Эльфийское семя

      Ранее:       Феликс встретил в таверне Кэлрина, который сразу догадался, что он тоже эльф. А ещё у них общая проблема: созревшее жемчужное семя. Договорившись помочь друг другу, они обменялись первыми любезностями возле реки, а после направились к Феликсу, чтобы продолжить в его домике на дереве. Феликс узнал много нового о себе и своём народе, а заодно помог Кэлрину избавиться от первого семени.       Вот только тот не захотел останавливаться на достигнутом и попытался перехватить инициативу, но Феликс вынудил его взять паузу. Чтобы объяснить своё поведение, ему пришлось рассказать о своём крайне неприятном первом опыте анального секса, на который он был вынужден пойти, чтобы сохранить дом покойного отца. Феликс упорно отказывался быть снизу, но Кэлрин, кажется, всё-таки убедил его, что во время первого н’ге иначе не получится.       Сейчас:       Сняв с ветки отцовскую деревянную кружку, Феликс зачерпнул из ведра прохладной речной воды и отхлебнул немного, смывая с губ сладковатый привкус ба’ами. Пить не особо-то и хотелось, а вот потянуть время — очень даже.       — Ты идёшь? — позвал Кэлрин, всё ещё лежавший на одеяле в паре шагов позади него.       — Да, я… сейчас.       Феликс подошёл к столу, на котором стоял один лишь бочонок мёда. Поставив кружку рядом, он опёрся о столешницу руками и прикрыл глаза, медленно выдохнув. В голове роились беспокойные мысли. И зачем он только согласился на это? Они ещё даже не начали, а Феликс уже вовсю сожалел о принятом решении. Перспектива позволить этому типу отыметь себя начинала казаться даже более пугающей, чем идея разрезать свой член ножом и собственноручно отковырять из него проклятую жемчужину.       — Что-то не так? — вдруг раздался голос Кэла совсем близко, за его спиной.       Феликс вздрогнул, открыв глаза, но оборачиваться не стал. Не хотелось пересекаться с ним взглядом, а тем более — отвечать на дурацкие вопросы. Но Рин, не дожидаясь констатации очевидного, приобнял его за плечи, прижавшись к спине обнажённым телом — да так плотно, что поясницы коснулся его вновь бодро стоявший член.       Резко развернувшись на месте, Феликс хмуро уставился на него, на что Кэлрин тут же капитулирующе поднял ладони, отступив на шаг.       — Почему у меня ощущение, что ты видишь во мне врага? — поинтересовался он, слегка улыбаясь.       — Я не вижу в тебе врага, — недовольно хмыкнув, Феликс твёрдо взглянул на него. — Но и друга уж точно не вижу! А чего ты ожидал? Жмёшься ко мне, как будто мы влюблённая парочка, а я о тебе по-прежнему ничего не знаю!       — А что-то изменилось бы, знай ты меня лучше? — чуть склонил тот голову на бок. — Мне не трудно рассказать о себе, но ты уверен, что это не усложнит нашу ситуацию ещё сильнее?       — В каком это смысле? — наморщил лоб Феликс.       — Предположим, что тебе что-то не понравилось бы в моей истории. Может, после этого ты бы меня и видеть не захотел. Но это не избавило бы тебя от необходимости пройти через н’ге. Как, впрочем, и меня, — вздохнул Кэлрин. — И, заметь, у меня не сильно-то больше оснований тебе доверять. У нас обоих сейчас нет выбора, кроме как слепо довериться друг другу.       Феликс слушал его, недоверчиво прищурившись. Уж больно эти слова походили на какую-то хитрую манипуляцию. Он уже практически не сомневался, что этот тип скрывает что-то, что наверняка отбило бы у него желание заканчивать начатое. Увы, но резон в его словах тоже был. Кем бы он ни оказался, а никаких альтернативных способов разрешить насущную проблему не предвиделось. Глубоко вздохнув, Феликс смягчился.       — Ладно, — сказал он, тут же предостерегающе подняв палец. — Но учти, что я эту тему так просто не оставлю! Как только мой… как там ты его назвал, «хабун»?..       — Хоб’ун, — с сальной улыбкой поправил тот, понизив голос и заметно дёрнув своим эрегированным членом.       — Так вот, как только мой хоббун больше не будет под угрозой, ты выложишь мне всё, что ты там скрываешь! — твёрдо заявил Феликс, сделав шаг в его сторону. — И только попробуй сбежать, и я…       — А я и не собирался никуда убегать, — проворковал тот, вновь приблизившись вплотную и нежно положив тёплые ладони на его шею. — Буду рад рассказать о себе настолько подробно, насколько ты пожелаешь меня слушать.       — Ну, так и быть, сделаю вид, что я тебе верю…       Помедлив пару мгновений, Феликс коснулся его губ своими, но почти сразу прервал поцелуй.       — Постой, а мне разве не нужно как-то… подготовиться? — смутившись, всё же задал он вопрос, уже давно вертевшийся в голове.       — Подготовиться? — переспросил Кэлрин, пожав плечами. — Ты же сейчас на пике н’ге. Твоё тело и так готовилось к этому дню как минимум неделю.       Вдруг он потянулся за спину Феликса, к приоткрытому бочонку с мёдом. Зацепив немного, он провокационно облизнул свой палец.       — Спорим, за последние дни ты даже ничего не ел, кроме этого?       — Ну… я… — отведя взгляд, Феликс решил не уточнять, что уже далеко не первую неделю с трудом смотрел на твёрдую пищу даже на работе. — Но если это часть н’ге, значит, тебя это тоже касается?       — О, ещё как! Я уже пару лет практически не чувствую голода, — развёл руками Кэл. — Приходится есть через силу. Изрядно похудел за это время! Теперь понимаешь, почему мне так не терпится поскорее с этим покончить?       — Да уж… — натянуто улыбнулся Феликс, окинув взглядом его обнажённое тело.       Кэлрин и раньше казался ему необычайно стройным, а с учётом таких подробностей, пожалуй, его даже можно было назвать несколько тощим. Впрочем, почему-то сейчас это даже немного возбуждало — но, к сожалению, недостаточно, чтобы, наброситься на него с поцелуями, разом отбросив сомнения.       Будто бы почувствовав его нерешительность, Рин сам прильнул к его губам, и на этот раз куда требовательнее, чем ранее. Нахмурив лоб, Феликс чуть было не оттолкнул его, но сдержался. Он понимал, что нужно хотя бы попытаться снова втянуться в сей незамысловатый процесс — в противном случае лучше уж точно не станет. Поэтому он всё же позволил любовнику подвести себя к одеялу и усадить на него.       Феликс не возражал, когда Кэл навис над ним, методично целуя его губы, шею и грудь. Когда тот навалился на него всем телом, он лишь немного напрягся, но мешать не стал. И даже когда колени Феликса оказались задраны почти до головы, он стоически терпел, не позволяя себе лишнего движения. Но стоило разгорячённой головке члена Рина коснуться его промежности — и Феликс ничего не смог с собой поделать. Он с силой распрямил ноги, так кстати лежавшие ступнями на груди любовника, оттолкнув его от себя на добрые полметра.       Не то, чтобы он осознанно саботировал происходящее — оно само как-то так получилось. Феликс немного нервно поднял глаза на Кэлрина, но тот, вопреки ожиданиям, смотрел на него с лёгкой улыбкой, слегка вздёрнув брови.       — Хочешь попробовать как-то иначе? — непринуждённо спросил он, не выдавая и намёка на раздражение. — Смелее! Я в твоём полном распоряжении, как обещал.       Феликс задумчиво почесал голову, отведя взгляд. Он уж точно не считал себя экспертом в таких делах и понятия не имел, какие там бывают позы и прочие хитрости. Поэтому пришлось обратиться к собственному свежайшему опыту.       — А можешь… лечь на спину? — немного робко спросил он после неловкой паузы.       