К 9.30 вечера я совершенно измотан плаванием туда и обратно, безуспешно пытаясь улучшить своё время. Вдобавок ко всему, все мои мысли были заняты переживаниями из-за нежеланных гостей в кафе ранее. Я никогда раньше не был так сильно этим обеспокоен, и меня тревожит это весь день.
В конце концов я сдаюсь, выбираюсь из бассейна и направляюсь в душ, чтобы быстро ополоснуться. Сейчас я тут один, так что здесь жутко тихо. В раздевалке я мельком вижу себя в зеркале, и мне приходится отступить на шаг, чтобы получше рассмотреть себя. Когда я успел стать таким мускулистым? Я осторожно напрягаю мышцы верхней части тела и поражаюсь тому, что вижу. Я быстро просматриваю фотографии в своём телефоне и нахожу одну с соревнований два месяца назад. По сравнению с тем, что я вижу в зеркале, я выгляжу как палка. Как это случилось? Неудивительно, что Сокджин тогда уставился на мою руку.
Кстати говоря, смена Сокджина заканчивается в десять вечера, когда кафе закрывается. Я должен быть там к тому времени. Я надеюсь, что эти альфы уже ушли, иначе я лично вышвырну их, как только часы пробьют десять.
У меня занимает всего несколько минут, чтобы дойти до кафе от университета, и это с учётом времени, которое потребовалось, чтобы принять душ и одеться. Я добираюсь туда, как раз перед закрытием. К моему крайнему ужасу, мотоциклы всё ещё припаркованы снаружи. Неужели у них нет других грёбаных дел?! Почему они тратят часы каждый день, пытаясь залезть в штаны Сокджина?! Он явно слишком хорош для них. Он слишком хорош и для меня, но, по крайней мере, я не похотливый альфа.
На двери громко звенит колокольчик, когда я сердито открываю дверь, но, несмотря на это, никто, кажется, не замечает моего присутствия. Красиво накрытый столик альф заставлен чашками кофе и недоеденными конфетами, но альф за столом нет. Все четверо облокотились на стойку, пытаясь привлечь внимание Сокджина, пока он занят проверкой каких-то вещей в подсобке.
— Эй, как насчёт того, чтобы прокатиться со мной на мотоцикле? Я отвезу тебя туда, где ты никогда раньше не был. Ну же, это будет здорово!
— Нет, лучше пойдём со мной! У меня дома есть кабельное ТВ!
— К чёрту кабельное ТВ, у меня есть Нетфликс!
— К чёрту всё это, вы, неудачники. Давай я покажу тебе, что значит хорошо провести время, Джинни. Тебе нужно наконец отдать эту сладкую попку в хорошие руки.
Последнее замечание заставляет мою кровь кипеть. Как они смеют так с ним обращаться?! Они могут быть альфами, но я с радостью испытаю свою удачу, даже если это будет четверо на одного. Я изобью их до полусмерти за то, как они разговаривали с Сокджином!
Я сжимаю кулаки и начинаю пробираться к ним, но не успеваю сделать и трёх шагов, как Сокджин одаривает их холодным взглядом, и я останавливаюсь, чтобы посмотреть, что он задумал. Мудаков, похоже, удивило его выражение лица, так как он обычно всё время улыбается из-за политики работы. Сокджин ловит себя на этом и приклеивает фальшивую улыбку.
— Прошу прощения, но на сегодня пора закрываться. Я немного устал, поэтому пойду домой. Не стесняйтесь, приходите завтра, тогда я подам вам, джентльмены, ещё кофе.
Он заканчивает всё это лёгким поклоном и жестом в сторону двери, но главарь банды, похоже, уже сыт по горло. Он хватает Сокджина за волосы и тянет его на прилавок. Вещи падают на пол, пока Сокджин мечется от боли. Альфа влепляет ему пощёчину по лицу, чтобы он не шевелился.
— Мне надоела эта херня, Джин, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Ты же не думаешь, что я каждый день прихожу сюда пить твой отвратительный кофе. Дай мне то, что я хочу, или я возьму это сам.
Остальные, которые, если поближе приглядеться, возможно и не альфы вовсе, выглядят потрясёнными и немного напуганными тем, что только что видели.
— Босс, вы уверены? — спрашивает один из них. — А если он донесёт на вас?
Альфа только усмехается и смотрит на Сокджина, как на какую-то букашку.
