу Империус, заставила переписать поместье на себя, а потом шлепнула. Дело было в далёком средневековье, и в основном эту историю в приличном чистокровном кругу старались не вспоминать. Когда Тед с Андромедой вышли из поезда на платформе девять и три четверти Альфард уже ждал их — в наглухо застегнутом чёрном пальто и широкополой шляпе, он походил на итальянцев-мафиозников из гангстерских фильмов, только автомата Томпсона М1928 не хватает. Альфард держался особняком, совсем рядом стояла и неприязненно поеживалась Друэлла Блэк, стоявшая по правую руку от Сигнуса, метавшего в сторону брата свирепые и полные ненависти взгляды. Андромеда при виде родителей взглотнула, но ничего не сказала, а лишь сильнее стиснула руку Теда. Тот сжал её в ответ, когда мимо них прошмыгнула Нарцисса. Родители встретили её очень сдержанно, а под взглядом отца блондинка так и вовсе съёжилась от страха. Тед с Андромедой прошагали мимо Лестрейнджей — Рудольфус встретил брата крепким рукопожатием и улыбкой, Беллатриса скривилась, но все же дала Рабастану поцеловать свои унизанные перстнями пальцы. Сквозь шум и гомон толпы Тед услышал несколько их реплик, но ничего не понял: — Schön dich zu sehen, Bruder. Wie ist die straße? (Рад тебя видеть, брат. Как дорога?) — Ah, Du kennst Rudy. — Закатил глаза Рабастан. — Einige Schlammblüter und Gryffindors sind dumm. (Ах, ты же знаешь Руди. Одни грязнокровки да тупицы с Гриффиндора.) Рудольфус сочувственно покачал головой и приобнял брата за плечи. Тед с Андромедой между тем подошли к Альфарду. Тот заметив в толпе племянницу широко улыбнулся и протянул руки: — Здравствуй, моя веснушчатая радость! — Дядя! — Пытаясь выразить возмущение сказала Андромеда, но тоже расплылась в улыбке и обняла его. — Ох, какая-то же ты уже большая. — Простонал Альфард. — И совсем взрослая. — Он убрал порядку её волос за ухо и перевёл взгляд на Теда. — Ну что, салют, малыш. — Ухмыльнулся он и протянул ему руку. — Добрый день, сэр. — Тед пожал крепкую, сухую ладонь. Для старика на девятом десятке хватка у Альфарда Блэка очень даже приличная. — Ну, пойдёмте. — Он вынул палочку и поднял их чемоданы в воздух, и они поплыли за ними. Когда они трансгрессировали к воротам дома им на встречу выбежал эльф в полотенце с родовым гербом Блэков, повязаном на манер тоги, и проводил в особняк. — Мастер Альфард, Терри рад приветствовать вас! — Вольно, парень. — Ухмыльнулся Альфард. — Обед готов? — Так точно! — Закивал эльф. — Всё приготовлено согласно вашим инструкциям. — Хорошо. — Кивнул хозяин дома. — А теперь покажи пожалуйста нашему гостю его комнату. — Сию секунду, сэр. М-да, гостевая комната в этом особняке ни в какое сравнение с аналогичным помещением в доме дяди и тёти Теда не шла. Это даже не комната была, а скорее номер люкс в пятизвездочном отеле: дохрена золота, высококлассной отделки, дорогущая мебель, до которой даже дотрагиваться было немного страшновато, как бы не запачкать или не замарать. Тяжёлые занавески и окна в два метра высотой, имелась даже отдельная ванная комната с душем и небольшим джакузи. Тед взял это на заметку и тем же вечером занёс в свой чертёж дома, который планировал построить. Правда, ввиду того что изначально отведённое под ванную место было слишком мелким чтобы поставить в нем джакузи, а полностью перекраивать из-за этого чертёж Теду не захотелось, он вписал это в подвальное помещение, как раз найдя ему применение — его карандаш расчертил там нечто вроде небольшой сауны. В общем, Тед впервые почувствовал что такое жить в роскоши, но не сказать что ему это особо понравилось. То есть да, прикольно когда вокруг много места и дорогих вещей, но парень ощущал некоторую неловкость. Правда, когда они с Андромедой пришли на обед, проходящий как раз в теплице, все это мигом улетучилось под