Безумная канитель

      Утро выдалось облачным и ветреным.       Двое стоящих у главных ворот Конохи мальчишек ёжились из-за холодного утреннего ветра и гадали, не сбегать ли домой за чем-нибудь тёплым в дополнение к уже имеющейся одежде. Однако и каждый раз передумывали, днём затянутое небо должно было распогодиться, и лишние вещи только помешают. К тому же, нужно было дождаться прихода третьего товарища.       У Эномото Хидеки были короткие рыжие волосы и цепкие карие глаза, а общий академический показатель способностей почти вдвое превышал сумму баллов выпавших товарищей, исключая навыки гендзюцу, к которому, у Хидеки, по предварительной оценке, не было никакой предрасположенности. Зато та несомненно была у слегка угрюмого Кудо Цубасы, побаивающегося даже слово лишнее сказать, чтобы случайно не привлечь к себе лишнее внимание и так не самым дружелюбным образом настроенного по отношению к нему наставника. По крайней мере, сам Цубаса был абсолютно уверен, что находится на заведомо плохом счету — дожидаясь прихода Фудомару-сенсея и мысленно чертыхаясь от надобности его так называть, Цубаса то и дело втягивал голову в плечи, параллельно пытаясь предугадать, что именно их ждёт, в конце концов, ни одна команда, кроме них, не покидала Коноху ради испытаний, что устраивали своим группам джонины…       — И где Кё носит? — осмотревшись вокруг, раздражённо фыркнул Эномото Хидеки. Абураме Кё опаздывал уже почти на полчаса, а ведь они специально договорились собраться у главных ворот деревни пораньше, чтобы успеть согласовать собственные действия: пусть о предстоящем тесте ничего не известно, но всё же был шанс наметить хотя бы примерный план.       — Прекрати дёргаться, на тебя это не похоже, — нервно ероша и без того вечно лохматые золотистые волосы, буркнул Цубаса.       — Ты бы видел, как мои родители вчера отреагировали на имя нашего наставника. Отец чуть за дверь не выбежал с намерением просить о замене. У нас в гостях ещё кто-то из его друзей был, тот и подавно кружку с чаем выронил. — Хидеки выразительно поморщился. — Без понятия, кто этот джонин такой, но, похоже, он не на самом лучшем счету. Ты ведь что-то о нём знаешь, да? — выдержав паузу, поинтересовался он.       Кудо Цубаса неопределённо вздохнул. Он не мог утверждать, что ему известно так уж и много, и тем более не мог заявить, что эти знания окажутся полезными.       Танака Фудомару был из числа немногих шиноби своего возраста, кто участвовал в третьей мировой войне, защищая собственную жизнь и честь страны Огня. Абэ Арата, один из старших друзей Цубасы, в прошлом году ставший чунином — наконец-то, с третьей попытки! — говорил, что Танака Фудомару каждый раз присутствовал среди экзаменаторов, а значит, входил в число элитных шиноби Конохи, по крайней мере, именно так обычно характеризовали официальных наблюдателей, имевших право оценивать новое поколение. Когда однажды пришлось вмешаться в вышедший из-под контроля поединок третьего этапа, Танака Фудомару продемонстрировал владение чакрой молнии, обезвредив неудачно столкнувшиеся между собой и едва не перекинувшиеся на трибуны техники дотона. К тому же, он являлся опекуном Узумаки Наруто, хоть это и не афишировалось, что, кстати, порождало ряд вопросов, на которые было нереально найти ответы. А ещё характер этого человека оставлял желать лучшего.       — Не думал, что скажу это, — неожиданно хмыкнул кто-то, вклиниваясь в чужой диалог, — но я впечатлён твоими навыками сбора информации, Цубаса-кун.       Хидеки с Цубасой синхронно вздрогнули, без особых проблем узнав голос наставника, и начали вертеть головами, пытаясь обнаружить его. Из-за отсутствия солнца нельзя было заметить лишних теней, а порывистый ветер слишком сильно шумел листвой деревьев, так что и на слух полагаться не приходилось.       Тихий, но чётко слышимый смешок необнадёживающе намекнул, что находился искомый человек очень даже близко, возможно, в каком-то незначительном десятке шагов, а не прятался за углом или в ближайших зарослях… Объяснение могло быть только одно, по крайней мере, Эномото Хидеки в подобном был почти уверен.       — «Мейсайгакуре»? — Хидеки убрал с лица рыжую чёлку и, выхватив из сумки на поясе моток лески, прикрепил к ней сюрикен, после чего, посоветовав другу пригнуться, резко крутанулся на месте.       