Я люблю веснушки на твоих щеках.

— Хан Джисон! Чанбин ввалился с студию звукозаписи, где по вечерам зависал Хан, если у него не было смены. Бин тут же нашёл глазами Джисона, который лежал на диване и смотрел на Чанбина с испуганным и ничего не понимающим лицом. Вид его был уставший и измотанный. Сегодня он целый день сидел в студии и писал песни. Одна из них уже была записана самим Джисоном и находилась на компьютере. Он хотел исполнить её сам на сцене завтра вечером. Эта песня была посвящена кое-кому... — Ты что творишь, придурок? Хан искренне не понимал, с чего это Чанбин так агрессирует на него. Он начал перебирать всё, что мог натворить за последние несколько дней, но так ничего и не вспомнил. — А... — Когда это ты стал таким гавнюком? Я вообще не ожидал, что ты так мог поступить с человеком, который и правда влюблён в тебя! — Не успокаивался Чанбин. Он даже слово не давал вставить Джисону. — Прости, но... — Только не говори, что ты, сукин сын, не понимаешь, о чём я. — Чанбин тыкнул пальцем Хану в грудь. — Но я и правда не понимаю... — Да ладно! Кто бы сомневался! — Всплеснул руками Бин. — Тогда я поясню. Ты, говна кусок, поспорил с Чаном на отношения с Минхо. У Джисона сердце упало куда-то. Руки начинали дрожать. Перед глазами появилась какая-то пелена. В мыслях крутилось лишь одно: «он знает». Живот скрутило, а слов произнести не мог. Да и какие могут быть слова. Это чистая правда. Только вот Джисон, будучи уверенный в своей натуральности, никак не ожидал от себя, что сможет вот так легко за пару дней влюбиться в парня. Но как теперь доказать, что его чувства к Минхо не лживые? Да, изначально это была игра, но не сейчас, когда Хан сочинил песню для Минхо и собирался её исполнить перед огромной толпой. Не сейчас, когда он решил рассказать Минхо об этом споре и по настоящему признаться в любви. Не сейчас, когда он понял, что без этой стервозной булочки он и дня не проживёт. — Я люблю его. Только и смог сказать Хан. Он не смотрел на друга, смотрел в пол. Думал, как бы оправдаться сейчас, но оправданий не было. Да, он дурак. Да, конченный эгоист, не подумал о чувствах Минхо. Но сейчас он готов всё отдать, лишь бы Ли не отвернулся от него. — Какой же ты конченный, Хан. Он знает. Он всё прекрасно знает. И отвергать это не будет. Но любит он Минхо по-настоящему. — Чанбин, помоги, — Джисон поднял голову, чтобы посмотреть в глаза другу. — Минхо ведь всё знает? Он знает, Чанбин? Он ненавидит меня, да? Чанбин увидел, как по щекам Джисона маленькими каплями катятся слёзы. Либо Хан реально отменный актёр, либо это всё уже не игра и ему действительно жаль. — Твоё счастье, что Минхо всё ещё любит тебя. — Бин решил, что должен сейчас помочь своему другу. Если он и правда что-то чувствует к Минхо, то нужно поскорее всё уладить, — Я помогу тебе, если ты и правда серьёзно настроен насчёт Минхо. — Я люблю его. Я правда люблю его. Я и не знал, что во мне могут быть такие сильные чувства... Но Минхо... Он другой. Не такой как все. Он единственный смог пробудить во мне те эмоции, которые я никогда ни с кем не испытывал. Я смог почувствовать рядом с ним те чувства, о которых даже не догадывался. Минхо сделал меня другим. Я не переживу, если он вот так оставит меня. — Хан схватил Чанбина за руку, — Прошу, Чанбин, помоги мне. Я так его люблю... — Ты конченный придурок, Хан, раз пошёл на такое. Да кто тебя вообще подтолкнул на это? — Он смотрел на Джисона взглядом, полным сожаления. Ну не мог он не поверить своему другу, когда тот чуть ли не на колени вставал, моля помочь. — Вот так всегда было. Джисон натворит хуйни всякой, а Чанбин его спасай. Вставай, — Вздохнул Бин, поднимая Хана, — Пойдём к Феликсу. Он знает Минхо лучше всех, поэтому должен помочь нам. — Но Феликс меня, наверное, ненавидит... — Если объяснить ему всю ситуацию, то, думаю, он поймёт тебя. Если ты, конечно, и правда чувствуешь что-то к Минхо, а не просто боишься упустить такую игрушку... — Прищурился Бин. — Я люблю Минхо. — Уверенно произнёс Джисон. Чанбин незаметно улыбнулся и потянул друга к выходу, попутно рассказывая план по завоеванию сердечка Ли Минхо.

