Обещай, что найдешь меня

Тори

      — Так-так-так, кто это тут у нас.       Снова тот голос вырывает меня из сна. Мои веки тяжело распахиваются, а взгляд мечется по тёмной комнате. Грудная клетка разрывается от бешеного сердцебиения. Приподнимаясь на локтях, я смогла наконец вздохнуть. Что-то необычно жуткое стянуло всё внутри.       На будущее, Тори, диван в гостиной, действительно, прекрасен, но лишь для посиделок, не для сна.       Прикладываю холодные ладони к мокрым щекам и лбу. Моя кожа словно заледенела под градом накатившего беспокойства. Сонные веки неустанно моргают, привыкая к мрачной реальности. Моё существо с каждым разом всё сложнее, тягостнее возвращается в настоящую жизнь, всё более горестнее стирая грань мира и моего подсознания.       Эти сны истощают меня, вытягивают жизнь, доводя до состояния сумасшествия. Это продолжается слишком долго, слишком тяжело: кажется, целую вечность.       Чувство постоянной тревоги не покидает меня ни на миг. И всё, о чём могу думать, лишь то, как я упускаю что-то важное в своей голове. Снова и снова мысли отчаянно переплетаются между собой в тугой узел. А я с безумным рвением пытаюсь его распутать, слепо веря, что смогу это осилить. Но истина такова, что узел завязан вовсе и не мной.       Кажется, что ещё чуть-чуть, и что-то вспомню, смогу понять. Начинаю видеть очертания, расплывчатые картинки, блики — совсем недолго они задерживаются в моём сознании, считанные секунды. Я хватаюсь всеми силами за эти нити, но дрянной шёлк каждый раз выскальзывает из моих вечно мокрых ладоней. Просто-напросто не могу овладеть собой и собственной памятью.       Я знаю, что это тот ещё бред. Знаю, что все мои сказочные догадки являются плодом больной фантазии, которой я так отчаянно пытаюсь верить. Почему? А почему нет? Ведь за всю жизнь впервые мне что-то кажется верным в моей голове, единственное не ложное. Мозг останавливает меня на каждом шагу к этой пропасти наивной и бессмысленной веры, в то время как сердце кричит не замедлять шаг, ибо, пав в ту расщелину, я смогу взлететь. Глупо? Скорее всего, да.       Вглядываюсь в свет ночного города за окном; стеклянные рамы зданий сияют всеми лучами дисперсии, отображая цветовым вихрем свет в тёмном небе. Звёздное небо для шумных мегаполисов — редкость. Но небосвод здесь всегда озаряется светом: гуляющих людей в ультрафиолете за бетонными стенами; неоновых вывесок, что слепят своим «божественным» свечением, каждый раз заставляя зажмуриться; красно-синими мигалками, вой сирен которых заглушает шумных соседей. Да, здесь не бывает звёзд.       Возвращаю внимание на свою жилую площадь. Всё как и вчера, как и полгода назад. Ничего не меняется.       Всматриваюсь в отражение в стоящем неподалёку зеркале. Комната оглушена темнотой, но свет уличных фонарей настолько силён, что я способна разглядеть собственное лицо на зеркальной поверхности, находящейся, как минимум, в пяти метрах от меня.       Контуры опухшей кожи, уставший взгляд и дрожащие губы всегда выдают во мне человека, слетевшего с катушек. Заправляю немного влажные русые пряди за уши, дабы улучшить обзор на замеченное выражение лица.       И, наконец, меня озаряют воспоминания прошедшего вечера. Словно всё это вылетело из хоровода бушующих мыслей.       Ведь я встретила её.       Едва слышно приподнимаюсь с «кушетки» и продвигаюсь в сторону спальни. Делаю шаг за дверной проём и замираю.       Это взаправду. Не сон.       Среди белоснежных простыней замечаю девичье тело, неуверенно лежащее почти на самом краю двуспальной кровати. Делаю шаг навстречу и снова останавливаюсь, словно боясь развидеть мираж. Стараюсь разглядеть каждую деталь её лица: испачканные фиолетовыми тенями женские веки совсем незаметно двигаются; поглощённые спектаклем сновидений, ресницы слегка вздрагивают; губы, имеющие необычный темноватый оттенок кожи, немного приоткрыты. Темноволосая уместила одну ладонь у щеки, а другой — крепко сжимала край одеяла. Замечаю её сбивчивое дыхание, тяжёлые вздымания грудной клетки.       Это приводит меня вновь в состояние вечно преследующей моё тело тревоги. Начинает казаться, что прямо сейчас она видит тот самый сон, что и я. Намеренно отталкиваю эту гипотезу, но прикрываю глаза и снова к ней возвращаюсь.       