***
— Что ты говоришь, Джаён? — Сохи прижала к груди плачущего Тэёна. Малыш уже несколько минут захлёбываться слезами, от того, что Тэхён попытался сломать брату палец. — Это была лишь детская шалость. — Прекрати нести чушь. Разве ты сама не видишь, что происходит с этим ребенком? Он лишь недавно пытался выжечь Тэёну глаз! А что было бы, если бы Есан не вернулся раньше? Оценивая здраво ситуацию, госпожа Ян! Сохи со всех сил сдерживала слёзы, вот-вот готовясь разрыдаться. Она крепко прижала Тэёна к груди, покачивая и напевая что-то нечленораздельное. — Что ты предлагаешь? Джаён сжала губы и посмотрела на Тэёна. Из-за выгоревших на солнце волос он напоминал ангела. Мальчик то и дело продолжал всхлипывать и тянуться маленькими ручонками к матери, крепко прижимаясь к её горячему телу. Сохи слабела с каждой минутой. — Есан уже зарегистрировал детей? — Почти, — девушка покачала головой, проклиная мужа, — он должен был сделать это ещё при рождении, но из-за похмелья потерял счёт времени. Он зарегистрировал только Тэхёна, так как тот родился на минуту раньше. В Тэгу ему сказали ждать ещё несколько недель, чтобы внести в данные второго. — Не надо, — Джаён ещё раз кинула взгляд на Тэёна, — у нас есть только Тэхён, понимаешь? Сохи в ужасе застыла.***
Воскресные службы женщина ни разу не пропускала, как бы тяжело себя не чувствовала, какой бы долгий путь не пришлось пройти. Сохи думала о Тэхёне в коляске и о том, какой путь ему придётся пройти в жизни. «Этот дом не принял тебя, Ким Тэхён. Будем надеяться, что церковь позаботится о тебе». Если бы Ким Тэхён стоял на ногах, то тут же бы свалился на пол. «Почему этот человек выглядит в точности как я? Почему Вскрыватель выглядит как я?». Человек напротив, назвавший его «братом», повел головой. — Наверное, у тебя много вопросов, да и у меня в своё время было не меньше: кто я? Почему это место? Где моя судьба? Ты жил счастливо, в неведении, но моё неведение нельзя назвать счастьем, — Вскрыватель грубыми пальцами коснулся подбородка Кима. — Смотря на тебя вблизи, мы и вправду на одно лицо. А ты неплохо занял моё место, Ким Тэён. Тэхён махнул головой, освобождая лицо из лап неизвестного. — Кто ты?... Какого черта?... — Мне стоит рассказать тебе про свою нелегкую жизнь, как это делают все злодеи в фильме? — не дожидаясь ответа, он продолжил: — Я и сам не знал о твоём существовании, ведь был ещё ребенком, когда наша бабушка привела меня в приют. Безымянный. Именно так называли меня, пока ты носил моё имя. Госпожа Квон меня вырастила, а когда я узнал, что у меня, оказывается, есть семья, я приехал на ферму. Мать сказала, что «я был тем ребенком, который не мог остаться в их доме». Она могла вырастить одного понимаешь? И тем единственным стал ты, Ким Тэхён. Видеть то, как вы счастливы, скажу честно, удовольствия мне не доставляло, а когда Джаён скончалась... Тогда я видел её на похоронах. Видел тебя и твою жену, Йерин, и понял, что во всем виновата наша мать, понимаешь? Как же я ждал её смерти, каждый день молился Богу, как меня и учили, но подумал, что лучше заставить её единственного сына страдать. Как тебе? Впечатляет? Что скажешь, Тэён? Брат остановился, давая Тэхёну возможность отдышаться. Тот словно пробежал марафон. «Неужели он... Неужели моя мать...». — Интересно, тебе было сильно больно, когда я выпотрошил тело твоей жены и ребёнка? Ты долго страдал? Конечно, глупый вопрос. Твой напарник всё считал, что ты виновен во всём, раз видел моё лицо, и эта путаница изрядно меня посмешила, если честно. Хоть когда-то я смог стать тобой, хоть и на пару мгновений. — Зачем ты убивал? Этим хотел отомстить? Тогда почему не остановился только