натиском самых разных блюд и угощений, в числе которых были его любимая запечённая индейка, которую готовили на День Благодарения, и пироги с заварным кремом, которые делала на праздники мама. Тед быстро смекнул что меню заказала Андромеда, и несмотря на все его старания не корчить из себя обжору, еды он умял больше всех. Впрочем, ни Андромеду, ни Альфарда его аппетит нисколько не расстроил и не удивил, они лишь добродушно посмеялись. Как удивительно легко было разговаривать с этим человеком. Он совсем не походил на образ сурового дяди, стоящего горой за свою племянницу, который нарисовал себе в голове Тед после первой встречи с ним перед отправкой на концерт. Вернее, этот образ был лишь частью, сам Альфард оказался простым и добродушным малым, и Тонкс очень скоро поймал себя на мысли что так легко болтает с ним о Хогвартсе, о музыке, о машинах и мотоциклах (Дядя Андромеды очень увлекался маггловской техникой и даже содержал небольшой автопарк раритетных тачек) будто знает его сто лет, а не видел его всего один раз почти полгода назад. Когда принесли напитки, Альфард завёл разговор на тему их отношений. — Ну а, — Он помешал коньяк соломинкой. — Могу Я узнать насколько серьёзны ваши отношения? Тед с Андромедой переглянулись. — В каком плане, сэр? — Спросил Тед. — Предлогаю отбросить игры. — Легко сказал Альфард и поставил бокал на стол. — Вы хотите пожениться. Я не выдвигаю предположение, Я констатирую факт. Ты славный парень Тед, но сразу скажу что не могу отдать единственного дорогого мне человека школьнику, живущему с дядей и тётей. Уж извини за прямоту, но Я привык говорить людям все что думаю, и меня уже ничего не изменит. Андромеда нахмурилась, Тед взглотнул. — Именно поэтому Я вынужден сообщить вам не очень приятную новость. — Сказал Он. — Что за новость? — Резко спросила девушка. — Андромеда, боюсь наши планы на свадьбу придётся отложить. — Вздохнул Тед. — Твой дядя прав. Я не имею права женится на тебе, пока не добуду себе постоянное жилье и способ заработка. — Я рад что ты меня понял, Тед. — Кивнул Альфард. Андромеда сидела как громом пораженная и молчала. — Впрочем, хочу сообщить вам и хорошие новости. — Бодрым голосом сказал Тед. — Можно сказать что обе проблемы практически решены. — Вот как? — Наклонил голову в сторону Альфард. — Да, сэр. — Кивнул Тед. — Я ещё осенью стал разрабатывать проект собственного дома, который планирую построить. Я получил… — Он замялся. — Наследство в размере пятидесяти тысяч долларов, думаю на стройку этого с лихвой хватит. Даже при переводе в галлеоны. Так что проблема с жильём уже считай решена. Часть этих денег правда уйдёт на съём квартиры где Я буду жить пока стройка не завершиться. Походу своей речи Тед нашёл под столом руку Андромеды и легонько сжал её. После слов о том что с домом проблема отчасти улажена, она слабо улыбнулась и переплела их пальцы. — А что насчёт работы? — Спросил Альфард. Он принял свой обычный деловой вид, когда какой нибудь напыщенный чистокровный индюк припрется к нему в контору и будет требовать найти лазейку для расторжения Неприложного обета, при этом не помня даже толком текста этого самого обета. — Я мог бы взять тебя стажером в свою фирму. Думаю, из тебя получится неплохой специалист по связям с гоблинами. Только в частном секторе. — Спасибо за предложение сэр, но Я уже подал заявку. — Извиняюшимся тоном сказал Тед. — О, вот как. И куда же? — Понимающе сказал Альфард, взял со стола свой бокал и отпил немного. — В компанию «Атлас Брумстик Индастриз». — Пожал плечами Тед. Альфард резко поперхнулся и пролил дорогой напиток себе на костюм, Андромеда тихо ойкнула и в ужасе приложила ладонь ко рту. Альфард между тем пришёл в себя и встал из-за стола. — Прошу прощения. — Его слегка мутило. — Я забыл принять лечебное зелье. У