Присаживаясь в кресло, что стоит вблизи кровати, и подбираю ноги под себя. Мне нужно всё обдумать. Нужно разобраться в своей голове. Я теряюсь в этом хаотичном бардаке много лет. Иногда я пытаюсь вспомнить, каким всё было, когда я была ребёнком. И не могу. Больше не могу представить нечто иное, что могло бы заполнять моё сознание. Словно так было всегда.       Удивительно, какой шумящей и давящей порой может быть тишина. Отсутствие звука настолько сильно оглушает, что в ушах раздаются громовые вспышки. И всё — больше ты ничего не слышишь. До определённого момента. Пока реальность не возвращает твой слух мельчайшим шорохом, заставляя оглохнуть и скривиться от боли в барабанных перепонках.       Именно так и произошло. Внезапный шелест хлопкового одеяла, с противоположной от меня стороны, вогнал меня в ступор, отчего я невольно стиснула зубы, нервно моргнув. И как это происходит? Тишина оглушает, а иногда избыток кислорода великодушно позволяет задохнуться.       Спустя мгновение перевожу свой взор с переплетённых воедино ладоней на звук, что так неуместно нанёс мне моральную травму.       И сейчас две яркие бездны спокойно, без капли страха, интереса или раздражения, разглядывают меня, вырываясь из белоснежных простыней, что закрывали начало её лица. Мег не отводит глаз, но и не пытается заговорить, находясь в неком трансе собственных мыслей. В очередной раз усмехаюсь своей догадке. Отчего же мне это так знакомо?       Наше столкновение взглядами длилось несколько минут: её, холодный и задумчивый, и мой, совершенно недоумевающий и беспокойный. И, тем не менее, в воздухе не витали отрицательно заряженные частицы, исходящие из наших глаз. Обстановка складывалась весьма умиротворяющей. Словно мы знакомы сотню лет и нам не требуется говорить друг с другом, чтобы понять. Мы увязли каждый в своих собственных мучительных думах, совершенно не замечая неловкой тишины и стрельбы невидимыми пулями сквозь потускневшие зрачки. Нет, нас это не волновало. Совершенно.       Я просто не замечала всего происходящего. Это происходит снова. Дважды я попадалась в эту ловушку томных чёрных глаз, забывая обо всём вокруг. Две бездны затягивают меня вновь. Я смотрю в них и с каждой секундой утопаю, исчезая между строк, в этих бесконечных пространствах без единой капли света. И, что самое странное, заглядываю в её глаза и чувствую, что я и есть тот самый свет, что так необходим её тьме. Но как я могу им быть?       Спустя долгие минуты, Мег отводит взгляд к окну, а после медленно и осторожно, мне даже показалось, что страшась чего-то, поднимается с подушек и садится на край кровати, не убирая с колен одеяло. Её руки сжимают простыни по обе стороны от своих бёдер так сильно, что белеют костяшки. Её лицо чем-то омрачено и уже не внушает прежнего спокойствия. Как если бы меня мучило неведение собственных воспоминаний, а затем снизошло долгожданное возвращение утерянной памяти. Именно так, сейчас она была озадачена и, я бы даже сказала, напугана.       Я медленно выпрямляюсь в спине, не производя ни единого шороха, ожидая её дальнейших действий. Но темноволосая не разрывает гнетущую тишину. Может, это должна сделать я? Но что мне говорить? Я просто не имею понятия. Я даже не знаю, зачем её привела к себе. В тот момент я действовала своими инстинктами, которые твердили одно и то же с её появления в моей жизни. Забавно, ведь я знаю эту девушку без веду неделю. Хотя даже не так. Я вовсе не знаю её. Мы были знакомы несколько часов, к тому же жутко пьяны. Затем она исчезла. Я пыталась ей позвонить. Не представляю зачем. Этот магнетизм — самое странное, что со мной происходило в жизни. Даже в сравнении с этими снами. Их смысл и причину появления я могу хоть как-то объяснить, но вот притяжение к этой даме срывает мне крышу. Одна мысль о Мег вызывает во мне такие чувства, что прежде я и не знала о их существовании в человеческом арсенале эмоций и ощущений.       