До рассвета

Они продвигались медленно и не спеша, чтоб ни привлекать внимание пациентов. -Я не верю в призраков и прочее, — возмутился парень. -Напрасно, — усмехнулся Вэйлон. — Разве появление Криса тебе было мало? -Может мы надышались чего-то? — предполагал Парк. -Мне жаль Харви, но это не видения, не галлюцинация, — объяснял мужчина. — Весь этот ад сейчас реален. Я понимаю твое желание знать собственное происхождение. Но зачем же ты приехал именно в этот день? -Я хотел… — замялся Блейк. — Мне хотелось увидеть, где и как это произошло. Я хотел пройти тот путь, по которому прошла она. -Я покажу тебе, — Парк решительно повел парня за собой. -Ты обещал рассказать, — в очередной раз напомнил Блейк. Вэйлон посмотрел на Харви взглядом полным тоски и разочарования. Было видно, что мужчине нелегко вспоминать это, но все же он понимал, как парню было важно знать всю историю. -Это был две тысячи одиннадцатый, я тогда получил хороший контракт от Меркоф. Зарплату предлагали гораздо выше, чем в любом другом месте. А у меня жена двое детей и ипотека. Не раздумывая, я согласился и поехал в Маунт-Мэссив. И все было неплохо, пока я не получил повышение и допуск в лабораторию. Вот тогда-то я и понял, что это за контора и чем они занимаются. А потом наступил две тысячи тринадцатый… -Тот самый год, когда тут произошел бунт, — вставил догадку Блейк. -Не только, — горько усмехнулся Парк. — Я помню тот день, когда в лечебницу привезли Викторию… В открытую дверь кабинета Парка постучали. Вэйлон оторвался от монитора и увидел в проходе охранника. -Парк, тебя там зовет доктор Кристонс, — обратился он к программисту. -А в чем дело? -Привезли нового пациента в одиночку, — чавкая жвачкой, объяснял охранник. — Он хочет, чтоб ты видеонаблюдение настроил. -Иду, — тяжело вздохнул Парк. Оказавшись внутри, Вэйлон выполнял свою работу, абстрагируясь от происходящего вокруг. Было крайне неприятно находиться в нижнем ярусе для буйных пациентов. Гнетущая обстановка, маленькие помещения, оббитые мягкие стены. Парк всегда выполнял свою работу качественно и быстро. В этот раз все валилось из рук. Наблюдающий за ним из палаты напротив пациент по прозвищу «жених», буквально сверлил его взглядом. От чего у Парка бежал мороз по коже. Он отлично знал этого пациента и кем он был. Два метра ростом, крепкий и сильный, для его успокоения требовалось, как минимум пять санитаров. Взгляд его ледяных глаз ощущался спиной. Звук открывающейся решетки, в коридор, ведущий в карцер, привлек внимание всех пациентов. Они прилипали к небольшим окошкам, чтоб разглядеть новичка. Вэйлон знал, что сейчас будет происходить очередная истерика, поэтому поторопился освободить комнату. Выйдя, он столкнулся с двумя санитарами и девушкой. Взгляд ее огромных синих глаз стрелой прошел на вылет. Никогда прежде он не видел подобного. Ее волосы вороньего крыла, были заплетены в косу, что лежала на плече, едва касаясь маленькой груди. Вся она больше походила на ребенка, нежели на взрослую. Щуплое тело, тонкие плечи, узкие бедра, одежда буквально болталась на ней. Ее кожа была болезненно-бледной, из-за чего контур губ терялся. Вэйлон не сразу понял, считает ли он ее красивой, но то, что она была необыкновенной это точно. Она из тех, кого увидев раз, запомнишь навсегда. Самым удивительным было то, что она не сопротивлялась. Пациенты, как правило, устраивали истерики, кусались, кидались, кричали, плевались и прочие прелести поведения нездоровых людей. Она же сохраняла титаническое спокойствие. Но что тогда она делает в карцере? -Проходи, — один из санитаров подтолкнул ее к двери. Чувствуя взгляд всем телом, Вэйлон посмотрел на дверь в палату Эдди Глускина. И увидел его таким впервые. Лицо жениха было