Lucida Console

      Часто вместе, но всегда — порознь. Залогом слаженной командной работы Амели и Оливии выступали не взаимопонимание и эмпатия, а отчужденность и строгие негласные разграничения. Им не приходилось подолгу спорить и выяснять отношения, потому что у них никогда вовсе и не было никаких отношений. Между двумя островками мнимой безмятежности протянули провода, которые гудели не то от тишины, не то от чьего-то сдавленного крика на противоположном конце. По этим проводам могла проходить только самая сухая информация максимальной выжимки, экономия на каждом слове.       Они часто виделись, потому что никто из них не любил покидать штаб без особой необходимости. Им не нравилась суета внешнего мира. Они часто виделись, но молчали. Они часто виделись — по десять секунд десять раз в день, суточная доза пустоты, глоток чистой серости и концентрированного одиночества.       И вот в очередные десять секунд Амели нажала на кнопку — машина загудела, принявшись перемалывать кофейные зерна. Амели никогда не пила кофе на кухне, не оставалась здесь — исчезала, только дождавшись, пока черный напиток наполнит её чашку, развеяв аромат по тесному помещению. Таким был опостылевший утренний сценарий. Она почти всегда спускалась сюда раньше Оливии и почти всегда уходила, стоило той переступить порог. Но на этот раз машина сломалась. На дисплее высветилась красная надпись с кодом ошибки, раздался раздражающий звуковой сигнал. Амели не стала бы с этим разбираться самостоятельно и ушла бы с пустыми руками, ни о чем особо не жалея, но её взгляд вовсе не случайно обратился к только промелькнувшей в дверном проеме Оливии. Она не обратилась к ней, ни о чем не стала просить — только поздоровалась, элегантно грассируя по-французски, и отошла от машины. Она решила подождать ещё пять секунд, чтобы понять, стоит ли ей здесь задерживаться, между тем от неё же прозвучали слова, которые выбивались из общего ритма будничной пьесы, они словно были из совершенно другого сюжета:       — Тебе хорошо спалось?       — Я не спала, — вяло ответила Оливия и, подойдя к кофемашине, развернула перед собой голографический интерфейс. Она справилась за отведенное ей время. — А почему ты спрашиваешь?       Кажется, что только сейчас, спустя минуту, Оливия подумала о том, что это непохоже на Амели. Амели откровенно безразлично состояние здоровья других людей, если это не влияет на исход миссии, а сейчас у них нет никаких совместных заданий — только совместное проживание.       — Я тоже не спала.       — Выходит, мы не спали вместе, — Оливия произнесла это с нарочито игривой интонацией и обернулась, чтобы сделать Амели такой долгожданный кофе, но за её спиной уже никого не было. Только легкий аромат духов и кружка на столе.