***

Чан сидел на барном стуле и составлял компанию одному учителю из старшей школы Сеула. Обычно, в выходные дни он не принимает посетителей, но Сынмина было грех не принять. Особенно, когда парень сам позвонил и попросил встретиться, потому что уже замучался из-за этих экзаменов. Ещё один стакан алкогольного коктейля и Чан будет готов взять этого красавца здесь и сейчас. Нет, он не был пьян. Он просто влюбился в этого парня. И он бы осуществил свой план, если бы не два парня, ворвавшихся без стука в клуб. Феликс был в гневе. Чан даже испугался. Глаза Ликса горели ярким огнём. Он смотрел прямо в душу Чана Вот ещё чуть-чуть и Феликс бы врезал ему, но Минхо перехватил его руку. — Эй, парни! Вы что себе позволяете? — Вдруг вступился Сынмин. — Извините, но нам надо кое-что обсудить с этим человеком… — Да к чёрту разговоры, Минхо! Он обманывал тебя! Вместе с тем придурком Джисоном! И тут Чан понял, в чем дело. Он вдруг осознал, каким дебилом оказался. Повёл себя глупо, очень глупо. И осознал это только сейчас. Но ведь он не знал, что это так далеко зайдёт. Он же просто хотел прикольнуться. Думал, что в этом ничего такого, но… — Ладно, простите. Я и правда не думал, что всё вот так обернётся. Да, дурак, но… Джисон, он… — Долбоёб! — Феликс! Феликс не материться, правда… Просто… ну бывают такие ситуации, когда невозможно сдержаться. — Джисон хоть и начал встречаться с тобой из-за спора, — Он посмотрел на Минхо, глазами показывая, что врать он не собирается, — Но влюбился он в тебя по-настоящему. Тут и Минхо задрожали руки. Он не знал, как ему уже реагировать. Все перемешалось. Стало слишком много эмоций. Слишком много для одного Минхо. — Минхо, он любит тебя. Это я тебе могу сказать точно. Я знаю, когда Джисон испытывает сильные чувства. Он потерял сестру в 17 лет. Она была единственным человеком, которого он любил больше жизни. Но этот человек исчез и не вернулся. У него была депрессия. 2 года. Сердце Минхо на секунду замерло. — 2 года..? — Да. Феликс отпустил кофту Чана, которую сжимал за все время их разговора. — Он лечился у психологов. Вкачал в себя кучу таблеток. Он пытался покончить с собой… Никогда не забуду это. Тело лучшего друга, лежащее в луже крови. Порезанные запястья… Это было самое ужасное, что случилось со мной в этой жизни. Тут Минхо резко вспомнил шрамы на руках Джисона. Такие выделяющиеся. Он хотел тогда спросить, но передумал. Вдруг Джисон не захочет говорить об этом. — Джисон пережил всё это. Он не позволял себе влюбляться, не позволял активно проявлять чувства. Он был холодным и резким. Но вдруг он встретил тебя. Да, он использовал тебя ради своей же выгоды. Но он не взял денег, которые я ему проспорил, сказав, что твою любовь деньгами не купишь. Чан подошёл к Сынмину и положил руки на его плечи. — Ты не представляешь, какого это — быть Джисоном. А он не представляет какого быть тобой. Но вы можете понять друг друга. Если ты дашь ему шанс. Если вновь подаришь ему своё сердце, он будет хранить его за своим, потому что своё не жалко, оно будет защищать твоё. И хоть сердце Джисона уже изранено, разбито и потоптано, оно всё ещё бьётся. Просто дай ему шанс. Минхо стоял молча. Он ненавидел того, кого до безумия любил. И что ему делать? Джисона можно понять. Но сможет ли Минхо его простить? — Чан, я хочу взять отпуск. Минхо повернулся к двери и увидел там его. Сердце сильно сжалось. Оно готово было порваться. Минхо хотел броситься в объятия Джисона в слезах. Он еле сдерживался, чтобы не сделать это. Ему так хотелось вновь ощутить эти тёплые руки… Хотелось погладить эти волосы. Ему хотелось Джисона. — Я, наверное, позже зайду. — Голос Сона дрожал, будто тот сейчас заплачет. — Эй, — Все уставились на Сынмина, — Думаю, этим двоим стоит поговорить. Разве я не прав, Чан? — Абсолютно прав. — Кивнул Чан, подхватывая Феликса к выходу. — Вы, — Сынмин остановился рядом с Минхо, — Хорошей бы