Безумная канитель

      Фудомару ликовал и едва ли не приплясывал, дожидаясь, пока Наруто упакует немногочисленные вещи в рюкзак. Провожать их никто не вышел, кроме пары-тройки зевак, и даже воспитатели разве что проследили за удаляющейся спиной ребёнка из окон — Фудомару, не сдержавшись, обернулся и показал язык, после чего, водрузив Наруто на плечи, рванул прочь, используя «Шуншин», словно опасаясь погони.       Совет неожиданно сдался и позволил ему взять опеку над сыном Намиказе Минато; в этом чувствовался подвох, и Фудомару не без оснований полагал, что к его дому и к ему самому приставят бдительного соглядатая… Но такового вроде не наблюдалось. По крайней мере, сам Фудомару не смог никого обнаружить. Попросив подсобить пару друзей, чтобы они, якобы случайно слоняясь по округе неподалёку, тоже поприсматривались и попытались выяснить, ведётся ли за ними с Наруто слежка, Фудомару окончательно убедился в её отсутствии — уж нинкены Инузуки Ханы точно учуяли бы нежелательное сопровождение. Вопросов и подозрений только прибавилось, но отрицать факт всё же было глупо.       — Умеешь ты создавать неприятности, — с неприсущей серьёзности ситуации улыбкой сообщил Майто Гай, похлопывая Фудомару по плечу и кивая на украдкой вслушивающегося в обсуждение проблемы Наруто.       — Он ещё со времён Академии таким образом развлекается, — развела руками Инузука Хана. — Хотя на этот раз, кажется, превзошёл самого себя.       — А главное — гордится этим.       — Эй, я вам, конечно, благодарен за помощь, и уже не в первый раз, — буркнул Фудомару, — но обсуждать меня, когда я стою в непосредственной близости… Верх наглости!       Друзья переглянулись, оценивая возмущение, и со смехом ретировались прочь, оставляя сияющего счастьем Фудомару наедине с не менее счастливым Наруто, который первую неделю постоянно озирался и с подозрением косился на каждого незнакомого человека, боясь, что его могут заставить вновь вернуться в приют. Но, похоже, никто не собирался мешать ему наслаждаться жизнью в компании так полюбившегося за последнее время Фудомару, которого он, сам того не замечая, взялся называть старшим братом.       Живущие в непосредственной близости шиноби к неожиданному соседству джинчурики отнеслись не самым лучшим образом, но их возмущения никто слушать не стал, и Фудомару не уставал ехидно посмеиваться над чужими попытками достучаться до Совета. Спустя столько лет можно было наконец-то насладиться своей маленькой победой над жителями деревни, что смотрели на него не самыми лестными взглядами. Безродный сирота, самый неконтролируемый член «Бешеной команды», ученик предавшего Коноху змеиного саннина… Пусть теперь к нему прилипнет ещё и титул опекуна джинчурики, но это в понимании Фудомару звучало даже гордо. А каждый самоубийца, что посмеет лезть с возмущениями лично к нему или Наруто, будет, как минимум, бегать наперегонки с электрическими стрекозами по всем улицам деревни, пока не закончится чакра на их поддержание.       — Ты навёл знатный дебош по всей Конохе, перетащив Наруто с окраины практически в самый центр, и мне впервые хочется не возмутиться, а позлорадствовать вместе с тобой. — Дайчи сам не верил, что сказал это, но брать свои слова назад не собирался. — Тебе, кстати, удалось выяснить, кто бдит за твоей опекой над ним?       — Если бы, — заметно раздражённо фыркнул Фудомару. — Я на все сто уверен, что такой человек есть и, возможно, не один… Но на этот раз конспирация куда лучше, так что мне не пробиться. Я уже даже готов начать подозревать Учиху, всё-таки он тоже член АНБУ, к тому же, весь такой правильный и послушный, что от него не убудет, особенно если это приказ с самых верхов.       — Шпионить за тобой? Пусть даже и по приказу, но… Думаешь, он на такое пойдёт?       