Вместо ответа Кэл растянулся рядом с ним на одеяле, призывно улыбаясь. Феликс медлил с реакцией, но всё-таки готовность любовника выполнять любые распоряжения без лишних вопросов немного обнадёживала. Вздохнув, он приподнялся и перекинул колено через его торс, оказавшись почти верхом на его животе. И сразу же напрягся, ощутив спиной здоровенный «хоббун». Он невольно взглянул вниз, на свой собственный член, который даже и не думал стоять от всей этой нервотрёпки. Зато анус, до сих пор слегка влажный от попавшего внутрь ба’ами, вновь запульсировал словно в предвкушении.       — Попробуй сам, если хочешь, — предложил Кэлрин, закинув руки за голову.       — Ты же не… — Феликс запнулся, сглотнув, но всё же решился высказать вслух свой главный на тот момент страх: — не собираешься… воткнуться в меня целиком, как только я…       — Нет, конечно же, — не дал ему договорить Рин, мягко улыбнувшись. — Я даже не шелохнусь, пока ты мне не разрешишь. Даю слово!       Его улыбчивость уже начинала действовать на нервы. Тряхнув головой и поморщившись, Феликс всё же привстал и осторожно направил его член к своему заду. Поначалу он лишь осторожно прислонил к своему анусу его головку, которая тут же оставила на коже следы тёплого шелковистого ба’ами. Это оказалось не настолько противно, как он ожидал. И, по всей видимости, того же мнения придерживался его член, моментально начавший набухать и непроизвольно подёргиваться.       Феликс был готов к тому, что просунуть в себя даже одну эту здоровенную головку будет непросто и далеко не приятно. Воспоминания о том «незабываемом» первом опыте с Клифом всё чётче всплывали в памяти, но от них приходилось отмахиваться. Убедившись, что член Кэла направлен куда надо, он начал осторожно приседать, чтобы просто оценить собственные ощущения, но чуть было не потерял равновесие от неожиданности.       Головка с поразительной лёгкостью проскользнула внутрь, а следом и половина длины члена — словно задница самовольно проглотила предложенный «деликатес». Вопреки ожиданиям, никакой боли не ощущалось вовсе — напротив, это растяжение казалось просто ошеломляюще приятным. Феликс так и замер с половиной члена в заду, в замешательстве уставившись в пустоту перед собой. Опомнившись, он перевёл взгляд на Кэла, который с трудом сдерживал улыбку.       — Заткнись, — недовольно проворчал Феликс, стараясь случайно не сдвинуться с места.       — Я ещё ничего не сказал, — вздёрнул тот брови, всё же улыбнувшись.       — Теперь сказал. Заткнись, — повторил он, прикрыв глаза. — Мне нужно сосредоточиться…       Почему-то в тот момент он решил, что будет проще относиться к этому как к работе. Или, скорее, как к обучению какому-то новому навыку, который не кажется особо-то интересным или полезным, но учиться ему всё равно приходится, потому что иначе в этом мире не выжить, так?..       Не открывая глаз, Феликс начал плавно покачивать бёдрами, медленно и осторожно двигаясь вверх и вниз по члену Кэлрина. Довольно скоро он обнаружил, что принять в себя всю его длину не так уж и сложно. Проблема оказалась в другом: с каждым движением зад становился всё более чувствительным, причём как-то… непривычно сильно. Эти ощущения сложно было описать — болью вроде и не назовёшь, но продолжать начатое, сохраняя сосредоточенную невозмутимость на лице, становилось всё сложнее. Да и его член, до сих пор остававшийся вялым, вновь начал твердеть.       Спустя пару минут Феликс всё же открыл глаза и взглянул на послушно молчавшего всё это время любовника, который почему-то смотрел куда-то в сторону, чуть наморщив брови.       — С тобой… всё в порядке? — всё же спросил он, остановившись.       — М? — поднял тот глаза, словно опомнившись. — Конечно. А что?       — Просто… выглядишь, как будто тебе больно, — пояснил Феликс, чувствуя себя ещё более неловко.       — А, это… — Кэл улыбнулся как-то натянуто, прищурив один глаз. — Я, знаешь ли, совсем недавно протолкнул вот эту штуку через то, на чём ты сидишь, — он поднял с одеяла собственную голубую жемчужину и покрутил её в пальцах, а затем небрежно бросил обратно.       