***
В тот непогожий февральский вечер в таверне было тише, чем обычно, хотя людей собралось немало. Все они пришли, чтобы почтить память ушедшего соседа, друга и — для Феликса — отца. При жизни Стэфан Брин пользовался немалым уважением в окрестных деревнях и даже в ближайшем городе, хоть и был всего лишь плотником. Пришедшие его помянуть охотно делились историями о том, как их не раз выручали умелые руки старика Брина. Но стоило ему тяжело заболеть, как он сразу перестал быть нужен хоть кому-то, кроме приёмного сына. И лишь после его смерти всем этим лицемерам внезапно стало жаль старика… Феликс с мрачным видом наблюдал за собравшимися из-за дальнего столика, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Всё, что он хотел — это поскорее отделаться от всего этого фарса, вернуться домой и хотя бы попытаться уснуть. Но уйти посреди поминок он всё же не мог — это наверняка сочли бы неуважением. А ведь ему больше никто не поможет ужиться с этими людьми. Теперь он сам по себе… От мрачных мыслей Феликса отвлёк подошедший мистер Гербенс — высокий седой мужчина в строгом чёрном костюме. Он владел почти всей землёй в ближайшей округе, включая их с отцом участок. Точнее, дом как бы принадлежал им, но… платить всё равно приходилось ежемесячно. Феликс до сих пор не понимал, за что именно с них требуют денег, но почему-то все платили и не жаловались. — Прими мои соболезнования, сынок, — вполголоса обратился землевладелец, присев напротив. — Это большая утрата для всех нас. И для меня лично. За столько лет старина Стэфан стал мне почти как родной. «Но это не помешало вам исправно выставлять ему счета все эти годы», подумал про себя Феликс, но постарался не выдать раздражения, и лишь мрачно кивнул в ответ. — Не знаю, говорил ли тебе отец, но когда ты у него появился, я сделал ему большую скидку. Всё-таки тяжко в таком возрасте растить ребёнка, да ещё и не родного. Но время не стоит на месте… — Гербенс печально вздохнул. — И вот малыш Феликс уже совсем взрослый, а Стэфана не стало. Наверно, непросто тебе будет одному жить в отцовском доме? Феликс настороженно взглянул на него, начиная понимать, куда он клонит. Этот участок у самого берега принадлежал семье Бринов ещё со времён основания деревни. Лакомый кусочек, на который наверняка нашлось бы немало состоятельных покупателей. Но отобрать его у отца Гербенс не мог, пока тот исправно платил, да и не стал бы так рисковать своей репутацией. А вот попытаться выкурить из него неопытного сироту, до которого почти никому нет дела — уже совсем другой разговор… — Может, и непросто, но… я справлюсь, — серьёзно ответил Феликс. — А оно тебе надо? — не отступал землевладелец. — Столько хлопот, да в столь юном возрасте. Наверно же в город хочешь поехать учиться? — Я как-то не думал об этом. У меня не хватит на это денег. — Ну, это легко поправимо! — заулыбался Гербенс. — Если хочешь, я могу выкупить у тебя этот участок. А на вырученные деньги ты сможешь перебраться даже в столицу, если захочешь! И на обучение любой профессии ещё останется. Феликс почувствовал, как холодеет в висках. — Благодарю за предложение, но… — он сглотнул. — Я не планирую никуда переезжать. Этот дом много значил для моего отца. Он надеялся, что плоды его труда достанутся его потомкам… но все они погибли. Теперь я единственный, кто носит его фамилию, и я пообещал ему, что присмотрю за хозяйством, когда его не станет, — твёрдо заявил он. Гербенс оценивающе смотрел на него несколько мгновений, и взгляд его казался куда холоднее, чем