До рассвета

Виктория пришла в себя уже в своей новой палате. Делать резкие движения было глупостью, и она поняла это по тошноте и тому, как перед глазами все поплыло. Девушка провела рукой по сбритому виску, ощупывая места для игл. Острая боль заставила зажмуриться. Ад, через который она прошла ночью, грязными и мерзкими воспоминаниями отдавал в мозгу. Слезы подступили комом в горле, и Блейк зажала виски руками. Нет в мире никого, кому бы она смогла поверить. Предают все. В ее случае это была семья, готовая продать ее за хорошую финансовую помощь богатому ценителю искусства. Теперь вот доктор Кристонс, что так яро желает ей «помочь» и «исцелить», отдает ее в лабораторию на эксперименты. Как же из ее головы вырвать мысль о суициде, если мир вокруг так омерзительно враждебен. Виктория не мыслит трезво из-за произошедшего, но прекрасно понимает одно. Она в психиатрической клинике, а в таких местах обитают душевно больные, соответственно она такая же. Никто и никогда ей не поверит, потому что она чокнутая. А еще глядя на пациентов, чья жизнь уже давно сконцентрирована в Маунт-Мэссив, кто провел здесь так много времени, что позабыл, что там за стенами есть другая жизнь. Виктория с ужасом понимает, что станет одной из них. Вошедшая для перевязки медсестра, буквально вырвала ее из водоворота кошмарных мыслей. Женщина готовила все для процедуры, чтоб затем сообщить о результатах Кристонсу. Увиденное поразило женщину, но она мастерски скрыла это. За годы работы в больнице с крайне тяжелыми пациентами, она научилась контролировать эмоции, мимику и держать себя в руках при любых обстоятельствах. Машинально девушка коснулась шеи, провела ладонью по груди. Боли не было, раны затянулись так странно, как если бы она провела здесь несколько лет, а не месяцев. Парк все это время наблюдал за ней через камеры наблюдения. За время ее пребывания здесь, им удалось лишь несколько раз перекинуться парой фраз. Так как он был программистом, а не медперсоналом, то и соответственно ему и делать нечего было среди пациентов. Но мужчина не мог перестать делать то, что делал. Его влекло странное отцовское чувство. Глядя на девушку, он нередко вспоминал семью. Вдали от них, он переносил на нее свои эмоции. Тоска по дому особенно усиливалась с наступлением вечера, и Вэйлон проводил это время, болтая с женой по видеосвязи, время от времени поглядывая на то самое окно, транслирующее его «подопечную». Разумеется до того как он перешел из разряда «работников» в «пациенты». Мужчина не догадывался, что все его действия отслеживают. Именно в этом и упрекнул его Джереми, насмехаясь над этой ситуацией. В прочем, Блер понимал Вэйлона. Виктория была симпатичной и милой, и тот факт, что взрослый мужчина наблюдал за ней, было нормой. А если уж говорить о месте, в котором все это происходило, то нормой могло быть все что угодно. Виктория как маленький котенок, свернувшийся клубочком, ютилась у окна с книгой. Она выглядела такой беззащитной и слабой. Всему виной была ее хрупкая внешность. Она была одним из тех немногих пациентов, что сохраняли более менее здравый рассудок. Девушка поливала цветы в горшках, что были допустимы на посту охраны, помогала более немощным обитателя этого места, да и в целом была человечной. И на первый взгляд казалось странным ее пребывание в подобном месте. Но ее поверхностный диагноз уходил в более глубокое безумие, чем казалось, чем доктор предполагал. Из головы не выходили видения и кошмарные образы, после странных манипуляций в сфере. Со слов докторов, она перенесла эту пытку куда легче, чем многие пациенты. Но все же она не Билли. Блер все так же радостно доказывал, что давно стоило проводить эксперименты на женщинах, и что Виктория ценный экземпляр. Крики из коридора встревожили девушку, и она выглянула наружу. Несколько пациентов, что вели себя спокойно, вдруг забились в истерике. Санитары и медсестры старались успокоить их, прибегая к физической силе и уколам с сильными успокоительными. Блейк отлично знала, что