Обещай, что найдешь меня

Тори

      В чём вообще смысл? Для чего мы здесь? Я не знаю, кто Ты и что из себя представляешь, а, может, Тебя и вовсе нет, но для чего Ты нас создал? В мире столько людей, которые несчастны, готовые добровольно расстаться с собственной жизнью. А Ты тешишься этим.       Я не видела этого смысла. Никогда. Перейдя порог в двадцать лет, сочла, что мне он просто не дан. Так сказать, не повезло быть в рядах тех, кто до чёртиков счастлив. Мне казалось, что просто это не для всех, что я не заслужила. Но Ты и здесь решил поиздеваться надо мной. Ты привёл её в мою жизнь, заставил вкусить это сладкое ощущение принадлежности миру. А затем оборвал эту нить, заполняя пустотой.       Что я делаю? Почему эти чувства переполняли меня и почему так скоро исчезли? Неужели всё дело в ней?       Боже, что со мной происходит? Эти сны, Мег, эти эмоции и чувства, как это возможно?       Яркий свет озаряет моё лицо. Несколько прикосновений к холодному предмету. Слышу гудок. Медленный и короткий, а затем уже более продолжительный, с секундной последовательностью. «Абонент недоступен».       Удручённо выдыхаю. В груди что-то сжимается, не позволяя дышать. Кажется, если прикоснусь к своим лёгким, смогу ощутить груду камней внутри. Но как их достать, чтобы я вновь могла дышать?       Миную очередную монотонную улицу. Сколько кварталов я уже прошла? Взглянула в телефон. Кажется, бездумно блуждаю по улицам спящего города больше часа. И что с этим днём не так? Время летит слишком быстро.       Подхожу к возвышенности. Пустующая дорога изогнута, поднимаясь выше, создавая видимость горы. И я на самой верхушке. Тёмно-оранжевые лучи солнца падают на лицо непосильной тяжестью для меня. Весь мир сейчас давит.       Отворачиваюсь от яркого света. Благодарно прикрываю глаза в успокаивающих темноте и тишине. Только они спасают меня в этот момент. Не могу видеть жизнь вокруг себя. Слишком болезненно знать, что кто-то заслуживает этого больше, чем я.       Тори, всё это бессмысленно. Вернись домой и забудь обо всём, что произошло.       Я так долго блуждала по ночному городу, что и не заметила, как направлялась в сторону своей квартиры, которая сейчас находится в трёх кварталах от меня. И, отчаянно согласившись со здравым смыслом, я задала направление к пункту назначения.       Переступаю порог квартиры и бросаюсь на кровать. С блаженством отдаюсь прохладным простыням и мягкости перин. Ноющая боль пробегает мурашками от поясницы по позвонкам до самой макушки головы. Не самое приятное ощущение.       И всё вокруг затмевает тьма. Нет больше боли, не существует моей квартиры и мягкой кровати. Лишь темнота и гнетущая пустота в солнечном сплетении. Чувствую истощение всем телом. Но так странно. Словно умирает не моё тело, а душа. Сейчас она едва ли сходит на то, что можно обозвать живым. Хрупкое тельце, обтянутое тонкой кожей. Лежит совсем бездвижно, но, если прислушаться, можно заметить едва уловимые вздохи мёртвенной плоти.       И это почти бездыханное существо внутри меня даже не просит помощи, будто зная, что в этом нет никакого смысла.       Это преследует меня сквозь года. В моей жизни всегда всё было прекрасно; чудесные родители, заботливый брат, классные друзья, высокая успеваемость в школе; всё, за что бы я не бралась, даётся мне легко; в двадцать три года я уже смогла построить неплохую карьеру журналистки, работая не в безызвестном журнале. Мои статьи всегда на первых страницах. Я знаю много людей, что были влюблены в меня, а я их отшила. Всё всегда было слишком хорошо. Поначалу, я так и думала, даже вопрошала Всевышнему о том, за какие такие заслуги мне все эти почести? Но он молчал.       А потом меня осенило. Все те вычурные привелегии в моей жизни — лишь постановка, реклама, обложка без содержания. Внутри меня всегда была пустота, слишком отрезвляющая. А я всё так же продолжала считать себя безумцем. Даже смешно. Мне не на что жаловаться. Но мне всё мало: я никогда не смогу насытиться всем этим.       И тогда появилась она. Свалилась мне с неба. А как ещё это объяснить? Ведь, в принципе, всё это звучит вполне логично. Я видела за её спиной крылья, я видела наши полёты, лицезрела ту искру в её глазах, наполненных поистине неземными чувствами. Всё было так неестественно дурманящим, что, кажется, я стала преследовать эту идею; мне не нужно меньше, мне нужно слишком.       И, поскольку, я хорошо себя знаю, я никогда не перестану преследовать эту идею в своей голове. Не смогу успокоиться, пока не найду Мег. Потому что в эту ночь я подсела на неё, на ощущения рядом с ней, на блаженное безумие. Она стала моим личным наркотиком. И я признаю, я зависимая.       