Утопия

Нет, это не сон. Сколько бы я себя ни щипала, праздник вокруг не пропадал. Друзья по-прежнему болтали вокруг, а я ковыряла ложкой торт, который на вкус больше напоминал вату. Безвкусную, пресную вату. Челюсть сводило от желания разреветься. От обиды и злости. Мне хотелось вскочить и разнести стол к чертовой матери. Перевернуть все тарелки, швырять фрукты в окна Нюшиного дома, разбивая стекла. Кричать, согнувшись пополам и плакать. Плакать и плакать, пока глаза не заболят. На небе загорелись первые звезды. Повеяло холодом. На плечи мне лег теплый плед. Вздрогнув всем телом, я обернулась и улыбнулась Совунье. -Как ты, милая? - Спросила она очень многозначительно, по-доброму так, ласково погладив меня по голове. -Всё хорошо, - прохрипела я и закашлялась. - Наверное, мы сегодня слишком много брызгались. Горло что-то побаливает. Нюша, сидевшая достаточно далеко, оторвалась от объятий Бараша и махнула мне. -Белка, у меня микстура есть в буфете. Только-только вылечилась. Сходи, возьми, если горло болит. Думаю, она скорее отмахнулась от меня. Тем не менее я ухватилась за возможность побыть наедине. Зайти ещё в ванную комнату, запереть дверь и разреветься. Под смех и веселые разговоры под окнами. -Спасибо, - я вскочила так быстро, что едва не сбила проходящего сзади Лосяша. - Ой, прости. Просто... -Да ничего страшного, - тот придержал меня за плечи, помогая выйти из-за стола. Галантно, но легче мне не стало. Напротив, только глаза начало щипать. Опасаясь всеобщего внимания, я быстро юркнула в Нюшин дом. Здесь, в отличие от моей комнатки, уютно и хорошо. Тепло, пахнет выпечкой и духами. Никаких горьких трав, грибов и мха. Одновременно мне было здесь не совсем уютно. Словно в ювелирном магазине. Всё сверкающее, глянцевое, прибранное и неестественное. Даже на кухне порядок, грязная посуда аккуратно сложена. В груди предательски давило. Только я нашла буфет и раскрыла створки, собираясь найти микстуру, как слезы перехватили горло. Я рвано вдыхала пропитанный женственностью воздух Нюшиного дома и ощущала себя жалкой, преданной, использованной. Гадко, как ниокгда прежде. Лишней. Пригнувшись к полу, я собиралась было разреветься в голос, как услышала звук опирающейся двери. Скрипнули петли. Мгновенно собравшись, размазала слезы по лицу и начала искать микстуру. Не то, это тоже не то. А, вот, темный пузырек с запахом аптеки и сахара. Наверняка то, что надо. Тот, кто вошел, подозрительно долго стоял в коридоре. Мелькнула догадка и я обернулась. Резко, едва голова не закружилась. За моей спиной, на приличном расстоянии, стоял Бараш. Держал в руках грязную посуду, не решаясь войти на кухню. Я усмехнулась про себя. Боится, поди, что устрою сцену. -Не бойся, - шепнула я охрипшим голосом. - Посуду бить не буду. А хотелось. И запустить микстурой в него хотелось, как никогда прежде. Дрожащей рукой я сунула пузырёк в карман шорт. Бараш, получив зеленый свет, молча прошел мимо. Поставил посуду и, игнорируя меня, направился к двери. Я охренела до глубины души. Мгновенно позабыла манеры и приличие. Схватила полотенце, белое, с розовым кружевом, скомкала и швырнула ему в затылок. Бараш обернулся с видом оскорбленной личности, что окончательно меня добило. Смотрел так, будто видел в первый раз. Или наоборот, уже видел, но я словно под дверь ему нагадила. -Ты ничего мне не скажешь? - Почти выкрикнула я, душа слёзы в груди из последних сил. - Совсем ничего? -Что тебе от меня нужно? - Резко отозвался Бараш. - Что ты хочешь услышать? Я задохнулась от его холода. Сердце словно ледяной коркой покрылось. И перестало биться. Только руки дрожали в слепом желании швырнуть в него что-нибудь ещё. Потяжелее. -Например, что снова струсил и сбежал. Что повел себя как последняя скотина... -Хватит, - Бараш подошел ко мне почти вплотную. От него пахло... Нюшей. Тошнота мгновенно подкатила к горлу. Внезапно кожа будто стала липкой, неприятной, как у мерзкого создания. Я обхватила плечи руками, стараясь держаться на расстоянии от человека, за которого ещё утром переживала, потому что была привязана... испытывала симпатию. Любила, черт побери! -Какой же ты всё-таки трус, - прошипела я, гордо вскидывая лицо. - Испугался сказать в глаза? -Замолчи, - прошептал Бараш, отводя глаза. -Трус! - Уже в голос сказала я. -Я