Что мне сказать? Приводить её в эту квартиру стало глупым и опрометчивым решением, но в то же время самым лучшим и счастливым в моей жизни. Я боялась слишком громко вздохнуть, чтобы не спугнуть её такую мимолётную близость, — не то чтобы произнести и слово.       Набираю больше воздуха, как бы настраиваясь на тяжёлый разговор. Именно об этом кричит сейчас моё шестое чувство. А я лишь покорно верю ему, больше не задавая лишних бессмысленных вопросов. Знаю, что не получу ответов, но всё будет именно так, как оно скажет. Ироничная религия, я бы так сказала.       Слишком шумно выдыхаю. Мой взор все ещё обращён к её лицу.       — Не стоило этого делать. Ты не обязана была, — я начинаю открывать рот, чтобы прервать эту затянувшуюся тишину, но Мег меня опережает. Её голос холоден, а лицо изображает полную отрешённость. От меня? Что-то неприятное клокочет в груди. Словно я — есть огромный айсберг. И вот я вижу впереди судно — кажется, что оно обойдет меня. И ты веришь в это до самого конца, но по итогу в тебя безжалостно врезаются, раскалывая на части. А затем медленно тонешь, уходя навечно под толщи холодной океанической воды.       — Мне стоит уйти, — её голос. Почему она так безразлична? Мне казалось, что она тоже что-то почувствовала: это влечение и ощущения лёгкости и эйфории. Девушка отрезает это совсем тихо, но для меня её слова разносятся громом среди ясного неба. Она не двигается с места, даже не смотрит на меня. Все ещё сидит на краю кровати и судорожно сжимает в своих ладонях белоснежные простыни. Чего она ждёт? Моего одобрения или разрешения? Ну, если она уже всё решила, то что я могу? Верно, ничего.       — Я сглупила.       Прикрываю глаза и шумно усмехаюсь её словам. Сглупила? Тогда зачем пошла со мной? Зачем позволила остаться? Это слишком красивая ложь, даже для меня.       Мег не смотрит на меня. Хочу поймать её взгляд, дабы понять ход её мыслей, но она намеренно разбивает все шансы на то, чтобы у меня это получилось.       — Я не верю тебе, — настойчиво отрезаю, но мой голос дрожит, что я не в силах контролировать. Не намерена терпеть её самообман. — Я не верю ни единому твоему слову, потому что ты хотела пойти со мной.       Девушка продолжает прожигать своим взглядом мои занавески. Не понимаю, чего она так боится? Почему не смотрит мне в глаза? Я незнакомка для неё, даже после всего того, что было в ту ночь. Тогда, что ей терять? Если ей будет угодно, она сможет уйти и больше никогда не видеть меня. Но я заслужила хотя бы одного мимолётного взора на себя. Ведь, по какой-то причине, мне не всё равно.       — Не хочу тебя расстраивать, но наше общение никуда не приведёт, — её голова чуть склоняется в мою сторону, и наконец я могу заглянуть в её бездны. И я вижу лишь страх и боль под толщей безразличия и холода в свою сторону. Её губы кривятся в наигранной усмешке, что сложно не заметить. Я не так глупа, и человеческая натура не открытие для меня. Я смогу прочесть даже психопата. — Я отвратительна, я не тот человек, что тебе нужен.       — И я снова не верю тебе, — мои глаза прищуриваются, дабы лучше разглядеть выражение её лица. Поджимаю губы, понимая, что, возможно, это я обманываю себя. Ведь, кто я такая, чтобы судить о ком-то, не зная его? — Мы незнакомцы друг для друга, но я не верю, что ты ничего не почувствовала в ту ночь, — а мои слова вновь противоречат моим мыслям.       — Не будь наивной девчонкой, умоляю, — Мег безжизненно закатывает глаза и слишком едко смеётся. Неужели, я всё это придумала? Едва сдерживаю свою злость, сохраняя спокойствие. Я не должна выдать своего негодования. Нет.       — Наивной? Тогда почему же ты сейчас сидишь здесь, не отрывая рук от моей кровати, хотя уже трижды пригрозила уйти? — напористо и, кажется, слегка грубовато отзываюсь. Ядовитость исчезает с её лица.       — Я же сказала, что это была ошибка, минута слабости.       — Минута? Ты здесь уже несколько часов, — не хочешь сдаваться? Я тоже не сдамся.       — Слушай, чего ты ждёшь? — она поднимается с места на краю кровати и становится напротив меня. Её руки сцепляются в замок на груди, а губы пропитываются показной неприязнью. — Что я брошусь в твои объятия после одноразового угара в клубе?       