в шприцах. К ней применяли такие же препараты, после которых девушка не могла прийти в сознание довольно долго, ощущая себя овощем. Визг с улицы оповестил всех об очередном приступе. В окно она видела, как еще несколько человек подражают тем, кого сейчас скручивают на полу коридора. Там была точно такая же картина, те же действия медперсонала. Какая-то массовая истерия поразила сразу с десяток человек. Это подняло нешуточную шумиху в отделении и суету среди врачей и санитаров. Блейк прошла еще немного к посту медсестры и холлу, в котором иногда можно было смотреть телевизор и слушать музыку. Реджи молодой парнишка лет семнадцати, но давний гость Маунт-Мэссив, стоял на коленях перед телевизором, на котором были лишь помехи, и молился ему. К парню присоединились еще несколько сумасшедших. В этот момент Виктория поняла, что рано или поздно станет такой же. Проводимые на них всех опыты по морфогенетическому кондиционированию, и ее приведут к такому состоянию. Никому из них не выйти отсюда никогда. Отчаяние захлестывало все больше и больше, сея тьму в душе. С одной стороны она понимала, что после случившегося ей здесь самое место, с другой, девушке не хотелось стать такой же обезумевший в край. Воспользовавшись суетой в коридоре, Блейк ловко и незаметно схватила канцелярский нож со стола медсестры и сунула его в рукав, затем стремительно направилась в комнату. Балерина была решительна. Она точно знала, что ей стоит сделать, прежде чем «Меркоф» окончательно лишит ее рассудка, и она станет, как они все молиться телевизору, или уверует в пророка в лице Мартина. Вбежав в свою палату, Блейк обнаружила заблудшего туда пациента. Она не помнила его имени, но знала его как «малыша», в свои сорок с хвостиком, он вел себя как семилетний ребенок. -Выходи, — твердо указала она на дверь. -Я тебя искал, — улыбался «малыш».- Хотел, чтоб ты еще мне почитала. Ну, ту книжку помнишь, там про сказки. Его слова звучали по-детски и как-то жалобно. Виктория вдруг поняла, что он вот вот сорвет ее план, выводя девушку на эмоции. В ее огромных синих глазах скопились слезы. -Уходи, — прокричала она, выталкивая мужчину за дверь. -Вики, — канючил тот, подражая детской манере. — Ты хочешь сделать что-то нехорошее. «Малыш» стучал ладонями в закрытую дверь, которую Блейк подперла стулом. -Вики не оставляй меня, я боюсь, впусти, — расплакался пациент. Блейк понимала как мало у нее времени и что он привлекает сюда слишком много внимания. Надо было действовать быстро и четко. Напуганная, она все же закатала рукава больничной рубашки и часто задышала. -Не бойся, — шептала она себе. — Это быстро, ты просто уснешь. И все это закончится. Слезы обжигали ее бледную кожу. Впереди неизвестность, а в настоящем кошмар. По-моему выбор очевиден. Стиснув зубы, девушка провела лезвием вдоль предплечья от запястья и вверх. Багровая кровь как река из прорвавшей дамбы хлынула наружу. Гримаса боли исказила ее лицо, а пелена слез застилала глаза. «Малыш» все колотил в дверь, наблюдая через стекло за происходящим. Он ревел и звал на помощь. Интеллект ребенка не был способен на большее. Повторить то же самое со второй рукой оказалось задачей куда сложнее. Порезанная рука немела и пальцы совсем не слушались, поэтому и надрез получился не таким глубоким. Заливая кровью себя и пол вокруг, Виктория уже еле приоткрывала глаза. Ее сильно клонило в сон, увлекающий ее навечно. Вокруг все плыло и раздваивалось. Последнее, что смогла различить Блейк, стала настольная лампа. Ее огонек стал тусклым, затем ярко разгорелся, приводя лампочку к взрыву, после чего палата погрузилась во мрак. Как и сознание пациентки. -Она бегло указала об этом, — упомянул Харви. — Откуда ты узнал все подробности? -Меня тогда заперли в палату в том же корпусе, — шепотом ответил Вэйлон. — Я видел все своими глазами, через окно. Видел, как ее везли в операционную. -Так значит, она и в правду была больна? — разочаровано спросил Блейк. -Я не уверен в этом. Думаю, что просто все вокруг довели