Услышав это, Феликс резко привстал, позволяя члену Кэла выскользнуть из своего зада — что оказалось неожиданно приятно. Настолько, что из его собственного члена выступило немного ба’ами.       — Об этом я как-то не подумал… — смутился он, попытавшись незаметно смахнуть неловко повисшую на головке каплю. — Мне остановиться?       — Ни в коем случае, — Кэлрин уверенно мотнул головой. — Боль вполне ожидаема во время двойного н’ге. Конечно, было бы проще продолжить сразу, как только вышла первая хоб’ба — я же неспроста говорил, что мне лучше не остывать. Но боль пройдёт, когда мы разогреемся получше, так что не обращай на меня внимания. Продолжай, у тебя отлично получается!       — Ну… как скажешь.       Со вздохом Феликс вновь осторожно насадил себя на его член. Он никогда не был любителем боли — или, по крайней мере, не имел повода причислять себя к таковым. Не любил ощущать её на собственной шкуре и совершенно не горел желанием мучить других. Однако сейчас всё было немного иначе. Кэлрин сам дал на это добро, и возможно поэтому Феликс смог без зазрения совести скользить по его члену, с некоторым любопытством разглядывая искажённое от боли и наслаждения лицо партнёра. Осознание, что Кэлу сейчас больнее, чем ему самому, помогло Феликсу немного расслабиться и, пожалуй, даже как следует возбудиться.       Следуя ритму его движений тазом, Кэлрин бесстыдно стонал, хватаясь пальцами за одеяло. Его длинные уши порозовели вслед за щеками, а в уголках глаз, казалось, проступили слёзы. Словно бы он совсем не боялся показаться уязвимым, что сам Феликс с трудом мог представить возможным для себя в подобной ситуации.       Он бы ещё поразмыслил о том, почему это соблазнительное зрелище с таким трудом укладывается в его голове, но к тому моменту инстинкты вновь начали брать верх над разумом, и задумываться о всякой ерунде становилось всё сложнее. Яйца вновь будто бы распирало чем-то горячим изнутри, и только дрожь, что овладевала им в начале этого безумного дня, до сих пор не возвращалась — к счастью, иначе двигаться настолько энергично он вряд ли бы смог.       Не вполне осознавая, что именно и зачем он делает, Феликс потянулся вперёд и жёстко схватил Кэла за предплечья, прижав их к одеялу по обе стороны от его головы, после чего продолжил двигаться ещё резче и размашистее. Раскрасневшийся Рин смотрел на него снизу вверх, тяжело дыша, а его член пульсировал всякий раз, когда Феликс с усилием спускался всей его длине, со шлепком ударяясь задом о лобок партнёра.       В какой-то момент Феликс начал осознавать, что вполне искренне наслаждается этим странным, перевёрнутым контролем, идущим вразрез со всеми его заочными представлениями о сексе. Но стоило только об этом задуматься, как Кэлрин напрягся всем телом и кончил со стоном, напоминающем скорее всхлип облегчения.       В тот же миг Феликс отчётливо ощутил, как горячий, почти раскалённый ба’ами хлынул в его зад прямо-таки бурным потоком. Казалось, одного этого ощущения вполне могло хватить, чтобы он и сам кончил следом, но нет! Напротив, его член стал только твёрже — крайняя плоть туго стянула головку, из которой просачивались лишь редкие светло-зелёные капли ба’ами.       — Вот теперь будет полегче, — с расслабленной улыбкой сообщил Кэлрин, протяжно выдохнув.       Пока он с облегчением вытирал пот с лица краем одеяла, его член по-прежнему стоял колом — более того, он всё ещё находился в заду Феликса, который никак не мог прийти в себя от новизны ощущений. Та самая дрожь вновь накрыла его с головой, спину окатило жаром, а сердце, похоже, провалилось до самой задницы, вынуждая анус сокращаться в такт пульса. Ошарашенный Феликс так и замер, в прострации уставившись на свой мелко подрагивающий член.       