на Йерин?! Зачем продолжил спустя столько времени? — Тэхён вскричал, но мужчина ударил его ногой в живот так, что тот поперхнулся воздухом. — До Йерин были и другие жертвы, ты же сам знаешь. Я... вдохновился. Сделать больно тебе как бальзам на душу, но дело не в этом. — Дело в Сон Чеён. Близнец поднял брови от удивления. — Значит, она тебе рассказала? Интересно, это произошло во время того, когда вы трахались, угадал? Даже семь лет назад тело у неё было, что надо. Такая невинная, ещё совсем ребенок. Когда она напилась, то совсем не кричала, а я мог делать всё, что хотел. Мог трахать её снова и снова, пока она окончательно не потеряла сознание. А когда я узнал, что она избавилась от моего ребёнка, что, думаешь, я почувствовал?! О, она очень напомнила мне нашу мать. Эта потаскуха была рождена для того, чтобы вынашивать его, а не обращаться как с мусором! Безмозглая идиотка, она даже не понимала, какое одолжение я ей сделал. А теперь представь, что я почувствовал, когда до меня дошли слухи, что жена моего брата ждёт ребенка? «Неужели он может быть счастлив, а я нет?». Это месть для тебя, Ким Тэхён, но началась она с той шлюхи. — Ублюдок! — Тэхён высвободился с наручников — те его никогда не подводили в нужный момент — и кинулся на брата. Обезоруженный, он надеялся на кулаки, чтобы выбить из него всю дурь. Внезапность выиграла ему немного времени, но слабость дала о себе знать: ноги подкосились, и Тэхён повалился на пол. Кулак Вскрывателя со свистом полетел ему в лицо. Казалось, Тэхёна оглушил взрыв и время остановилось, а затем голова откинулась назад и с жутким стуком ударилась об камень. В глазах двоилось. Второй Ким наносил удары снова и снова, пока губа не распухла окончательно, а нос не взорвался фонтаном крови. Раздался выстрел. Эхо оглушило обоих, заставляя второго Кима оторваться от драки. Сон Чеён направила на него дуло пистолета, сжимая рукоять до побеления пальцев. «Гребанный сообщник Пэк Итыка. Чертов насильник. Убийца». — Ты нашла меня, Чеён, — Ким опустил Тэхёна, и тот потерял сознание. — Я схватил убийцу, теперь мы можем забрать его в участок. — Я не дурочка, чтобы меня так просто провести, — она сделала шаг вперёд. — Подними руки, чертов убийца. Живей! Близнец осклабился и поднялся. Лёгкие девушки тут же сжались, ей стало страшно. От слепого, кромешного ужаса перехватило дыхание. Задыхаясь, она смотрела поверх кепки и не могла успокоиться. Пальцы нервно тряслись, держа пистолет. Наконец она начала дышать ровнее, снова прячась за маской безразличия. Теперь Чеён увидела, насколько они были похожи: всё, начиная с походки и заканчивая цветом волос, было одинаковым. Вот только её Ким Тэхён сейчас валялся на полу в крови без сознания. Сон двигалась осторожно и внимательно следила за каждым движением, как её и учили. Она заметила наручники около столба и обошла мужчин, чтобы поднять их. Сейчас они единственное, что могли хоть как-то уберечь её. Чеён не успела опомниться, как похититель ударил её ногой в грудь. От неожиданности у неё выпало оружие, а сама девушка упала на спину, корчась от боли. — Приятно снова встретиться, Сон Чеён. — Не думаю. Лже-Тэхен достал из-за пояса пистолет и повертел им в руках, будто бы никогда не убивал. Будто всё это — его театр, а они в нем марионетки. Пытаться схватить его за вооруженную руку было ошибкой, поэтому Чеён настолько сильно, насколько смогла, толкнула его в грудь и ударила лбом в лицо. Казалось, она врезалась в столб дерева. Мужчина даже не пошевелился. Он тут же саданул ей коленом в живот и врезал по виску рукояткой пистолета. Голова наполнилась болью. Сон, с трудом фокусируя взгляд, не оставляла попыток поднять