ее до этого. -О чем ты? — смутился парень. -О том, о чем она там не писала, — осекся Парк. Мужчина двигался тихо, ступая очень осторожно. Парень подражал его действиям, хотя с его габаритами это было нелегко. -Что это за место? -Госпиталь, — ответил программист. — Нам надо добраться до швейной мастерской. -Там… — не смог закончить фразу Блейк. -Там ты родился. Харви не смел, смотреть на мужчину. Он сглатывал ком в горле, что раз за разом образовывался и мешал дышать. Впереди был темный коридор с порядковыми номерами. Мужчины двигались вперед, преодолевая препятствия. Вэйлон заприметил впереди психа, быстрее, чем Блейк, он точно знал, как поступить. -Харви быстро в комнату слева и под одну из кроватей, — скомандовал Вэйлон. -Но я… — замялся тот. -Без вопросов, — зашипел Парк. Парень последовал за ним, повторяя все его действия. Было неудобно от того, что с его ростом под кровать он еле помещался. Но куда больше пугал голый мужик размером со шкаф, что бродил по коридору. Сердце Блейка бешено забилось, когда он снова подошел к дверному проему, в комнате которого они сейчас прятались. Харви зажимал рот рукой, чтоб не привлечь внимание своим слишком громким и частым дыханием. Парень смотрел на Вэйлона под соседней кроватью, что прижимал указательный палец к губам. Те секунды казались ему вечностью, и когда Парк выполз из-под кровати и выглядывал в проем, подарили надежду, что они, наконец, могут покинуть это место. -Быстро за мной, — прошептал Вэйлон и рванул вперед. Напуганный Блейк последовал за ним. Впереди было страшнее, чем здесь, но останься он тут один и получаса не протянет. Вбежав в комнату, номер которой Харви даже не успел разглядеть, Парк мигом потянул парня на себя в вентиляцию. Парень не знал и не понимал, куда и когда надо свернуть в этих коридорах, но полностью доверился программисту. -Куда мы теперь? — не повышал голоса Блейк. -Пройдем через двор, — ответил мужчина. — Главное тихо, мы не должны попасть на глаза каннибалу. Доктор Смит вносил отчет в текстовый файл на компьютере для начальства. Мужчина был лечащим врачом Эдварда Глускина и так же участвовал в исследованиях доктора Вернике. Он отмечал сильное изменение пациента после проводимых ими процедур. «Жених» стал менее агрессивным, теперь он спокойно и уверенно вел себя, словесно располагая. Если не знать кто он такой, то можно принять его за вполне себе адекватного человека, так как он способен притвориться добродушным и общительным, умело скрывая свои дурные намерения. Смита пугало такое его новое амплуа. Ведь изменения не улучшали его состояния, они лишь маскировали кровожадного маньяка. Так же врач отмечал его чрезмерную силу, которую он получил после опытов. Обманчивая доброта и обаяние граничит с вспышками ярости и гнева. Глускин один из немногих пациентов, чьи результаты выделялись. Он успешно проходил тестирования, несмотря на аллергическую реакцию на лице. До фаворита Билли ему конечно далеко, но в целом, он удовлетворял запросы Вернике. Шум за дверью насторожил мужчину, и он оторвался от работы. Выглянув из кабинета, Смит заметил вдалеке промелькнувшую тень. Доктор немного проследовал за видением. -Кто здесь? — напрягся он. — Возвращайтесь в палату немедленно, — более грозно прокричал врач. Мужчина поспешил вернуться в кабинет. Во-первых, там он чувствовал себя безопаснее, во-вторых хотел поскорее закончить с отчетом и покинуть рабочее место. Замигавшие лампы в коридоре подгоняли доктора, и он буквально запрыгнул в дверь, захлопывая ее за собой. Это стало фатальной ошибкой. -Добрый вечер, — томно и спокойно поприветствовал его пациент, что расположился в его кресле. Своим ростом он еле уместился в нем. Глускин был невероятно спокоен, словно зашел друга навестить. Чего нельзя было сказать о Смите. Тот побледнел, но старался сохранять самообладание, хоть и понимал, что ситуацию контролирует не он. Звук сирены и пожарной тревоги оповестил о произошедшем бунте. Но для Смита было уже поздно. — Что ты… — сбивался в