Оружие описало неполный круг и оказалось поймано, а техника скрытого камуфляжа пала, позволяя увидеть того, кто её использовал.       Танака Фудомару, и правда, находился в каких-то трёх метрах от своих подопечных — поразительно бодрый для человека, не сомкнувшего за ночь глаз, одетый в привычное синее ханьфу с закреплённым на левом рукаве протектором… И даже был, кажется, в весьма неплохом расположении духа, себе самому на удивление. Кто бы мог подумать, что ученики сумеют столь приятно удивить: не только Эномото Хидеки, сумевший определить нужное ниндзюцу и наскоро придумавший способ вычислить местонахождение наставника, но и Кудо Цубаса, умудрившийся вызнать подробности о его личности и даже частично прошлом… Конечно, этого не было достаточно, чтобы пройти предстоящее испытание, но первое впечатление всегда важно.       …Тем более, раз уж отказаться от этой команды Фудомару всё равно не имел права и завалить этих ребят ему на самом деле было нельзя, то он просто будет ставить перед ними одну задачу за другой, чтобы выявить как можно больше положительных черт и искоренить или исправить отрицательные. От идеи просто отыграться на них всё же удалось прошлой ночью отказаться, как ни крути, а дети не были ни в чём виноваты.       — Две минуты на раскрытие «Мейсайгакуре». — Фудомару отпустил натянувшуюся леску, позволяя вернуть оружие обратно. — Браво, Хидеки-кун, ты оправдываешь свои довольно лестные рекомендации.       — Ты прятался и наблюдал за нами с помощью скрытого камуфляжа всё это время? — прошипел Кудо Цубаса, почти забыв, что совсем недавно обещал себе быть тише воды и ниже травы, чтобы не нарваться лишний раз на неприятности.       — Не всё время, только последние минут пятнадцать, — улыбнулся в ответ Фудомару, показательно пропуская мимо ушей не очень-то уважительное обращение. Цубаса сам запоздало сообразил, что с языка сорвалось недопустимо резкое «ты», и немного нервно дёрнулся, но поразительно быстро взял себя в руки и продолжил сверлить наставника недовольным взглядом. — Что же, пока не подтянулся Кё-кун, я объясню вам, что именно вас ждёт.       — Может, лучше всё-таки дождаться его прихода? — почти моментально отреагировал Хидеки. — Ну, чтобы потом не повторяться.       — Он, в отличие от вас, уже всё знает, — невозмутимо пожал плечами Фудомару. — Я поймал его по дороге сюда и просветил в подробности. К тому же, специально попросил задержаться, чтобы мне выпал шанс вас проверить с помощью «Мейсайгакуре»: всё-таки его кикаичу смогли бы отследить мою чакру и раскрыли бы технику скрытого камуфляжа слишком быстро, так было бы совсем неинтересно.       Цубаса с Хидеки фыркнули и почти зеркально вздёрнули носы, будучи не то оскорблёнными, не то просто недовольными тем, что Абураме Кё согласился во всём этом участвовать. Они ведь теперь товарищи по оружию и должны действовать сообща, а вышло… Почему-то самым подходящим описанием ситуации казалось слово «неправильно».       — Итак! — Фудомару хлопнул в ладоши, про себя отмечая, что это привлекающее внимание движение совершается как будто самопроизвольно. Раньше оно вообще не использовалось, Фудомару предпочитал просто прикрикивать на людей, чтобы не игнорировали. — Приходилось ли вам слышать о так называемой «Бешеной команде»? — с непонятной даже самому себе интонацией поинтересовался он.       — Я слышал о ней от родителей, — нехотя сообщил Хидеки. — Немного и без имён, но отец, кажется, упоминал, что среди членов этой команды был кто-то из клана Учиха… И что их капитан абсолютно неуправляем и пользуется слишком явным покровительством Хокаге.       Последние слова Хидеки буквально отпечатал, видимо, пытаясь подражать отцу, и в его карих глазах сверкнула гордость. Не особо оценивший чужую попытку продемонстрировать свои знания Цубаса недовольно фыркнул и выжидающе притих: как только у Хидеки закончатся подслушанные у родителей сплетни, он обязательно добавить что-нибудь своё, не менее важное. Фудомару скрестил руки на груди и принялся слушать, в конце концов, Кудо Цубаса не так давно поминал имя Абэ Араты. Арата, и правда, мог рассказать немало всего, всё-таки был неплохо знаком с Дайчи, живя буквально по соседству… Хотя лично Фудомару грозился за излишнюю говорливость сократить количество зубов — нечего разбалтывать направо и налево всё что ни попадя. Или, по крайней мере, больше, чем радушно позволено.       