Взаимная выгода

Садира очнулась на мягких простынях в тёмном прохладном помещении и с трудом разлепила глаза. Какие-либо источники света абсолютно отсутствовали, поэтому она не могла разглядеть ничего. Вокруг было тихо. В голове у девушки шумело, мысли путались, сознание туманилось от магического удара. Всё тело будто бы до сих пор было парализовано, запястья затекли. Садира попыталась встать и обнаружила, что её руки прикованы цепями к чему-то — судя по всему, к изголовью к изголовью кровати. Она с силой дёрнулась. Цепи были прочны. Девушка подумала, что у неё в карманах могла заваляться какая-нибудь булавка, скоба или отмычка — недаром воровская жизнь научила её взламывать замки. Но оковы прочно удерживали её руки в одном положении, не давая пошевелиться. Паника уже практически захлестнула ее сознание, как вдруг память услужливо подала идею. Песчаная магия! Точно, как же она могла забыть, так перепугалась, что совсем из головы вылетело. Однако как только Садира попыталась освободиться, её словно ударило током, в десятки раз сильнее, чем когда она попыталась сбежать от Мозенрата в обеденной зале. Девушка взвыла от боли и беспомощно, яростно задергалась. — Эй, ты, колдун! Где ты прячешься?! Слышишь, отпусти меня! — Не нужно так кричать, я здесь. — раздался мягкий, вкрадчивый голос из темноты. Затем щелчок пальцев. Вспыхнул свет — синие кристаллы в стенах, такие же, как были в лаборатории, озарили тусклым неверным свечением довольно просторную комнату, в которой не было ни одного окна, и лицо некроманта. Мозенрат сидел в кресле у изголовья кровати. Садира пришла в ужас от осознания того, что он, должно быть, находился тут в темноте все это время и просто ждал, пока она очнется. — Что ты от меня хочешь, урод?! Зачем ты связал меня? — Садира ещё раз с силой дернулась, хотя это было абсолютно бесполезно. — Начнём с того, что эти оковы — антиволшебные, — как ни в чем ни бывало продолжал Мозенрат. — Однажды я уже поймал в них Джинна и прочих магических прихвостней Аладдина. — Но хитрый уличный оборванец в последний момент нарушил мои планы! Однако, не будем о грустном. — он перевёл взгляд на девушку. — Ты приглянулась мне, Садира. Твой строптивый, непокорный нрав привлёк меня. Очень жаль, что ты отказалась по доброй воле быть моей союзницей, и мне пришлось прибегнуть к колдовским чарам. Однако перед наступлением на Аграбу мы можем как следует порезвиться с тобой. С этими словами Мозенрат склонился над её лицом и впился в её губы голодным поцелуем, но тут же взвыл от боли. Садира укусила его за губу. — Нравятся строптивые? Ну так получи, мерзкий колдун! — вскрикнула она. — Я не потерплю, — проговорил он тихо и отчётливо, — я не потерплю, чтобы со мной разговаривали и таким тоном! Он замахнулся и со всей силы удалил Садиру по щеке. Песчаная ведьма закричала и начала осыпать его проклятиями. Не обращая внимания на это, Мозенрат начал стягивать ее одежду. Это оказалось не самым простым занятием, так как Садира все время брыкалась и пыталась пнуть колдуна ногой. Однако некромант был физически сильнее и держал ее крепко, и в конце концов Садира осталась голой, абсолютно беззащитной перед ним. Он удовлетворённо провел левой рукой по её груди, животу, округлым бёдрам. — Какая гладкая, шелковистая кожа, — с наслаждением произнёс колдун. Он сжимал пальцами её соски, теребя аккуратную грудь. — Не трогай меня! Я расскажу обо всём Аладдину! Он тебя уничтожит! — Аладдин? — усмехнулся некромант. — И ты думаешь, что он тебе поверит? Милая, ты видимо так до сих пор ничего и не поняла. Для него ты теперь предательница, что перешла на мою сторону. Помни, ты в моей власти. Печать Подчинения сработает безотказно… А до этого я успею в полной мере насладится тобой. Он бесцеремонно скользнул левой рукой вниз, между ее ног. — Кажется, ты не слишком-то настроена на утехи. Но ничего, сейчас я это исправлю. Мозенрат сплюнул на свою ладонь и начал оглаживать пальцами половые губы девушки, проникая внутрь, в горячую влажную глубину. Садира вскрикнула — от резкого, жестокого проникновения ей стало больно. Она попыталась ударить некроманта пяткой по лицу, но тот быстро схватил ее за лодыжку. — О, мне определенно нравится, когда мне сопротивляются! Даже находясь в таком заведомо беспомощном положении, ты продолжаешь брыкаться, вместо того чтобы покорно принять свою судьбу. Мозенрат щелкнул пальцами руки в перчатке, и на ногах Садиры вмиг появились те же самые антиволшебные оковы, что удерживали ее запястья. Теперь девушка была полностью обездвижена и беспомощна. В плену его безумной затеи. Садира