Воспоминания о ней снова накрыли меня. В голове всё мелькают картинки. Её взгляд в ту самую минуту. Почему я видела там страх? Меня не покидает чувство, что она видела то же, что и я. Возможно ли это? Не знаю. Уже ни в чём не могу быть уверенна. С каких-то пор мой мир потерял ту самую грань, разделяющую безумие и здравый смысл. Всё стёрлось.       Белый свет накрывает меня отовсюду. Он исходит от всего, что окружает меня, и проходит словно сквозь моё существо. Мраморные блестящие полы. Высокие каменные колонны. Библейские фрески на стенах с позолоченными рамами. Стеклянные витражные потолки. Энергия, исходящая из этого места, настолько сильна, что я с трудом могу вырваться из её крепких объятий. Она поглощает меня, заставляя восторгаться своей величественностью каждой клеточкой моего тела. А я и не в силах больше сопротивляться.       Я иду вперёд, не понимая, куда следовать. И это совершенно не пугает меня.       Этот зал, точно дворец. Но слишком светлый. Это навевает мысль о Небесном замке, единственные обитатели которого — ангелы. Всё словно во сне.       Навстречу летит ветер, прикасаясь тёплыми прикосновениями свежести, такими материнскими, к моим щекам, заставляя прикрыть веки, чтобы насладиться этим моментом.       Я ускоряю шаг и начинаю бежать в сопротивлении ветру. С каждой секундой он становится яростнее, крича мне навстречу, чтобы я остановилась. Но я не в силах прекратить.       На мне воздушное белое платье до самых пят, струящееся волнами под тёплыми порывами воздуха. И, кажется, за моей спиной крылья. Я устремляю мимолётный взгляд себе за спину. Белоснежные крылья, пригвождённые к моему телу, точно божий дар. Дотрагиваюсь до шелковистых перьев кончиками пальцев, ощущая от этого прикосновения миллионы леденящих мурашек вдоль позвонков, оставляя ныне мне неизвестное чувство на коже.       Чувствую прохладу у самых босых ступней, с лёгкостью касаясь каменных белоснежных полов. Всё вокруг слишком прекрасно. На земле такого не увидишь никогда, разве что во снах. Я что же, сплю?       И вот, наконец, моему взору предстаёт источник галдящего ветра. Массивные каменистые двери, украшенные позолотой на узорах и надписях, язык которых мне неизвестен, но точно могу прочесть.       «Свет — есть то, что мы порождаем в себе сами»       «Тьма — есть то, чему мы отдаемся добровольно»       Ступаю по мраморным ступеням, достигая подножья. Меня встречает нечто невероятное. Лицо обволакивает восходящее солнце своими лучами, просачиваясь сквозь облачные дымки. Недалеко обрыв, ведущий к неизбежному столкновению с землёй. Мы словно парим на острове в небе. Но разве так бывает?       Начинаю бежать по мокрой траве в направлении скопления деревьев. Пробегаю цветения, полуразрушенные белоснежные колонны, колючие шипы кустарников и высокие ветви деревьев.       Я точно в Раю.       Останавливаюсь у самого подножья парящего острова. Сердце пропускает удар. Я вижу её. Это она. Её точёный силуэт заставляет меня невольно засмотреться. Чёрная прозрачная ткань обволакивает её тело, расправляясь струящимися потоками к низу. И под розоватыми лучами восходящего солнца замечаю, как ткань отливает золотыми искрами, очерчивая её образ звёздным свечением.       Она оборачивается на звук моих приближающихся шагов. Замечая меня, сладостно улыбается, словно ждала встречи со мной сотни лет. Её длинные перламутровые тёмные волосы льются, словно мёд, от потоков лёгкого ветерка. И вновь две эти бездны, что смотрят на меня пеленой самых тёплых и родных чувств.       Я подхожу ближе, становясь напротив неё, совсем не замечая пустоты в ногах, в двух шагах от нас.       — Кажется, я жду тебя уже целую вечность… — её голос эхом отзывается в моём сознании. Это тот самый сладостный звук, что так трепетно засел в моей голове.       Лёгким движением приподнимает свою руку, обнажая молочную ладонь и прикасается к моей щеке. Закрываю глаза и чувствую, как желтоватым свечением внутри меня растекается река жизни, снабжая влагой пустынные поля.       — Кажется, прожить с тобой вместе одной вечности мне будет мало, — срывается с моих уст. Её взгляд расплывается в нескрываемой торжествующей улыбке.       Девушка с тёмными крыльями подходит ближе, прижимаясь всем своим телом к моему, ныряя изящными пальцами рук в мои волосы. Я перемещаю свои к ней на талию, расправляя ладони на её спине, вжимаясь в её тело. Слишком страшно, что она может вот так ускользнуть из моих объятий и исчезнуть.       Мой тёмный ангел прилипает к моим губам с неслыханной страстью. И, что ж, я могу её понять. Ещё теснее обхватываю её тело, отвечая на поцелуй. Её губы, словно спасательный круг, вытягивают меня из пучины зудящих мыслей. Я ощущаю тепло женского тела, а её ладони вожделенно блуждают по моему. Я наслаждаюсь каждой клеточкой своего существа от её прикосновений.       