меня желудок шалит… Он поспешно вышел из беседки, подхватил свое пальто и зашагал к дому. Тед впал в замешательство и спросил у Андромеды: — А что Я сделал? Девушка молчала. — Меда! Я что-то не так… — Нет, ты… Просто… — Она заломила руки. — Это долгая история. Дядя, скажем так, очень недолюбливает компании по производству метел. — Но почему? — Абсолютно искренне удивился Тед. — И причём тут Я? — Это Я виновата. — Девушка вздохнула. — Забыла тебя предупредить. — О чем? — Тед окончательно запутался. — У твоего дяди какая-то личная Вендетта с компаниями выпускающими метлы? — Можно и так сказать. — Андромеда вздохнула. — Ладно, слушай… Тот день окончательно и бесповоротно изменил день Альфарда Блэка. Его фирма заключила сегодня сразу четыре жирных контракта, ничего не предвещало беды. Однако трансгрессировав к воротам своего особняка, он к величайшему своему удивлению обнаружил возле калитки большую картонную коробку, в которой лежал завернутый в сразу несколько слоев пелёнок младенец. В коробке также лежала записка с всего двумя словами: «Спасите её». Почерк он не узнал, имени или хотя бы инициалов отправителя тоже не было. Начался снегопад. Альфард уже почти полчаса стоял на морозе не в силах понять за чертовщина здесь творится. От его размышлений о том как найти отправителя и вернуть ему или ей ребёнка, его оторвал плач. Обыкновенный младенческий плач. Мужчина опустил взгляд на младенца. Судя по записке, она была девочкой, и громко плакала, корча маленькое личико. У Альфарда промелькнула тень Блэковской крови — да кто этот отправитель такой вообще, чтобы подкидывать ему долбанных детей, словно кукушкиных птенцов?! Просто возмутительно! Самым логичным и правильным показалось ему просто оставить ребёнка на пороге и спокойно зайти в дом. Тот кто это сделал наверняка увидит это и заберёт свое дитя, осознав что нельзя подкидывать другим своих детей. Ну или на крайний случай можно достать палочку, и зелёная вспышка избавит малышку от страданий. Однако едва он представил себе эту картину, как на него накатил ужас от собственной жестокости, и теперь он принялся костерить самого себя — кто ТЫ такой вообще, чтобы решать кому жить, а кому умирать?! Подумаешь, юрист. К тому же у него сама мысль об убийстве ни в чем не повинного младенца вызвала лёгкую тошноту и отвращение. Оглядевшись в последний раз уже без особой надежды, Альфард взял младенца на руки и чуть побаюкав, занёс его в дом. С того дня он стал отцом. Жена его умерла два года назад от фестральной чахотки (гуляла в лесу и не увидела животное. Так и заразилась) детей у них не было, поэтому пришлось с нуля познавать все отцовское искусство. И магия в данном случае не сильно помогала, ибо ребёнку в любом случае нужны внимание и забота. Альфард написал письмо в контору, в котором наплел секретарю в три короба что очень тяжело заболел и потому вынужден на несколько недель оставить пост главы фирмы, но выражает надежду что заместитель его не подведёт. Намекнув на солидную премию, в случае если фирма будет процветать и развиваться в его отсутствие. И погрузился во все радости и несчастья отца-одиночки. Всю бытовую работу он возложил на эльфа, потому что лично менять памперсы побрезговал. Первая серьёзная загвоздка заключалась в имени, и том как эту малышку официально оформить. В записке оно указано не было, а придумать какое нибудь короткое и в тоже время броское оказалось довольно трудной задачей. Альфард не хотел продолжать традицию Блэков и давать своей названной дочери «астрономическое» имя, потому остановился на варианте Люсиль. Коротко и ясно. Эльфа такой вариант тоже устроил, так что Альфард пустил в ход свои связи и по документам у него внезапно появилась дочь Люсиль Мария Блэк. Распространятся он об этом так же не стал, а второе имя было