А/Б/О

Меня зовут Чон Чонгук. Мне восемнадцать лет, скоро исполнится девятнадцать, и я живу в Сеуле с группой друзей вот уже три года. В настоящее время я готовлюсь стать профессиональным пловцом. Я учусь в университете уже несколько недель, и могу сказать, что это то, чем я хочу заниматься в жизни, однако мне всё равно немного грустно. Поскольку университет находится недалеко от нашей квартиры, у меня больше нет причин, чтобы другие заезжали за мной после занятий. Это отстойно. Моя старшая школа была намного дальше, поэтому один из парней с водительскими правами должен был приезжать и забирать меня. Лучшая часть моего дня состояла в том, чтобы увидеть, был ли Сокджин (по его словам) тем самым несчастным, которому нужно было заехать за мной, и чаще всего я видел его красивое лицо, когда садился в машину. Я уже скучаю по тем дням. Теперь у меня нет оправдания, чтобы оставаться с ним наедине так часто. Прогулка от университетского кампуса до нашего многоквартирного дома занимает всего пятнадцать минут. Экстерьер выглядит не очень привлекательно с его грязной и неотшлифованной белой краской, но важнее то, что внутри, верно? Наша квартира занимает весь второй этаж здания. Она состоит из трёх больших спален, уютной гостиной, (достаточно) современной кухни, двух ванных комнат и небольшого балкона. Казалось бы — полно места, но нас тут семеро парней, живущих под одной крышей, так что порой становится немного тесновато. Ребята рассказывали великие истории о том, как Намджун и Юнги своими силами полностью обновили это место. По всей видимости, это была куча мусора, собирающаяся вот-вот развалиться, именно поэтому Намджун купил квартиру так дёшево. Он купил её у родственника, который отчаянно нуждался в деньгах, и решил привести это место в порядок. Я бесконечно благодарен ему за это, ведь это означает, что мы можем жить все вместе, как сейчас. Я кладу свою сумку на пол в коридоре и слышу голоса, доносящиеся из кухни и соответственно, из гостиной. Возможно, кого-то раздражает постоянное присутствие людей, но мне оно нравится. Это то, к чему я привык, и эти парни мне как семья. — Я дома! — кричу я, снимая обувь, на самом деле, не ожидая ответа. Почти сразу же в коридоре появляется Чимин с венчиком в руке и в фартуке, забрызганном какой-то едой. — Как раз вовремя, Чонгук! Привет, кстати. Нам нужно, чтобы ты разрешил наш спор! — В чём дело? Что-то случилось? — спрашиваю я, следуя за ним через гостиную в кухню. Для любого из нас ссориться это необычно. Конечно, иногда это происходит, как и со всеми людьми, но это всё же это редкость. — Взгляни! — Чимин указывает на раковину, полную грязной посуды. — Это проблема! — Да? И что? — спрашиваю я в замешательстве, не зная, что он имеет в виду. Помимо башни из грязной посуды, на кухонной стойке стоит симпатичный торт, а когда я перевожу взгляд на стол, то вижу там кучу еды, либо уже приготовленной, либо готовящейся к приготовлению. За столом сидит Сокджин, нарезающий всё больше овощей, а рядом с ним Тэхён — просто сидит. Зачем вдруг столько еды? — Сокджин-хён и я готовили весь день, а он просто сидел, бездельничал, — возмущается Чимин и указывает на Тэхёна. — Он вообще не помогал, так что вымыть посуду это наименьшее, что он может сделать! Тэхён выглядит оскорблённым обвинениями Чимина, в то время как Сокджин даже не поднимает взгляд от овоща, который он режет. Ах, я хочу, чтобы он хотя бы сказал мне привет, тогда бы я смог увидеть его красивую улыбку. Ой. Снова поймал себя на том, что веду себя как гей. Нельзя показывать это так открыто, или попаду в беду. — Я помог! — говорит Тэхён в свою защиту. — Я выбрал для вас тарелки, чтобы можно было разложить на них еду! — Мы ещё вчера выбрали, какие из них использовать, ты просто принёс их сюда, когда мы тебя попросили! — Ну да, что ж, вы вечно жалуетесь, что я плохо готовлю, так что вы хотите, чтобы я сделал?! — Чтобы ты вымыл грёбаную посуду! Я сказал тебе это уже несколько раз! — Не хочу я мыть посуду! Они начинают ссориться и я решаю, что мне лучше не вмешиваться. Не хочу быть втянутым в их споры, если мне нет нужды этого делать. Вместо этого я решаю сесть рядом с Сокджином. Он затерян в своём маленьком мире, пока нарезает овощи и замечает меня только тогда, когда я касаюсь его плеча. — О, привет. Не