в начале разговора. — Что ж, я не могу не уважить волю Стэфана, — наконец, развёл он руками. — Ты достойный сын своего отца, Феликс. Но должен тебя предупредить, что я не смогу оставить в силе свою скидку. Всё-таки ты уже взрослый и можешь работать. Поэтому со следующего месяца плата возрастает в пять раз. — Что?! — ошеломлённый Феликс привстал со стула. — В пять раз?! Это невозможно! Я почти все наши запасы потратил на лечение отца… — Хорошо, я дам тебе немного времени прийти в себя и обустроить свою жизнь, — смягчился Гербенс. — За этот месяц плата вырастет всего лишь в два раза. За следующий — в три, а дальше… — Да это грабёж! — гневно полыхнул глазами Феликс. — У меня даже работы нет! — Правда? Я слышал, мистер Долиган, хозяин этой таверны, как раз ищет нового официанта, — с чуть насмешливой улыбкой тот указал в сторону кухни. — Я хорошо с ним знаком и могу даже замолвить за тебя словечко. Феликс обречённо уставился на него. А ведь ещё недавно ему казалось, что этот день не может стать хуже… Вскоре он уже работал в таверне — и не только. Чтобы оплатить счета, он брался за любую подработку, какую только мог найти. Пришлось даже продать кое-какие вещи и запасы еды, пару коз, да и почти всё, что росло на участке. Но как он ни старался, денег хватало впритык. А Гербенс обещал, что скоро платить придётся ещё больше, и никаких долгов он прощать явно не собирался… Погрузившись в свои мысли, Феликс пошёл обслуживать очередной столик: луковый суп и кружка эля для небрежно одетого шатена, от которого разило перегаром. — А ты симпатяга! Какая упругая попка… — сально улыбнувшись подошедшему с подносом официанту, посетитель с силой шлёпнул его по заду. Лишь чудом не пролив луковый суп, Феликс резко выпрямился и возмущённо уставился на него. — Совсем уже до чёртиков допился?! Я вообще-то не женщина! — Что ты, рыжик, я и не думал в этом сомневаться! — оголив в похабной улыбке свои кривые зубы, тот попытался похлопать его по паху спереди, но Феликс увернулся. — Мне тут приятель сказал, что ты работу ищешь? — Что?.. — Феликс опешил от резкой смены темы. После такого приветствия говорить с этим типом совершенно не хотелось, но к тому времени он готов был наняться хоть к чёрту лысому. — Ну… допустим, ищу. Могу с деревом работать или… — О! У меня как раз есть один ствол, который нужно срочно обработать, — откинувшись на спинку стула, полноватый мужчина демонстративно погладил свой член, выступавший из-под засаленной ткани шатнов. — Возьмёшься? Я щедро оплачу твои старания! Феликс ошеломлённо сделал шаг назад, мотая головой, а затем резко развернулся и быстрым шагом удалился в подсобку, где отдыхала Ханна — немолодая пышнотелая официантка. — А что тут такого? — пожала она плечами, когда он рассказал, в чём дело. — Я не раз соглашалась. Жаль, что нечасто предлагают последнее время. На чаевых я и за неделю столько не зарабатывала, сколько за один отсос! — Но ты — это ты, а я всё-таки… — Феликс потупил взгляд, — ну… — Что? Парень? — снисходительно усмехнулась Ханна. — Будто это делает тебя чем-то лучше меня… Помню, в прошлом году у нас работал один парнишка. Уехал в столицу — говорил, там выше спрос на «особые» услуги. Попробуй, раз уж предлагают «щедро оплатить». Вдруг оно того стоит? — Ну уж нет, ни за какие деньги! — Феликс с отвращением поморщился. — Да и откуда они у этого пьянчуги? — Это же Клиф, он у нас дичь скупает и в городе продаёт. Выглядит как мерзотный попрошайка, да и воняет как старый хряк, но зато всегда сорит