— Эта сучка никому не расскажет. Если он это сделает, это только ухудшит его положение. И кто ему поверит?! Мужчину-бету изнасиловали? Когда вы слышали что-нибудь подобное? Люди думают, что это случается только с женщинами, особенно с омегами.
Он отвратительно улыбается Сокджину, как будто уже победил, но чего он не ожидал, так это того, что Сокджин плюнет ему в лицо и ударит в живот. Альфа на мгновение пошатывается, и ярость на его лице очевидна.
— Ты мелкий…
Он не успевает закончить фразу, потому что я пользуюсь шансом и бью его по голове металлическим подносом, который нашёл на столе. Из-за своего гнева я не рассчитал силы, так что он сразу же рухнул на пол. Все, включая Сокджина, смотрят так, как будто я появился из ниоткуда, поскольку не замечали меня до этого. Я отбрасываю погнутый поднос в сторону и свирепо смотрю на остальных членов банды.
— Кто следующий? — спрашиваю я низким голосом.
Они все пытаются спрятаться друг за другом, вероятно, потому что боятся меня сейчас. В конце концов, я только что нокаутировал их лидера. Я делаю шаг к ним, и они визжат от страха.
— Шаг вперёд, или я сам выберу, — предупреждаю я их.
С испуганными криками они выбегают из кафе, оставив своего босса позади. Раздаётся рёв моторов, и через некоторое время мимо окна проезжают три мотоцикла. Я разочарованно щёлкаю языком. Я хотел надрать им всем задницы, но, по крайней мере, надрал худшую из них. Я тычу альфу носком ботинка, но он не реагирует. Какое-то время он будет в отключке.
Облегчённый вздох заставляет меня поднять глаза, и я вижу Сокджина, сидящего на стойке, намного более расслабленного, чем я когда-либо видел его в этом месте. Я полагаю, что эти суки беспокоили его, даже если он не хотел признаваться в этом. Его щека покраснела от пощёчины. Мой первый инстинкт — нежно прикоснуться к нему. Сначала он шарахается от меня, но в конце концов решает позволить мне дотронуться до его лица. Я не знаю, что сказать. Он, кажется, тоже. Что бы случилось, если бы меня здесь не было? Мы оба знаем ответ, но не хотим в этом себе признаваться.
— Я не думал, что ты действительно придёшь, — говорит он через некоторое время.
Я убираю руку и смотрю вниз на человека, лежащего без сознания на полу. Что за кусок дерьма! Если бы это не было противозаконно, то я бы уже убил его.
— Я сказал, что сделаю это, и сделал. У меня было предчувствие, что произойдёт нечто подобное, — признаюсь я. — Эти парни были неприятным явлением с самого первого дня, и теперь они, наконец, показали своё истинное лицо. Я просто рад, что ничего ужасного не случилось, пока меня здесь не было.
Когда я смотрю в глаза Сокджина, между нами возникает напряжённое молчание. Всякий раз, когда что-то становится даже немного серьёзным, мы обычно просто смеёмся над этим, но в этот раз дела слишком серьёзные, чтобы не придавать им значения. Атмосфера заставляет меня нервничать. Он странно смотрит на меня. Как будто он знает что-то, чего не знаю я.
— Хён… Ничего плохого ведь не случилось, правда? Они ничего тебе не сделали до моего прихода?
Он слегка напрягается при этом вопросе, и его уши краснеют.
— Что? Нет, конечно, нет, — отвечает он.
Но я в этом не уверен. Интуиция подсказывает мне, что он лжёт, и не только из-за языка тела, но и из-за чего-то ещё, что я не могу точно определить. Мой разум кричит мне, что кто-то прикоснулся к нему. Я не могу этого знать, просто у меня такое чувство. Гнев нарастает во мне, почти сильнее, чем когда альфа схватил Сокджина за волосы.
Я делаю шаг ближе, и Сокджин немного отодвигается назад, пытаясь от меня отстраниться. Я нахожусь к нему слишком близко, но мне всё равно.
— У меня такое чувство, что ты лжёшь мне, хён.
Его глаза расширяются от моего заявления, и он выглядит смущённым. В глубине души я могу сказать, что он также немного напуган. Этого следовало ожидать, я ведь только что вырубил здоровенного парня металлическим подносом.