дано в честь умершей жены, происходившей из итальянской волшебной династии Маттолини. Вторая проблема была в том что Альфард не знал волшебница ли его названная дочь, или маггла, или же вообще сквиб. Впрочем, этот вопрос со временем решился сам собой — через шесть незаметных лет. Маленькая Люси играла со своим приемным отцом в догонялки в теплице, как вдруг девочка побежала прямо к пруду, и к величайшему удивлению Альфарда, продолжила бежать по поверхности воды аж до следующего берега, явно не заметив этого и весело хохоча. Альфард читал ей сказки, показывал колдографии, учил различным наукам и катал на маггловских автомобилях. В кои-то веки его жизнь обрела конкретный смысл. Что толку было бы от его простого существования? Ну был бы он юристом, зарабатывал бы кучу золота, а дальше что? Кому бы он это оставил? Вальбурге? Сигнусу? Ориону? Ну уж нет, это троицу он очень сильно недолюбливал. Дело было даже не в их фамильном высокомерии и тяги к жестокости, а у Ориона впоследствии прорезался небывалый интерес к женскому полу, и хранящий верность одной женщине Альф презирал этого бабника. Альфард в принципе не понимал что в чистой крови такого важного и особенного. Наоборот, его чистокровность вызывала у него самого дичайшее отвращение, ведь осознавать то что ты продукт страшного греха, инцеста и вырождения было чертовски неприятно. Да и кому было бы приятно знать что он появился на свет после соития двух родственников. К тому же Альфард привык всего добиваться самостоятельно — он проигнорировал все попытки навязать ему в школьные годы невесту то ли из рода Розье, то ли из Ноттов, уже и не вспомнить. Окончив школу и собрав все деньги что он откладывал, Альфард отправился в путешествие по всему миру. Египет, Франция, Австро-Венгерская и Российские империи, Османская Империя, Германия, США, Канада, Япония и Китай. Он путешествовал почти двадцать пять лет, за это время успев обрасти связями, выучить семь языков, женится, и набраться опыта. Когда ему перепало наследство он не стал прожигать его в аристократическом ничегонеделании (Этим кстати чистокровные волшебники мало чем отличались от маггловских лордов, которые точно так же сидели в своих апартаментах в Олбени и жили. Просто так.), а основал собственную компанию по оказанию юридических услуг «Джеймсон Энтерпрайзиз» которую так назвал в честь своего наставника Ральфа Джеймсона — бывшего американского невыразимца, с которым познакомился в Нью-Йорке и с которым продолжал путешествовать вплоть до возвращения в Англию. Он обучил его многим лазейкам в расторжении Неприложных обетов и брачных волшебных контрактов, когда обе стороны оказываются связаны обязательствами. Бедняга погиб во время пожара в собственном доме — попросту не успел добраться до палочки и задохнулся угарным дымом. Расследование быстро прекратили и оставили пылится в архивах мракоборческого центра до истечения срока давности. Альфард был уже в приличном возрасте когда стал отцом, поэтому для него взросление приёмной дочери прошло очень незаметно. Казалось он только подобрал её, только показал ей конверт с письмом из Хогвартса, только подарил ей метлу и форму, когда она на втором курсе попала в Когтевранскую команду по квиддичу, и вот ей уже семнадцать. Ему было приятно и неприятно осознавать что теперь смысл в его жизни опять потерялся, или во всяком случае грозил потеряться, когда дочь станет взрослой, и улетит из гнезда в объятья взрослой жизни. До поры до времени он гнал эти мысли от себя, но годы шли, Люси стала совершеннолетней и закончила Хогвартс. И он был искренне рад этому, хотя свыкнуться с мыслью о том что снова будет один и никому не нужен было трудно . Однако за радостями и несчастьями отцовства и воспитанием дочери Альфард напрочь позабыл про чистокровную доктрину, и про