собственных вопросах Смит. — Кто выпустил тебя? -Док, — выдохнул Эдди. — Скажи, как мне найти девушку? -Эдвард вернись в свою палату, — пригрозил врач. -Я видел ее лишь несколько раз, она такая красивая, — продолжал твердить о своем Глускин. — Наконец, я нашел что искал. -Эдвард, — менее уверенно произнес мужчина. Эдди встал с места и приблизился к доктору. -Она моя, — прищурив глаза, заверил маньяк. — Моя, я перережу Вас всех, чтоб никто не смел к ней прикоснуться. Сильная лапа Глускина сомкнулись на шее Смита, заглушая его крик. Вместо него вырывались лишь хрипы и стоны, что глухо булькали. Хруст шеи оповестил Эдди о завершении их диалога. Обмякшее тело врача упало к ногам пациента. Тот лишь перешагнул через него, ведомый собственной целью. Глускин посмотрел документы, файлы и бумаги в поисках девушки. Он был уверен, что где-то здесь найдет записи о ней и не ошибся. -Моя девочка, — прохрипел мужчина, проводя грубыми пальцами по глянцевой поверхности фотографии. — Не бойся моя милая, я уже иду за тобой, тебе недолго осталось быть одинокой. Глускин осмотрел себя. Негоже жениху представать перед невестой не пойми в чем. Джентльмен должен выглядеть подобающе. Внешность это лишь половина успеха. Мужчина должен заботиться о содержании своей семьи. А для этого стоит приложить усилия и обустроить жилье для них обоих и их будущих детей. Глускин уже точно знал, как будет действовать дальше. Он решительно направился к выходу из тюремного блока. Было необходимо обосновать свою берлогу в отдаленном от других пациентов месте. Выбор пал на швейную мастерскую. -Давай аккуратнее, — предупредил Вэйлон. — Сейчас пройдем через тюремный блок, затем двор, а там уже и мастерская недалеко. Блейк следовал за проводником, молча думая о своем. В глубине сознания были мысли о тщетности надежд на встречу с Викторией, а еще мысли о Сэм не давали покоя. Он находится в жуткой опасности, заставляя любимую волноваться. -О чем думаешь, сынок? — будто прочитав мысли, поинтересовался Парк. -Сколько нам еще идти? — ляпнул первое, что пришло в голову парень. -Учитывая завалы, около тридцати минут, — ответил программист. — Но если встретим кого-то из сумасшедших, то черт его знает… -Как думаешь… — замялся Харви. — Мы увидим ее? -Не знаю, — глубоко вздохнул Вэйлон. — Я ее не видел с тех пор. -Но ты сказал, что приезжал каждый год, — нахмурился Блейк. -Приезжал, подтвердил мужчина. — Но никогда не встречал. Всегда большую часть времени сидел в машине у входа. Ждал, что однажды ты появишься, и я остановлю тебя у ворот. А оно видишь, как получилось. -Знает ли она о моем существовании? — риторически вопрошал Харви. Вэйлон не ответил. Не смел, рассуждать на подобную тему с ним. Не знал, что вообще говорить в таких случаях, поэтому молчал. Если не знаешь, лучше молчи. Блейк разделил с ним тишину, понимая, что каждый думает над этим вопросом. Парк думал о ней. Часто вспоминал ее бледное лицо, синие глаза и черные волосы, что окутывали хрупкие девичьи плечи. Мужчина вспоминал, как Виктория заботилась о нем, не бросая его в отчаянии и не давая умереть. Изменилась ли она? Наверное, нет, ведь все эти несчастные проклятые остались теми же, что и были. Утратила ли ее душа воспоминания? Это уже другой вопрос. Вполне возможно, что за эти двадцать лет, она позабыла кто она, что тогда говорить о нем. -Вот дерьмо, — выругался Блейк, осматривая подошву кроссовка. — Кажется это кровь. Его слова вернули Вэйлона к реальности. -Черт, — прошептал Парк, глядя на подвешенные трупы, светя на них фонариком. -Какого… — пробубнил Блейк, с непониманием глядя на сопровождающего. Внимание обоих привлек человек, забившийся в угол. Он что-то невнятно бормотал, обхватывая руками колени. -Просто идем дальше, — отчеканил каждое слово Вэйлон. Харви не желал ни спрашивать, ни спорить и просто молча последовал за ним. Тошнота стояла комом в горле, не давая нормально дышать. В голове парня не укладывалось, как это вообще возможно и по-хорошему следовало бы вызвать полицию. Проводя