пистолет. Чеён видела, как пальцы мужчины сжимаются на спусковом крючке. Брюнетка не так представляла свой конец, нет. Она почувствовала, как загорается порох, а ресницы яростно моргают в попытках убрать слёзы с лица. За то время, пока грудь давили сожаления и обрывки воспоминаний, пистолет описал дугу в воздухе и оказался в руке. Чеён заметила, как Тэхён, придя в сознание, даёт ей знак. «Сейчас, давай!». Дальше она лишь помнила, как указательный палец так быстро нажимал на спусковой крючок, что все оставшиеся выстрелы слились в один затяжной взрыв. Ладони вспотели, но Чеён не переставала стрелять даже тогда, когда мужчина с пробитым лицом и грудью скользнул на пол. Она помнила взгляд Вскрывателя, направленный прямо на неё. Его яростные глаза, наполненные кровью и гневом. То, что осталось после него, совсем не напоминало человека. Скорее, тканевую куклу, у которой выпотрошили все внутренности. Горячие слезы текли по лицу, но Чеён продолжала нажимать на крючок, хотя патроны давно закончились. Девушка представляла, как будет медленно его пытать: так же, как он обращался со своими жертвами. В какой-то момент боль в руке дала о себе знать, и Чеён свалилась на пол, в лужу крови. Остекленевшим взглядом она смотрела на мёртвое тело. «Это ещё не конец, — нашептывала она. — Не может быть концом». Ей казалось, что убийца вот-вот поднимется, протянув свои грязные, запятнанные кровью руки. Чеён все ещё не могла поверить в происходящее. Еле передвигая ноги, Тэхён опустился рядом. — Не думал, что со стороны выгляжу так. Чеён резко повернулась, утыкая дуло пистолета в грудь Кима, и прошипела: — Он — не ты. Слезы мешали думать. «Чёртовы слезы! Чёртов Ким Тэхён!». — Успокойся, офицер Сон, — он помог ей подняться, сам скрючиваясь от боли. — Рассказать бы эту историю в участке. Хосок-хён бы посмеялся. Ужасно кольнуло в груди. Чеён вспомнила умирающего Хосока, его добрые глаза и непринуждённую улыбку, словно ничего не произошло, словно он сейчас не мёртв. Она сильнее вцепилась пальцами в больное плечо мужчины, и без того красные глаза налились кровью. — Тэхён... — Эй, офицеры! — к ним мчался Сокджин, полы пальто развивались при беге. Увидев близнеца Тэхёна он остановился, опешил. Несколько минут Джин не мог связать ни слова. — Какого черта?.. Мы с этим разберемся, я вызвал наряд. Там офицер Чон... Чимин ждёт «скорую»... Тэхён рванулся, несмотря на боль. Чеён так и осталась стоять как вкопанная. В луже крови девушка заметила пистолет — тот, из которого Вскрыватель собирался прикончить её несколько минут назад. Еле поднявшись на подкосившихся ногах, Чеён, словно в тумане, побрела к телу и подняла оружие. Пальцы без раздумий нажимали на крючок. Снова и снова, пока не иссякли пули в патроне, она стреляла в и без того мёртвое тело. За каждым выстрелом кроилось нечто большее, чем просто злоба. «За мою девственность». Выстрел. «За нерождённые жизни». Второй. «За разрушенные семьи». Третий. «За Чон Хосока». Чеён кинула пистолет на землю и взглянула в том направлении, куда убежал Тэхён. Мысли снова и снова возвращались к трупу в ногах, точь-в-точь похожему на её Кима. — Тебе ещё повезло умереть так легко, мерзкий сукин сын. Чеён осталась до приезда полицейских. Ей так и не хватило совести последовать за напарниками в машину «скорой помощи». Это был последний раз, когда она видела Тэхёна. В следующий раз они поговорят только на похоронах.***