— Я-я не лгу, — говорит он.
— Я не утверждаю, что ты лжёшь, просто у меня такое чувство, что ты это делаешь.
— Какая, к чёрту, разница?
Он свирепо смотрит на меня, и я воспринимаю это как сигнал к отступлению. На него только что напали, и я не хочу, чтобы он чувствовал себя ещё более неловко, чем сейчас.
— Извини, я не пытаюсь тебя ни в чем обвинить, если ты так подумал, — объясняю я немного спокойнее. — Но что нам делать с этим парнем?
Мы оба смотрим на альфу, который всё ещё не проявляет никаких признаков пробуждения в ближайшее время. Фу, глядя на его лицо, мне так хочется его подпортить, чтобы он не узнал себя в зеркале.
— У меня есть идея, — говорит Сокджин с озорной улыбкой.
***
Через пятнадцать минут мы привязали альфу к его мотоциклу скотчем. Связан он крепко, так что не сможет высвободиться самостоятельно. Мы также написали «насильник» на его лбу и порезали шины на его байке. Это должно преподать ему пару уроков. Сокджин в довершение всего написал записку и оставил её в куртке парня, написав что-то о том, чтобы он не вздумал показываться здесь снова, или мы надерём ему задницу ещё сильнее. Я хотел сдать его полиции, но Сокджин не захотел возиться с заявлением. Полагаю, это его выбор.
Немного прибравшись и заперев кафе, мы отправляемся домой. И снова наступает неловкое молчание. Время от времени я бросаю на него взгляд, пытаясь понять, о чём он думает, но он смотрит вперёд, не отрываясь. В конце концов я сдаюсь и смиряюсь с тем, что мы идём домой в тишине. Всё нормально. Я понимаю, если он не хочет говорить об этом.
Однако я до сих пор не могу отделаться от ощущения, что произошло что-то ещё. Может быть, не сегодня, но определённо не так давно. Эти ублюдки что-то сделали. Опять же, это, конечно, нормально, если он не хочет говорить об этом. Я просто буду держать свои чувства при себе, как всегда.
— Спасибо, что спас меня.
Я немедленно поворачиваю голову в сторону Сокджина, когда слышу его голос, но он просто смотрит в землю. Мне показалось или…
— Всё могло бы быть ужасно, если бы тебя там не было, — говорит он, и на этот раз я действительно вижу, как шевелятся его губы.
— Да… Я всегда рад помочь, — отвечаю я.
Я не привык, чтобы он был таким серьёзным. Немного грустное выражение его лица заставляет меня хотеть держать его в своих объятиях и никогда не отпускать.
— Не рассказывай никому о том, что случилось сегодня, — говорит он и смотрит на меня. — Я серьёзно. Не рассказывай об этом ни одной живой душе.
— Конечно, но почему нет?
— Потому что это чертовски неловко, вот почему. Парень, к которому пристают подонки и которого чуть не изнасиловали, — это не совсем та репутация, которую я хотел бы иметь.
Я обдумываю, что сказать, и, видимо, отвечаю недостаточно быстро, потому что он останавливается и делает страшное лицо, смотря на меня.
— Чонгук, поклянись жизнью, что ты не…
— Ладно, ладно, не буду! Я обещаю!
Он немного расслабляется и снова продолжает идти.
— Хорошо.
Несколько минут проходят без единого звука от нас обоих, и я становлюсь всё более и более беспокойным с каждой секундой. Я должен что-то сказать. Что угодно! Это молчание убивает меня.
— Хён, — зову я, и он слегка поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. — Не пойми меня неправильно, но я знаю, почему они выбрали именно тебя.
Его лицо становится нечитаемым, когда он думает о том, что я только что сказал.
— И почему же? — спрашивает он.
— Потому что такую десятку, как ты, трудно найти, — говорю я и подмигиваю, чтобы это выглядело ещё глупее.
Он, вероятно, думает, что я конченный идиот, потому что это то, что я понял по его выражению лица, но, тем не менее, он решает подыграть, и на его лице появляется улыбка.
— Десятка? Прошу тебя, по сравнению со здешними плебеями я выгляжу на все сто!
Я киваю в знак согласия, и он немного хихикает. Я просто рад, что он снова улыбается, даже если это не на сто процентов искренне.
— А на сколько ты бы оценил меня? — спрашиваю я из любопытства.