то что кое-кто наверняка положил глаз на его дочь. И этим кем-то оказался уже его собственный дядя — Орион Блэк-старший. Он навсегда запомнил тот день. Пришли результаты ЖАБА — Люсиль Мария Блэк получила пять «Превосходно» из девяти выбранных предметов, остальное — «Выше ожидаемого». Она как раз понесла табель к себе в комнату, как вдруг парадный вход распахнулся и эльф Терри боязливо объявил: — Мастер Альфард, к вам гость. Ваш много уважаемый дядя Орион Блэк-старший. Орион не оборачиваясь кинул эльфу свое пальто с шляпой и уставился на племянника, сузив свои чёрные, холодные глаза. — Ну здравствуй, Альфард. — Рад вас видеть, дядя. — Сдержанно ответил Альфард. — Чем обязан удовольствием видеть вас в своём доме? — Мы оба знаем зачем Я здесь. — Орион стащил перчатки. — Предлогаю пройти в гостиную, негоже обсуждать деловые вопросы на пороге. Альфард кивнул и провел гостя вглубь дома. Налил выпить из графина, достал свои лучшие сигареты и маленькую статуэтку Венгерской Хвостороги для прикуривания. — Итак, Я пришёл по поводу твоей дочери. — А поконкретней? — Альфард закурил. — Не надо разыгрывать драму, дорогой племянник. — Орион отпил из бокала. — Мы оба знаем что это рано или поздно должно было случиться. — Вот как. — Альфард затянулся, стараясь сдержать бешенство. — И кого же наши драгоценные благотворительные шлюхи решили навязать моей дочери? — Не воспринимай это слишком близко к сердцу, Альф. — Холодно ответил Орион. — Уверен что кандидатура полностью тебя устроит. — Она устроит меня только если Я буду гнить в земле. — Рявкнул Альфард. — Выкладывай мне имя того кто посмел посягнуть на неё, чтобы Я знал кому передать привет в Аду. — Оставь этот тон! — Прикрикнул Дядя. — Или что? — Издевательски спросил Альфард. — Подошлешь мне своих дружков из стана Гриндевальда? У Ориона-старшего задрожали кулаки и дернулось веко. — Значит так. — Выдохнул Он. — Ты же понимаешь последствия своего отказа? — Как никто другой в этом сраном мире. — Альфард вдавил окурок в пепельницу. — И сразу скажу что можешь меня не пытаться умаслить — Люси рассказала мне какие подонки подкатывали к ней свои шары последние два года учёбы. — Ты ещё пожалеешь о своём отказе. — Легко и очень зло сказал Орион. — Ох как пожалеешь. Ты ведь знаешь что у нас для чистокровки отбиваться от своих — самоубийство. — Я скорее придушу свою дочь собственными руками, чем позволю ублюдкам вроде твоего сына, Эйвери или Мальсибера касаться неё. — Холодно ответил Альфард и опрокинул стопку первосортного огневиски. Орион гневно сверкнул глазами и вышел из комнаты, взметнув дорогой манией. Дождавшись пока закроется дверь, Альфард дал волю чувствам: — Вот сукины дети! Да как они посмели?! Вдоволь обматерив всю чистокровную верхушку, он устало упал в кресло и потер веки. Словами делу не поможешь, надо действовать. Тут его окликнули, вернее, позвали: — Пап… Люсиль стояла на входе в гостиную и переминалась с ноги на ногу. Удивительно как из этой пухлощекой, похожей на хомячка маленькой девочки выросла такая красавица, всего два года назад стеснявшаяся своих острых, торчавших коленок, крупных передних зубов, и россыпи прыщей на лбу, от которых теперь не осталось и следа. Теперь она напоминала импалу, которую Альфард как то раз видел во время путешествия в Африке. Грациозная, высокая, с мягкими русыми волосами и голубыми глазами. Она медленно подошла к креслу и опустилась перед Альфардом на корточки. — Пап, что случилось? — Ничего, ничего. — Улыбнулся Альфард. — Просто некоторые проблемы в семье, вот и… — Я слышала всё. — Тихо сказала она. — Что мы будем делать? — То есть? — Недоуменно вскинул брови Альф. — Ну, какой у нас план? У нас же есть план как дать этим упырям отворот-поворот раз и навсегда. — Люси нахмурилась. — Думаю, Я смогу это уладить. — Вздохнул