вытянуто в гримасе удивления. Рот слегка приоткрыт, а глаза широко распахнуты. Он не моргал с несколько минут, пока новенькую провожали в ее камеру. Затем его губы расплылись в широкой улыбке, от которой Парку стало настолько страшно, что тошнота поступила к горлу. Программист вспомнил, почему именно Глускина снова вернули в карцер. Две недели назад, этот товарищ выдавил глаза пациенту, посчитав его очередной неверной его избранницей. Не только он приходил в ужас в его присутствии, но и почти что все пациенты, не считая ребят вроде Криса Уокера или Фрэнка Манера. Девушка прошла внутрь помещения, где санитары сняли с нее смирительную рубашку, резинку для волос и проверили на наличие посторонних предметов. Парк стоял как вкопанный глядя на нее, на Эдди, снова на нее. -Вы свободны мистер Парк, — обратился к нему Кристонс, не весть, откуда взявшийся. — Вы ведь все наладили? -Да, разумеется, — вернулся к реальности Вэйлон. — Новый пациент? -Да, — кивнул доктор. — Это Вам не хухры-мухры. Между прочим, артистка театра оперы и балета — Виктория Блейк. -Такая молодая и сюда попала, — скорее констатировал, нежели спрашивал программист. -Бедняжку преследовал назойливый поклонник, — начал рассказ врач. — Отвергнутый ею, он устроил самосожжение прямо на ее глазах в ее доме. Она немного пострадала в пожаре, а вот семью ее спасти не удалось. А как пришла в сознание, решила покончить собой. Вот и оказалась здесь. -И сразу в одиночку? -А как иначе, она может нанести себе вред. Парк с сожалением кинул на девушку взгляд. Она вела себя так, будто никого кроме нее здесь не было, игнорируя происходящее. Зато за всех присутствующих был Эдвард Глускин. Мужчина был крайне возбужден и обеспокоен присутствием нового пациента. Он долгими часами стоял у маленького окошка, в ожидании, когда Виктория замаячит в своей палате. Транквилизаторы, вводимые ей, постепенно теряли свои свойства, и она могла чуточку прийти в себя. Развалившаяся из-за отсутствия резинки коса, распустила пряди, окутывая ее всю. Понемногу привстав, Блейк не совсем понимала, что происходит и где она. Тело ныло от одной и той же позы. Потянувшись, балерина рассматривала собственные руки и ноги, словно видела их впервые. Девушка встала с кровати, что больше походила на металлические нары. И принялась разминать затекшее тело, исполняя балетные упражнение. Эдвард словно в кататоническом ступоре смотрел в маленькое окошко, позабыв моргать. Она же не замечала его, концентрируясь на себе. Встать на носок без пуант было почти невозможным, и Виктория разорвала наволочку подушки, намотав ее на ноги. -Па па, плие, батман, — шептала она себе под нос. -Когда я был маленьким, мама часто говорила мне: «Женись, сынок, и ты поймешь, как счастлив ты можешь быть». Я искал повсюду, но так и не смог найти ту единственную, которая была бы похожа на девушку, чей образ стоит перед моими глазами. Я продолжу поиски, до тех пор, пока не отыщу ее, — пропел сам себе жених. Воспаленная фантазия Эдварда уже рисовала образы его идеальной семьи, жены и матери его детей. Скольких же людей он искалечил, убил, пытаясь воплотить свою больную мечту. Ах, если бы он только был психически стабилен и здоров, любая женщина согласилась бы стать его. Все врачи отмечали его фантастическое обаяние, которым он буквально гипнотизировал не только женщин, да кого угодно, медперсонал, охрану и так далее. С этого момента Глускин желал лишь одного, точнее одну. Теперь он был уверен, что нашел ту единственную, чей образ стоял перед его глазами. Она была идеальна. В его воображении, маньяк видел как ее мягкое и теплое лоно готово принять его семя для зачатия и вынашивания их детей. Эдди терпеливо ждал, когда наступит тот момент и он, наконец, сможет