Наши уста сливаются в единый механизм, сплетая языки. Я чувствую то вожделение и страсть, что так яро одолевают нас, обжигая сердца пылающей бурей ощущений, так непонятно для меня гармонируя с нежностью, которой, кажется, здесь совсем нет места. Возможно ли столько чувствовать в одну секунду?       Вот оно, то самое «слишком», которого я так желала.       Она слишком прекрасна, наша страсть слишком искрамётна, и наши сердца слишком быстро бьются.       — Так-так-так, кто это тут у нас… — тягучий голос возвращает меня в реальность. Всё вокруг расплывается. Свет размывается, переплетаясь с темнотой. И это блаженное место исчезает, забирая и её.       Открываю глаза, судорожно прикладывая ладонь к бьющемуся сердцу, которое готово уже вырваться из груди. Что-то ноющее откликается меж рёбер. Прикасаюсь к лицу — оно совсем мокрое, — кажется, всё перемешалось: холодный пот со слезами.       Приподнимаюсь на локтях, бегло оглядывая комнату. Этот сон отличался от тех, что я видела прежде. Раньше это были лишь образы, мимолётные картинки; лицо тёмнокрылого ангела, её руки, плечи, улыбка, глаза.       Сегодня это было похоже на воспоминание. Я слышала её голос и чётко осознавала момент происходящего. Что изменилось? Неужели, это всё из-за встречи с Мег?       Заглядываю в окно. День. Совсем светло, и солнце на своём пике.       Чувствую, как жар застилает всё моё тело, заставляя мышцы содрогаться. Единственным разумным решением стало принять прохладный душ.       Именно так я и поступила. Сбросила с себя мокрое вечернее платье, в котором уснула; освобождая плоть от его натисков, я ступила под струящиеся потоки прохладной воды.       Закрываю глаза и задираю лицо ввысь. Отчаянно ловлю воздух ртом, забывая на несколько секунд о вещах прошедшей ночи. И тяжко растираю лицо ладонями, пытаясь взбодриться.       Я должна всё забыть. Должна.       Но я не хочу.       Завариваю чай. Лучшее средство, чтобы расслабиться и отрезвиться от навязчивых мыслей. Делаю глоток горячей жидкости и чувствую, как язык слегка обжигается. Во рту проносится терпкий вкус в сочетании с чем-то цветущим. Да, это то, что заставляет меня ощутить внутри себя спокойствие. Ненадолго, но это помогает.       Расплываюсь в мягком кресле в небольшой гостиной, совмещённой с маленькой кухней. Оглядываю свои владения: деревянный паркетный пол, мягкий персидский ковёр с блошиного рынка, маленький диванчик и кресло в дизайне «у меня дома королевский шик, но всё, что здесь есть — б/у», зеркало у стены во весь рост, несколько деревянных полок с различного рода ерундой и несколько горшков с цветами. Негусто. Но, кажется, мне и этого много. Иногда так приятно побыть в пустом помещении. Это словно наводит порядок в голове.       Замечаю свой ноутбук, лежащий на диване. И вспоминаю о статье, которую нужно сдать через три дня. В то время как я ещё даже не садилась её писать. Прокрастинация. Всё всегда в последний момент. И ведь, зная себя, я не начну её писать сегодня, даже после того, как вспомнила всю ответственность этого дела. Нет, я забью и буду оставшийся день залипать в одну точку. Тори, ты идиотка.       Тема моей статьи заключается в современных семейных тенденциях общества. Какого хрена я взялась за неё, не имея понятия что писать? Я ведь не имею ни малейшего понятия о том, что именно должно описываться в этом тексте. Какие вообще сейчас семейные тенденции в обществе? Женщина — есть всесильное существо, мужчина — есть тот, кто на грани эмоционального срыва, и, конечно, карьера на первом месте? Это всё, что я знаю. Эта тема меня как-то ныне не дотрагивалась.       О, браво, Тори, ты сейчас делаешь именно то, что и предполагала: бездумно глядишь в одну точку на противоположной стене. Всерьёз задумываешься над тем, чтобы так провести свое «бесценное» время? Отлично!       Но именно так и протекают дальнейшие три дня. Каждое утро просыпаюсь в холодном поту, в слезах, стараясь отдышаться. Каждый раз вижу один и тот же сон, теперь он преследует меня. Но всё время не могу разглядеть того, кто бросает последнюю фразу. На этом моменте всегда просыпаюсь. Даже не могу уверенно сказать, мужчина ли это или женщина.       Затем посвящаю день раздумьям, развалившись на диване и полностью игнорируя приходящие сообщения на телефон. Кстати, говоря об этом, ещё несколько раз пыталась дозвониться до Мег. Однако всё безрезультатно. И я просто смирилась на какое-то время с её исчезновением.       Каким-то чудом написала идиотскую статью. И отправила в редакцию. Не могу точно сказать, но Дерек, глава редакции, даже оценил это «творение», хотя прекрасно понимал, что, возможно, это худшее из всего, что я когда-либо писала. Тем не менее, он принял её. Святой человек! Или очередные казусы моего неземного везения.       Временное пространство исказилось для меня. Я больше не ощущала тянущихся часов или минут, а лишь плыла по их течению, полностью игнорируя их присутствие. Если такое, конечно, возможно.       