Я 4:26 PM Я прямо сейчас выезжаю с работы. Готовь жопу, мститель.
Ответ не заставил себя ждать. Драко-язва 4:26 PM Моя попа уже давно готова и ждёт только тебя;) Гарри шумно выдохнул сквозь зубы. Думая о том, что работа, в отличие от такого чертовски соблазнительного и близкого сердцу Драко, подождет, Поттер вылетел из кабинета, предвкушая долгожданную встречу.***
Малфой тихо лежал на мерно вздымающейся груди своего парня, правой рукой вырисовывая на его прессе невидимые узоры. Тела парней были приятно расслаблены после крышесносного секса, а душа наслаждалась от нахождения рядом с близким человеком, полторы недели вдали от которого показались вечностью. — Ты не представляешь, как сильно я скучал, — пробормотал Гарри куда-то в белёсую макушку, закрепляя слова поцелуем туда же. Драко, почувствовав, как всё затрепетало внутри, поднял голову, втягивая парня в нежный и неторопливый поцелуй. Малфой был откровенно плох, когда нужно было говорить о своих чувствах, потому придерживался позиции «поступки говорят громче слов». Главное, что Поттер понимал его и без них. — Почему раньше прилетел? — Не мог больше там сидеть. Купил билет на более ранний рейс, все равно работу всю я уже выполнил. Решил устроить сюрприз. Гарри глухо усмехнулся. — Мда, сюрприз получился отменный. Босс, глядя на мою перекошённую красную рожу решил, что я заболел. — Неужели фотографии произвели такой эффект? — вопрос был скорее риторическим, а черти, плясавшие в глазах цвета плавленой ртути явно об этом говорили. Гарри ощутимо ущипнул Драко за задницу. — Ауч! Да ладно тебе, тухнешь на своей работе. Хоть встряхнулся немного! — Настолько немного, что пулей вылетел из офиса, ага, — Малфой задушено фыркнул. — Скорее бы контракт истек. — Он ведь истекает в том же месяце, в котором ты получаешь наследство? — Драко приподнялся на локте, заглядывая в спокойные глаза напротив. — Да, даже в одну неделю. Кстати, насчёт наследства! Позавчера мне звонил нотариус и сказал, что двадцать второго числа я могу сходить и посмотреть галерею изнутри. — Это здорово! Я бывал в ней, когда был ещё подростком. Интересно, как она будет выглядеть сейчас. — Я хотел бы, чтобы ты пошёл со мной. — Драко одарил Гарри коротким задумчивым взглядом и ответил: — Я буду рад составить тебе компанию. Поттер чмокнул Малфоя в лоб, нехотя поднимаясь с постели. — Я сейчас пойду в душ, а потом, пока ты уже второй раз за последние два часа будешь мыться, сделаю нам ужин. — Как скажете, сэр. Когда Гарри вышел из ванной, то наткнулся на картину, от которой у него вспотели ладони. Драко сидел в позе лотоса на полу среди картин. Картин, на которых изображен он. Обычно они хранились в специальном шкафу, стоящем за ширмой — за неё Малфой заходил очень редко, либо делал это в присутствии Гарри. Но пока парень был в командировке, Поттер, сам не зная зачем, оставил все двадцать полотен на виду, решив, что уберет перед приездом Драко. Только вот Драко приехал раньше. Гарри молча стоял у блондина за спиной, нервно сжимая и разжимая пальцы рук. Он никогда особо не задумывался, как Малфой отреагирует на эти картины, когда их увидит. С одной стороны — почти любому будет приятно, если его рисуют, а с другой — такое количество могло произвести неправильное впечатление. Посчитав до десяти, Поттер тихо откашлялся, тем самым привлекая внимание Драко. Тот слегка вздрогнул, однако картины из рук не отпустил. Он обернулся через плечо, одаривая Гарри нечитаемым взглядом, от которого внутренности, кажется, скрутились в замысловатый узел. Единственная явная эмоция, проглядывающая в его глазах, — ничем не прикрытое восхищение. — Ты таким меня видишь? — тихо и как-то хрипло спросил Малфой, кивая головой то ли на все картины, то ли на ту, что держал в руках: обнаженный Драко лежит на