прикоснуться к такой желанной. Она теперь его цель. Вэйлон наблюдал за ней через ноутбук, подключившись к камерам видеонаблюдения. Прежде он так не делал никогда. Безусловно, он любил свою супругу, и никого сексуального подтекста не видел в своих действиях в отношении пациентки. Просто Блейк зацепила его. Все сумасшедшие в своем роде владеют неким обаянием, что-то есть в них такое, чего нет в обычных людях. Парк наблюдал за ее грациозными движениями. Сейчас в стенах этой кошмарной лечебницы в одном из душных и тесных карцеров, происходит прекрасное. Стабильно два раза в сутки к ней приходила медсестра, для перевязок. Шея и грудь девушки пострадали в пожаре, и как следствие кожа на них была повреждена. Доктор Кристонс выявил, что когда Виктория перевязана бинтами, а поверх надета не больничная одежда, а например водолазка с закрывающим горло воротником, то пациентка ведет себя куда спокойнее. Так и было решено поступать. Терапия шла ей на пользу, затуманенный лекарствами разум приходил в ясность от их отсутствия. Но девушка даже не догадывалась, что это все лишь для того, чтоб и на ней провести эксперимент. Пациентов женского пола здесь было крайне мало, поэтому Виктория была ценным экземпляром. Вернике был очень рад ее появлению. От тоски и банальной скуки и она стала периодически выглядывать в окошко, чтоб увидеть хоть что-то помимо белых мягких стен. Взгляд ее наткнулся на мужчину в палате напротив, он пристально смотрел на нее, улыбаясь так будто всю жизнь ее ждал. Каждый псих, себя таковым не считает. И Блейк тоже так думала, за исключением того, что правда не была таковой… или нет? В заключение врачей о ее диагнозе была клиническая депрессия с ярко выраженным пограничным расстройством личности. Глускин широко улыбался, потому, как не мог нарадоваться, что она, наконец, его заметила. Виктория смотрела на его шевелящиеся губы, но через две плотные двери она никогда бы не услышала. А он вторил как мантру одно и то же: «Я нашел тебя моя дорогая, я приду за тобой. Мое сокровище, моя любовь, моя невеста». А потом приходили санитары и охрана, их было довольно много для одного человека. И Блейк видела в окно, как «соседа» выводят из камеры, он сопротивляется и вырывается. Его сила и легкость с которой он разбрасывает охрану пугала, от чего Виктория широко распахнула и без того огромные глаза. Эдди бежал прямо на нее. Он всем весом ударился о дверь ее карцера, прильнув к окошку. Виктория отскочила от двери, забившись в угол. Сейчас она была рада, что эта прочная дверь здесь есть и разделяет их. Девушка не понимала, чем вызвала такую реакцию. Но среди криков охраны, она расслышала его слова: «Моя маленькая девочка, как же долго я ждал тебя». Виктория еще слышала его крики где-то уже вдалеке, она подскочила к окну, глядя как его уводят в неизвестность. Встречи с доктором Кристонсом проходили вне стен карцера. Теперь в связи с улучшением ее состояния, по мнению врача, ее допускали в его кабинет. Там, как правило, ей было комфортнее. Другая обстановка, окно, солнечный свет и атмосфера в целом. -Виктория, — психиатр обратил на себя ее внимание. Она подняла на него взгляд. Пальцы нервно сжимали край кофты. -Могу я узнать, как проходит заживление ран на шее? Медсестра говорит все очень даже неплохо. Блейк явно занервничала, при упоминании об этом. -Виктория, Вы все еще думаете о самоубийстве? -Нет, — солгала она. -А если я переведу Вас в обычную палату, с возможностью перемещаться по клинике, гулять и общаться с другими пациентами, Вы обещаете мне не делать глупостей? -Ну, разумеется, — легко улыбнулась девушка. Такая перспектива не могла не радовать. Блейк уже забыла, когда видела солнечный свет в последний раз. -Конечно, Вам придется