На телефон продолжали сыпаться смс от моей подруги. И я не могу её в этом винить, хоть и раздражало немного. Сама виновата, исчезла на несколько дней, не появляясь ни в обществе, ни в социальных сетях. Можно подумать, что я мертва. Но всё так же не отвечала. Знала, что она начнёт расспрашивать меня обо всем, а я совершенно не хочу в данный момент отвечать на эти вопросы.       И тут звонок. Я даже переживала, что этого не произойдет. Моя мама позвонила, наконец поняв, что со мной что-то не так, раз не выхожу на связь продолжительное время.       С тяжёлым вздохом поднимаю трубку, внутренне коря себя за эту ложь, так как на самом деле была рада её звонку.       — Алло, мам, — спокойно отвечаю женщине.       — Солнце, как у тебя дела? — в голосе слышится явное беспокойство за своего ребёнка. Немного обречённо выпускаю воздух из лёгких, не знаю, что именно стоит говорить. Ведь ситуация, возможно, не совсем стандартная.       — Не знаю, пока что. Хотелось немного побыть наедине с собой, чтобы обдумать свою жизнь, — немного переборщила с удручением в голосе, но это было именно то, что я сейчас чувствовала. А скрывать подобные вещи от моей матери — слишком глупо да и бессмысленно. Её не проведешь. В этом я убедилась ещё в раннем детстве.       — Не хочешь поделиться? — совершенно спокойно спрашивает родитель.       — Сейчас, наверное нет, — немного совестно отрезаю ей в ответ. Слышу по ту сторону трубки тяжёлый вздох. Знаю, что ей беспокойно, и она хочет помочь. И мой ответ не даёт ей нужного облегчения в том, что я в порядке. Ведь, это не так. Не знаю: всё не плохо, но и не хорошо.       — Ладно. Когда будешь готова, ты же знаешь, что мы всегда можем поговорить. Я всегда поддержу тебя, как и папа, — чувствую облегчение от её слов. У меня есть родители, которые так сильно любят меня.       — Знаю, — едва слышно отвечаю матери. Невольно приподнимаю уголки губ, осознавая материнскую любовь по отношению ко мне. Ведь немногим так повезло.       Например, Мег.       — Джесс звонила. За сегодня уже три раза, — женщина немного усмехается в трубку. — Сказала, что уже обзвонила все морги и больницы, рассылая ориентировки на тебя, — повторяю мамин жест и тихо смеюсь. Да, это похоже на мою подругу. Стоит мне исчезнуть на несколько дней или не отвечать ей, она уже начнет трезвонить в полицию о пропавшем человеке.       — И что ты ей сказала? — стало интересно, как матери удалось выкрутиться из цепких лап говорливой Джесс.       — Ну, — родительница протяжно вздохнула. — Как обычно. Сказала, что все мы знаем, как Тори любит исчезать на какое-то время, выпадая из реальности. Как всегда, успокоила её, добавив, что причин для беспокойства нет. Сама выйдет на связь, — улыбаюсь услышанным словам.       — Я говорила, что ты лучшая в мире мать? — сквозь улыбку, стараясь не поддаваться смеху, выговариваю комплимент женщине.       — Да, и, кажется, много раз, — мы обе расплываемся в смехе. Она так хорошо понимает меня — это придаёт какой-то неведомой силы и уверенности внутри меня.       — Может, приедешь домой на несколько дней? Мы с папой скучаем. Не виделись уже больше двух месяцев. Да и Майку не помешают наставления старшей сестры. Ты бы видела, что он с друзьями вытворял на выпускном. Кажись, тебя переплюнул, — мама громко смеётся. А я даже возмущена.       — Невозможно. Мой прыжок в свадебном платье невозможно переплюнуть, — с наигранной серьёзностью возражаю её доводам, отчего та начинает смеяться ещё сильнее, заражая и меня.       — Он, кстати, звонил тебе позавчера. Но ты не брала трубку, — продолжила родительница, стараясь успокоить свой смех.       — Знаю, — с появившимся чувством вины, соглашаюсь с ней. — И что он сказал?       — Мам, у Тори опять самоизоляция от социума. Скажи ей, как выйдет в свет, чтобы позвонила мне, — в смешной манере передразнила моего брата. Она всегда так делает.       — Обожаю его, — как бы невзначай кидаю, немного задумавшись. У нас с Майком всегда были слишком хорошие отношения брата и сестры. Конечно, не без драк, но мы всегда поддерживали друг друга. И это для меня большая ценность. Его забота и понимание не могут не радовать сердце. — Ладно, мам, я пойду, мне надо ещё немного поработать, — вернувшись в реальность, прощаюсь с мамой.       — Хорошо. Обещай, что приедешь ненадолго, хорошо?       — Хорошо, — расплываюсь в улыбке от её настырности.       — И позвони, наконец, Джесс, а то мне придётся перерезать телефонный провод от её нескончаемых звонков, — даже чувствую её теплую улыбку.       — Ладно-ладно, — в усмешке торопливо отвечаю.       — Не забудь брату позвонить. Ладно, солнце, обнимаю тебя крепко-крепко. Я люблю тебя, — внутри появляется столько спокойствия от маминых слов.       — И я тебя. Поцелуй Майки и папу за меня, — нажимаю «закончить вызов» и отбрасываю телефон на диван рядом с собой.       