закусила губу. До этого она не спала с мужчинами. Несмотря на жизнь в трущобах, она не оставляла мечту о том, что однажды встретит прекрасного принца, с которым проведет первую ночь. А потом она познакомилась с Аладдином, в которого влюбилась. Да, он был не принцем, а таким же уличным оборванцем, как и сама Садира, но он был помолвлен с принцессой. А все попытки его заполучить лишь разбивали ей сердце. Она ухватилась за последнюю возможность и так глупо попалась в ловушку коварного колдуна, и теперь он насилует её, а она в прямом смысле прикована к постели и не может даже пошевелиться. — Ты чудовище! Ты за это заплатишь! — из глаз её потекли слёзы. Мозенрат, не обращая внимания на её крики, поднес левую руку к своему лицу и с наслаждением вдохнул запах юной девушки. — О, если бы ты знала, как давно у меня никого не было… — он закатил глаза. — В этом замке так одиноко, начинаешь с ума сходить от скуки. Однако ты что-то слишком много болтаешь. Пора заняться твоим ротиком. Он подошел к изголовью кровати, развязал кушак и приспустил шаровары, извлекая своё мужское достоинство. Садира в ужасе замотала головой, но некромант крепко схватил ее за волосы, заставив повернуть голову. — Бери его в рот. И аккуратней с зубами, вздумаешь кусаться — тебе несдобровать. Но Садира крепко сжала челюсти, отказываясь ублажать некроманта. Это ещё сильнее разозлило Мозенрата. — Ах ты, дрянная девчонка, — проворчал он и коснулся перчаткой антиволшебных цепей. — Ты, видимо, ещё не поняла, что здесь правлю и командую я! Садира снова вскрикнула от магического удара. Мозенрат, улучив момент, протолкнул член ей в горло и начал сильно, ритмично двигаться. Садира задыхалась и кашляла, по её лицу стекали слёзы, с подбородка капала слюна. Её никогда не приходилось заглатывать что-то настолько большое. Мозенрат почти не давал ей отдышаться, пытаясь протолкнуть член как можно глубже ей в глотку, почти до самого основания. Некромант запрокидывал голову, иногда она слышала его хриплые, тяжелые стоны. Садира не знала, сколько это длилось. По ощущениям, прошла целая вечность, ей казалось, её вот-вот стошнит. В какой-то момент движения колдуна стали особенно сильными и глубокими, возбужденный орган внутри ее рта начал пульсировать, Мознрат издал громкий протяжный стон, и в глотку девушки хлынула горячая густая жидкость. Маг заставил Садиру проглотить все до конца, не отпуская ее голову до тех пор, пока его оргазм не закончился. Как только Мозенрат вытащил член из её рта, девушка зашлась в приступе кашля. Горло у неё саднило. Во рту стоял отвратительный горький привкус, в уголках рта блестели капли спермы, одна из которых стекала тонкой струйкой по подбородку. Колдун протянул руку и стер с ее губ остатки своего семени. Та брезгливо отвернулась, дернувшись от очередного прикосновения. Этот жест лишь вызвал у Мозенрата ехидную усмешку. — Ты прекрасна, Садира, — он тяжело дышал, — пора опробовать и другую твою дырочку. Он медленно скинул с себя всю оставшуюся одежду. На пол полетели, плащ, рубашка, шаровары. Он развязал свою чалму, из-под которой по бледным плечам рассыпались густые вьющиеся угольно-черные волосы длиною до пояса. И последней Мозенрат осторожно стянул с руки перчатку и положил её на тумбочку возле кровати, словно это была очень хрупкая вещица. — Что это за чертовщина… — с ужасом произнесла Садира, увидя обнажившиеся кости его правой руки. — А, лишь цена моего могущества, — небрежно ответил колдун. — Обычно я скрываю это ото всех, но раз мы с тобой сегодня стали так близки, думаю, тебе не лишним будет знать и эту тайну. Но довольно. Я ещё не закончил с тобой. С этими словами он взгромоздился на кровать, удобно устроившись между ног Садиры, и развёл их в стороны, насколько позволяли оковы. Ничего, кроме страха и отвращения, девушка к нему не испытывала. Она до сих пор не могла отойти от шока после совершенного над нею насилия, и увиденное только что уродство совершенно деморализовало ее. Она понимала, что сопротивляться бесполезно — ведь она получит ещё один удар магической энергии. Мозенрат тем временем придвинулся ближе, сжал свой слегка опавший орган пальцами живой руки и начал двигать по всей длине. После он потерся членом о промежность Садиры, и направляя его рукой, попытался втолкнуться внутрь. Однако узкое отверстие, доселе не знавшее проникновений, поддавалось с трудом. Садира извивалась и кричала, пытаясь из последних сил избежать дальнейшего насилия, но все было тщетно. Наконец Мозенрат, сделав резкое движение, смог войти в нее чуть менее, чем наполовину. Песчаная ведьма