Альфард. — Ну ладно, оставим эти разборки на потом. Так ты точно решила что будешь испытателем метел? — Пааап, — Простонала она. — Мы это уже проходили: Да, я хочу испытывать метлы. И Я не хочу продолжать твой бизнес и контору. — Да Я понял, понял. — Альфард поднял руки. — Хорошо, Я договорился с компанией «Айронс», они проводят конкурс пилотов в сентябре. Ты тренируешься? Глупый был вопрос — Люсиль только не ночевала на своей метле, проводя в воздухе почти все свободное время. Через месяц Люси уехала в Солт-лейк-сити, где располагался офис компании «Айронс», главного конкурента «Атласа» и «Нимбуса» в Америке. Она успешно прошла все проверки с экзаменами и была принята в штат пилотов-испытателей компании, где проработала девять лет. Пять лет из этих девяти Альфард провел в паранойе, ожидая когда же змея, которую он потревожил своим категорическим отказом, раскроет пасть и совершит бросок. После столь долгого молчания со стороны чистокровной верхушки он наконец-то немного расслабился и перевёл дух. Очень зря. Как это и бывает, удар был нанесён исподтишка, и вероломно. Десятого марта тысяча девятьсот пятьдесят пятого года сова принесла Альфарду письмо, все в заплывших чернилах, и очень эмоциональное. Жених Люси, с которым она познакомилась в Америке, Скотт Райли, работавший мракоборцем, и с которым Альфард успел за два года до этого познакомится лично, был найден повесившимся у себя дома. Почему — никто не знает, полицейские зашли в тупик (Райли был полукровкой и жил в маггловском районе), никаких предсмертных посланий или записок обнаружено не было. Альфард немедленно отправился в Штаты, но как назло готовых порталов не нашлось, а ждать изготовления было некогда — у Люсиль намечался испытательный полет на новом прототипе. Конечно, в ответном письме он попросил дочь отложить полет, сказаться больной, да и вообще её начальник наверняка знал об инциденте и вряд-ли будет возражать если она отпросится. Однако страховка была не лишней, и зная её независимый характер, Альфард плюнул и полетел на маггловском самолёте, и пока он летел, змея совершила второй бросок. В Аэропорту его встретили двое мракоборцев в маггловских костюмах, и отвезли его в местный мракоборческий центр, где он и узнал что случилось. Оказалось что пока летел самолёт, Люсиль Блэк разбилась на испытаниях прототипа метлы «Айронс Свордфиш». По официальной версии пилот не справилась с управлением при выходе из слишком крутого пике. Впоследствии, при проведении внутреннего расследования в самой компании, выяснилось что в конструкцию метлы были специально вставлены элементы из стали, а не титана, что сыграло роковую роль: крепёж прутьев был повреждён, не справился с перегрузками при маневрах, следствием чего и стали затруднения вертикального и горизонтального маневрирования. Так же у неё не нашлось при себе палочки, хотя команда безопасности тщательно проверила и проинструктировала её, и в журнале стояла её собственная подпись о том что все правила техники безопасности при испытаниях соблюдены, и что палочка при ней. Когда убитый горем Альфард сорвался и тряся за воротник главу службы безопасности прорычал вопрос почему никто сам не наколдовал над летным полем заклинание Aresto momentum, начальник ответил что палочки у всех на входе в испытательный полигон конфисковывают, и что это сделано во избежание диверсий со стороны конкурентов, чтобы никто не мог навести на испытуемый прототип порчу. С того дня Альфард возненавидел свою семью ещё больше, и компании выпускающие метлы заодно. Конечно, он понимал что это явно было подстроено и даже наверняка знал кем, но и этих чёртовых конструкторов и служащих, которые по каким-то идиотским правилам требуют от гостей сдавать палочки при испытаниях он стал очень сильно недолюбливать. Тед сидел