сказал замолчи! Он резко закрыл мне рот рукой. Грубо, жестоко, не думая уже ни о чем, кроме собственной безопасности. Приблизился, наклонился к моему лицу. От его волос по-прежнему пахло... старой бумагой и тем самым ароматом. Его запахом. Пока ещё его. Я не выдержала, зажмурилась и заплакала. Кусала губы, пыталась остановиться, но всё было бесполезно. Бараш отпустил меня, отступил на шаг. Только тогда я смогла взять себя в руки. -Теперь я живу здесь, - констатировал он. Сухо и бесцеремонно. - Всё кончено, Белка. Оставь меня в покое. Душа, метавшаяся ещё секунды назад, резко замерла. Бившееся бешено сердце остановилось. Я смотрела, как Бараш уходит, оставляя мне на прощание ненавидящий взгляд. Немой укор, будто в том, что произошло, виновата только я. И в том, что наши отношения закончились, и в том, что сейчас он с Нюшей. Крах. Оставшись в одиночестве, я внезапно успокоилась. В голове наступил штиль эмоций. Лицо окаменело в едином выражении безразличия. Всё кончено, а мне как будто наплевать. Может, мне действительно плевать? -Дорогая, ты неважно выглядишь? - Беспокоилась Совунья, когда я вернулась за стол. - Надо померить тебе температуру. Простуда дело нехорошее, особенно летом. Я не желала больше здесь оставаться. Болезнь - хороший повод, чтобы уйти. -Белка, ты что, из-за нас заболела? - Заволновался Ёжик. Не хотелось, чтобы кто-то из-за меня чувствовал себя виноватым. Я улыбнулась ему ободряюще, похлопав по плечу. -Нет, дружок, я сама голову в бочку с водой засунула. Вы здесь ни при чём. Не беспокойся. А я, пожалуй, пойду домой. -В такую темень? - Возмутилась Совунья. - Совсем одна? Нет, так дело не пойдет. Сейчас я допью свой чай и пойдём вместе. На том конце стола послышался возмущенный вздох. -Как, вы уже уходите? - Нюша сделала большие, обиженные глаза. - Но я же так старалась... -Действительно, - внезапно поддержал её Бараш, обретая, видимо, голос. - За травами Белка и не такими ночами ходила. Правда, Белка? Лучше бы ему сейчас не знать, насколько сильно я злюсь. Видимо, на лице отразилась вся моя ненависть и неприязнь. Бараш опешил и заткнулся, демонстративно поцеловав Нюшу в щёку. -Действительно, посидите ещё, - раздался голос Лосяша за спиной. - Мне завтра рано вставать, готовить метеорологический зонд для запуска. Я и провожу. Лосяш так Лосяш. На самом деле мне без разницы. Лишь бы уйти. Попрощавшись с друзьями, клятвенно обещая Совунье зайти завтра на чашку чая с малиной и клюквой, я оставила Нюше плед и пошла к калитке. Лосяш стоял возле неё, придерживая приоткрытой и пропуская меня вперёд. -Спасибо, - на автомате буркнула я, прошла мимо, будто его и не видела. Ужасно хотелось обернуться. Удержалась, не стала. Думаю, всё сделала правильно. Вечер довольно поздний, дует холодный ветер. Обычно мне нравится гулять вечерами. Особенно зная, куда иду и что будет ночью. Нравилось... Слёзы невольно подступили к глазами. Опять. Нет, при Лосяше нельзя. Почему-то он помогал мне держаться. Не знаю даже, почему, но при нём было легче собраться в кучку и не думать вообще ни о чём. Только о звёздах и приятном запахе поля, через которое мы шли. -Холодно сегодня, лишь бы не к заморозкам, - сказал Лосяш как бы невзначай, стянул с себя пиджак и набросил мне на плечи. Я слабо улыбнулась, запахиваясь получше и сохраняя тепло знакомого человека. Лосяш был другим, не таким, как остальные. Интеллигентным, галантным, вежливым. Нет, Бараш тоже был вежлив, но... подумав про него, я снова превратилась в оголенный комок эмоций. Горло перехватило тоской. Мы шли и молчали, каждый думал о своём. Внезапно где-то вдали раздался крик птицы. Разбуженной, недовольной. Протяжное карканье. Лосяш неуверенно усмехнулся. -Раньше я думал, что в этом лесу живёт Леший, - признался он как бы нехотя, явно желая завязать разговор. - А потом там завелась ты, и страх как-то сам собой развеялся. В тусклом, сумеречном свете Лосяш казался красивее, чем днём. Я никогда не спрашивала, сколько ему лет, но почему-то была уверена, что не больше тридцати. Подтянутый мужчина, высокий, с волосами цвета карамели, которые не мешало бы подстричь. В первые недели после переезда он казался мне странным, сам себе на уме. Так кажется и до сих пор, только теперь мы больше общаемся. Общались, пока не началась канитель с