Он окидывает меня сверху вниз критическим взглядом, и когда он на секунду задерживается на моей промежности, мне кажется, что я чуть ли не умираю внутри.
— На пять, может быть, — говорит он небрежно.
— Пять?!
Серьёзно?! Я для него не выше среднего уровня?! Чёрт, у него высокие стандарты. Наверное, когда ты такой красивый, как он, тебе нужен кто-то на том же уровне, но всё же… Я хочу, чтобы у меня был с ним шанс.
Он задумчиво хмыкает и снова смотрит на меня.
— Ладненько. После переоценки я даю тебе восемь, — говорит он.
— Вау! Восемь?
Он фыркает от моей счастливой реакции.
— Значит, пять — это ужасно, а восемь — прекрасно? Всё равно это и близко не сравнится с моими ста баллами.
— О, так это по шкале от одного до ста? — спрашиваю я.
— Конечно. Это лицо нельзя оценить лишь двумя цифрами.
— Но мы же говорим о моём лице.
— Без разницы. Ты должен следовать моим правилам.
***
После этого мы возвращаемся домой, и Сокджин находится в гораздо более приподнятом настроении. По крайней мере, мне удалось его немного подбодрить. Я вроде как хочу спросить, не хочет ли он, чтобы я с этого момента провожал его в кафе, просто на тот случай, если эти придурки опять появятся, но не хочу снова портить ему настроение.
Как только мы отпираем дверь и входим, нас встречает очень усталый Юнги, выходящий из своей и Сокджина спальни.
— О. Вы вернулись, — говорит он хриплым от сна голосом.
— Ты выглядишь как сама смерть, — отвечает Сокджин.
— Да, я проспал весь день…
— Не может быть.
— Не умничай, хён. Я проспал весь день, чтобы успеть проснуться вовремя. У меня есть работа, которую мне нужно сделать через несколько часов, поэтому мне пришлось изменить свой режим сна.
Не то, чтобы у Юнги был какой-то режим сна первоначально. Либо он спит весь день напролёт, либо бодрствует двадцать четыре часа подряд. Нет никакой золотой середины. Он плотник, и его посылают на всевозможные странные работы, которыми другие люди не хотят заниматься. Именно благодаря ему эта квартира такая красивая. Намджун нанял его для выполнения какой-то работы, и всё закончилось тем, что Юнги просто переехал сюда для удобства. После этого он никуда не съезжал, и теперь они живут вместе дольше всех, о чём Юнги любит напоминать всем, когда ему выпадает такая возможность.
Помяни дьявола, он тут же появится — Намджун выходит из гостиной, вероятно, направляясь в ванную. Увидев нас в коридоре, он останавливается.
— Йоу, Чонгук, Чимин сказал мне, чтобы я напомнил тебе забронировать время в больнице. Он не сказал для чего, но я предполагаю, что это для того, чтобы он мог спланировать вечеринку, которая будет после твоей презентации.
Хосок появляется словно из ниоткуда и бьёт Намджуна по голове свёрнутой газетой. Это вызывает у меня воспоминание о том, что я сделал сегодня в кафе.
— Ты идиот! — шипит он на него. — Это должно было быть секретом!
— Серьёзно?! Но я думал, что он уже обо всём узнал!
— Не о том, что мы собираемся устроить эту вечеринку сразу после его возвращения из больницы!
Не могу поверить, что они раздувают такое большое событие из всего этого. Для меня это просто мой день рождения, но все, кажется, слишком взволнованы выяснением моего саб-гендера. Честно говоря, мне без разницы. Это всё равно не изменит того, кто я есть.
— Скажи ему, что я уже это сделал, — говорю я. — Я буду в больнице в час дня на свой день рождения. Думаю, вернусь очень быстро.
Обычная презентация чаще всего занимает не более пятнадцати минут. Вы входите, получаете инъекцию гормональной сыворотки и ждёте каких-либо эффектов. В случае беты, не происходит ничего, и поскольку большинство людей являются бетами (около 90%), процедура, как известно, быстрая и безболезненная. Я предполагаю, что стану одним из них. Конечно, есть ещё вероятность 9%, что я буду альфой, и менее 1%, что я буду омегой, но сомневаюсь, что это произойдёт. Альфы довольно редки, а мужчины-омеги это, по сути, миф. Я буду бетой, как и мои хёны!