животе на белоснежных простынях, повернув голову к зрителю; через волосы цвета платины проходят яркие лучи солнца, создавая что-то на подобие нимба, заставляя бледную кожу будто светиться изнутри. Малфой выглядит бескрылым ангелом, и лишь лукавые смешинки в глазах выдают его натуру. Эту картину Гарри написал за день до отъезда Драко. Не найдя, что сказать, Поттер коротко кивнул. Малфой, положив картину на пол, встал, подходя к Гарри вплотную. Несколько секунд они смотрели друг другу прямо в глаза, дыша одним воздухом. Драко, будто найдя в глазах напротив ответ на незаданный вопрос, одарил брюнета взглядом полным обожания и, слегка наклонившись, впился в губы поцелуем. И Гарри в этот момент почувствовал, что что-то неуловимо изменилось между ними. — Спасибо, — прошептал Драко, крепко обнимая, а Поттер лишь прижал его к себе плотнее, не решаясь спросить: «За что?».***
Две фигуры — одна в дублёнке на меху, другая в тёплом удлинённом пальто -, укутавшись по нос шарфами, вышагивали по скверу, держась за руки. Время от времени они останавливались: брюнет согревал бледные тонкокостные руки блондина жарким дыханием, пока тот незаметно улыбался в мягкую полосатую ткань. Всю субботу парни провели вместе: сперва в квартире Гарри, уже ставшей для Драко в некоторой степени родной, затем гуляли по району, по пути забежав во «Fleuri», где Поттер купил для своего спутника одинокий желтый тюльпан*, выслушав не одну язвительную шутку от Астории; затем, когда только начало смеркаться, Гарри, не слушая возражений, взялся проводить Драко до дома, путь до которого, к слову, занимал почти час. Благо, день выдался не самым холодным и туманным. Когда парочка дошла до Мейда Вейл*, Малфой резко перехотел уходить домой. Не обращая внимания на то, что на улице уже окончательно стемнело, Драко потянул Гарри гулять по своему любимому скверу. Поттер хотел было соскочить, ссылаясь на маньяков, затаившихся в кустах в ожидании жертвы, однако Малфой уверил его, что имеет такую репутацию на районе, что маньяк скорее самого себя зарежет, чем покусится на их жизнь. Поттер решил не спрашивать насчёт репутации, да и провести время с любимым человеком хотелось, несмотря на не самую приятную погоду. Сквер выглядел по-осеннему печально. Голые деревья цеплялись черными руками за небосвод иссиня-графитового оттенка с редкой россыпью звёзд на нём, пожухлая листва уныло расстилалась то тут, то там; где-то вдалеке лаяла собака, лёгкая дымка тумана будто пыталась прикрыть бесстыдно нагую бурую землю. На душе было спокойно, свежий влажный воздух приятно заполнял лёгкие — в центре города он, как ни крути, другой. Парни медленно прогуливались вдоль мощёных тропинок, разговаривая ни о чём, либо наслаждаясь приятной тишиной, и целовались. — Слушай… — начал Драко, когда они сели на выкрашенную в черный цвет скамейку. — Я уже несколько дней хотел с тобой кое о чем поговорить, но как-то… Драко замялся. Гарри же неосознанно напрягся. — Обычно после таких слов следует либо предложение расстаться, либо известие о беременности, — Поттер нервно усмехнулся, а Драко закатил глаза и шлепнул того по ноге. — Я вообще-то собраться пытаюсь, а ты всё хи-хи ха-ха. В общем, думаю, ты уже давно понял, что тема семьи для меня очень неприятна и я пытаюсь обходить её стороной. Как я заметил, для тебя она тоже неприятная, — Гарри неопределённо покачал головой — не то что бы неприятная, но и не та, на которую хотелось бы заводить беседу. — Мне очень тяжело открываться людям. Я этого не делал с первого курса универа — тогда я подружился с Теодором. Остальные мои друзья со мной со школьной скамьи, а людей, с которыми сходился позднее, я никогда к себе так близко не подпускал, потому что банально не хотел. Но с тобой… вышло по-другому. Я честно хочу тебе довериться