заметил тебя, — говорит он и возвращается к своему занятию. — Было весело в университете? — спрашивает он, хотя он на самом деле не выглядит слишком заинтересованным. — Было весело, пожалуй, но тренер сказал, что мне нужно больше тренироваться. Видимо, я немного не в форме. Сокджин кладёт нож и внимательно рассматривает меня с ног до головы, чем заставляет меня нервничать. Даже спустя три года я всё ещё тушуюсь под его взглядом. У меня и правда проблема. — Как, чёрт возьми, ты можешь быть не в форме? Ты плаваешь и ходишь в спортзал каждый божий день. Ты в лучшей форме, чем когда-либо. У твоего тренера, должно быть, нереалистичные стандарты. — Может и так. Но мне понятна его позиция. Все остальные ребята в команде намного крупнее меня. Мне понадобится много времени, чтобы догнать их. — Наверное, это потому, что они альфы, верно? Большинство спортсменов — альфы. В его словах есть смысл. Все высокие и мускулистые до такой степени, что я не уверен, смогу ли я когда-нибудь с ними сравняться. Технически говоря, я тоже могу быть альфой, так как ещё не презентовался, но шансы не в мою пользу. Альфы составляют только очень небольшой процент населения, и я не вижу никаких признаков того, чтобы стать одним из них. Вероятно, я буду бетой, как почти все остальные люди в мире. — Я просто должен сделать всё возможное, — говорю я. — Что важно, так это хорошая техника и скорость, и до сих пор я неплохо справлялся с этим. Но хватит обо мне! Зачем вся эта еда? — Ничего особенного, — отвечает Сокджин и снова берётся за нож, чтобы закончить нарезать овощи. — Чимин настоял, чтобы мы попрактиковались в готовке, и не оставил мне другого выбора, кроме как сделать это вместе с ним. Тэхён тоже хотел помочь, но, поскольку повар из него хреновый, он просто сидел там и всё время говорил глупости. — Понятно, но зачем вам внезапно практиковаться в готовке? Вы и так неплохо готовите. — Да, я тоже так сказал, но, видимо, «неплохо» это недостаточно для Чимина. Я бросаю взгляд на Чимина, которому наконец удалось заставить Тэхёна мыть посуду. Чимин совершенно доволен, в то время как Тэхён выглядит злым как чёрт, пока чистит грязную кастрюлю. — Чимин-хён, — говорю я и успешно завоёвываю его внимание. — Для чего вы всё это делаете? Его лицо озаряется от моего вопроса. — Для твоей презентации, конечно же! Мы должны подготовиться к празднованию! Я должен был это предвидеть. Я говорил им не делать из этого большого события, но, по их мнению, я официально стану взрослым, когда узнаю свой саб-гендер. Всё же я не вижу смысла праздновать это. В любом случае, я наверняка окажусь бетой, поэтому, это всё равно, что сказать: «Поздравляем! Ты такой же, как и все остальные!». — Хён, в этом действительно нет необходимости, — говорю я ему. — Вы и так хорошо готовите, и я не хочу, чтобы вы старались изо всех сил ради меня. К тому же, это случится только через неделю. Вы не должны беспокоиться об этом. Чимин лишь улыбается и легонько толкает меня локтем в бок. — Ой, да ладно тебе, Куки! Конечно же, мы должны это отпраздновать! Даже если тебя не волнует весь этот саб-гендерный вопрос, это всё равно твой девятнадцатый день рождения. Нам нужно время, чтобы сделать всё идеальным для тебя. В этот момент Сокджин появляется сзади и кладёт руку мне на плечо. Моё сердце чуточку трепещет, но по выражению его лица я понимаю, что он собирается сказать что-то глупое. — Эй, Чонгук, знаешь, что плохого в днях рождениях? — спрашивает он, растягивая губы в озорной улыбке. — Что же? — спрашиваю я неохотно. Он лопается от смеха ещё до того, как пошутить, и ему приходится сделать глубокий вздох, чтобы он мог наконец выдать свою шутку. — Слишком много дней рождений могут тебя убить! Он хлопает меня по спине и громко смеётся над своей шуткой. Не такая уж она и смешная — по правде, вообще не смешная, — однако каждый раз, когда хён шутит, он считает себя самым забавным человеком в мире. Чимин старается сдержать смех, но в конечном итоге терпит неудачу и чуть посмеивается, прикрывая лицо рукой. — В таком случае хорошо, что у меня их не было так много, как у тебя, — отвечаю я ему, отчего Сокджин перестаёт смеяться и смотрит на меня. — Ты мелкий паршивец, — бормочет он и пытается дать мне по шее, но я уклоняюсь и, вместо этого, сам даю ему по