Фудомару разве что плечами пожал.       Если спросить у Итачи напрямую, беспочвенны подозрения относительно него или нет, ответа всё равно не будет. И потом, у Фудомару на уме не было ничего предрассудительного, чтобы вдруг нашлись причины для обвинений — он с самого начала добивался права просто официально присматривать за Узумаки Наруто и хотя бы попытаться дать ему жизнь, которой он достоин как сын героя скрытого Листа. Он мог бы продолжать делать это и со стороны, но опека всё же знатно упрощала дело.       — Мне даже обучать его искусству ниндзя запрещено, — нехотя сообщил Фудомару один из тех ограничителей, которые озвучили ему перед передачей полномочий, — мол, «оставь это дело Академии Шиноби, куда он уже предварительно зачислен и поступит, как только подрастёт».       — Мне одной кажется, что Совет боится своего собственного решения отдать Наруто тебе? — рассмеялась Анко.       — Поскорее бы они уже нашли себе какую-нибудь другую проблему, требующую большого внимания и колоссальных временных затрат, — радушно пожелал Фудомару. — Хоть от меня отстанут, ей-богу.       — Сколько ты нервов им всем поиспортил, — задумчиво протянул Дайчи. — По-моему, они имеют право хоть немного отыграться.       — Чёрта с два! — не заставило себя ждать встречное возмущение. — Вот скажи, Ита-чан, — обратился Фудомару к появившемуся в поле зрения другу, который очередной раз опоздал на «всеобщий сбор» в доме Дайчи из-за каких-то только ему известных дел, посвящать в которые никого не собирался, — разве можно на меня злиться, если я всё делаю из добрых побуждений?       — Ещё бы исходил не из личных эгоистичных желаний, — незамедлительно отозвался Итачи, — и цены бы тебе не было.       Фудомару в ответ на это только по-ребячески показал язык и кивнул на свободный стул.       В последнее время Итачи с трудом урывал два-три часа на вроде бы привычные встречи с командой. И поделиться с друзьями своими заботами, как сам однажды проболтался, просто не мог, ибо они были «личного характера». Собственно, это неосторожное заявление заметно разрядило обстановку; Фудомару с Дайчи отлично понимали, что лезть во внутренние проблемы кланов — гиблое дело, особенно если брать кланы Учиха и Хьюга, которые порой, казалось, держались особняком ото всей Конохи, спрятавшись за стенами своих кварталов.       Зато в свободное от миссии время Итачи становился совсем другим человеком, особенно рядом с младшим братом. Фудомару даже порой ревновал к такому вниманию — всё же обычно Итачи преображался лишь в компании «Бешеной команды», а тут вдруг появился юный конкурент, выигрывающий просто из-за факта родства.       Саске и Наруто между собой и подавно поладили не сразу. Вдохновлённые соперничеством своих братьев, они первое время тоже постоянно в чём-нибудь соревновались, а после гордо повествовали о своих успехах давящимся смехом старшим. Анко не уставала подшучивать, мол, младшее поколение, похоже, решило ни в чём не уступать, а Дайчи лишь как-то обречённо вздыхал, понимая, что однажды, если очень не повезёт, эти двое могут оказаться в одной команде, и третьему генину с наставником будет очень тяжело работать с ними. Да и бедная деревня вторую «Бешеную команду» вряд ли вытерпит — скорее, благоразумно переформирует, будучи наученной прошлым опытом.       Узумаки Наруто никогда и ни на что не жаловался, но Фудомару догадывался, что приходится ему всё же несладко. Многие дети сторонились его из-за запрещающих с ним общаться родителей, к тому же, глаза большинства взрослых смотрели с плохо скрываемой ненавистью и презрением, видя в нём лишь воплощение едва не разрушившего Коноху демона-лиса.       