и рассказать всё, но… это сложно, понимаешь? Гарри утвердительно кивнул, начиная чувствовать себя безголосым болванчиком, и взял холодную руку Драко в свои горячие ладони, чувствуя, как музыкальные пальцы крепче их сжимают. Поттер был сбит с толку такой неожиданной откровенностью. Правда, неожиданной она была только для него — Драко стал планировать этот разговор сразу после сцены с картинами, прокручивая варианты развития событий в голове раз за разом. Перебороть себя было очень тяжело, однако парень старался, как мог. — Я хотел… предложить тебе… Как бы так сказать… — Малфой уже десятый раз за последнюю пару минут прикусил губу, отчего та припухла и почти кровоточила. — Пару раз в неделю ты сможешь задавать мне любой вопрос, а я тебе. Постепенно мы узнаем всё, что нас интересует, а я не смогу малодушно слиться, — блондин неуверенно заглянул в лицо напротив, скрытое от пристального взгляда сумраком. Лишь зелёные глаза отражали свет фонаря, стоящего в отдалении. — Драко, я действительно хочу, чтобы ты мне окончательно доверился и узнать твою семью, но если это тебя травмирует… — Малфой энергично отрицательно замотал головой. — Хорошо… Могу я задать первый вопрос? — теперь уже Драко решил сыграть в болванчика, утвердительно кивнув. — Как зовут твоего папу? Вопрос был предельно безобидным и, казалось бы, глупо спрашивать такую мелочь, однако Поттер слишком часто задавался им, а спросить не осмеливался. Драко немного помолчал, будто что-то обдумывая. — Северус. — Северус Малфой? — уточнил Гарри. — Нет. Северус Снейп, — если бы Малфою сейчас не предстоял ответ на не самый приятный вопрос, то точно рассмеялся бы с растерянного лица Поттера. — Я с семнадцати лет живу со своим крестным отцом Северусом Снейпом. У него нет своих детей, а для меня он ещё с самого детства был родным и незаменимым человеком, потому со временем, уже после того, как попал под его опеку, начал называть его папой. Нам обоим так нравится больше, хоть он в этом напрямую и не признаётся, — Драко тепло усмехнулся. — Это ему принадлежит вся сеть магазинов «Fleuri». Он устроил меня туда сразу, как я переехал к нему — я не согласен был просто сидеть у него на шее. Заказов на фотосессии у меня тогда не было совсем — с этим мне тоже он помогал на первых порах. Флористике меня учил также он. Сначала, когда я был ещё совсем мелким, аргументировал тем, что мне нужно развивать мелкую моторику рук и видение прекрасного, а позднее, классе в четвертом, я сам втянулся в это увлечение и с подачи папы стал изучать и язык цветов. Я и сейчас живу с ним, если что. А моего биологического отца зовут Люциус Малфой. Зову я его только по имени и никак иначе. Гарри, ожидавший от ответа на такой прозаичный вопрос чего угодно, кроме того, что услышал, замер статуей самому себе. В голове, после ответа на один небольшой вопрос, родилось с десяток куда больших. Драко, заметив его ступор, решил растормошить парня. — Теперь мой вопрос: что… что случилось с твоими родителями? — Поттер пару раз обмолвился, что он рос в приемной семье, однако никакой другой информации у Малфоя не было, а искать её самому казалось неправильным — почти что предательством. — Если без деталей, то автокатастрофа. Я был совсем маленьким, потому знаю всё из рассказов тётки и сводок новостей. Моя мама была реставратором — восстановление старинных картин было делом её жизни. Её страстью. Возможно, любовь к искусству я перенял именно от неё. Они с папой любили друг друга со школьной скамьи и, судя по фото, эта любовь была безгранична. Естественно, папа поддерживал маму в её увлечении. Больше всего маме нравилось охотиться на редкие экземпляры, которые выкупить было почти невозможно, даже несмотря на то, что родители были богаты. Папа был банкиром. Когда родился я, маме