завопила от дикой боли, пронзившей ее. Внизу, между ног словно все горело огнем, член внутри распирал ее. Мозенрат тихо вскрикнул от удовольствия и, не давая девушке привыкнуть, начал двигаться, обхватив ее бедра. Острые, шершавые кости его правой руки впились в нежную кожу, расцарапывая ее до крови. Он блаженно закатил глаза, совершая ритмичные движения, с каждым разом входя все глубже и глубже, стараясь найти угол, под которым мог бы вставить член на полную длину. Садира рыдала и умоляла прекратить, все ее тело было напряжено от боли, член мага, что был весьма солидных размеров, давил на стенки ее влагалища и матки. Но Мозенрат не обращал внимания на слезы и мольбы девушки, продолжая совокупляться с ней, получая свое грязное наслаждение. Через некоторое время боль начала отступать и Садира почувствовала — или ей показалось — даже что-то похожее на удовольствие, однако это лишь вызвало у нее стыд и отвращение к собственному телу. Эта пытка длилась, по ее собственным ощущениям, бесконечно долго. Наконец Мозенрат сделал несколько последних, наиболее резких движений бедрами, загоняя свой орган до упора в девичье нутро, и с хриплых вздохом кончил ей на живот. После чего, отдохнув несколько минут и восстановив дыхание, встал и начал небрежно одеваться, и зашагал к выходу. Но у самой двери некромант обернулся. — Что ж, в благодарность за подаренное мне удовольствие я освобожу тебя от твоих оков, однако не обольщайся — ведь по периметру всей этой комнаты, а также на двери, стоят ловушки и антимагические печати, и лишь я знаю, как они отпираются. Так что тебе в любом случае отсюда не выбраться. И вышел, хлопнув дверью. Садира услышала щелчок замка, а цепи, удерживающие ее, исчезли, будто их и не было вовсе. И вмиг погасли магические кристаллы, лишив ее единственного источника света. *** Девушка чувствовала себя оскверненной и использованной. Она была абсолютно подавленной, ей было так гадко, как не было никогда раньше. Хотелось отмыться от всего этого, тереть свою кожу в купальнях до тех пор, пока она не начнет саднить, а после впасть в забытье и не просыпаться более никогда. Садира осторожно встала с кровати и ощупала стены и окружающие ее предметы, но ничего, что могло бы дать ей хоть какую-то подсказку, она не нашла. Применять песчаную магию сейчас было опасно. Мозенрат явно не блефовал, когда сказал про ловушки - она уже видела, на что некромант был способен. Садира пыталась уснуть, но голова ее гудела от роя беспокойных мыслей. Жгучий стыд, страх, отвращение и чувство вины не давали покоя. Она корила себя за свою глупость и импульсивность. Как она могла так неосторожно попасться! Теперь, мало того что ее обесчестил и унизил этот мерзкий колдун, он еще и сделал ее своей марионеткой, держит в плену замышляет уничтожить Аграбу! Какой шаг он предпримет следующим? Садира не знала, и у нее не было сил даже строить догадки. Ей было невыносимо горько и больно от того, что с ней произошло. Вдруг некромант продолжит ее насиловать? Вдруг даже после захвата Аграбы она продолжит быть его пленницей, или он и вовсе убьет ее? Но не меньше, чем собственная судьба, Садиру волновала участь Аладдина и его друзей. Они ведь тоже могут погибнуть, сражаясь с обезумевшим магом. Она должна попытаться помешать планам Мозенрата, а после можно будет и отомстить. Эти раздумья разрывали ей голову, но вскоре усталость взяла свое и девушка забылась беспокойным сном. Она не знала, сколько проспала. Разбудил ее все тот же яркий синеватый свет кристаллов и голос Мозенрата. Садира вздрогнула и села на постели, рефлекторно пытаясь закутаться в одеяло, ожидая новой подлости или удара. — Не стыдись меня, девочка. Я ведь видел тебя нагой со всех сторон и должен признать, тело у тебя близко к совершенству. Юная ведьма промолчала и лишь злобно нахмурилась от этой попытки польстить. Да как он смеет говорить такие вещи после того, что сделал! — Мой план по захвату Аграбы готов. Мы выдвигаемся на рассвете следующего дня. — холодным голосом произнес Мозенрат, не обращая внимания на выражение лица Садиры. И с этими словами бросил на кровать ворох дорогих одежд из парчи и шелка. — Тебе, кстати, не помешало бы принарядиться перед предстоящей битвой. Лохмотья, что ты носила, годятся лишь для того, чтобы полы драить. И помни: ты связана со мной магическим договором. А значит, обмануть меня или ударить в спину у тебя не получится, так что убедительно тебя прошу, не делай глупостей. Я распоряжусь, чтобы мамелюки принесли тебе обед. С этими словами он вышел из комнаты, захлопнув дверь и оставив Садиру в одиночестве.