Однажды всеобщее неодобрение общения с Наруто настолько надоело Саске, что он всё-таки умудрился с ним разругаться в пух и прах, мол, другие на него косятся, как на ненормального… Они не разговаривали и воротили друг от друга нос больше недели, хотя впоследствии Саске всё же плюнул на окружающих, и мир оказался восстановлен. Случилось это с подачи поговорившего с ним Итачи или же Саске сам так решил, просто вдохновлённый его примером, осталось неясным, но Наруто был безумно рад возвращению друга, и тот даже нехотя пообещал, что больше никому не позволит себя так глупо провоцировать.       — Трудно, поди, быть его опекуном? — как-то раз межу делом поинтересовался Итачи, наблюдая за тем, как Наруто и Саске очередной раз соревнуются, на этот раз в скорости. Одну из тренировочных площадок Академии они облюбовали и без поступления, которое ещё предстояло, и пару раз попытавшихся прогнать их учеников постарше, в конце концов, пришлось отваживать уже лично старшим братьям.       — Да не очень, — пожал плечами в ответ Фудомару. — Разве что готовить приходится регулярно. Я-то могу и поголодать, но его-то без обеда не оставишь. — Хотя, если подумать, — многозначительно протянул он, — я уже давно привык готовить не только на себя.       — Это точно, — согласно кивнул Итачи. Его вопрос явно не подразумевал проблему готовки, но уже тот факт, что Фудомару не стал жаловаться ни на что даже в шутку, о многом говорил. — Вот возмущайся, сколько угодно, Танака, — усмехнувшись, добавил Итачи, — но тебе точно нужно было родиться девчонкой. Это оправдало бы твою любовь к длинным волосам, ношение платья и вообще взыгравший при виде Наруто материнский инстинкт.       — Вспышка слева, Ита-чан.       И вопреки всем ожиданиям две искрящиеся стрекозы действительно появились с левой стороны, хотя обычно бывало наоборот.       Итачи подорвался с места, уходя от уже привычной со времён Академии атаки, и в следующий миг оказался повален на землю появившимся со спины Наруто, который схватил за ноги. А ещё мгновение спустя рядом распластался и Фудомару, получив схожую подсечку от Саске. Переглянувшись, Итачи с Фудомару негласно сошлись на ничьей — увернуться от «нападения» детей, влезших в разборку старших, труда никому бы не составило, но делать этого почему-то совсем не хотелось. Пусть порадуются своим маленьким победам, а то ведь в будущем всем смыслом жизни для них станет превзойти братьев, которые уже ни за что не будут им поддаваться.       Когда спустя пару дней к Наруто вдруг подбежал какой-то мальчишка, протягивая потерянный и безутешно разыскиваемый мяч, Фудомару по привычке напрягся. Наруто упрямо просил не заступаться, поскольку и сам мог накостылять обидчику, если понадобится — другое дело, что в драки он старался до последнего не лезть, чтобы лишний раз не привлекать к себе нежелательное внимание со стороны взрослых. Как ни крути, а Фудомару всё же не остановил запрет на обучение, потому кулаками орудовать Наруто умел, да и постоянные состязания с Саске оставляли свой след, ведь того внутри клана воспитывали как шиноби с самого детства, и уступать ему не хотелось.       — Меня Шикамару зовут, — представился мальчишка, отдав мяч законному владельцу.       — Наруто. — Вернувшуюся вещь крепко прижали к груди. — А тебе разве родители не запрещают со мной водиться?       — Отец говорит, что я должен сам решать, с кем мне общаться, — невозмутимо произнёс Шикамару.       И Фудомару шумно выдохнул, поняв, наконец, с кем Наруто имеет дело; Нара Шикаку был разумным человеком, так что от его сына можно было ожидать того же. И пусть долго Шикамару с Наруто не проговорил, будучи окликнутым вышедшей из магазина матерью и приняв из её рук пакет с едой, но, похоже, сам факт, что кто-то не стал сходу дразнить или оскорблять, ужасно его обрадовал и вдохновил на веру в лучшее.       