Барашем. С этими любовными переживаниями я с лёгкостью забыла о жизни. Забывала о друзьях. -Знаешь, кажется, я однажды видела кого-то большого, - нарочно таинственно заговорила я. - Поросшего мхом, с корягами вместо рук. Лосяш скептически скривился. -Ты шутишь, - не спросил, а утвердил. - Это невозможно. С научной точки зрения... -Ты всегда опираешься только на науку? - Я усмехнулась. - Нельзя же всё ей объяснять. -Такое явление, как "леший", вполне возможно. Я могу утверждать, что ты видела некое природное явление. Скажем, сухое дерево или... Он резко замолчал, как-то странно посмотрел на меня и усмехнулся, отводя глаза. -Ладно, нашел о чём поговорить, - он покачал головой. -Ничего, - успокоила я. - Тебе о науке говорить комфортно. Как мне о травах. Это нормально. -Да, но обычно это не всем нравится. -Мне тоже не очень, - я игриво подтолкнула Лосяша плечом. - Но не всем же интересам совпадать. Иначе скучно будет. Кто-то собирает травы, о них и говорит, кто-то... Пишет стихи. В памяти всплыли отчётливо последние стихи Бараша. Те, что он писал в одну из наших ночей. Посвященные как будто бы Нюше, да только в строчках я напрямую узнавала себя. Я слишком быстро замолчала. Лосяш заметил это, но лишь в ответ подтолкнул меня, игриво подмигивая. -А кто-то изучает физику и готов часами расписывать на доске формулы, жуя бутерброды и попивая чай. Знаю, знаю, просто мне кажется, иногда, что в долине мало кто так же интересуется наукой. -Разве талант лекаря можно назвать наукой? - Удивилась я. -Почему бы и нет? Хотя, да, думаю, травничество - своего рода искусство. Или магия, тут кому как удобнее, хотя в последнем я усомнился бы. Мы перешли ручей по старому деревянному мостику. Лосяш задержался здесь, глядя задумчиво в воду. Он ничего не говорил, как Бараш, когда мы с ним лежали на полу. Вот только сейчас я не чувствовала ничего, кроме спокойствия. Мы так же молчали, так же были рядом, но как-то не так, по-другому. Возможно, мне просто нужен друг, с которым можно поговорить. Вода тихо журчала внизу, брызгала прохладными каплями. Я смотрела в её темные потоки и невольно ощущала усталость. Физическую и эмоциональную. -Знаешь, у тебя бывало такое, что разочаровывался в ком-то и понимал, что как раньше уже никогда не будет? - Спросила я осторожно, с опаской. Лосяш внимательно посмотрел на меня, слегка нахмурив густые брови. Я уже хотела отмахнуться, но он ответил. -Бывало, конечно. С кем такого не бывает. Я много с кем дружил, - он заговорил с тоской в голосе. - Частенько приходилось с друзьями расставаться. Иногда ссорились, и говорили друг другу столько, что не забывается. Казалось бы, общаемся, переписываемся, как раньше, а уже общение не то. Пропало что-то важное, то, что притягивало раньше. -То, что нравилось, - дополнила я, с облегчением вздохнув полной грудью. Неужели хоть кто-то понимает, что я чувствую! Пусть и не осознает этого до конца. До развилки мы дошли, разговаривая о делах на завтра. Ни к чему не обязывающий разговор. -Ну, мне налево, - почему-то уходить от Лосяша не хотелось. Желание не навязываться было сильнее, поэтому я спиной попятилась по своей дорожке. - Ой, пиджак, совсем забыла. Я было начала снимать греющую вещь. Лосяш придержал меня за плечи, слегка потер, согревая ещё сильнее. -Оставь, завтра принесешь, - он хитро улыбнулся и погрозил мне пальцем. - И учебник по астрономии. Я хлопнула себя по лбу. -Точно, совсем забыла! В последнее время все вокруг какие-то рассеянные. На мгновение Лосяш замер напротив меня, пристально глядя в глаза. Тогда, в темноте, я не разобрала, что именно за эмоции играли в его взгляде. Подумалось только, будто искорки в них увидела. Золотистые, игривые. Да только ни он, ни я не сделали ничего, чтобы хоть ненадолго задержаться на прогулке. Лосяш простился первым, взяв с меня обещание вернуться утром и принести книгу. Я немного успокоилась и уже без давящей злости в груди вернулась домой. Не дала себе ни минутки на то, чтобы задуматься и заплакать, не умываясь легла в кровать и сразу же уснула. Провалилась в сонное забытье, спасаясь от ненужных мыслей и сегодняшнего дня. Ведь завтра будет уже новый день, и начнется совсем другая жизнь. Не пристало такой сильной девчонке, как я, начинать её со слез и истерик. Только смело, только в бой!