шее. Он открывает рот, изображая вселенскую обиду, но я знаю, что он не серьёзен, поэтому просто смеюсь над ним. Мне нравится возиться с ним вот так. Он на пять лет старше меня, но он единственный, кто охотно со мной дурачится. Это одна из причин, почему он мне так нравится. Он мог бы запросто отчитать меня за то, что я его ударил или за что-то другое, но он никогда этого не делает. Он самый старший в доме, но относится ко всем нам так, словно мы с ним на одном уровне. Злобный стон, прозвучавший возле раковины, привлекает наше внимание, и когда я оглядываюсь, то вижу обиженно хмурящегося Тэхёна. — Это так несправедливо, — жалуется он. — Я даже не устраивал этот беспорядок, а вы всё равно заставляете меня убирать его. Я что для вас, какой-то раб? Чимин обнимает его сзади и ерошит его волосы с улыбкой. — Конечно, нет, Тэ-Тэ! Но ты ведь тоже будешь есть, правильно? Так как готовили мы с Джин-хёном, будет справедливо, если убирать будет кто-то другой. — Но почему я?! Я был вашей эмоциональной поддержкой на протяжении всего процесса! Почему один из других парней не может это сделать? — Ну, их здесь нет, не так ли? Я не хочу снова выслушивать их ссору, поэтому вместо этого решаю покинуть кухню и пойти распаковать свою сумку. Я отношу её в спальню, которую делю с Чимином и Хосоком, и начинаю выгружать книги и всё остальное на мою кровать. Это самая большая спальня, чего и следовало ожидать, ведь в ней живут три человека. Хорошим решением для экономии места была покупка двухъярусной кровати. К счастью, я выиграл в камень-ножницы-бумага, поэтому сплю на обычной кровати. В те дни, когда я тренируюсь в тренажёрном зале, мои ноги слишком устают, чтобы даже взобраться по лестнице, так что всё сложилось к лучшему, я думаю. Кроме того, именно Чимин и Хосок хотели больше места на полу, чтобы им было легче танцевать, не то чтобы у меня были какие-то жалобы, так как это никак не повлияло на меня. На дне сумки я нахожу пару купальных костюмов и вспоминаю слова тренера о том, что нужно больше тренироваться. Наверное, мне следует заняться этим как можно скорее, прежде чем это вылетит у меня из головы. Я люблю плавать. Это заставляет меня на время забыть о реальном мире и жить настоящим моментом. Конечно, это трудно, но это то, чем я хочу зарабатывать на жизнь, поэтому я готов усердно работать. — Ладно, я ухожу! — слышу я голос Сокджина из коридора. Он, должно быть, собирается на свою работу в кафе в центре города. Я быстро упаковываю свою сумку с полотенцем и плавательным снаряжением и выбегаю в коридор. — Подожди! — зову я, и Сокджин останавливается на полпути к двери. — Я пойду с тобой. Я тоже ухожу. Он ждёт меня, пока я надеваю обувь и куртку настолько быстро, насколько могу, чтобы не докучать ему слишком сильно. — Боже, к чему такая спешка? — спрашивает он, когда я теряю равновесие из-за своих лихорадочных движений. — Да так, просто хочу быстрее добраться до бассейна, — лгу я, на что он качает головой. — Ты такой типичный качок, Джей-Кей. Я лишь улыбаюсь в ответ, показывая, что закончил, и следую за ним на улицу. Уже довольно темно, а с заходом солнца становится немного прохладно. Университет и кафе находятся в одном направлении, поэтому, хотя Сокджин больше не отвозит меня на занятия, мне всё равно удаётся проводить с ним некоторое время вот так. — Ты сегодня опять работаешь один? — спрашиваю я, чтобы было о чем поговорить. Сокджин работает вечерами, а иногда и ночами в кафе, чтобы оплатить своё обучение. Он учится на последнем курсе магистратуры, так что я не могу себе представить, как ему тяжело работать и учиться одновременно. Вдобавок ко всему, он невероятно красив, так что куча подонков каждый день появляется в кафе, чтобы попытаться за ним приударить. Что ещё хуже, он работает в большинстве смен один, так как у них мало персонала, так что его некому защитить. — Ага, я буду один всю эту неделю, — отвечает он, по-видимому, не беспокоясь. Буду честен: иногда я не сплю ночами, думая о том, что с ним происходит что-то плохое. Однажды я зашёл к нему на работу и увидел, как один мерзкий альфа пытается пощупать его задницу. Я наступил этому мудаку на ногу, чтобы остановить его, и он, конечно же, подумал, что я собираюсь с ним подраться. Я, очевидно, собирался, но постарался держать себя в