Увы, не всё шло так гладко, как хотелось, и Фудомару однажды, не сдержавшись, всё-таки пустил в ход кулаки, защищая названого младшего брата. Собственно, тот человек сам напросился — Фудомару никогда особо не ладил с Эбису, а тут появилась ещё одна причина для вражды… Их тогда с трудом разнял Майто Гай. Оттащив за шиворот бывшего товарища по команде и наградив его неслабым ударом в челюсть, он предупреждающе пригрозил и Фудомару, обещая, что в следующий раз достанется и ему. И что не посмотрит на их вроде бы дружеские отношения, сложившиеся во времена войны шиноби или даже раньше.       Фудомару, доселе никогда не выигрывавший — и почему-то не верящий, что когда-нибудь выиграет — у Гая в чистом тайдзюцу, благоразумно пообещал, что первым точно не полезет, но в случае чего без ответа слова или действия Эбису всё равно не оставит. Тот лишь пренебрежительно хмыкнул на такое заявление, так что Гай понял — здесь он бессилен, а всегда оказываться поблизости просто нереально.       Жизнь продолжалась, изредка устраивая самые разные подставы, справляться с которыми со временем из-за однообразности стало почти рутиной. Хотя иногда происходили вещи и просто подозрительные…       — А можно мне к брату? — Фудомару с изумлением воззрился на обнаружившегося на пороге его дома Саске. — Он сказал, что пойдёт к тебе, и вы будете какую-то боевую комбинацию обсуждать. Но его долго нет, вот я и решил заглянуть.       Фудомару так и врос в пол, лихорадочно соображая, когда он вообще в последний раз видел Итачи. Кажется, это было дня два или три назад… В конце концов, у каждого из них была не только своя собственная жизнь, но и работа как у шиноби своей деревни.       — Мы уже всё обсудили, и он ушёл. Вы, наверное, разминулись. — Фудомару сам не знал, почему решил соврать, но слова прозвучали поразительно уверенно.       Саске поспешно извинился за беспокойство и рванул прочь, намереваясь либо нагнать брата, либо просто добраться домой быстрее и встретить его уже там. Фудомару же, прихватив сумку с оружием, тоже решил устроить себе небольшую прогулку.       Не обнаружив дома Дайчи, он, прикинув про себя перспективу поисков в одиночку, всё-таки направился к дому Анко и уже вместе с ней продолжил прочёсывать деревню, пытаясь определить местонахождение Итачи. В любой другой раз он бы до подобной глупости не опустился, но сейчас… Обманывать Саске, прикрываясь командой, было точно не стиле Итачи, потому расспросить, что за ерунда сейчас произошла, очень уж хотелось. Вот только «спрятался» Итачи добротно — не то сокрыв чакру, не то просто отсутствуя внутри стен деревни. Осталось лишь пообещать себе обязательно выбить из друга правду при следующей встрече и, простившись с Анко, разойтись по домам.       Вот только на следующий день, как назло, подоспела новая миссия, так что разговор пришлось отложить, а за добрый месяц вне деревни оно и подавно успело вылететь из головы.       На время выпадающих затяжных миссий опека над Наруто в каком-то смысле переходила к Дайчи. Тот подобной чести был не очень рад, но вслух не возмущался, да и Анко всегда была рада чем-нибудь подсобить, так что ни ему беспрестанно терпеть Наруто, ни самому Наруто скучать, будучи погребённым под рабочими свитками Дайчи, не приходилось.       Зато после подобного Дайчи был рад видеть Фудомару, как никогда раньше, возвращая ему названого младшего брата и прося больше надолго из деревни не пропадать. По крайней мере, ближайшую пару месяцев, чтобы Дайчи сумел перевести дух и хотя бы морально настроиться на повтор.       — Нии-сан! — Радостный Наруто вырулил из-за угла, встречая едва успевшего отчитаться за выполнение задания Фудомару, идущего от здания Хокаге. — Смотри, что мне старик Теучи подарил! — В руках находился красно-жёлтый небесный фонарик, и Наруто буквально сиял от предвкушения его запуска.       — Как там Атооши, живой? — с улыбкой поинтересовался Фудомару, водрузив Наруто на плечи и пообещав обязательно выполнить его желание. Вот только сначала он планировал избавиться от неудобного в его понимании зелёного жилета и стандартной одежды шиноби.       — Он терпел меня всего месяц, и то приходил лишь проконтролировать, не умер ли я с голоду, — рассмеялся в ответ Наруто. Манеру разговора и многие выражения он естественно перенимал у Фудомару, чем иногда мог вогнать в ступор не ожидавших от него тех или иных фраз окружающих. — А что интересного было на миссии?       — Разведка — дело скучное, мы почти всё время бродили по болоту, и самыми страшными врагами у нас были сырость и змеи. — За словами последовал слегка обреченный вздох, поскольку из-за проклятых пресмыкающихся не без причин вспомнился бывший наставник. — Анко тебя навещала?       — Пару раз, — согласно кивнул Наруто, а после как-то задумчиво продолжил: — Нии-сан, а почему ты по имени только её называешь?       Фудомару даже остановился от такого вопроса.       Он никогда и не задумывался о том, как к кому обращается. Учиха это Учиха, а Атооши — Атооши. Хотя, если прикинуть, того же Гая по фамилии он никогда не звал, как и Хану с Кабуто…       — Задал ты мне задачку, Наруто, — возобновляя свой путь к дому, только и протянул Фудомару.       И ведь, несмотря на несущественность вопроса, тот задел настолько, что Фудомару вплоть до вечера пытался найти ответ. Хотя бы для самого себя, ибо Наруто, кажется, уже через час успел обо всём забыть.       На предложение позвать на запуск небесного фонарика остальных членов «Бешеной команды», с которыми он не виделся добрый месяц из-за миссии, Фудомару разве что плечами пожал, и Наруто умчался прочь, решив сделать это лично. И ему это, как ни странно, удалось — оба чудесным образом оказались дома и согласились, плюс ко всему, следом за братом увязался и Саске.       — Слушай, Итачи, ты завтра мне не подсобишь в тренировке?       Итачи какую-то пару секунд соображал, что не так, а после отшатнулся от него, как от огня. Фудомару от такого аж следующей репликой подавился — хотел сказать, мол, проверить эффективность новой техники нужно, но так и не произнёс ни слова, во все глаза уставившись на подозрительно косящегося в его сторону друга.       — Это в честь чего вдруг? — как-то осторожно, словно ожидая любой подлости, поинтересовался Итачи.       — Что за реакция? — недоумённо моргнул Фудомару. — Что я сказал не так, а, Дайчи?       — И правда, с чего это вдруг? — тут же присоединился Дайчи к непонятному удивлению. — Танака, ты не заболел случаем? Или, может, тебя на разведке чем тяжёлым по голове огрели?       — Учиха, Атооши… — Фудомару выразительно нахмурился и глянул на друзей исподлобья. — Вы чего, на пару умом тронулись?!       — А, нет, вроде всё нормально, — вынес вердикт Дайчи. — А то я уж испугался.       Итачи лишь кратко кивнул, соглашаясь. Наруто и Саске переглянулись, оценивая странную беседу, и слаженно пожали плечами, мол, не поняли и не особо хотят пытаться.       Пока старшие ещё какое-то время молча обменивались самыми разными взглядами, Наруто всё-таки зажёг небесный фонарик, и тот взмыл вверх, привлекая всеобщее внимание. Остаток вечера прошёл относительно мирно и без каких-либо происшествий, хотя Фудомару неподдельное изумление на лицах друзей запомнил надолго, если не навсегда… Всё же Учиха это Учиха, а Атооши — Атооши. Они слишком привыкли обращаться друг к другу по фамилиям, так что Фудомару и сам удивился бы, наверное, назови кто из них его по имени. Хотя, кто знает, может, когда-нибудь потом, а сейчас пока ещё просто не время.       Ну, Наруто, подсобил!       