Из забытья его выдернул Кэлрин. Приподнявшись на локтях, он нежно коснулся его губ своими. Феликс вздрогнул, будто кипятком ошпаренный, но отстраняться не стал — или не смог. Он позволил притянуть себя, целовать и ласкать, при этом с трудом сдерживаясь, чтобы в голос не застонать — если не заорать.       Любое прикосновение ощущалось на бесконечность острее, чем минуту назад, а граница между болью и удовольствием становилась всё более призрачной. Даже малейшее движение бёдер отзывалось ошеломляющей вспышкой этого концентрированного не-вполне-наслаждения, поэтому Феликс старался лишний раз не шевелиться.       — Всё в порядке? — спросил Кэлрин, оторвавшись от его губ. — Продолжаем?       — Д-да… — сдавленно ответил Феликс сразу на оба вопроса.       Останавливаться было нельзя, и он это понимал, поэтому попытался слегка приподнять бёдра, но тут же поморщился и вновь замер.       — Уже пробирает, да? — со знанием дела заключил Кэл, слегка улыбнувшись. — Это из-за моего ба’ами — твоё тело ещё не привыкло иметь с ним дело в таких объёмах. Не волнуйся, скоро полегчает.       С этими словами Кэл осторожно поддал бёдрами, входя в него ещё глубже. От неожиданно сильных ощущений Феликс зашипел и резко привстал, освободив собственный зад от всяких посторонних хоббунов.       — Эй! — возмутился он, вновь ухватив любовника за предплечья и прижав их к полу. — Ты же обещал ничего не делать, пока я не разрешу.       — А… извини, совсем забыл, — неловко улыбнулся Кэлрин, даже не пытаясь вырваться из его хватки. — Я просто подумал, что какое-то время тебе будет сложно продолжать самому. Может, пока ты привыкаешь к новым ощущениям, позволишь мне… продемонстрировать кое-что? — его улыбка приобрела неприкрыто соблазняющий оттенок.       Нахмурившись, Феликс несколько секунд оценивающе смотрел на него, а затем, глубоко вдохнув и выдохнув, всё же отпустил его руки.       — Ладно, чёрт с тобой, — нехотя согласился он, отведя взгляд. — Если это и правда поможет вытащить проклятую жемчужину…       — Сделаю всё, что в моих силах! — мягко улыбнувшись, Кэлрин приподнялся и нежно поцеловал, одновременно переворачиваясь вместе с ним на бок.       С первых же легчайших прикосновений Феликса вновь пробило на постыдную дрожь. Он сжал челюсти, стараясь хотя бы не стучать зубами, но можно было не сомневаться, что опытный партнёр всё заметил.       — К слову, не обязательно относиться к этому настолько серьёзно, — как бы невзначай сказал Кэл, соблазняюще понизив голос. — Вдруг тебе понравится быть снизу?       — Сильно в этом сомневаюсь, — не переставал хмуриться Феликс, но всё же положил голову на заботливо подставленную руку. — С чего это вдруг мне должно понравиться?       — Ну, перехват инициативы в сексе всегда был обычным делом для нашего рода. А вот люди к смене ролей чаще относятся с подозрением. Из-за этого я так и не смог привыкнуть к сексу с ними, — поведал Рин, между делом поглаживая его грудь свободной рукой.       Даже такие простые ласки всё ещё ощущались слишком… слишком. Надеясь ещё немного потянуть время, пока не наступит обещанное облегчение, Феликс всё-таки решил поддержать разговор:       — Ты пробовал заниматься этим с женщинами… или с мужчинами?       — И с теми, и с другими бывало, — усмехнулся Кэлрин, прильнув ещё ближе и закинув ногу на его бёдра. — Но женщины обычно не понимали, чего я от них жду, а от мужчины за предложение поменяться ролями можно и по лицу получить… — многозначительно потёр он подбородок.       — А что мешает эоси обойтись без всех этих… выкрутасов со сменой ролей?       — Сложно сказать… — задумался Рин, отведя взгляд к дощатому потолку. — Но если бы во время секса ничего не менялось, это было бы очень скучное занятие. Ведь секс во время н’ге может продлиться и целые сутки, а то и больше!       — И я уже начинаю догадываться, почему, — съязвил Феликс, прищурившись. — Ты долго ещё трепаться собираешься?       Вместо ответа Кэлрин, усмехнувшись, игриво его поцеловал. Чувствительность губ по-прежнему зашкаливала, но всё же стала более терпимой, и этот поцелуй уже не царапал мозг, а оставил совершенно иное впечатление — пьянящее и возбуждающее. Внутренне Феликс успел приготовиться к тому, что Кэлрин без лишних проволочек вновь в него войдёт, однако тот лишь продолжал ласкать его, неспешно скользя руками по обнажённым бокам и спине, переходя на бёдра и чувственно касаясь губами шеи.       Постепенно утомительная дрожь начала вытесняться разливающимся по телу теплом — совсем как тогда, на берегу реки. И в точности, как тогда, Феликс стал забывать, чему он вообще сопротивляется и зачем. Стоило признать, что своими ласками Кэл умело разжигал в нём возбуждение, которое, в свою очередь, стремительно отключало разум. Однако на этот раз Феликс осознанно решил отнестись к этому как к возможности обмануть самого себя, чтобы разделаться с этой проблемой поскорее.       Зажмурившись, он яростно впился в губы Кэлрина — в надежде, что это поможет растоптать последние сомнения, с прежней страстью поддавшись инстинктивному порыву. И, похоже, это сработало: сердце снова набирало ход, дыхание учащалось, а в заду что-то требовательно засвербило. И когда Кэлрин перевернул его на спину, вновь навалившись своим весом, Феликс сам согнул ноги, обхватив его за спину.       Сейчас не имело значения, кто, кого и в какое место — по крайней мере, хотелось верить, что это уже не важно. Нужно было просто отдаться. Нет, не партнёру — самому себе. Своей природе. Всего на несколько минут изменить своим принципам, а после можно будет забыть всё это, как причудливый эротический сон, и вернуться к привычному ритму жизни, ведь так?..       Отвлёкшись на малополезные размышления, Феликс даже не сразу не заметил, что Кэлрин уже вошёл в него — плавно и аккуратно, но оставался почти неподвижным внутри, при этом не прекращая ласкать его тело снаружи. Вопреки собственным мрачным ожиданиям, это проникновение не доставило никакого заметного дискомфорта и даже не выудило из памяти новую порцию воспоминаний о травмирующем прошлом опыте. Эти ощущения вовсе не показались излишне резкими, как совсем недавно — напротив, теперь этих неспешных ласк было решительно недостаточно.       Не сдержав нетерпеливого стона, Феликс сам качнул бёдрами, и лишь после этого Кэлрин начал своё нехитрое действо. Неторопливо, но методично он входил по самое основание снова и снова, и каждое вхождение разливало по животу томительное тепло. Медленно наращивая темп, Кэл явно старался не прижать яички партнёра — очень кстати, поскольку они всё заметнее давали о себе знать даже несмотря на все предосторожности. Феликс чувствовал нарастающее давление, от которого хотелось стонать и ныть, и на этот раз он даже не слишком старательно себя сдерживал.       Остановившись ненадолго, Кэлрин перехватил его ноги, уложив их себе на плечи, и прижался ещё плотнее, придавив своим весом, чтобы дотянуться до его губ своими. Не прекращая целовать, он продолжал вколачиваться всё интенсивнее и быстрее, а его песня, затихшая после первой жемчужины, вновь раздавалась в ушах пронзительным писком. Феликс оторвался от его губ, чтобы напомнить о своём отношении к этой «музыке», но внезапно это перестало иметь значение — в один миг его накрыло уже знакомое чувство приближающегося оргазма. И, видимо, не один он это почувствовал.       — Постарайся кончать как можно дольше, — полушёпотом пропыхтел Кэлрин, крепко ухватив его за плечи, при этом не сбавляя темп.       