Чёрный костюм с заколотым бантом на груди, традиционный ханбок — похоронный зал наполнили люди. Слушая чужие рыдания, Чеён и сама еле сдерживала слёзы. Она пообещала, что больше не станет плакать: офицер Чон никогда не показывал подобный пример. Даже на фоне траурных ленточек лицо Хосока с фотографии светилось улыбкой. Даже сейчас он смотрел на неё своими добрыми глазами, будто говорил, что всё будет хорошо. «Не плачь, офицер Сон, морщины тебе не к лицу». — Да что ты знаешь? — огрызнулась она, обращаясь к портрету, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Алтарь заполнили траурные цветы — белые хризантемы, угощения для духов, палочки с благовониями, которые приносили гости. Сон опустилась на колени и поклонилась, низко и уважительно. Она прокручивала в голове подходящие слова, но, заметив рядом жену Чона, раскрасневшуюся от рыданий, с искусанными губами и такими же ногтями, передумала. Подымаясь, Чеён встретилась взглядом с Чимином. Тот лишь сдержанно кивнул, больше не сказав ни слова, и поклонился. Девушка будто слышала голос Пака в своей голове: «Все началось со свадьбы, а закончилась похоронами». Пройдя в столовую, она опустилась рядом с Намджуном. Капитан отпустил жену с дочерьми и остался выпивать в одиночку. Чеён наполнила стаканы соджу и осушила свой залпом. Правило «никогда не пить» испарилось со смертью Вскрывателя. — Не пытайся сказать мне, офицер Сон, что ты винишь себя в смерти Хосока-хёна. Надеюсь никогда не услышать от тебя эти слова. Брюнетка плотно сжала губы. — Никак нет, капитан. Ким взглянул на неё с примесью удивления и удовлетворения. — Не будь такой покладистой, Сон Чеён, иначе мне придется тебя уволить. Из груди вырвался больной смешок. — Я хочу сказать тебе кое-что первой. Остальные узнают об этом позже. Ещё мне нужен… Тэхён, ты как раз вовремя. Тэхён опустился рядом, по правую руку от Сон, и открыл бутылку спиртного. Под длинными ресницами пролегли глубокие тени, стоило мужчине прикрыть глаза. — Что ты хотел сказать? Грубый голос Тэхёна заставил Сон внимательно рассмотреть его, забывая все правила приличия, которые она никогда и не соблюдала. Чеён слишком часто думала о нём. Она слишком часто думала о том, как ей хочется поцеловать его. Снова и снова. — Я ухожу в отставку. Покидаю свой пост. От того, чтобы закричать, девушку остановила лишь рука шатена, внезапно сжавшая её колено. «Дыши, офицер Сон». Чеён напряглась ещё сильнее из-за прикосновения горячей руки, но слова Намджуна в мгновение отрезвили её. — Но мы успели в срок, капитан! Вам не обязательно это делать. — Я давно собирался когда-нибудь покинуть участок, и теперь, думаю, пришло моё время, — Намджун взглянул на младшеньких подавленными глазами и выдавил из себя измученную улыбку. — Займусь готовкой. Я записался на кулинарные курсы. — Но вы ужасно готовите! — воскликнула Чеён, а потом осеклась, понижая голос. — Никому не говори об этом, мелкая, у меня ещё все впереди, — он замолчал и обратился к Тэхёну: — Кажется, Джебому нужен был помощник. И, если честно, участок без офицера Чона совсем не тот. Капитан Мин обмолвился, что на моё место назначат нового человека, а Сокджин займет должность старшего офицера. «Займет должность офицера Чона». Чеён наконец осознала, что её участок, тот самый, тринадцатый, в который она попала благодаря Намджуна, окончательно распался. Наверное, то же самое ощущал и Тэхён, когда видел вражду в глазах бывшего друга, когда воспоминания сдавливали грудную клетку, не позволяя дышать. Люди вокруг старательно делают вид, будто ничего не произошло. Так было и после смерти Чонгука: никто в офисе не упоминал о нём, а директор быстро заменил его новым сотрудником. Тогда Чеён и не думала, что сможет ощутить боль утраты снова. До ушей донеслись судорожные рыдания: жена покойного офицера Чона припала к алтарю, закрыв лицо руками. Рядом, опустив руки ей на плечи, стоял Джин. Бледное лицо выдало его с потрохами. «А смерть и правда взяла за привычку отнимать самых близких».***