В конце концов, пусть о «Бешеной команде» и любили говорить, но это было присуще в основном тем, кто был знаком с её членами лично и кто никогда не забудет двух имён, ныне приписываемых нукенинам. Молодое же поколение как об учениках змеиного саннина Орочимару, так и о нём самом, почти ничего не слышало — это дети мирного времени, об опасностях и потерях минувших войн знающие только со страниц не описывающих и трети реального хаоса книг, а о внутренних проблемах собственной деревни не знающие и подавно. Фудомару мог оценить подобное на примере Саске и Наруто, которых в ответ на увиденное старался просветить в максимум всего — в даты, имена, титулы, события и бесконечные мелочи, какие только могли пригодиться в жизни…       И именно поэтому способностям Кудо Цубасы добывать информацию, несмотря на приравнивание его ко всей прочей ребятне, стоило отдать должное, пусть даже ему просто несказанно повезло оказаться другом кого-то просвещённого. Причём, подумать только, речь шла даже не о родителях-шиноби, которые точно не стали бы рассказывать ребёнку то, о чём ему знать не стоит или просто ещё слишком рано… Удача тоже являлась чем-то вроде особого оружия шиноби.       — За что твоя семья так сильно не любит «Бешеную команду»? — искренне удивился Цубаса, когда Эномото Хидеки замолчал, припомнив на ходу не так и много деталей. Это даже немного радовало, как и тот факт, что имена тоже не были известны, иначе горделивый ребёнок не упустил бы возможности их назвать. — Я слышал, что они заслужили уважение во время войны и не раз доказали верность Конохе по её окончании.       Фудомару с трудом сдержался, чтобы не присвистнуть. В последнее время нечасто можно было найти людей, отзывающихся так о «Бешеной команде»: всё-таки наставник и один из её членов предали и покинули деревню, а другие двое накрепко связаны с джинчурики, который не так давно вызвал знатный переполох, что и напомнило обо всех былых грехах. Прямо аж захотелось спросить, кто именно столь хорошо говорил об учениках Орочимару — неужели действительно Кудо Кей? Уж от неё-то услышать нечто подобное неожиданно вдвойне…       — Мой отец недолюбливает их капитана, они якобы открыто конфликтовали, несмотря на то, что тот младше отца в два раза. — Фудомару всё-таки не справился с собой и рассмеялся. Тот конфликт забыть было невозможно, и участвовал в нём не только Эномото Тадао, но и многие другие шиноби, выступавшие против решения отдать Фудомару право опеки над Узумаки Наруто. — Сенсей? — осторожно и, как показалось Фудомару, почти испуганно позвал Хидеки; причин чужого лихорадочного смеха он не понимал, и оттого ему явно становилось не по себе.       — В общем, ожидает вас следующее, — кое-как пересилив себя, произнёс Фудомару. — Вам предстоит встретиться с одним из членов «Бешеной команды», Атооши Дайчи. Он не капитан, если тебя это интересует, — добавил Фудомару, загадочно улыбнувшись слегка напрягшемуся Эномото Хидеки и решив, что собственную личность пока открывать не будет. Абураме Кё, конечно, в курсе, но его тоже попросили ничего не говорить, пусть для остальных его товарищей по команде подобное будет сюрпризом. — Атооши Дайчи — ирьёнин. Примерно неделю назад он вместе с группой своих учеников направился в сторону границы за какими-то редкими лечебными травами и сейчас должен быть уже на пути обратно. Мы выступим навстречу его группе и вместе с ними вернёмся в Коноху. Займёт это дня три-четыре, я предупреждал вас о ночёвке в лесу, вы должны были подготовиться. — Цубаса с Хидеки слаженно кивнули, покосившись на собранные походные рюкзаки, лежащие у ног; мысль о том, что ночёвка предстоит далеко не одна, знатно запоздала. — Собственно, в течение этого непродолжительного путешествия и будет происходить ваше генинское испытание, и уже по возвращении в Коноху я решу, вернётесь вы обратно в Академию или нет.       В одно мгновение посерьёзневшие лица Фудомару очень даже понравились. Легкомысленность сразу же откинули, и это был хороший показатель. Кто знает, может, эти ребята всё-таки сумеют ему понравиться. И пусть серию ошибок они уже допустили, но на первый раз их можно простить.       — Вы не расскажите, в чём состоит это испытание, сенсей? — Кудо Цубаса, кажется, даже не спрашивал, а словно бы просто уточнял, вероятно, подозревая нечто подобное.       — Там много разных мелочей, долго перечислять. — Фудомару вскинул руку, заметив появившегося в поле зрения Абураме Кё. Тот пришёл как раз вовремя, теперь можно было и подначить слишком расслабившихся учеников, чтобы впоследствии всегда были начеку. — И ваша проверка, кстати, уже началась, — оповестил Фудомару, когда Кё наконец-то подошёл и встал рядом со своими товарищами, будучи готовым тоже внимать словам наставника. — И счёт уже не в вашу пользу, первый из тестов вы завалили, — подвёл он итог, позволив детям недоумённо переглянуться и даже осмотреться по сторонам, словно бы в надежде увидеть что-то особенное.       — Как так?! — недоумённо воскликнул Эномото Хидеки. — Мы ведь ещё ничего не сделали!       — Вы со вчерашнего дня являетесь командой, — невозмутимо продолжил Фудомару, — но продемонстрировать этого единства не смогли. Хидеки, Цубаса, — сделав глубокий вдох, обратился он к ребятам, отсекая ранее прибавляемые суффиксы и ненавязчиво стирая грань между учителем и учениками, раз как шиноби они вроде бы теперь равны; возраст и разница в титулах важны, но не всегда значимы. — Разве не должны были вы настоять на том, чтобы дождаться последнего вашего друга, прежде чем слушать важную информацию относительно запланированной миссии?       — Но, сенсей! — тут же воспротивился Кудо Цубаса. — Вы ведь сказали, что он в курсе и!..       — Мало ли, что я сказал, — усмехнувшись, развёл руками Фудомару. — А если бы я заявил: «Выступаем, он нас догонит», вы бы тоже бездумно пошли вперёд, поверив мне на слово? То же самое касается и тебя, Кё, — добавил Фудомару, переведя взгляд на молчаливо вникающего в происходящее Абураме Кё. — Твои товарищи специально назначили встречу пораньше, потому что вы планировали обсудить предстоящее испытание, верно? Но ты к назначенному времени не пришёл, тем самым не только не оправдав чужие ожидания, но и подставив людей, которые в тебя верили. А теперь все трое… — Фудомару выдержал паузу, достаточную для того, чтобы простая заинтересованность учеников в продолжении переросла в опасение, что они умудрились упустить что-то важное, из-за чего и не могли вникнуть в самую суть. — Хорошенько подумайте, что бы случилось, будь сейчас на моём месте враг, использовавший, например, примитивное «Хенге»? По сути, он сумел, во-первых, разделить вас, а во-вторых, ещё и внушить вам ложную цель. Вполне вероятно, что Кё по приходу обнаружил бы два трупа. Или вы, дожидаясь, пока Кё явится, упустили бы драгоценное время, за которое он, якобы по моей просьбе задержавшийся, истёк бы кровью и умер.       — Мы всего лишь ученики, только из Академии выпустились! — Кудо Цубаса сжал кулаки и наградил наставника нечитаемым взглядом. — А Вы ставите условия с уровнем опасности, как у миссии высшего ранга!       — Знаете, кто такие нукенины? — показательно проигнорировав чужое возмущение, поинтересовался Фудомару.       — Это шиноби, предавшие свои родные селения и разыскиваемые по всему миру, — отчеканил Эномото Хидеки.       — Вот именно, «по всему миру». Никто не знает, где они скрываются после побега и где могут оказаться в тот или иной момент. — Фудомару немного горько вздохнул и прикрыл глаза, но уже через пару секунд взял себя в руки и, тряхнув головой, продолжил: — Вы можете быть абсолютно уверены, что случайно не столкнётесь с опасностью, к которой невозможно быть готовым? Сопровождая, например, при низкоранговой миссии какого-нибудь человека из одной деревни в другую, даже если дорога занимает день или полтора… Можете быть уверены, что простой встречный путник не окажется разбойником, который, приметив протектор скрытой деревни, решит взять хитростью, разумно полагая, что победить в открытом сражении с хорошо обученным шиноби шансов маловато? — Генины переглянулись между собой и понуро опустили головы, не то признавая свои ошибки, не то просто будучи подавленными какими-то собственными мыслями. — Раз уж вы одна команда, то и действуйте, как единое целое. Не оставляйте никого позади и не теряйте друг друга из виду, если только это не было совместно спланировано. Придумайте опознавательные фразы или жесты, чтобы проверить, тот ли человек перед вами. Задумайтесь, что подойдёт лично вам и как по-особому преподнести это остальным, чтобы не сумел повторить посторонний. Я, например, люблю стрекоз, и есть десятки способов использовать эту информацию…       Хмурое молчание продолжалось долгие три минуты.       