Приоткрываю рот в удивлении, что её, кажется, ещё больше позабавило. Хорошо, хочешь поиграть? Это можно устроить. Резко поднимаюсь с кресла и почти вплотную становлюсь к ней. Девушка даже не дрогнула от моего «неожиданного» действия.       — Хорошо. Хочешь поиграть? Тогда сыграем в «Правду или действие», где есть только правда, — злость и обида переполняли меня. Все мои эмоции становились ярче рядом с ней. Откуда во мне столько раздражения и придирчивости к словам чужого человека?       — А если я не хочу? — между нами почти не оставалось расстояния, но каким-то образом ей удалось стать ко мне ещё ближе, не оставляя шанса спокойно дышать. Отчего-то сердце пропустило лишний удар, набирая обороты кровообращения. Что это? Волнение? Я смотрела в её глаза и видела в них теперь уже лишь искру азарта и вызова. Сейчас я точно жертва в лапах хищника. В нашу первую встречу всё было иначе.       — А тебе есть что терять? — вздёргиваю бровью и улыбаюсь одним уголком губ, скрывая собственное напряжение. Несколько секунд Мег хищно пожирает меня своим тёмным взглядом, но после усмехается и делает шаг назад. Наконец могу свободно выдохнуть.       — Сыграем, — игриво соглашается та.       Её тело играючи приземляется на мою кровать, оставляя в каждом своём движении соблазнительный посыл. Слежу за её действиями взглядом и невольно прикусываю нижнюю губу, не в силах сдержать своего влечения и восхищения девичьим телом. Темноволосая знает, как себя преподнести, в отличие от меня. Никогда не умела делать подобные вещи.       Её спина соприкасается с холодной кирпичной стенкой, изгибаясь в сексуальной осанке. Руки расстилаются на подушках, а ноги чуть согнувшись и соприкасаясь друг с другом, достигают почти самого края. Все её тело так и кричит о призыве прикоснуться к нему. И, если бы я не была Тори, той самой Тори, то скорее всего, не сдержалась бы и набросилась на неё. Но нет. Я не поддалась провокациям.       Приземляюсь в кресло, закидывая ногу на ногу и расположив руки на подлокотниках. Что ж, если мы играем, то я не собираюсь отставать.       — Я начну, — в присущей ей манере хищно улыбаюсь и подыгрываю обеими бровями. — Скажи мне правду. Почему ты приняла мою поддержку и согласилась пойти со мной? И не советую лгать — это против правил.       Мег усмехается моей угрозе и закатывает глаза, откидывая голову немного назад.       — А разве правила созданы не для того, чтобы их нарушать?       Укоризненно гляжу на неё, намекая, что сейчас стоит отложить все шутки. Как бы безумно это не звучало, но сейчас решается важный момент в моей жизни. После этого разговора я потеряю всё, так и не найдя, или обрету то, чего у меня никогда не было.       — Ла-адно, — она протягивает своё согласие и раздражительно кивает, — потому что в тот момент я была слишком подавлена и разбита. Я чувствовала безысходность, поэтому и согласилась. Я приняла твою помощь, потому что мне было одиноко. Вот и всё.       Едва слышно хмыкнув, киваю, принимая её ответ.       Вопросы терзают меня. Сейчас мой разум окутывает волна непонимания. Я знала её несколько часов. Её обаяние и шарм вскружили мне голову настолько, что я видела в ней ангела, что снизошёл до меня с небес. Да-да, тот самый ангел, которого я вижу в мире грёз, тот самый, что бесцеремонно стал для меня явью.       Её слова, движения и взгляды уносили меня за всевозможные рамки происходящего в людском мире. Мои эмоции и ощущения становились ярче, красочнее и слишком колоссальными. Словно я глупая школьница, которая впервые решила закурить траву, в волнении и кураже отдалась её притягательности и горящей опасности в глазах.       И спустя дни моей мучительной ломки, я смогла наконец вновь закурить её загадочность. Но сейчас передо мной находится некто иной, совершенно другой человек. Я читаю между строк отрешенность и безразличие ко мне. Хотя, чему я удивляюсь? Почему ей должно быть дело до тебя, Тори?       Но я слишком упряма. И всегда пытаюсь увидеть дальше показных эмоций и актерства лжецов. Всегда пытаюсь добраться до сути и мотива, что нередко высасывает из меня последние соки надежды. Зачем я делаю это? Всё просто: это будто заложено в моей природе — видеть свет в кромешном мраке. Убьёт ли это меня однажды? Думаю, что да. Ведь, кажется, я могу простить кого-угодно без раздумий. Вечно бросаюсь вторыми шансами налево и направо. Безрассудство у меня в крови — к счастью или к сожалению, пока что не ясно.       