События последующих дней прошли мимо неё. В большинстве случаев Чеён говорила правду, солгав лишь пару раз, чтобы выгородить себя и Тэхёна, придерживаясь версии, которую они придумали. Теперь вся страна знает, что Вскрывателем оказался ненормальный, которому промыли мозги в церкви. Его сообщница, госпожа Квон, также была схвачена и заключена под стражу. Южная Корея наконец может спать спокойно. По крайней мере, Чеён на это надеялась. Капитану Мин Юнги пришлось уговаривать прокурора Юн Совон, чтобы избежать проблем. Мужчина никогда не признается в этом, но теперь поездка к родителям бывшей жены по выходным повиснет на его плечах. Хуже всего в этой ситуации для Чеён был не очередной допрос в прокуратуре и в Министерстве внутренних дел, куда вызвали весь участок, включая капитана Кима, а поведение Тэхёна. Снова натянув поля шляпы на лицо, он машинально отвечал на вопросы, пил остывший кофе, сидя за рабочим местом офицера Чона, и совершенно не обращал на неё внимание. Конечно, после всего, что они пережили, Сон не просила об этом. Она чувствовала ту же пустоту внутри, наблюдая, как место её погибшего коллеги пустует, как он не носится рядом со стаканчиками ненавистного ей кофе и не упоминает «кровопийц» в каждом втором предложении. Со своего рабочего места, в перерывах между заполнением бумаг, она наблюдала, как Тэхён что-то ищет в карманах брюк, а потом разочарованно вздыхает. В той церкви Тэхён не просто потерял старшего коллегу и друга. Он снова вспомнил, что частичка души откололась от тела ещё несколько лет назад. Чеён видела, что мужчина не испытывает ничего, кроме пустоты. Он запутался в собственных мыслях и никак не может выбраться. Чеён знала об этом, потому что чувствовала то же самое. И если раньше рядом был Намджун, который имел привычку появляться в самый нужный момент и давать нужный совет, то сейчас они остались одни. Сон и не заметила, как Тэхён исчез из поля зрения. Она протёрла красные глаза — доказательство бессонных ночей — и поднялась. Пустота. Та ощущалась в каждом призрачном движении, в каждом касании и взгляде. Сдавливала горло, не позволяя дышать. Сон инстинктивно потянулась к горлу и если бы не остатки здравого смысла, то расцарапала бы его ногтями.***
Тэхён не думал, что способен забыться в собственных мыслях. Где-то отдаленно, в перерывах на безвкусный кофе, он слышал голоса коллег, но сам не мог сказать ни слова. Ким перерыл тумбочку в поисках свечки: он нуждался в ней, как астматик в ингаляторе. Мужчина не мог видеть Намджуна на кухне у Джебома, поэтому старался заглядывать в кафе как можно чаще, но это место было единственным приближенным к участку. Все казалось Тэхёну неправильным. Будто Злодейка изрядно перевернула его жизнь вверх дном, а потом и разразилась громким хохотом. Первые пять дней — Ким считал по пальцам — он не мог смотреть в зеркало. Запер всё в коробочке, а ключ спрятал под коврик. Каждая зеркальная поверхность напоминала ему о брате. Об убийце, с которым у него было одно лицо. «Точная копия, лишённая чувств», — так порой думал сам Тэхён, касаясь пальцами линии подбородка с отросшей щетиной, очерчивая нос. «Ты — не он. Ты другой, Ким Тэхён». Тэхён вспоминал разговор Чимина перед приходом сюда. Пак поймал его у дверей, зовя по имени: — Тэхён! Эй, Ким Тэхён! — блондин остановился в двух шагах, дожидаясь, пока посторонние пройдут, и продолжил: — Давай поговорим где-нибудь в тихом месте? Хочу сказать тебе пару вещей. — Говори здесь. У меня сейчас встреча. Чимин заколебался и провёл ладонью по волосам. В мужском туалете Тэ слышал от Кихена, что Пак на