Запрокидываю голову назад, прикрывая глаза.       Мама права. Хватит жалеть себя. Надо ради того, что у меня уже есть. К тому же, съездить на несколько дней домой — не такая плохая идея. Ужасно скучаю по ним.       Вспоминаю про неугомонную подругу и начинаю писать ей сообщение о встречи завтра. Ответ получаю моментально. Мне даже показалось, что у неё ответ висел в быстром наборе, так как её сообщение пришло почти одновременно с моим. Джесс соглашается и поясняет, что при встречи отхвачу от неё подзатыльник за это пугающее отсутствие. Улыбаюсь в экран телефона. За годы нашей дружбы, она так и не смогла привыкнуть к моим подобным выходкам.       Эта девушка до сих пор припоминает мне тот случай со свадебным платьем её матери, хотя, больше восхищаясь моим безбашенным поступком.       А мысли вновь возвращаются к Мег. В ту ночь я рассказывала ей об этом «безбашенном» поступке. Ей так нравилось меня слушать. Она даже сказала, что я та ещё оторва и, что жаль, что в том момент мы не были знакомы, ссылаясь на то, как бы мы отрывались вместе будучи подростками.       Гнетущая пустота вновь заполнила всё внутри. Моё лицо помрачнело. А губы сжались в тонкую трубочку досады и отчаяния. С каких пор я стала такой помешанной на другом человеке, будучи знакомой с ним всего одну ночь? Видимо, с этих самых.       В эту ночь я снова видела тот сон. От которого в моём сердце что-то щемило. Кто тот человек, прервавший нас? Что, если это воспоминание? Что, если тот загадочный мир и крылья — метафора моего подсознания? Ведь есть какой-то смысл в том, что я продолжительное время это вижу. Должен быть смысл в том, что всё это время я видела Мег в своих снах. Да, должен быть смысл.       Весь день до самого вечера я находилась в тяжёлом ожидании встречи с Джесс. Отчего-то так сильно ждала нашей встречи, словно это должно что-то изменить. Чёртово шестое чувство! Это ощущение между рёбер кричит о том, что что-то произойдёт, но никогда не объясняет причины и следствия.       Наконец, настало время выдвигаться. Нацепила быстро футболку и шорты, полностью наплевав на свой внешний вид. Растрёпанные волосы, уставшее лицо, домашняя одежда с кроссовками впридачу. И рванула навстречу к своей интуиции.       Джесс уже сидела в кафе. Проходя мимо окон, заметила, как та нервно постукивает пальцами по стенкам чашки, всё время вглядываясь в телефон. Видимо, ей так же, как и мне не терпелось увидеться.       Забегаю в уютное помещение и сразу же откидываюсь на стуле напротив подруги. Блондинка недоумевающе смотрит на меня. Почему-то в тот момент, мне показалось это забавным, что я невольно начинаю смеяться. Она тут же встаёт и, наклонившись над столом своим телом, отвешивает мне подзатыльник по голове. Я тут же умолкаю и уже сама, в удивлении, оглядываю её.       Мы не виделись всего дней пять, а словно прошла вечность. Кажется, произошло столько всего, что моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я всматриваюсь в лицо лучшего друга и очерчиваю его изгибы, будто бы вспоминая её.       — Ну, и чего ты так пялишься на меня? Совсем страх потеряла? — Джесс явно была не в духе. Её совсем не устраивал тот факт, что я могу так «исчезать» на какое-то время.       — Страх? Да о чём ты? — с наигранным удивлением устремила на неё свой взор. Но, заметив сомнения на её лице, рассмеялась ещё сильнее, чем прежде.       — Ах ты, сучка! Смеёшься надо мной? — её перекосило в гримасе раздражения. Но даже это не смогло стереть моей улыбки с лица. — Я, между прочим, переживала о тебе! А ты, как всегда, ничего не сказав, поди засела в своей квартире и зыркала в одну точку несколько дней, — с поистине одаренной артистичностью, драматично, поведала мне о своих душевных муках в моё отсутствие. Талант не пропьёшь. — Что, сложно было написать?       — Прости, это было слишком спонтанно и для меня, — оправдывалась я.       — Дурёха, надо было написать мне. Я уже обзвонила все морги, больницы, полицию, даже маме твоей, — увидев на моём лице смущение и стыд, она немного смягчилась и протяжно вздохнула, откидываясь на спинку кресла. Немного взмахнув руками, продолжила: — Ладно, хоть расскажи из-за чего опять наступила твоя самоизоляция? — блондинка с наигранной злобой вздёрнула бровь в вопросе.       — Даже не знаю с чего начать.       — Ну, например, с начала? — девушку явно раздражала эта ситуация.       — Ну, ты же знаешь о моих снах, об этой девушке, чей образ я всё время вижу? — я прищуренно взглянула на неё исподлобья.       — Ну да, и что? Только не говори, что ты встретила эту красотку наяву, в каком-нибудь крутом клубе, и вы обе вдруг осознали, что это судьба, а не просто психически-нездоровые сновидения? — она в усмешке привела свою «безумную» догадку, а затем многозначительно взглянула в окно, обращая внимание на проходящего мужчину. Не услышав моего ответа, Джесс вновь посмотрела на меня. Я немного шокирована её гипотезой, так как совсем не думала, что она попадет в самую точку. Смотрю на неё, поджав губы в немой фразе, намекая на то, что «именно так». Она вскидывает бровями. — Ты сейчас серьёзно, что-ли?       — Я не думала, что твоё очередное безумное предположение застигнет меня врасплох своей правдивостью. И что ты на меня так смотришь?       — Охренеть… — подруга в недоумении уставилась на меня.       — Ага, сама в курсе, — раздражённо отрезала, опуская взгляд в пол и складывая руки в замок на груди.       — Окей, в это, конечно, сложно поверить, но я всё-таки попробую, — её глаза немного расширились, не снимая маску шока, а затем опустились на стол, словно ища спасательный круг от моих океанов безумия. И найдя то, что искали, её руки берут чашку с кофейным содержимым, отпивая приличный глоток. — И как её зовут? Хотя, нет, подожди, как ты вообще оказалась в клубе?       Я многозначительно улыбнулась, вспоминая первую встречу с рыжим парнем. Сейчас это уже не кажется безумным для меня, хотя в реале всё ещё остаётся таковым.       — Её зовут Мег. Она точная копия той девушки. И… — на секунду останавливаюсь, обдумывая дальнейшие слова. Всё же, Джесс я люблю, не хочу травмировать её психику своей сумасшедшей жизнью, — меня влекло к ней непонятным магнетизмом, словно это наше предназначение. Понимаешь? — кидаю ей вопрошающий взгляд с глупой улыбкой.       — Определённо, нет, — окидывает меня широко раскрытыми глазами, хмуря брови и поджимая губы, ища признаки болезни на моём лице. Не найдя явных симптомов, всё же продолжает внимательно меня слушать. Ох, милая подружка, не могу тебя в этом винить. Я сама с трудом верю в происходящее.       — А началось всё с того, что на улице встретила парня, мы разговорились, и он пригласил меня на частную вечеринку, которую он устраивал с друзьями.       — И ты согласилась? — девушка резко поднялась с кресла, хлопнув руками о стол, направив на меня разгневанный вид. Даже не знаю, что конкретно её взбесило, поэтому решила удостовериться.       — Что больше тебя злит: то, что я, глупышка, доверилась незнакомцу и пошла туда, где меня могли убить, или, то, что я не взяла тебя с собой на крутую частную тусовку? — немного сщурилась, пытаясь вычислить причину её гнева. После моих слов, она взглянула куда-то в бок, изогнув губы в дугу, и вздёрнула бровями. Она села в прежнее положение.       — Знаешь, вот ты спросила, и теперь я не уверена, — блондинка неоднозначно хмыкнула. После чего я уже не смогла сдержать своего смеха. Я и забыла, что рядом с Джесс витает лишь смех и оптимизм. Мне бы поучиться этому у неё.       — Ладно, а после уже, в клубе, я встретила её. Мы много говорили. Она сказала, что будто видела меня прежде. Потом мы закурили травки в кабинке туалета, после танцевали и поцеловались, — я остановилась, чтобы увидеть реакцию подруги. Но она оставалась непроницаема, продолжая внимательно всматриваться в моё лицо. — Затем она убежала. Я звонила ей, но её номер недоступен. Меня не покидает чувство, что она тоже видит эти сны. Знаю, звучит бредово, но вся эта ситуация, в принципе, сплошное безумие.       — Целовались? — наконец, игриво повела бровями, ухмыляясь.       — Да, я, кажется, так и сказала, — немного раздражённо напомнила. Надеюсь, она не разведёт сейчас дискуссию о моих лесбийских похождениях. В школе мы пару раз целовались с блондинкой, но это всегда было чисто дружеским и пьяным актом.       — И как тебе? После меня-то, — на последней фразе она сделала особенный акцент, напоминая о том, кто меня к этому подтолкнул.       — Нормально, отлично, я бы сказала, что лучше поцелуя у меня в жизни не было, — немного поднимаю руки, акцентируя внимание на слове «лучше». Затем останавливаюсь и смотрю на Джесс. — Без обид.       — Да какие уж тут обиды. Моя самая близкая и любимая подруга стала лесбиянкой. Надо отпраздновать! — сказала, как отрезала, после чего её глаза коварно прищурились, а на лице разлилась дьявольская улыбка.       — Сделаю вид, что не слышала этого, — отвожу голову в сторону, выставляя руку вперёд, в знак протеста. Но Джесс уже кричит официанту.       — Два бокала шампанского, — мимолётно бросает подошедшей девушке и вновь хищно смотрит на меня.       — Так, ладно, — стараюсь отвлечься от её постоянной привычки напиться по поводу и без него. — После её исчезновения меня не покидает чувство пустоты внутри. Я хочу найти её, но не знаю как.       — Ну, так спроси у того твоего дружка, который пригласил тебя. Если это частная вечеринка, то он должен знать каждого, кто там был, — спокойно поведала мне свою идею с видом полной непринуждённости. За это я её и люблю. Это просто гениальная мысль, которая мне в голову почему-то не пришла.       