пришлось на некоторое время забыть о любимом деле. И вот, когда мне было чуть больше года, мама получила из каких-то своих источников известие из Праги, что была найдена картина Альфонса Мухи, однако пребывает она в плачевном состоянии. Конечно же, мама не могла не попробовать стать реставратором произведения искусства такого масштаба. Как мне сказала тётя, как бы мама ни хотела сорваться в Прагу на всех парах, оставлять меня на сестру боялась. Родители даже подумывали изловчиться и взять меня с собой, но решили, что пятнадцатичасовой переезд — слишком для такой крохи. В общем, меня оставили на родственников, а сами они поехали в Чехию, — Гарри тяжело сглотнул, ненадолго зажмурился, и лишь после этого продолжил, — Они не проехали даже полпути. Их сбила фура. Мгновенная смерть. — Несчастный случай?.. — Сперва считалось, что это несчастный случай. Но, как оказалось, это было запланированное убийство. Мужик с папиной работы — Том Реддл — никак не мог успокоиться, что папа занял его должность. Отец был осторожен, потому у Реддла никак не получилось до него добраться. Зато получилось через папиного школьного друга Питера Петтигрю. Тот, соблазнившись огромнейшей суммой, которую тому пообещал Том, стал сливать все передвижения отца. В общем, Реддла посадили на несколько пожизненных, однако спустя пять лет его кто-то из заключенных замочил, а крыса Питер пустился в бега. Нашли его только после покушения на меня. Драко, который во время рассказа, кажется, не дышал, отмер и как-то совсем тихо и сипло спросил. — Это от него этот шрам? — свободной рукой он убрал мягкие пряди чёрных волос, открывая вид на молниеобразный шрам, виднеющийся на лбу даже в темноте. Он мягко провел по нему подушечками пальцев, после чего Гарри перехватил его руку, эти самые пальцы легонько целуя. — Да, но это уже совсем другая история. — Спасибо, что поделился, — Малфой всё ещё говорил тихо. На душе было муторно — история Гарри поразила его и оставила горький след. Каково жить с таким столько лет? — Спасибо, что доверился. Драко с силой прижался к груди Гарри.***
Малфой, слегка пританцовывая под энергичную музыку, мелко нарезал овощи. Сегодня у него не было смены в цветочном, все фотографии были давно отретушированы и отправлены, читать не хотелось, а ждать Гарри с работы, тупо пялясь в стену, — такой себе вариант времяпрепровождения. В голову пришла идея приготовить ужин, чем Драко и занимался последний час, нацепив на себя забавный передник «Гарри Повар». Вещица ему понравилось, однако он мысленно поставил заметку спросить Гарри о том, откуда у него этот фартук. Если это вдруг окажется подарком от его бывшей, то в квартире прибавится на одну тряпку. Малфой кровожадно усмехнулся. По кухне плыл приятный аромат мяса и специй. Нельзя было сказать, что Драко был фанатом готовки, однако готовить он умел очень недурно. Конечно, с рождения живя в доме, наполненном слугами, которые за хозяев разве что задницу не подтирали, возможности научиться таким бытовым вещам, как стирка, уборка и готовка не было. Но в доме Северуса всё было иначе. Тот, хоть и был достаточно богат, чтобы позволить себе всё тот же набор прислуги, ограничился уборщицей, проводящей генеральную уборку раз в неделю. Драко экстренно пришлось учиться таким, казалось бы, элементарным вещам. Хорошо, что Снейп, проигнорировав все капризы и жалобы крестника, принудил того учиться обычной жизни человека рожденного без золотой ложки во рту. За это Малфой тоже был ему безмерно благодарен. С разговора в сквере прошло три дня и этого времени хватило, чтобы Драко заметил: что-то существенно изменилось между ними. И без того близкие отношения стали ещё более интимными, доверительными. Это и будоражило, и даже немного пугало. Блондин хоть и был натурой творческой, в связи