проходить некоторое лечение, — продолжил доктор. -А под лечением, он подразумевал те кошмарные эксперименты? — предполагал Харви. -Да, — ответил Вэйлон, выглядывая из-за угла, для проверки их безопасности. -Куда мы сейчас идем? -В берлогу жениха, — эта фраза прозвучала куда зловеще, чем Парк себе представлял. — Ты же хотел увидеть, где именно ты родился. Хочу показать тебе, чтоб ты один раз увидел, и больше никогда сюда не приезжал. -Почему ты спросил, обладаю ли я какими-то особенностями? -Потому, что ты родился на двадцать четвертой неделе, — взглянул в глаза парня, ответил он. -Это на… -На три месяца раньше срока, — закончил фразу Вэйлон. -На таком сроке высокая смертность, — недоверчиво осекся Блейк. -Да, — подтвердил мужчина. — А ты появился вполне себе развитым и доношенным. -Как так? — в голове Харви не укладывалась данная информация. -А ты внимательно читал ее дневник? — с ноткой укора хмыкнул Парк. Харви почти на две головы выше Вэйлона и гораздо шире в плечах, обидчиво поджал губы. -Проклятый Вернике проводил адскую процедуру на всех нас, и на твоих родителях в том числе, — разъяснял мужчина. — До беременности, Виктория получила странно высокую способность к регенерации. Эдди досталась невероятная сила, собственно как и другим маньякам. Ну, Уокера ты и сам видел. -До беременности, — уточнил Блейк. -Как только она забеременела, все ушло в плод, — подтвердил Парк. -Это она имела в виду, когда писала, как сильно слабеет, — сам себе объяснил Харви. -Держись строго возле меня и веди себя тихо, — предупредил Вэйлон. Все вокруг выглядело странным образом лучше, чем когда Харви сюда попал. Обстановка магическим образом менялась, будто возвращая их на двадцать лет назад. -Почему это происходит? — не понимал юноша. -Я не знаю, — резко ответил Парк. — Никто не знает. Но все что ты увидишь и почувствуешь — реально. -Значит все рассказы о пропажах людей, правда? -Вне всякого сомнения, — заверил Вэйлон. — Кто потерялся здесь, пропал навсегда. -То есть… — не успел закончить фразу парень. -То есть, если умрешь, то умрешь по-настоящему. Такая перспектива пугала, но не ослабляла его желания пройти все места, в которых была Виктория. Харви таким способом хотел отдать дань уважения скончавшейся в родах матери. -И как же все случилось? — вернул их к диалогу Блейк. Девушка сидела смирно на стуле, одетая лишь в топ и короткие шорты. Она наблюдала, как несколько длинных прядей свалились на ее колени, затем на пол. Звук машинки для стрижки вводил в некий транс. Блейк не боялась неизвестности, но немного волновалась из-за этого странного места, в которое ее привели. Выглядело оно каким-то фантастическим. Крепкие успокоительные, что ей давал Кристонс делали свое дело. Доктор просил девушку никому об этом не рассказывать. И она покорно молчала, понимая, что здесь что-то не ладно. Раз уж врачи друг от друга утаивают информацию. Викторию провели в большой светлый зал со странной сферой в центре. И перед тем как она столкнется с самыми отвратительными чувствами в своей жизни, она увидит знакомое лицо через стекло. Блейк определенно видела этого мужчину в своей палате, перед тем-ка войти в нее. Он пристально следил за ней, она проделывала то же. Вэйлон испытал смятение. Программист не ожидал, что они будут ставить эксперименты на женщинах. Мужчина и без того собирался отправить секретное письмо журналисту. Но сейчас уверенность в этом достигла своего пика, и он точно знал, что будет делать дальше. Хрупкую фигурку усадили в стеклянный шар, вставляя иглы в сбритый висок. Девушка жмурилась от боли, инстинктивно сжимаясь. Парк смотрел на нее в экран монитора и ожидал, что сейчас она вырвется, как это сделал Глускин. Этого не произошло. Она была