и молчал. Рассказ Андромеды потряс его до глубины души, и он как никто другой мог понять Альфарда Блэка, зная на личном горьком опыте что такое потерять кого-то дорого. От этого ему и не хватило духу осуждать дядю Андромеды за то что он так невзлюбил производителей метел. С другой стороны, его показная отстраненность, и то, почему его не выносит вся британская чистокровная верхушка стали полностью понятным и объяснимым. — И что? — Тупо спросил он. — Твой дядя будет против нашего брака? — Не знаю. — Вздохнула Андромеда. — Он понимает что все это было подстроено, но у него нет доказательств. А винить других всегда гораздо проще. Но Я надеюсь что он сможет преодолеть это. — Да, Я тоже надеюсь. — Пробормотал Тонкс. — Пойдём в дом? Пока они разговаривали, Альфард Блэк находился в запретном для поситетелей восточном крыле особняка. Там, в комнате запертой на черт знает сколько волшебных замков, на которую было наложена куча заклятий-сигнализаций, Альфард устроил нечто вроде зала памяти. Он вернул все вещи дочери и расположил их по своим воспоминаниям точь-в-точь как в тот день, когда Люсиль вернулась из своего последнего года в школе. На третьем курсе она сама перекроила здесь все, и заменила зеленое с серым цветовое оформление на синее и бронзовое, над кроватью повесила и прикрепила заклятьем вечного приклеивания Когтевранское знамя. На стенке перед письменным столом она булавками втыкала свои табеля за каждый год обучения, и с каждым новым табелем довольно скверные оценки становились все лучше и лучше. Отдельное место занимала фотография, сделанная на четвёртом курсе, когда команда Хогвартских орлят была в своём золотом составе, в котором она была самой старшей, и в этом составе команда оставшиеся три года исправно поставляла в кабинет их декана школьный Кубок по квиддичу. Он сидел на своём стуле с подкладкой, как и всегда, когда помогал ей с домашним заданием на каникулы. Он сидел, и понимал что частичка его дочери всегда будет с ним. Этой частичкой были обломки её первой волшебной палочки, которую она сломала на пятом курсе, когда подралась с кем-то. Палочка была из ясеня, и со смертью хозяйки утратила всю волшебную Силу, оставаясь скрепленой тонкой жилкой из сердца Норвежского горбача. Он сидел и вёл безмолвный диалог с дочерью, осознав что так и не сказал ей что она приемная. Впрочем, какая разница какой она была, Альфард давно сделал для себя вывод — она была роднее ему всех остальных Блэков вместе взятых. И теперь, в глубине своей души, пораженной смертельным древнеегипетским проклятьем, которое медленно отравляло и убивало его, Альфард глубоко презирал себя за то что дал ей свою фамилию, и тем самым подписал ей смертный приговор. И тут со всей ясность понял что не имеет права совершать ту же ошибку второй раз. Андромеда любит этого паренька Тонкса, и раз она так хочет выйти за него — пусть. Для неё носить фамилию Блэк становится опасней день ото дня. Из своих источников он знал что с предателями чистых расправляются хуже чем с магглорождёнными. Назревал конфликт, или чего похуже — новая война, пусть и не такая масштабная, которую устроил в свое время Гриндевальд, но явно грозившая стать не менее ужасной. Альфу было плевать на самого себя, он свое отжил и много всякого дерьма повидал на своём веку. И раз своей родной дочери он лучшего и счастливого будущего обеспечить не смог, то сделает это для племянницы. — Надеюсь ты меня слышишь, Люси. — Тихо сказал он. — И что не осуждаешь меня за то что Я сделал с тобой. Прости. Пожелай Андромеде удачи. Альфард аккуратно вернул сломанную палочку в прозрачный футляр и положил его на книжную полку, там же где он и стоял при жизни его дочери. Он взглянул на её колдографию, висящую над вечными свечами и венками. Люсиль лукаво усмехнулась и подмигнула.