На этот раз Феликс не собирался с ним спорить — да и вряд ли бы смог в такой момент. Происходящим за последующие несколько секунд он практически не управлял — его тело будто действовало само по себе. Все мышцы до единой напряглись до предела, что аж пальцы на ногах сами растопырились веером. Громкий протяжный стон невольно сорвался с его губ, когда мошонка сжалась в сладкой судороге, а член выстрелил обильным потоком ба’ами. Феликсу же осталось только наблюдать за собственной агонией блаженства будто бы со стороны. И чувствовать первобытное, почти звериное удовольствие — уже вполне себе лично.       — Неплохо для начала! — подбадривающе заявил Рин, плавно вынимая свой всё ещё эрегированный член из его зада. — Ещё раз десять-пятнадцать — и эта штуковина из тебя со свистом вылетит!       Но Феликс не смог ничего ему ответить: язык всё ещё не слушался, а мозг — и подавно. Вот так, в одно мгновение, потерять контроль над собственным телом наверняка бы показалось ему унизительным — в любой другой ситуации. Однако сейчас это только добавляло остроты к и без того жгучему желанию. После оргазма эта ненасытная жажда стала разгораться настолько стремительно, что окончательно вытеснила из разума то немногое, что там ещё оставалось.       Пот струился по лицу и шее, лёгкие горели от частого дыхания, а сердце колотилось так, словно вот-вот пробьёт дыру в залитой собственным ба‘ами груди. Однако член Феликса по-прежнему стоял — да ещё как стоял!.. Головка так распухла, что стягивающая её крайняя плоть, казалось, вот-вот треснет. Переведя на неё затуманенный взгляд, Феликс потянулся к своему члену рукой, но Кэлрин перехватил его пальцы.       — Позволь, я помогу, — прошептал он, бережно обведя его головку своим мизинцем. — Тебе уже пора бы раскрыться.       — Что… что ты собираешься делать? — спросил Феликс, всё ещё тяжело дыша.       — Не бойся, больно не будет, — улыбнулся тот, зацепив немного изумрудной субстанции с его груди и размазав её по головке. — Ну, по крайней мере, не должно быть. Благодаря ба’ами твоя кожа стала податливой и легко это выдержит. Поверь, лучше разобраться с этим сейчас, чем когда хоб’ба будет уже на подходе.       Сказав это, Кэл отступил немного назад, оставаясь между его ног, и наклонился лицом к его члену. Обхватив головку губами, рукой он крепко удерживал ствол. Феликс напрягся и зашипел, когда он, по всей видимости, скользнул языком под и без того растянутую крайнюю плоть. Хотя больно действительно не было… вроде бы?.. Но легче от этого не становилось.       Стиснув зубы, Феликс ухватился за одеяло всеми пальцами — включая пальцы на ногах, пока его партнёр продолжал что-то вытворять с его членом за пределами поля зрения. Несмотря на то, что с прошлого оргазма не прошло и пары минут, он почти сразу же кончил ещё раз. А спустя ещё минуту — снова. И снова. По крайней мере, после этой скорострельной очереди жгучее желание острых ощущений немного поубавилось…       Вдруг Феликс почувствовал, как Кэлрин начал плавно стягивать кожу вниз по его стволу рукой, при этом не вынимая его головку изо рта. Натяжение резко усилилось, но лишь на мгновение — а сразу после пришло неожиданно облегчение. Вместе с четвёртым оргазмом подряд. Судорожно втянув носом воздух, Феликс наконец-то смог расслабиться. Он отрешённо уставился в потолок, позволя Кэлу ласкать свой член языком, что теперь ощущалось скорее успокаивающе.       Лишь спустя пару минут Кэлрин наконец-то отлип от его члена, и Феликс, не без усилия приподняв голову, впервые в жизни смог увидеть покрасневшую, гладкую, набухшую головку своего эрегированного члена, которую крайняя плоть больше не скрывала от глаз. Кожа даже слегка сборилась по стволу, благодаря чему их с Кэлом члены стали поразительно похожи — разве что, размером по-прежнему заметно отличались.       