маленькой и хрупкой, ей едва хватило бы сил оттолкнуть кого-то из них от себя. Виктория была ниже Эдди в два раза, да и весила меньше раза в четыре минимум. Ее крики и визг, прозвучали как гонг и что-то внутри Вэйлона оборвалось. Мужчину пробил холодный пот, ладони стали влажными, руки затряслись, а внутри все похолодело. Закончив настройку оборудования, Парк поспешил вернуться в свой кабинет, чтоб прийти в себя и решить, что же делать дальше. Но мужчина даже не подозревал, какое будущее ему уготовлено. Программист и представить не мог, как скоро он окажется на месте всех этих несчастных. И какую роль во всем этом сыграет его письмо. Едва Вэйлон успел нажать на клавишу отправки, как голос, раздавшийся за его спиной, заставил мужчину подпрыгнуть на месте. Блер в сопровождении нескольких охранников запер дверь серверной комнаты. Мужчина давно точил зуб на Парка и наконец, ему представилась возможность воплотить свою давнее желание в реальность. -Ты думал, я не узнаю о письме? — наиграно усмехнулся Джереми. Вэйлон испугано смотрел на него. Он не ожидал такого поворота. -Я не… — попытался оправдаться Парк. -Ооо, — скривился Блер. — Не начинай. Я давно за тобой наблюдаю. -Какого…? — непонимающе посмотрел на него программист. -Понравилась эта миловидная сучка? — ехидно подшучивал Джереми. — Я знаю обо всем, что ты делал в своем компьютере. Блер швырнул ноут на пол. За этим жестом последовал удар от одного из охраны. Он сбил Вэйлона с ног, и тот упал на пол. -На пол! Держи руки, чтоб я их видел! — крикнул на него охранник. -Ты настолько глуп, что подумал, что заимствованного ноутбука, маршрутизатора и брандмауэра будет достаточно, чтоб обмануть ведущего мирового поставщика биометрической безопасности. Вэйлон как загнанный зверь, забившись в угол, смотрел то на Блера, то на охранников. -Тупица, Мистер Парк, — он пальцем коснулся виска. — Более чем просто тупица, на самом деле это сумасшествие. Я бы диагностировал дереализацию и нарциссизм. Биполярные и пограничные расстройства личности. С большей вероятностью диспареунии, бредовыми расстройствами и недержания в будущем. Парк чаще задышал, понимая, о чем речь. -Боюсь, что нам придется взять это на себя. Мистер Парк, Вы добровольно попросите принудительно заключение? Вы слышали агент? -Он сказал «да» мистер Блер, — отозвался охранник. -Прекрасно. Ах, и … Мне это не послышалось, Вы только что сказали, что будете добровольцем программы морфогенетического кондиционирования? -Это то, что я услышал, мистер Блер, — подтверждал слова начальника агент, поддерживая всю эту постановку. -Это очень храбро с Вшей стороны, Вэйлон. Корпорация «Меркоф» и непрерывно двигающийся прогресс ценят Вашу храбрость и жертву. Может, Вы можете назначить мистеру Парку легкий анестетик. -С удовольствием, — улыбнулся охранник и сильно ударил Вэйлона в лицо. От ударов наносимых его дубинкой, мужчина попросту потерял сознание не в состоянии более сопротивляться. Вэйлон без борьбы отдался на милость судьбе и нездоровому желанию Блера, ставить эксперименты на всех, на ком придется. -И так ты стал очередной жертвой? — спросил Харви. -Да, — тяжело вздохнул Парк. — Так и началась эта история. Тогда я еще не представлял, что за ад ждет меня… Звук хирургической пилы прервал его речь. Они переглянулись. В глазах Харви было непонимание и недоумение. Лицо Вэйлона выражало ужас. -Прячемся быстро, — мужчина схватил Блейка за руку и потянул на себя. -Кто там? — испугано спросил Харви. Парня куда больше пугала реакция спутника, нежели неизвестность. -Фрэнк Манера, — кротко ответил программист. -Очередной маньяк-психопат? — подражая его шепоту, так же тихо произнес догадку парень. -Каннибал, — твердо ответил Парк, глядя в синие глаза.