днях признавался в любви очередной девушке с глубоким декольте, и сжал челюсть. — Я был не прав. Я сильно ошибался насчёт тебя, когда винил в убийстве Пэк Итыка и смерти Йерин… — Я знаю. — Вот ты придурок, Ким Тэхён, — Чимин согнул руку и собирался ударить мужчину кулаком в грудь, как они делали в былые «старые добрые», но тут же остановился. — Скажи мне, если что-нибудь понадобится. Давай выпьем как-нибудь вместе. Дай мне знать, адрес ты помнишь. «Это навряд ли». Пальцы обезображены осколками, волосы взлохмачены от сильного сеульского ветра. Тэхён крутил в руках гранёный стакан, всматриваясь в отражение, будто видел себя впервые. Наверное, так оно и было: сейчас он видел себя совершенно с другой стороны. Ким заметил царапины на лице: бритьё без зеркала дало свои плоды. Он точно знал, что Йерин бы усмехнулась, увидев его в таком запущенном состоянии, а Чеён бы провела большим пальцем по царапине, хмуря брови. Чеён… — Не надеялся на встречу с вами, офицер Ким, — Ли Дэхви опустился напротив. Спрятав тонкие запястье в розовом худи, он стянул маску на подбородок и вскинул на старшего пару искрящихся глаз. — Вы же знаете, что я больше не поставляю информацию. Я давно ушёл из этого дела. Ким положил шляпу рядом, постукивая кончиками пальцев по столешнице. — Офицер Ким, вы меня слышите? О чём Вы хотели поговорить? Если дело касается Вскрывателя, то я… — В каком моменте ты ещё солжёшь, Ким Уджин? Дэхви замер, сузив глаза. От лица внезапно отлила краска, а тонкие плечи ссутулились. Парень скручивал хрупкие длинные пальцы, глядя в лицо Киму. — Так ты всё знаешь. — Навёл пару справок. Рост настоящего Уджина не совпадал с найденным телом, а отпечатки на зубной пасте совпали с твоими. Ты убил Дэхви, чтобы тот не сказал ни слова, и это ты стрелял в нас тогда, я прав? Ты все время отправлял нас по ложному следу. И Тэхён был прав: человек напротив спасал свою задницу, притворяясь Ли Дэхви, и водил полицию за нос. Настоящий Уджин все это время был жив и был связан со Вскрывателем. — Так что ты хочешь от меня? Полагаю, у меня осталось не так много времени, офицер Ким Тэхён, — на его имени Уджин сделал особый акцент. — Что ты хочешь знать? — Те таблетки, ты ведь видел их не в первый раз, да? У кого ты их видел? Где? Дай мне имя. — Прошлый информатор уронил упаковку в нашу последнюю встречу. Он знал, что здесь что-то не так. Тэхён сжал столешницу. Вена на шее набухла, ладони вспотели. Если этот слизняк сейчас назовет ему то имя, то Ким не выдержит. — Мне нужно имя, Ким Уджин. Тот поежился, но все же ответил. И его ответ будет висеть трезвоном в ушах до конца дней. — Кан Йерин. Потерянная свеча Тэхёна загорелась ярким пламенем.***
Ким стоял в коридоре, спрятав руки в карманах брюк. Тёмно-серый пиджак расстёгнут, шляпа давно забыта, а волосы лежат в небрежном беспорядке. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, Тэхён повернул голову и едва улыбнулся уголком рта. Он сам и не понимал, откуда в нём ещё остались силы. Энергия переполняла её. Чеён подбежала к мужчине, страстная, нетерпеливая, заключила его лицо в свои ладони и поцеловала Тэ так, что всякая враждебность между ними, всякая напряжённость растаяли без следа. А когда Тэхён удивлённо открыл рот, чтобы заговорить, Чеён снова помотала головой и прижала палец к его губам, призывая к молчанию. Ее глаза сверкали наивным любовным пламенем, как это обычно бывает у подростков. — Давай поужинаем вместе? — она заговорчески понизила голос и откинула волосы, открывая вид на острые ключицы и обнаженную шею. — Как в прошлый раз. Ким взял её крошечную ладонь в свою и усмехнулся: — Разве тебе когда-нибудь требовалось мое разрешение?