парой были. Подумай над этим. Чан, Феликс и Сынмин вышли из бара, оставив Джисона и Минхо наедине. Между ними были какие-то пару шагов, но никто не решался сделать даже одного. — Так и будешь молчать? — Начал Джисон после трехминутного молчания. — А что мне говорить? — Ну не знаю. Обзови хотя бы как-нибудь. — Не хочу. Джисон сделал шаг. Минхо оставался на месте. — Ты… — Я хочу побыть один. Мне нужно прийти в себя. Так что, будет лучше, если мы пока не будем общаться. — Выплюнул Минхо слова, словно яд. Они дались ему настолько трудно, что даже язык не хотел их говорить. — А потом ты сменишь номер, оборвёшь все связи и мы вообще никогда больше не заговорим. Знакомая схема. — Закатил глаза Джисон. — Тебе никогда не понять этого. — Не понять чего? Ещё один шаг сделал Джисон. — Не понять, какого это, когда ты видишь, что человек, которого ты любишь до безумия, на твоих глазах просто берет и целует не тебя, а совсем другого? Какого это, чувствовать, что ты настолько любишь человека, что готов умереть, лишь бы не начать его ненавидеть? Какого это, когда ты знаешь, что у вас все равно ничего не выйдет, но кормишь свой разум пустыми надеждами, когда этот человек хотя бы посмотрит в твою сторону? Никогда. Никогда не поймёшь... — Минхо закрывает лицо руками и из его уст слышится тихий всхлип. — Почему ты так решил? Может быть, за все время нашего общения я только это и чувствовал. — Голос Джисона предательски дрожит, но он держится. Держится, чтобы не показаться слабым перед ним. — Ты? Хах, не смеши меня, Хан Джисон. — Я люблю тебя, Ли Минхо. Джисон делает последний шаг навстречу к Минхо. Между ними не остаётся никакого расстояния и Джисон целует Минхо. Не так, как это было раньше. В этот поцелуй он вкладывает всю свою душу, все чувства, все эмоции, все, чтобы доказать свою любовь Минхо. Он прижимает его к себе. Крепко держит руку Хо, переплетая пальцы. Он чувствует, что Минхо отвечает на поцелуй. Он хочет, чтобы это было правдой. Поцелуй Минхо был для него всем. И вот, ладонь Ли касается лица Джисона. И вот, Минхо позволяет углубить поцелуй. Позволяет Джисону завладеть им. Полностью отдаётся Хану. Минхо уже откровенно похуй. Он любит его. Любит этого долбанного Джисона. И если Джисон сейчас делает эти шаги, если он сейчас признаётся ему в любви, если он сейчас целует его так откровенно и жарко, так нежно и чувственно, если он смог передать свои эмоции через этот поцелуй, то Минхо готов дать ему шанс. Сейчас у Джисона нет каких-либо причин по приколу мутить с Минхо. Значит, зачем ему без чувств признаваться Минхо? Значит, Хан и правда что-то чувствует к нему. По крайней мере, Минхо на это надеется. Если это вновь окажется обманом, то Ли уже не выдержит. Ещё один удар, и его сердце не выдержит. Оно просто разобьётся. И склеить его, увы, не получится. Отстранившись от Минхо, Джисон тяжело дышал. В принципе, как и сам Минхо. — Я вновь спрошу это. Только на этот раз по настоящему. — Он обхватил руками лицом Хо, — Ли Минхо, тот самый парень, что зародил во мне тысячу эмоций и миллиарды чувств, ты будешь моим парнем? Ты согласен принадлежать только мне? Ты готов отвечать на вопрос «можно познакомится?», что у тебя есть парень, которого ты безумно сильно любишь? Готов ли ты разделить со мной остаток моей жалкой жизни? Готов ли ты стать смыслом, ради которого я буду жить? Ты, чёрт возьми, будешь встречаться со мной? — Это самое лучшее признание, которое я слышал. Тут грех отказаться, Хан Джисон, мой парень. — Улыбнулся Минхо. Джисон ещё немного подождал, выравнивая дыхание, и снова впился в губы своего парня. На этот раз, настоящего парня. И мысленно благодарил Чанбина за помощь, а Феликса за отличный план и за то, что тот подыграл. Об этом Джисон конечно же расскажет Минхо, но не сейчас. Сейчас он просто хочет наслаждаться этими сладкими губами вкуса вишни. ———————————————————————— Их история только начинается.