Фудомару кинул быстрый взгляд вверх. Небо почти распогодилось — так досаждавший ветер, который на какое-то время вообще перестал ощущаться из-за напряжённого диалога, угнал тучи в сторону горизонта, наконец-то позволяя выглянуть утреннему солнцу, не особо тёплому, но довольно многообещающему. Осталось дождаться, пока немало озадаченные всем случившимся генины придут в себя.       Хотя, наверное, их стоило подтолкнуть, вон и повод очнуться подоспел…       — Ну что, команда №4, выдвигаемся? — улыбнувшись так широко, что чуть скулы не свело, поинтересовался Фудомару, когда подбежавший теневой клон протянул ему принесённый походный мешок. Самому собирать вещи было некогда: проводив Наруто и Саске, ушедших с утра пораньше на испытание Хатаке Какаши, он направился к воротам деревни, чтобы встретиться с вверенными ему генинами, а подготовиться к предстоящему походу поручил привычному двойнику.       — Это ведь… не «Буншин», да? — оторопело проронил Цубаса, одновременно с Хидеки подпрыгнув на месте при виде второго Танаки Фудомару.       — Не похоже. «Буншин» — всего лишь иллюзия, а здесь… материальное тело, рюкзак ведь держит… — поддержал удивление друга Хидеки, во все глаза рассматривая слишком реального клона. Ни о чём подобном им в Академии никогда не рассказывали. — Скорее всего, это кем-нибудь применённое «Хенге».       — Перевоплощением простым быть не может это, — отрезал Абураме Кё; его кикаичу почти сразу оказались направлены на появившегося двойника наставника, и результат выбил из колеи окончательно. — Чакра одинаковая.       Фудомару безучастно пристроил на плечах походный рюкзак и, понаслаждавшись чужим замешательством ещё пару секунд, отменил технику теневого клонирования. При исчезновении внесшего хаос клона слегка испуганно вздрогнули все трое мальчишек, после чего уставились на Фудомару уже не просто вопросительными, а буквально требующими самое развёрнутое объяснение взглядами.       — Пора выступать, — загадочно улыбнувшись, проронил Фудомару, давая понять, что тайна останется тайной, по крайней мере, пока он сам не решит, что ученики достойны узнать её. В конце концов, это для них неплохой такой стимул попытаться сделать всё максимально правильно, чтобы стребовать так интересующие ответы. — Раньше выйдем, дальше продвинемся.       Абураме Кё был подавлен. Токара-семпай и дядя Шиби ведь предупреждали, что рядом с выпавшим наставником всегда нужно держать ухо востро. Отлично зная, что в «Бешеной команде» после их печального распада — куда делся учитель, не разглашалось, а третий товарищ был из уничтоженного клана Учиха — больше всего ценится единство, попасться на столь провокационный трюк было ужасно обидно. И разыгравший свою небольшую партию Танака Фудомару наградил Кё таким разочарованным взглядом, что захотелось сквозь землю провалиться.       Эномото Хидеки и Кудо Цубаса, кажется, были задеты не меньше. Пусть им и объяснили, что проваленное испытание было лишь одним из многих запланированных на время предстоящего похода, но осознавать, что первое и самое важное впечатление сложилось заведомо плохое, было неприятно. И если роль играли даже такие, казалось бы, мелочи, то страшно было представить, какие ещё тесты могли придумать, тем более что раскрывать их суть наставник не собирался.       — Выходит, ты тоже знал Фудомару-сенсея до распределения… — Цубаса лениво поворошил угли разведённого костра. Долгожданный ночной привал устроили через несколько часов после заката; спать хотелось ужасно, но когда Фудомару поинтересовался, кто самый смелый и решит стоять на посту первые четыре часа привала, Цубаса вызвался добровольцем, неведомыми силами подавляя зевоту и беспрестанно растирая глаза.       Второго дежурного, как-то непонятно вздохнув и покачав головой, Фудомару назначил уже лично, после чего, забравшись на дерево и устроившись на толстой ветке, прикрыл глаза и почти сразу уснул. Сказалось двухдневное бодрствование и сопровождающий его переполох, предшествующие запланированному походу.       — Фудомару-са… сенсей на территорию клана нашего заглядывал иногда, будучи с некоторыми из нас знакомым. — Абураме Кё поднял намотанный на шею шарф до самого носа. Ночь выдалась на удивление холодной, хотя подвигаться ближе к огню всё равно не хотелось: свет слепил глаза, даже несмотря на тёмные очки, да и живущие в теле кикаичу были против неестественного тепла. — Помнишь, сказал сенсей, что стрекоз любит? Разными насекомыми интересовался он, включая жуков клана нашего и их способности. Токара-семпай его любил как гостя принимать, и дядя Шиби в отличие от многих ничего против Фудомару-сенсея не имел.       Хотя о факте опекунства над Узумаки Наруто до недавнего времени слышать Кё не приходилось, потому стоило прибавить к известной информации новую, узнанную от мрачного как туча Кудо Цубасы.       Эномото Хидеки начал ворочаться, натянув плащ, которым укрывался, на голову. Цубаса с Кё не собирались гадать, спит он или притворяется, равно как не стремились и проверять: вот настанет его очередь дежурить, и будет мучиться до рассвета… А потом ещё и весь следующий день пути — тогда-то над ним и позлорадствуют. И заодно в следующий раз первым заставят стоять на посту, чтобы неповадно было.       — Похоже, наш сенсей в каком-то смысле знаменит. — Цубаса в очередной раз широко зевнул. — Его либо любят, либо ненавидят, чего стоит хотя бы пример отца Хидеки.       Покосившись вверх и смерив отдыхающего на ветке дерева наставника завистливым взглядом, Цубаса несколько раз дёрнул себя за золотистую чёлку, прогоняя усталость. Бороться со сном предстояло ещё часа два.       …А наутро, разочарованно покачав головой, Танака Фудомару необнадёживающе объявил, что и второе испытание вверенные ему генины благополучно провалили. Цубаса и Кё, переглянувшись, на удивление сил не нашли. Это даже оказалось в какой-то мере ожидаемо, особенно если учесть совсем не равноправное распределение обязанностей ночного дежурства, когда вызвавшийся стоять на посту Кудо Цубаса откровенно клевал носом, а Эномото Хидеки и не подумал сменить его… Командной работой даже не пахло, так что мальчикам оставалось только чертыхаться сквозь зубы, осознавая совершённые ошибки. И обещать себе больше ни за что не попасться на чужие фокусы.       Своих подопечных, бесконечно хмурых и непривычно молчаливых, Фудомару показательно игнорировал почти весь следующий день. На дневных привалах он разве что изредка комментировал их действия и постоянно утыкался носом в какой-то свиток, перечитывая его раз за разом, словно в надежде выучить написанное наизусть или вычитать в нём нечто, спрятанное между строк. О содержании ревностно скрываемого от учеников сообщения Фудомару ни словом не обмолвился, даже когда у него это в три голоса потребовали, мотивируя тем, что секретов друг от друга у них вроде как быть не должно.       — Цубаса, ты что удумал? — сквозь зубы процедил Хидеки, как только друг кинулся к походному рюкзаку наставника, намереваясь выудить заветную бумагу, пока Фудомару отлучился, сказав, что направится к ручью, который приметил по пути. Запас воды кончался подозрительно быстро, и пополнить его действительно стоило.       — А на что похоже? — воровато осмотревшись, вопросил Цубаса, вытащив-таки свиток и осторожно развернув его. — Раз нам ничего не рассказывают, мы сами всё узнаем!       — Идея плохая это, — прокомментировал чужие действия Кё, но всё-таки подошёл ближе, пристраиваясь за плечом товарища рядом с Хидеки.       Сообщение, адресованное Танаке Фудомару и написанное рукой члена «Бешеной команды», на встречу с которым они направлялись, начиналось со слова «Помоги».       «Группа шиноби, человек десять — я не сумел рассмотреть, символ какой деревни изображён на протекторах — перекрыли нам дорогу на обратном пути к Конохе. Я бы повёл своих ребят в обход по тропам, но в лесу попасть в засаду ещё легче, чем передвигаясь по главной дороге. Да и запас еды у нас с собой на несколько лишних суток не рассчитан.       Мы встали лагерем в паре дней пути от деревни: свернули от дороги на восток и отошли на километр-полтора. Буду ждать там.       Атооши Дайчи»