деньгами. Можешь смело содрать с него три шкуры — сразу с Гербенсом рассчитаешься за полгода вперёд. Непросто же было Феликсу уговорить себя на поступок, которого он по сей день ужасно стыдился. Всё-таки отец учил его не этому. Стэфан всегда повторял, как это важно — вести себя, как подобает настоящему мужчине. Особенно раз уж довелось родиться не очень-то настоящим, не вполне мужчиной, да и не человеком вовсе. Феликс понимал, что недостаточное соответствие ожиданиям окружающих может представлять для него нешуточную опасность. И хотя отец никогда даже не заикался про секс с другими мужчинами, почему-то Феликс не сомневался, что это никак не вписывалось в общепринятые представления о мужественности. И всё же он был вынужден согласиться. Да и какой у него был выбор? Кроме как сразу собрать свои пожитки и проваливать. Выбив предоплату из этого Клифа, Феликс пригласил его в свой дом. Если уж падать так низко, лучше сделать это на своей территории. Без лишних разговоров Клиф начал его раздевать — быстро и грубо, словно ему не терпелось перейти к делу. Феликс не сопротивлялся, но и подыгрывать не стал. По крайней мере, этот тип не порывался его целовать — что наверняка было бы ещё противнее. Но когда тот выудил из своей сумки банку с какой-то мазью, Феликс невольно напрягся. — Я думал, ты себе цену набиваешь, но неужто это и правда твой первый раз? — на удивление трезвым голосом спросил Клиф, уложив его на край кровати лицом вниз. — А если даже так, что тогда? — огрызнулся Феликс, сжавшись ещё сильнее, когда тот приподнял его таз. — Уволишь меня за недостаточную квалификацию? — Наоборот! Я бы ещё доплатил за возможность стать твоим первым, — ухмыльнулся Клиф, проводя смазанным мазью пальцем между его ягодиц. — Только ты и без того запросил столько, будто у тебя очко из золота! С этими словами он бесцеремонно просунул пальцы ему в зад. Феликс стиснул зубы, впившись пальцами в постель. Орудуя пальцами внутри него, Клиф дышал ему прямо в ухо, что неизбежно напомнило Феликсу о шраме. Не то, чтобы его волновало, как тот воспримет его покорёженные уши, но… поводов для раздражения и так хватало. Дотянувшись пальцем до оголённого уха, он нервно попытался прикрыть его волосами. — Ну же, расслабь своё золотое очко, — нетерпеливо попросил Клиф, наклонившись уже к другому уху. — Мне бы не хотелось подпортить свою игрушку так скоро. Его слова показались Феликсу скорее насмешкой, чем искренней заботой. Расслабиться он теперь не смог бы при всём желании. — А что это за шишка у тебя на яйцах? — с любопытством спросил Клиф, теребя его мошонку. — Не знаю, — нахмурился Феликс, но даже не обернулся. Что-то такое он и сам замечал, но не придавал этому значения. — А что? — У моего деда такая же была, — непринуждённо ответил тот. — За год ещё три выросло, а потом он и вовсе издох. Феликс напрягся ещё сильнее. Он хотел было расспросить подробнее, но тут Клиф резко схватил его за подбородок и, развернув к себе через плечо, требовательно поцеловал. Его кривозубая пасть всё ещё воняла луковым супом и дешёвым пойлом. Этот мерзкий запах он до сих пор не мог забыть… Когда Клиф отпустил его губы, Феликс скривился в лице, уставившись на него с нескрываемым отвращением. — О! Вот за это я готов платить, — Клиф расплылся в довольной улыбке. — Твои настоящие эмоции. Пусть и не самые приятные, но зато — мои! Как и твоя рыжеволосая головушка, как у дикого лиса, и это стройное тельце молодого оленя… Феликс не мог, да и не особо хотел понимать, что за лютый бред тот несёт. Он