с чем мог считаться романтиком и часто мог воспылать симпатией на ровном месте, никогда и никем ранее так серьезно не увлекался. И несмотря на то, что такие чувства были в новинку, они ему нравились. Даже очень. Все, кроме ставшей ещё более сумасшедшей, чем обычно… — Да, Гермиона, я тоже уже соскучился. …ревности. Гарри, быстро сняв верхнюю одежду и обувь, как обычно отдавив при этом задники, вбежал из коридора на кухню, коротко поцеловал Драко в губы, одними губами сказав «привет», и удалился в ванную комнату, не прерывая телефонного разговора. Малфой, повторяя как мантру «Она — его лучшая подруга, не за чем ревновать», агрессивно дорезал ни в чём неповинные овощи, сделав из них лёгкий салат. Пока блондин накрывал на стол, то успел немного успокоиться. С одной стороны он понимал, что так истязать себя без повода ненормально, а с другой — ничего не мог с собой поделать. Лишь улыбаться, стиснув зубы. Устраивать скандалы было не в стиле его семьи. Тут же вспомнилась мама… — Да, я не забуду… Не хочу… Послушай, Гермиона, мне не пять лет!.. Да, спрошу… Да, прямо сейчас… Да, передам… Так, женщина, отставить! Я пришёл домой с работы и хочу есть!.. Я тебя тоже, ага. Гарри сбросил вызов, усаживаясь за стол. Он уже был в домашней одежде и, не будь Драко так взвинчен, то наверное умилился бы такой домашней атмосфере. — Что ты её тоже? — спросил блондин, не успев вовремя прикусить язык. — Терпеть иногда не могу. Гермиона тебе, кстати, привет передала, — Малфой буркнул что-то невразумительное, пока его щёки и уши стремительно окрашивались в нежно-розовый цвет. Поттер предусмотрительно спрятал улыбку за стаканом с соком. — Она мне, кстати, звонила, чтобы напомнить кое-что важное, — Драко вопросительно взглянул на парня, тут же возвращая взгляд в тарелку. Он все еще слегка чувствовал себя дураком. — У тебя какие планы на Рождество?.. Какое вкусное мясо! — Вот-вот, я ещё и готовлю хорошо, цени меня! — Малфой самодовольно улыбнулся, окончательно избавляясь от смущения. — Ну, каждый год я праздную с папой. Сначала мы посещаем… одно место, потом к пяти возвращаемся домой, вместе ужинаем, ну и расходимся по комнатам. Я думал, что, если ты, конечно, не против, мог бы часам к девяти приехать к тебе. Ну, чтобы отпраздновать вместе. Хотя, если у тебя планы… — Никаких, — Гарри даже не соврал. Последние годы Рождество он проводил вместе с Гермионой и всем семейством Уизли. Он действительно обожал этот день, ведь в него чувствовал себя, как никогда явно, членом большой и дружной семьи, которой у него никогда не было. В этом же году смысла праздновать с Уизли не было: с Джин они расстались, Рона не будет, Гермионы тоже. А присоединяться к ней и Виктору в одиночестве не хотелось: Поттер был уверен, что станет третьим лишним и ждать до девяти часов, пока присоединится Драко, будет неловко. Так что полежать на диване или порисовать до тех пор, пока Малфой не закончит свои дела, было наилучшим вариантом. — Значит, сделаем, как ты планировал. Драко незаметно облегченно выдохнул. — А на Новый год у меня уже есть планы, в которые входишь и ты, так что не отвертишься. — Что за планы? — удивился Гарри. Он даже не думал о Новом годе, а, оказывается, за него уже всё решили. Не то что бы он против — решил ведь Малфой. — А это ты узнаешь позже. Для начала мы должны будем посетить одно особенное место. Пойдём туда двадцать первого, я договорюсь. Гарри усмехнулся. Выходит, у них запланированы посещения особенных мест на два дня подряд. — И даже не намекнёшь, куда поведешь меня? — И даже не намекну. — Я тебя ночью пытать буду, партизан. — Поттер лукаво улыбнулся, облизывая блестящие от мяса губы. — Не посмеешь, — неуверенно возразил Драко. И по зелёным глазам, в которым горел дьявольский огонёк, понял — ещё как посмеет.