Феликс поднял глаза на партнёра, не зная, что и сказать, но тот вместо слов вновь прильнул к нему и страстно поцеловал, оставляя на губах терпкую сладость ба’ами, от изобилия которого уже начинала кружиться голова. Казалось, будто он проваливается в какую-то бездну, наполненную этим дурманящим яичным эликсиром, и сопротивляться этому погружению уже совсем не хотелось. Охотно поддавшись настойчивым ласкам, он вновь принял в себя всю длину хоббуна, даже не растеряв эту странную расслабленность.       Сложно было оценить, как долго Феликс провёл в этой сладкой прострации, позволяя Кэлу вновь и вновь доводить себя до оргазма, каждый из которых — и он готов был в этом поклясться — легко мог переплюнуть предыдущий по силе и длительности. А если считать ещё и оргазмы Кэлрина, обильно орошающие его зад изнутри…       Феликс уже начал терять счёт всему этому безобразию — заодно с восприятием реальности, когда на очередной подступающей волне неописуемого блаженства он почувствовал нечто… иное. Зажмурившись и задержав дыхание, он судорожно вцепился в плечи Кэлрина ногтями и вновь напрягся всем телом.       Яйца уже почти привычно сжались до предела, однако ожидаемого выстрела ба’ами всё никак не происходило, что упорно не давало телу расслабиться. Мучительно-долгий оргазм закончился так же внезапно, как и начался. Феликс коротко вскрикнул — будто бы от резкой боли. Или же от… резкого наслаждения?.. Со всем этим ба’ами он уже окончательно забыл, как отличить одно от другого.       — Молодец! — похвалил его Кэлрин, осторожно похлопав по вспотевшему животу. — Ты только что прошёл точку невозврата.       — Куда… чего?.. — спросил Феликс, пытаясь отдышаться.       — Твоя хоб’ба уже прошла самое сложное место, — Кэл почти невесомо коснулся заметно распухшего основания члена. — С этого момента отложить на потом уже не получится — семя выйдет из тебя, и очень скоро… так или иначе. Теперь главное, чтобы оно не навредило тебе на финишной прямой.       То ли от услышанных новостей, то ли из-за самой этой «точки невозврата», но в голове стремительно начало проясняться. Оказалось, что под этим маревом дурмана всё ещё скрывался страх… и что-то кроме него. Что-то, настойчиво требующее удовлетворения совсем иного рода.       В памяти неудержимо всплыли картины из начала этого сексуального безумия. Будто бы наяву Феликс видел, как он ожесточённо вколачивается в Кэлрина, зажав его между тех двух ветвей справа… Хотя, кажется, тогда всё случилось не вполне так — или же эту манящую картину рисовала не память, а ошалевшее воображение?..       Опомнившись от своих фантазий, ещё даже не успевший толком отдышаться Феликс выскользнул из-под Кэла и сел напротив.       — Ясно… Тогда… я хочу перехватить… это самое… — смутившись, он попытался объяснить круговым жестом пальца. — Повернись, короче… я снова буду сверху.       — Понимаю, — вздохнул Кэлрин, с улыбкой покачав головой, — что-то внутри толкает тебя вонзиться в меня и не останавливаться, пока хоб’ба не покинет твоё тело. Я бы охотно позволил тебе, но поверь, так не стоит завершать свой первый н’ге. Для тебя это было бы как минимум неприятно, а то и опасно.       — Скажешь, и в этом у тебя был личный опыт?.. — недоверчиво хмыкнул Феликс.       — И личный, и не только, — с грустной улыбкой подтвердил Рин. — Но, боюсь, в этом тебе придётся поверить мне на слово.       Феликс глубоко вдохнул и с усилием выдохнул, сдувая с лица влажные пряди своих рыжих волос. Он уже изрядно устал от всего этого. В том числе и от необходимости в который раз принимать на веру всё, что говорит этот тип.       Раздражение всё яростнее конкурировало с этим проклятым, неутолимым желанием, уже давно захватившим большую часть сознания. Оставшемуся же его лоскутку хотелось лишь поскорее перестать хотеть секса и начать хотеть чего-нибудь другого — например, спать. Вот только собственное тело отдыхать пока явно не собиралось…