Подлетаю с места и крепко зажимаю подругу в своих руках.       — Эй, я, конечно, знаю, что ты любишь меня и благодарна за все мои гениальные идеи, которые спасли тебе жизнь, но не смей душить меня, — моя «скромная» подруга обняла меня в ответ. — Тем более, перед тем, как я ещё не выпила шампанского, — отстраняюсь от неё, не убирая рук с её шеи. Она смеётся. Джесс в своём репертуаре.       На секунду бросаю взгляд в окно. Оглядываю прохожих. И застываю в гримасе шока. На другой стороне улицы вижу рыжего парня. Это Ади. Я просто не верю в такие совпадения.       Веснушчатый что-то весело обсуждает с тем темноволосым мужчиной из клуба. Невольно вспоминаю его пугающий взгляд. Как такое вообще может быть? Мы только что говорили о нём — и тут же вижу его на другой стороне улицы. Чёрт возьми, не верю я в совпадения.       — Это он.       — Кто он? — Джесс не понимающе поворачивается ко мне, а после тоже начинает смотреть в окно. Судя по всему, находит двух мужчин по ту сторону дороги, — Он это тот самый незнакомец что-ли?       — Сейчас вернусь, — бросаю подруге фразу и выбегаю из кафе, ничего не ответив на её вопрос.       Торопясь перехожу дорогу, машины сигналят, водители возмущаются моей наглости, а я и не слышу их.       Подхожу к рыжему со спины. Слышу его смех. Такой пряный и игривый. Так, не о том думаю.       «Почему же не о том?»       Вот чёрт! Только сейчас осознала, что это голос Ади. Он проносится в моей голове каждый раз, когда он оказывается поблизости. Я в бреду? Читаю его мысли, или он мои?       — Ади? — дотрагиваюсь его плеча, немного смущённо окликаю его. Парень с улыбкой оборачивается и смотрит на меня, а затем ухмыляется, словно не удивлен моему появлению.       — Привет, малышка. Не ожидал тебя здесь встретить, — все так же тепло говорит тот. А я лишь смущаюсь его словам. «Малышка»? С каких пор мы стали друзьями?       «С этих самых»       Не стану обращать внимание. Это просто бред в моей голове.       А что вообще ему сказать? Зачем я вообще подошла?       Замечаю его друга. Темноволосый слегка прищурился и самодовольно улыбнулся одним уголком губ, бесстыдно рассматривая меня. Выгибаю одну бровь, поражаясь его наглости. Но тут же теряюсь, ощущая тот самый ужас при его взгляде.       Ади замечает наши гляделки и встревает.       — Ах, да, это Люци. Я вас так и не познакомил в тот вечер, — обращается, поначалу, ко мне с видом наигранной растерянности, а затем поворачивается к своему приятелю. — Тори, я говорил о ней.       — Ну привет, дорогуша, — темноволосый хищно улыбается мне, заправляя руки в карманы тёмных брюк. Его образ напоминает мне крестного отца, мафиози, вечно в чёрном костюме, при любой температуре.       В памяти всплывает момент с той ночи. «Дорогуша, это точка не возврата»       Это был его голос.       Чувствую, как моё лицо одолевает ужас, но быстро беру себя в руки. И улыбаюсь ему в ответ, кивая в знак приветствия. Он лишь заливается усмешкой.       — Ади, можно тебя на минутку? — уже обращаюсь к своему новоиспечённому другу.       — Да, конечно, — веснушчатый поджимает губы и кивает Люци. Мы немного отходим.       — Я хотела спросить. Ты же на той вечеринке знал каждого, кто там был? — с серьёзным лицом, наконец, задаю долгожданный вопрос.       — Ну, технически, да, — парень улыбается ещё шире, рассматривая меня с ног до головы. Настолько ужасно выгляжу? — А тебя интересует кто-то конкретный? — немного прищуривается с довольным видом.       — Нет, — зачем-то говорю неправду, но, заметив его довольный вид, понимаю, что слишком нелепо лгу. — То есть да, — обречённо выдыхаю. Поймали с поличным.       — И кто же? Та обжигающая красотка, с которой ты сексуально обжималась посреди толпы? — в удивлении смотрю на него. Он закатывает глаза. — Извини, но это было сложно не заметить, учитывая, что в тот момент на вас смотрели все. А вы, кажись, были слишком пьяны, чтобы это заметить.       Смущённо опускаю взгляд. Боже, как стыдно. Видели все? Что за чёрт! Почему я не заметила?       — Да ладно тебе, это было обжигающе-страстно. Смотреть было одно удовольствие, — и как у него это получается? Несмотря на всё это, его лицо остаётся таким приветливым и дружелюбным.       — Неловкая ситуация, но я всё равно спрошу, сделая вид, что не слышала того, что ты сказал, — рыжик кашлянул, намекая, что такое не забывается, а затем, всё с таким же играюче добрым лицом, посмотрел на меня. — Ты знаешь что-нибудь о ней? Например, как её найти?       — Нет, Тори, я не знаю. Я знаю лишь её имя. Ну и… — глаза Ади опустились к нашим ногам, а взгляд потупился. Чувствую напряжение, кажется, что сейчас меня разорвёт на части от разочарования, — ещё, что сегодня ночью она снова придзет.       Зло смотрю на него, а его это лишь смешит. Замахиваюсь, чтобы отвесить ему доброго удара, но он вовремя уворачивается и заливается смехом.       — Прости, но видела бы ты своё лицо. У тебя венка на виске вздулась от напряжения, исходящего от тебя, — оправдывался. Отлично! Это, как раз, то, что тебе сейчас нужно, если хочешь остаться живым. Скрещиваю руки на груди, испепеляя приятеля ненавистным взглядом. — Ладно, а что? Запала на неё? — ну, держись. Подхожу ближе, и в этот раз мне удается застать его врасплох.       Ади недовольно потёр затылок, но улыбки с лица не снял.       — Что ж, даже, если это так, тебя это не касается, — довольно отвечаю ему, вздёрнула подбородок.       И вдруг вспоминаю о Джесс, которую я так некрасиво оставила одну с двумя бокалами шампанского. Хотя, что-то мне подсказывает, что не так уж она и страдает.       — Ладно, спасибо тебе. Мне нужно идти, меня ждёт подруга, — улыбаюсь ему, а затем делаю что-то выходящее из ряда вон. Приобнимаю его на прощание. Чувствую, как он опешил и слегка удивился. Его грудь и спина напряглись. Это длилось всего несколько секунд, но я смогла уловить эти нотки напряжения. Его никогда не обнимали прежде?       «Только не ты. Кажется, целую вечность»       Снова не обращаю внимание на эти безумные комментарии моего подсознания.       Ади крепче обнимает меня в ответ, с какой-то тоской. Этот жест уже кажется неловким, и я медленно отстраняюсь.       Вижу в его глазах что-то странное, похожее на страх. И почему все, кто ко мне прикасаются, потом стоят ошарашенные с ужасом в глазах?       Притрагиваюсь к его плечу, надеясь как-то разбавить эту неловкость. Но не выходит.       — Ещё увидимся, — бросаю напоследок и возвращаюсь к Джесс.       Та уже успела заказать дюжину коктейлей. Застаю её за тем, как та в состоянии опьянения пристает к официанту на другом конце помещения. Отрываю её от милого кокетства и, расплатившись, веду к выходу.       Отлично! Теперь её ещё домой везти. Меня не было минут двадцать, а она успела накидаться в кафе, где из алкогольного только шампанское и кофе с ликёром. Да у неё талант!       Возвращаюсь домой уже в темноте. Солнце село, обрамляя улицы пеленой сумерек. Вспоминаю о словах Ади и быстро собираюсь.       Понимая, что ещё слишком рано для клуба, решаю пройтись пешком, дабы скоротать время.       Ночной город поглощает своей неудержимостью. Поднимаю лицо к небу с некой надеждой, но знаю, что звёзд не увижу. В городах их нет. Небо застилает пелена дыма, словно занавес. Единственные звёзды здесь в кромешной тьме — фонари, неоновые вывески, горящие окна квартир, освещающие мрачные улицы. Здесь, и вправду, нет звёзд, но это не значит, что нет света.       Мы поступаем так снова и снова. Гонимся за неуловимым идеалом, ярким описанием, не замечая между строк содержания. А следующую страницу и того не перелистываем, намеренно лишая себя правды.       Вот, в чём ирония.       Последние дни я так убивалась, гонясь за тем «идеалом», что преследовал меня в образе Мег. Потому что я наркоманка, и мне нравятся те ощущения рядом с ней. И, в своей зависимости, не придала должного значения другому; тому, что до этих пор приносило моей жизни смысл, хоть и небольшой.       Но ирония такова, что продолжу слепо следовать этому идеалу. Будет ли это ошибкой или нет, это уже не важно. А всё потому, что я такая же, как и вы. Падкая на соблазн.       Огибаю очередной поворот, достигая своей цели.       Мой выбор — сломя голову, лететь навстречу искушению и соблазну, наплевав на последствия. Пожалею ли я об этом?       Чёрт его знает.       Важно ли это?       Возможно.       Останавливаюсь на противоположной стороне улицы от клуба. Мигающие огни неонов ослепляют, притупляя видимость. Отворачиваюсь от яркого света, стараясь привыкнуть.       И вижу её.       Девушка сидит на ступенях магазина за моей спиной, уткнувшись лицом в колени, сцепляя руки в кольцо вокруг них. Вся эта картина вводит меня в ступор, наводя на дурные мысли. Внутри всё сжимается. Слишком неожиданно стало увидеть её здесь, сидящей в таком положении, явно чем-то расстроенной.       Подхожу ближе, присаживаясь рядом, и слегка касаюсь её руки. Мег вздрагивает, но не отрывает лица. Должно быть, понимая, что это я.       Приобнимаю её за плечи. И кладу голову на её. Чувствую, как парализует моё тело, все движения выходят необдуманными и беспричинными. Не контролирую свои действия. Будто бы сталкиваюсь с этим не в первый раз, словно бы знаю, что делать.       На мгновение отвлекаюсь на звук. Вдалеке раздается гул сирен полицейских машин. И так же быстро исчезает. В порядке вещей для этого города.       Тело девушки дрожит. И я, не задумавшись, заключаю её в кольцо своих объятий. Даже не знаю чего добиваюсь. Согреть или успокоить? Я ведь и не знаю причины её состояния. Но, кажется, это и неважно. Просто чувствую, что должна быть здесь. Хочу быть рядом. Хочу помочь. Хочу согреть.       — Ничего, всё хорошо…