Старый как мир закон о затишье перед бурей никогда себе не изменял, и стоило жизни наладиться — Коноха наконец-то разрешила все конфликты с соседними деревнями — как новые неприятности не заставили себя ждать. Причём на этот раз они оказались снова внутренне-направленными… И даже значительнее, нежели предательство Орочимару. К тому же, побег змеиного саннина тоже помянули недобрым словом, ибо источником всеобщей паники — и слово это было заслуженным — послужил один из его бывших учеников.       Сарутоби Хирузен просто не знал, как именно стоит реагировать на ввалившегося в его кабинет человека. Растрёпанный, с горящими решимостью глазами и летающими вокруг него искрящимися стрекозами… Танака Фудомару, похоже, пробивался с боем, наплевав на запрет беспокоить Хокаге — то-то джонина, который стоял на страже, не видно и не слышно. Фудомару воистину умел наводить шуму и создавать неприятности. И привело его явно не просто недовольство миссией, с которой он, судя докладу дежурных у ворот, вернулся где-то с получас назад.       Находящийся в кабинете Нара Шикаку медленно повернул голову в сторону вторженца. Как и заметно обескураженный Хокаге, он без проблем понял причины столь вопиющего поведения: исчезновение целого клана за одну ночь — не из тех событий, которое можно пропустить мимо ушей, даже если некоторое время отсутствовал в Конохе.       …На заблаговременном отсылании Фудомару прочь из деревни — с расчётом, что вернётся он через несколько дней после кровавой ночи — настоял Шимура Данзо. И после того, как его слова поддержали оба Старейшины, Хокаге пришлось согласиться.       — Танака Фудомару.       Голос Сарутоби Хирузена впервые, наверное, прозвучал настолько резко и холодно, так что Фудомару неосознанно отступил на шаг назад. Обнаружившийся за его спиной на пороге кабинета Атооши Дайчи, видимо, примчавшийся следом, но не успевший остановить друга, испуганно передёрнул плечами и втянул голову в плечи. Однако уходить всё же не спешил, командная солидарность побеждала даже в такой ситуации.       — Сейчас не до вас двоих, — понизив голос и жестом остановив явившегося на шум члена АНБУ, с нажимом произнёс Хирузен. — Вон отсюда.       Фудомару сглотнул и почти решился возразить, но шагнувший к нему на ватных ногах Дайчи с силой дёрнул назад, шипя сквозь зубы ругательства и призывая к благоразумию. В конце концов, Фудомару всё-таки позволил утащить себя прочь, хоть и явно ненадолго — вот успокоится и сразу же заявится вновь, желая услышать если не объяснения, то хотя бы просто подробности пропущенного кошмара, который его затрагивал всё равно что самым прямым образом…       Нара Шикаку дождался, пока следом за членам «Бешеной команды» откланяется и намеренный удостовериться в их уходе член АНБУ, и со вздохом покачал головой:       — Похоже, реакция оказалась именно той, какую Вы и предсказывали, Хокаге-сан.       — Другой и не следовало ожидать. — Хирузен махнул рукой на дико извиняющегося джонина, который не смог удержать Танаку Фудомару от вторжения в кабинет, и шиноби, поклонившись, вновь закрыл дверь с наружной стороны. — И я, наверное, даже могу безошибочно предсказать, что он будет делать дальше.       — Учиха Саске, да?       — Именно.       Собственно, чтобы понять это, не нужно было быть человеком великого ума. Это направление мог бы угадать любой, кто хоть сколько-то знал Фудомару и был знаком с его личными принципами.       — Бедный Совет, — позволил себе едва заметную улыбку Шикаку.       — «Бедный Совет» — это лишь полбеды, — только и вздохнул Хирузен. — Члены четвёртой команды опять попадут под надзор из-за связи с Учихой Итачи. А если учесть, что Танака Фудомару ещё и опекает джинчурики… Похоже, на этот раз головной боли будет куда больше.