чуть не высказал свои мысли вслух, но сдержался, опасаясь, что если Клиф разозлится, это только доставит ему лишних проблем. — Просто… переходи уже к делу, — пробубнил себе под нос Феликс, уткнувшись лицом в постель. — Поскорее заканчивай с этим, плати и выметайся. — О нет, золотко моё ушастое, — противно усмехнулся тот где-то над ухом. — За такие деньги ты от меня быстро не отделаешься. Будешь до самого утра отрабатывать! Почувствовав, как головка члена коснулась его ануса, Феликс замер в напряжении, приготовившись. Но Клиф вошёл в него далеко не так резко, как он ожидал, и сразу после этого остановился, нависнув над его плечами. — Ну, и чего ты так боялся? — спросил он вполголоса. — Что я изверг какой-то, маньяк? Принуждать и калечить такое невинное золотко я не собираюсь. Если вдруг захочешь, чтобы я ушёл — так и скажи, я уйду! Но тогда и уговор наш на этом закончится. — Буду иметь в виду… — глухо отозвался Феликс. Поначалу Клиф и правда осторожничал, но к середине ночи, немного отдохнув, принялся иметь его куда жёстче, уже не заботясь о комфорте и боли. Чтобы хоть как-то отвлечься, Феликс пытался думать о чём-нибудь хорошем. О былых годах, проведённых с отцом, и о годах грядущих, которые он сможет прожить в родном доме… Надо было только вытерпеть эту ночь.***
— Я так и не воспользовался предложением Клифа, — подытожил свой рассказ Феликс. — Хотел послать его много раз, но… всё же выдержал до самого утра. Пока он говорил, по-прежнему полностью обнажённый Рин слушал молча, полулёжа устроившись перед ним на одеяле. — Ну, по крайней мере, теперь понятно, почему ты так не любишь анальный секс, — мрачно заключил он. — И почему так настороженно отнёсся к моему предложению. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Тот тип с тобой хотя бы расплатился? — Да, и даже добавил немного сверху, — признал Феликс. — Если бы не эти деньги, мне пришлось бы съехать ещё весной. — Он больше не приставал к тебе? — Нет, с тех пор он в таверне не появлялся. К счастью! Не знаю, что бы я сделал, если бы он пришёл… Но я поклялся себе больше никогда ни на что подобное не соглашаться. Кэлрин нахмурился, но понимающе кивнул. — Ты говорил об этом с кем-нибудь ещё? — спросил он после недолгой паузы. — Нет. Я хотел рассказать Ханне, но кажется, она и так всё поняла на следующий день, — вздохнул Феликс. — С тех пор у меня начались всякие проблемы со здоровьем… и не только. — Я так и подумал. Должно быть, из-за всей этой стимуляции твоя хоб’ба пришла в движение. — Думаешь, если бы я отказал Клифу… я бы не мучился сейчас с этой проблемой? — Мы этого уже не узнаем, — слабо улыбнулся Рин. — Но рано или поздно время твоего н’ге всё равно бы наступило. Хотя у тебя могло быть несколько месяцев в запасе. Особенно если бы ты готовился постепенно, без таких резких погружений в пучину анальной стимуляции. — Ну, больше я ни в какие пучины погружаться не собираюсь, — Феликс недовольно сложил руки на груди. — Хорошо, хорошо, я не буду настаивать, — вздохнул Кэлрин. — Но всё же… ты уверен, что это хорошая идея? Без анальной стимуляции даже мне было бы непросто протолкнуть хоб’ба, а у тебя это первый н’ге… — он поёжился, мотнув головой. — Что значит «непросто»? — насторожился Феликс. — Хочешь сказать, будет больнее? — Боюсь, боль будет далеко не главной твоей проблемой. — Взяв рукой свой слегка опухший член, Кэл указал на него пальцем. — Посмотри на мой хоб’ун. Видишь этот шрам? Подойдя поближе, Феликс присел на одеяло рядом с ним и присмотрелся. Действительно, примерно