руках, так как не хотел доставлять никаких неприятностей Сокджину. Его жизнь и так достаточно тяжела, и если бы он знал, что я люблю его (как и любой другой человек, у которого есть глаза), это только добавило бы ему проблем. — Хочешь, я зайду за тобой, когда закончится твоя смена? — спрашиваю я, не в силах полностью сдержать волнение. — Джей-Кей, я работаю один уже больше года. Я могу постоять за себя. Ты боишься, что я пролью на себя кипящий кофе? Может, я и неуклюжий, но не настолько. — Я не об этом беспокоюсь. Он поднимает брови, и я понимаю, что облажался. — Значит, ты беспокоишься, — говорит он. — Нет… Или да… Может быть? Наверное, немного, — признаюсь я в конце концов. — Если ты не боишься, что я обожгу себя из-за своей неуклюжести, то о чём же ты беспокоишься? — спрашивает он. — Ну, знаешь… Я не знаю, как это выразить. Как мне передать свои чувства, не намекая, что он мне нравится? Ничего из того, что приходит на ум, не кажется мне подходящим. «Я боюсь, что к тебе будут приставать эти придурки, которые появляются каждый день, даже не думая о том, что им явно не место в кафе», или ещё хуже: «Я боюсь, что ты можешь в конце концов влюбиться в одного из них и разбить мне сердце, даже если ты не знаешь о моих чувствах к тебе». Каждое предложение звучит ужасно в моей голове, и они будут звучать ещё хуже, если я скажу их вслух. Сокджин смотрит на меня так, словно всё ещё ждёт объяснений, и я заставляю себя придумать что-то разумное. — Просто я не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. Вечером в городе опасно. Он усмехается и поднимает рукав куртки, чтобы показать руку. Он сгибает её в локте и от этого проявляется рельеф его мышц. — Видишь эту руку? — говорит он. — Я смогу отбиться от любого, кто попытается прийти за мной. Я сильнее, чем кажусь! Я снимаю куртку и сгибаю руку рядом с его. Мой бицепс намного больше и более чётко очерчен, хотя у него всё не так уж плохо. Знание этого заставляет мой желудок немного трепетать по какой-то причине. — Видишь эту руку? — дразняще спрашиваю я. — Если кто-нибудь попытается прийти за тобой, я побью его вместо тебя, если ты позволишь мне забрать тебя после смены. Он необычно долго смотрит на мою руку и перестаёт только тогда, когда я отдёргиваю её назад. Он опускает рукав, и я решаю, что мне, наверное, следует снова надеть куртку. Не знаю, почему я почувствовал необходимость сделать это. Может быть, я просто хотел показать ему, какой я сильный. Показать, что я надёжен и могу защитить его. Конечно, он не нуждается в моей защите. Он может сам о себе позаботиться. — Когда, чёрт возьми, ты успел так окрепнуть? — спрашивает он. — Ты уже усилил свои тренировки? — Нет, я делаю то же самое, что и всегда. Почему-то в последнее время стало легче набирать мышечную массу. Это здорово, но мне всё ещё нужно работать усерднее, чтобы не отставать от всех остальных. Его брови подозрительно хмурятся, а в глазах мелькает лёгкий намёк на панику. Он опускает взгляд на землю. — Понятно, — коротко отвечает он. — Думаю, это хорошо. Это облегчит тебе жизнь. — Наверное, это потому, что я становлюсь старше. — Если бы это было так, я был бы грёбаным бодибилдером по сравнению с тобой, — бормочет Сокджин. Мы подходим к кафе прежде, чем я успеваю придумать, что ещё сказать, и Сокджин направляется прямо к входной двери. Я издаю звук, как будто собираюсь что-то сказать, он останавливается и поворачивает голову, чтобы посмотреть, чего я хочу. Мотоциклы альф, которые всё время беспокоят его, уже припаркованы снаружи, и я вижу их через окно, сидящих на своём обычном месте. Мне становится не по себе, зная, что Сокджин будет иметь дело с ними весь вечер. — Я приду сюда, когда закончу тренировку, — говорю я. Он поднимает бровь, глядя на меня. — Но зачем? Всё в порядке, Джей-Кей, тебе не нужно. Я могу пойти домой сам. — Я так хочу. Будь осторожен. Не совсем понимая, зачем я это сказал, я ухожу с тревожным чувством на сердце. Я чувствую его взгляд на своей спине, пока не раздаётся звонок на двери кафе, дающий понять, что он вошёл внутрь. Даже издалека я слышу возбуждённые крики банды альф, желающих заполучить в свои грязные лапы моего хёна. Я стараюсь не думать об этом, чтобы сосредоточиться на своей тренировке, но я не могу полностью избавиться от этого чувства.