пальцем по экрану мобильного, Блейк в очередной раз выругался. Сети не было. Не было даже намека на связь. -И не пытайся, — выдохнул Парк. — Связи с внешним миром нет, и не будет до рассвета. -Что за дьявольское место, — в голосе парня зазвучали нотки отчаяния. -Не стоило тебе сюда приезжать, — нагнетал Вэйлон, заходя за очередной поворот. -Я ни о чем не жалею, — огрызнулся тот. Несколько сильных и громких ударов обрушились на дверь, к которой направлялись путники. Харви подпрыгнул на месте, Вэйлон среагировал молниеносно. Схватив Блейка за рукав, он утянул его за собой к столу администрации. -Бежим назад, — запаниковал парень. -Как только он ворвется сюда, бежим в эту дверь, — мужчина указывал пальцем на сотрясающуюся преграду. -Ты сдурел?! -Беги за мной, не оглядываясь, — прокричал Парк, прежде чем дверь слетела с петель, и в помещение ворвался Крис Уокер. Инстинкты кричали об обратном, но выбор пал в пользу Вэйлона. В конце концов, он знал это место. И Харви рванул за ним. Краем глаза он уловил ворвавшегося голого мужчину, и этого хватило, чтоб Блейк ускорился, следуя за товарищем. Крики и рычание Уокера позади них, только поддавали сил бежать дальше. Блейк не различал дороги, и даже не запоминал последовательность поворотов, он просто летел со всех ног за Парком. Сбрасывая на ходу рюкзак, чтоб пролезть за мужчиной в проем между стеллажей, парень старался не сбавлять скорости. Собственно как и Крис. Протискиваться в узкий проход ему было сложно, ведь по габаритам он превосходил программиста. Харви жмурил глаза и выдыхал воздух, уменьшая объем в груди. Вэйлон тянул его за руку, и уже казалось, что спасение близко. Но Уокер не собирался уступать. Псих уцепился за край клетчатой рубашки Блейка, утягивая его обратно. Паникующий Харви отчаянно хватался за руку Вэйлона, что тянул его к выходу, не желая уступать Уокеру. Трепыхаясь как пойманная рыба, Харви все же удалось оказаться по ту сторону завала, оставив половину рубашки Крису. Недовольный и рассерженный псих, швырнул обрывок на пол и направился в обратную сторону. -Черт, черт, — сквозь подступающие слезы, шипел Блейк. — Этот урод мог убить меня. -Я предупреждал, — усмехнулся мужчина, восстанавливая дыхание и забинтовывая порванную ладонь парня. -Боже, — зашипел Блейк от оказанной ему помощи. Кровь проступала сквозь бинты, но это было лучше чем, просто открытая рана. -Скоро пройдет, — подбадривал Парк. — Пойдем, здесь нельзя оставаться, надо двигаться вперед. — Я уже сомневаюсь, что мы доживем до утра, — отчаялся Харви. -Доживем, — резко прервал его мужчина. — Просто держись рядом. В основном они не опасны, но есть исключения. -Это «исключение» чуть не оторвало мне руку, — продолжал Блейк. -Напоминаю, что ты сам сюда приехал. -А ты выслал мне всю информацию об этом, — парировал Харви. Парк остановился. Его лицо изменилось. -Я прислал тебе это, потому что считал, что ты имеешь право знать, кто ты и откуда, — тыкал в него указательным пальцем программист. — Не переваливай на меня вину за свою любознательность. -Прости, — парень виновато опустил голову. — Я не хотел. -Пойдем, — положил ему руку на плечо Вэйлон. — Не время спорить. Крики, доносящиеся неизвестно откуда постоянно заставляли Блейка оборачиваться в страхе, что за ними погонится очередной ненормальный. -Так и что дальше было в твоей истории? — нарушил молчание парень. Интерес подтолкнул его к вопросу, да и молчание Парка напрягало. -Я продолжу рассказ, когда выйдем во двор, — прижавшись к стене, мужчина выглядывал за угол. -Там кто-то есть, я их слышу, — шептал Харви. -Пойдем, они не опасны, — подтолкнул его в спину Вэйлон. -А так и не скажешь. -Ну, они агрессивны, но за решеткой, до нас им не добраться. Пройдя коридор и еще один пост охраны, путники продвинулись дальше. Шлепки шагов, раздавшиеся позади, оповестили о приближении очередного сумасшедшего. -Вперед, — скомандовал Парк. Оба рванули с места. -Куда бежать? — запыхавшись в беге, спросил Блейк. -В окно, — указал рукой Вэйлон.