на середине его члена виднелась светлая продольная полоса длиной в пару сантиметров. — Он остался после очень неудачного н’ге, — пояснил тот. — А… что тогда случилось? — осторожно спросил Феликс. — В тот н’ге я был один. Помощи попросить было не у кого, поэтому я пытался помочь себе сам. Но из подручных средств у меня были только свои собственные пальцы. Хоб’ба шла очень туго и медленно. Спустя пару суток у меня уже не получалось выцедить из себя ни капли ба’ами. Отёк к тому времени стал слишком сильным, — он развёл руками, невесело улыбнувшись. — Пришлось импровизировать. — Ты… ты что, разрезал свой член?! — поморщился Феликс. — Если бы! — усмехнулся тот. — Будь у меня нож, я бы не стал так долго ждать. Резаная рана заживает куда лучше, чем рваная. От них даже следа не остаётся. Большую часть я сейчас даже не найду… — он придирчиво окинул взглядом собственный член. Феликс с опаской покосился на него, невольно сжавшись и подобрав под себя ноги. — Прости, но звучит так, будто ты мне лапшу на уши вешаешь, — недоверчиво предположил он. — Хочешь сказать, что со мной будет так же, если я не соглашусь подставить тебе зад? — Не обязательно, но это наверняка займёт много времени и потребует куда больше сил… — Вдруг Кэлрин посмотрел на Феликса заметно серьёзнее: — Ты хотя бы понимаешь, чем рискуешь? Феликс молча смотрел на него, не решаясь отвести взгляд. Кэл первым разорвал зрительный контакт. Он уставился вниз, отрешённо поглаживая свой член. — Знаешь, я в тот раз едва не умер, — тихо произнёс он. — Мой хоб’ун воспалился и потом долго не заживал. Целую неделю меня не отпускала лихорадка. Если бы у меня была возможность этого избежать, я бы кому угодно «подставил зад», как ты выразился, — он вновь посмотрел на Феликса, и взгляд его показался на удивление твёрдым. — А у тебя сейчас выбор есть. И мне, если честно, сложно понять, почему ты выбираешь для себя самый сложный и опасный путь. Насупившись, Феликс отвёл глаза. — Понимаешь ты или нет… я в состоянии сам за себя решать! — не сдавался он, хотя и понимал, что голос его сейчас вряд ли прозвучал убедительно. — Ты не сможешь меня заставить! — Я и не думал тебя принуждать, — Кэлрин капитулирующе поднял руки. — Напротив, могу помочь тебе вырезать эту жемчужину, если понадобится. — Не… не надо ничего из меня вырезать! — Феликс с опаской прикрыл ноги одеялом. — Это не так больно, как тебе кажется, — успокоил его Кэл. — И уж точно быстрее и безопаснее, чем ждать, пока… — Подожди… заткнись! — замотав головой, Феликс разрежённо отмахнулся от него. — Ты мешаешь мне думать… Тяжело вздохнув, Кэлрин замолчал. Но даже в тишине Феликсу почему-то не удавалось собраться с мыслями. Да и о чём тут было думать, казалось бы? Выбор стоял между унижением и… ещё большим унижением — с возможным довеском в виде разрезанного члена, а то и смерти от лихорадки… — Так, ладно… хорошо… — Феликс замялся, пытаясь стряхнуть остатки сомнений. — Я согласен попробовать. Попробовать! Но если это будет так же ужасно, как в тот раз, я… я тебе хабун твой откручу, понял?! — Понял! — бодро откликнулся Кэлрин, стараясь скрыть улыбку. — Постараюсь сделать всё, чтобы тебе не захотелось ничего мне откручивать. Можешь сам управлять процессом, если так тебе будет проще. Я готов покорно исполнять любые твои пожелания. Несколько секунд Феликс придирчиво смотрел на него, после чего выдохнул, немного расслабившись. Но всё-таки на что он сейчас подписался? И, главное, как скоро ему придётся пожалеть о своём решении?..