Мег лежит передо мной во всей своей красе, не скрывая своего превосходства. Жаждет моего вожделения. А я лишь потакаю её игре, не в силах оторваться от желаемого.       — Моя очередь, — её лицо расплывается в коварной улыбке, а глаза начинают искриться чем-то нехорошим. — Тогда скажи мне, Тори, ты хочешь меня? — могу поклясться, что в тот момент её глаза заблестели. Искра пронеслась так же быстро, как прямое падение молний на землю в грозу. — Хотя твой ответ не важен, ведь я вижу в твоих глазах восхищение. Кажется, ты помешалась на мне, — девушка наигранно хмыкнула, отводя взгляд, источая своим видом отсутствие интереса к сей игре.       Поражённая её вопросом и бестактным замечанием о моих чувствах, остаюсь в забвении собственных мыслей, не смея ответить. Что могу ей сказать? Что так сильно помешалась на ней, что впала в депрессию после всего одной встречи? В таком случае, выставлю себя «наивной девчонкой». Кажется, именно так Мег охарактеризовала меня сегодня. Что ж, видимо, всё же в её словах есть смысл.       Нет смысла врать. К тому же, мне совершенно нечего терять. Я сама завела эту шарманку. Так что же, стану нарушать собственные правила?       — Да. Ты тяжёлым грузом осела в моей голове. И я не стану отрицать своего влечения, — делаю паузу. Мой голос спокоен и решителен. Нотки самообладания всё же присутствуют. Не всё потеряно. — Хоть на то есть особые причины.       Замечаю, как последняя фраза заставляет Мег заинтересоваться. Конечно, этого я и добивалась. Хотела вовлечь её в свою игру. И у меня получилось. Чувствую всем телом, как она напрягается и с любопытством разглядывает моё лицо в поисках ответов. Но я молчу; на лице искажается довольная гримаса.       — Просвети меня, — девушка искусительно облизывает верхнюю губу, медленно проводя кончиком языка по багровой коже. Чувствую себя победителем в этом раунде.       — Но это уже другая правда.       — Ладно, давай следующий, — темноволосая, раздражительно закатив глаза, закидывает руки за голову, в качестве опоры сцепив их в замок. А после устало прикрывает глаза.       Время пришло. Тори, ты должна спросить главный вопрос.       Внутри всё сжимается от одной лишь мысли об её ответе. Что, если мне не понравится то, что я услышу? Что, если я и впрямь «наивная девчонка»? Что, если я сама всё придумала и безоговорочно верю в собственный бред в голове? Мне страшно признать, что всё это может оказаться выдумкой. Но я должна спросить. Сейчас или никогда.       — Что ты увидела после нашего поцелуя? Я увидела, как тебя охватил ужас.       Приглушённый вздох исходит из моей груди, и дыхание останавливается. Всё моё естество жаждет того самого ответа. Всё тело, от русой макушки головы до кончиков пальцев рук и ног, содрогается и прекращает свою жизнеспособность, предвкушая ответ.       Я смотрю в чужие глаза, стараясь уловить каждую эмоцию. Я вижу смятение, что окутывает её полностью. Молочные открытые плечи сильнее прижимаются к спинке кровати, а руки давно лежат по обе стороны дьявольски красивых девичьих бёдер. Её лицо искажается, и замечаю едва уловимый испуг. Она хорошо постаралась скрыть его от меня в этот раз, но я уже видела это прежде и вряд ли смогу забыть.       Багровые губы слегка приоткрываются, а затем резко сжимаются, источая своим видом злость. Она злится на меня из-за вопроса?       — Не пожалеешь, что начала эту игру? — Мег томно сделала акцент на последнем слове.       — Я мучаюсь долгие годы. Не понимала, что со мной происходит. И только сейчас всё обретает смысл. Я не знаю почему, и как такое возможно. Но это так, — мои брови угрюмо стягиваются к переносице, а голос едва ли наполнен решительностью.       — О чём ты говоришь? — я слышу, как голос девушки содрогается. Она начинает понимать, к чему я веду. И я должна чувствовать облегчение, но его нет. Мне страшно. Я пребываю в немом ужасе от происходящего. Мечтаю о том, чтобы избавить себя от этого безумства и просто жить. Но это невозможно. И почему-то верю, что никогда не будет возможным.       — Я видела тебя, — нервно сглатываю и прикрываю глаза. Воспоминания о снах, об этих образах ангела с темными крыльями, о перламутровых перьях за её спиной, что переливаются всеми оттенками фиолетового и изумрудных цветов под лучами света, о той любви, что я видела в её родных и до остервенения тёмных глазах. Все это обливает меня бочкой холодной воды. И словно бы до этого самого момента я спала. Только сейчас всё это источает смысл и чёткие грани реальности. Я боюсь сказать ей правду, но знаю, что это правда и для неё. Мне страшно, что, если я скажу ей это, она пошлет меня к чёрту и убежит. Только в этот раз навсегда. Мне страшно, но сейчас кажется, что этот страх мне не принадлежит. Будто бы разделяю его с кем-то ещё.       — Видела тебя каждый день в своих снах, много лет. Лишь образы: всё происходило, как в тумане. И я видела крылья. За твоей спиной были чёрные жемчужные крылья, как у ангелов.       Мег молчит. Её глаза начинают блестеть, но в этот раз от застилающей их жидкости. Лицо начинает краснеть, а губы кривятся в больной неприязни к моим словам. Но мне нечего терять. Если она исчезнет, забрав мою жизнь, то хотя бы с правдой на плечах.       — Твой образ стал преследовать меня наяву. Вечная паранойя, зудящие мысли и безумие, переполняющие мою кровь. Я начала сходить с ума, — с моих губ слетает обречённая усмешка. Я опускаю глаза, вспоминая нашу встречу. — Но тут появляешься ты. Всё та же девушка из моих снов, но наяву. Я хотела к тебе подойти, но ты и сама прекрасно справилась с этой задачей, опередив меня.       Поднимаю глаза на темноволосую особу в моей кровати и облокачиваюсь головой о спинку кресла. Мег болезненно смотрит на меня, проглатывая каждое моё слово. Я чувствую, как это разбивает её. Не понимаю почему, но чувствую. А я уже не могу остановиться. Я слишком долго искала ответы. И сейчас, когда становится понятным лишь крошечная часть всего этого бреда, я больше не могу молчать. Вернее будет сказать, не хочу.       — Когда ты поцеловала меня, я увидела тебя снова, как в своих снах. Ты стояла рядом, словно ангел. И твой взгляд был другим. В том мире ты знала меня. А когда снова открыла глаза, я увидела твой страх.       — Кто ты? — Мег прервала мою речь. Её лицо переполнял ужас. От одолевающих эмоций её тело вжалось в спинку кровати, не осмеливаясь пошевелиться, всеми силами стараясь отгородиться от меня. Её смелость и коварство исчезли в тот самый миг, как я приоткрыла ей завесу нашей странной связи. Я в недоумении смотрела в её глаза, не понимая, о чём она спрашивает. Кто я такая? О чём идёт речь?       — Ты тоже видела это?       — Как такое возможно? — она продолжала задавать вопросы, на которые у меня не было ответов.       — Ты видела это, я уверена в этом.       — Многие годы я считала, что у меня поехала крыша, — по белесым щекам текут слёзы, на губах таится болезненная усмешка. Две тёмные бездны устремили свой взгляд куда-то глубже реальности, отдаляясь от меня. — Я думала, что жизнь достаточно наказала меня, но затем эти сны. Каждый чёртов день ты была в них, — она задирает голову к потолку и многозначительно хмыкает, источая из себя злость. Я чувствую, как её раздирает обида. — Девушка с белыми крыльями преследует меня многие годы. Ты преследуешь меня. Зачем? — она обращает на меня внимание и шепчет вопрос, глотая воздух из последних сил.       — Я чувствовала тоже самое. У меня нет ответов на твои вопросы. Не имею ни малейшего понятия, что это значит, — всплёскиваю руками.       — Я узнала тебя в том клубе. Но подумала, что это всего лишь разыгравшаяся фантазия и текила, — Мег поднимается со своего места и подходит ко мне, приседая на корточки у моих ног. Кладёт ладони на мои колени и сильно сжимает их. — Скажи мне, безумцы ли мы? Но ведь психи не видят общих галлюцинаций, — испепеляет меня своим холодным взглядом. Не могу оторваться от него, слишком манит та тьма в её глазах. Не знаю, что ей ответить. Ведь я по сей день брежу о том, что я всего лишь сумасшедшая. Но правда такова, что психи не видят общих галлюцинаций.       — Не видят.       Я надеялась, узнав правду о том, что всё это не просто так, что это не бред, почувствую облегчение. Но его нет. Мне не стало легче. Появилось лишь больше вопросов.       Господи, что я наделала? Я сказала ей о нашей связи, будучи не уверенной в этом до конца. Что, если потешив своё самолюбие, я разбила ей жизнь? Ведь мне хотелось облегчить лишь свою ношу, не быть одной. Всё это дерьмо лежало на моих плечах долгие годы, и никто не смог бы меня понять. Я сходила с ума, закрывалась от родных, исчезала от друзей, погружаясь в свои гремучие мысли о неземном. Я устала. Я потеряна. Хочу, чтобы эти грёзы исчезли. Воспоминания из прошлой жизни, предвестники будущего — я не знаю, но что бы то ни было, хочу, чтобы исчезло.       Только сделав неизбежное, осознала, что тот груз лежал не только на моих плечах. Мег несла его вместе со мной, даже не зная об этом. А что сделала я? Навалила камней к её клади. Жестоко и бессердечно.       Мне жаль.       — Прости, — шепчу ей. Мой голос немного дрожит. И уже не в силах сдержать распирающей чувство вины. Я хотела помочь, но, кажется, сделала лишь хуже.       — Моя очередь, — девушка вернула себе прежнее самообладание и уверенность в своих словах. Даже снизу от моих ног она смотрит на меня, возвышаясь. — Моё действие.       — Но в этой игре есть только правда.       — Правду не всегда можно узнать, задав только вопрос.       — Что ты задумала?       — Поцелуй меня.       Молчание. Мег настроена решительно. На несколько секунд я забыла, как дышать.       — Мы обе знаем, что произойдёт, — девушка вторит моим мыслям. Я обескуражена и напугана её уверенностью. Минуту назад она источала лишь боль и страх, когда сейчас готова открыть все завесы миры. И это пугает ещё сильнее.       Что мы увидим, если это произойдёт? Вспомним ли то, что было утеряно из нашей памяти, или ничего не проявится? Но, кажется, я слишком отчаялась. Минуту назад думала, что разрушила её жизнь, а сейчас, кажется, дала ей надежду?       Неуверенно тянусь к её губам, наклоняясь ниже. Но она опережает меня и накрывает мои первой. Всё тело цепенеет и покрывается мурашками от её прикосновений. Мою грудную клетку сжимает. Законы физики в данный момент не владеют моим телом. Чувствую жар в районе лица, что бурей опаляет каждый сантиметр кожи. Её поцелуй жаден — переполненный злостью и раздражением. Я не могу не ощутить бурю её эмоций.       Женские руки грубо сжимают мои колени, а губы с остервенением сминают мои, готовые в любые секунду поглотить меня, испепелить в своём пожаре одолевающей злости. Но меня не пугает и не отталкивает её дикий напор. Словно знаю, что так и должно быть.       Сознание застилает белой пеленой. Реальность уходит из-под ног. И сейчас даже не знаю от чего именно: от её кисло-сладкого дурманящего поцелуя, или моё сознание улетает в неизвестность тайных видений.       Яркая вспышка солнечного света заставляет меня зажмуриться. Я вновь вижу те белые высокие стены небесного замка. Мне уже приходилось бывать здесь. И это не кажется мне таким чуждым, ведь я знаю куда мне идти и что я должна увидеть.       Миную высокие двери и райские сады. Вижу всё ту же прекрасную деву в тёмном прозрачном одеянии с золотыми вкраплениями. Чувствую её жаркий и такой любящий поцелуй. Он значительно отличался от тех двух, что уже были между нами в реальности. Да, они были желанными и жадными, но никогда такими тёплыми и родными. Впрочем, с чего бы это.       — Так-так-так, кто это тут у нас.       Этот голос. Теперь он слышится чётче. Медленно оборачиваюсь на источник звука и вижу перед собой широкоплечую статную женщину, я бы сказала. Её образ источает такую уверенность, какую мне не доводилось видеть прежде, среди всех людей. Её коварный изумрудный взгляд с насмешкой рассматривал нас. В глазах читалась угроза. Сложно не заметить.       Пышногрудая женщина, облаченная в тёмное шёлковое платье, играючи накручивала прядь своих смольных волос на острый палец, подперев локоть о другую руку на груди. При её виде всё внутри сжалось, будто я знала её прежде и знаю, что от неё лишь жди беды. Шестое чувство кричит во всё горло бежать. Но что я могу? Это лишь сон. Смешно. Сон на яву.       — Чего ты хочешь? — слышу из-за спины знакомый до чёртиков голос. Мег выходит вперёд меня и вовсе не колеблется при неожиданной встрече с этой особой. Чувствую, как тело девушки напряжённо и, в отместку той, источает опасность.       — Да так, повеселиться с моими подружками, — алые губы расплываются в язвительной улыбке, а её лицо наклоняется немного вперёд. Она делает шаг навстречу и подходит ближе к одному из деревьев, изящно касаясь кончиками ногтей бутонов цветов. И лишь мимолётно бросает на нас косые взгляды.       — Ости, — Мег стойко выдерживает наглость изумрудного взгляда, испепеляющего всё вокруг. Эту женщину зовут Ости. Идиот не догадался бы.       — Видимо, — темноволосая женщина притворно вздыхает, создавая на своём лицо гримасу расстройства, — я стала свидетелем того, как две маленькие дрянные девчонки нарушают главный запрет Небес и Ада. Как-то некрасиво, вы так не считаете? — она кидает змеиный взгляд в нашу сторону, а после поворачивается всем корпусом, отрываясь от цветущих деревьев и скрещивая руки на груди. Её осанка и движения наполнены величественностью и дьявольским азартом.       — Прекрати. Что тебе нужно? — вырывается с моих уст фраза с раздрожением. Это я сказала? Неужто всё становится ещё интереснее?       — Дай-ка подумать, — Ости касается кончиками ногтей своих губ и задумчиво глядит в небо. — Как насчёт того, чтобы уничтожить вас? — снова это коварство. Её едкий смех эхом раздаётся в моей голове, навечно привязанный лишь к её мерзкому лицу.       — Зачем тебе это? — Мег прерывает заливистый смех своим хмыканьем. Словно её не волнует произнесённая угроза. Откуда в ней столько смелости? Меня уже давно сковал ужас.       — Зачем? — чёрные густые брови удивлённо вздымаются на точёном лице. — Потому что могу.       И это ли причина? Сумасшедшая стерва совсем ума лишилась. Кто она и почему желает нас уничтожить? Этот крылатый вымышленный мир совсем обезумел. Хотя глупо возмущаться, я ведь даже не знаю, что мы такое и что вообще происходит. Но важно ли это? Тори, тебе, конечно же, не нужна причина, чтобы возмущаться несправедливости.       — Я уничтожу вас. Раздавлю, как мелких людишек. Сотру в порошок. Выпотрошу вас без остатка и скормлю Церберу, — лицо женщины скривилось в неприязни и брезгливости. За что ей нас ненавидеть? Видимо, это останется для меня загадкой. Пока что.       — Не посмеешь, — Мег срывается с цепи и подлетает к нарушительнице спокойствия. Девушка встаёт почти вплотную. И, хотя Ости выше моего темнокрылого ангела, это не мешает девушке свысока испепелять её полыхающим взглядом тёмных глаз. Правда, всё это лишь забавит пышногрудую женщину. Она усмехается и глядит на рядом стоящую, словно на глупого ребёнка.       — Готовься, милая, — Ости наклоняется к её лицу и с восторгом рассматривает разгневанную Мег. — Эта ночь может быть последней.       Не могу разглядеть её лица. Всё вокруг начинает плыть и застилать светлой дымкой. Реальность утягивает меня назад.       Распахиваю налитые свинцом веки и устремляю взбудораженный взгляд прямиком на собеседницу. Мег прижимается своим лбом к моему.       Чувствую, как вся одежда пропитана липким потом, а тело совсем ватное, почти не подчиняется мне.       «Дорогуша, это точка невозврата»       Чужой голос эхом отдаётся в голове. Кажется, лишь теперь понимаю смысл данных слов, пускай и не совсем уверена, что их звучание в моей голове можно считать нормальным.       — Ты видела её? — отстраняюсь от темноволосой, услышав тихий вопрос. Заглядываю в две тёмные бездны, словно уверена в том, что смогу в них что-то увидеть. Но ничего. Настороженно окидываю её взглядом.       — Определённо. Но теперь вопросов стало ещё больше, — слегка улыбаюсь всей абсурдности происходящего, и Мег подлавливает мой сарказм, одаривая усмешкой.       Но теперь меня волнует нечто иное. Что будет дальше? Она снова сбежит, как и в тот раз? Такой расклад меня не очень впечатляет, поэтому решаюсь уточнить.       — Надеюсь, ты не собираешься исчезать? — моё лицо выпрямляется в твёрдой серьёзности.       — Похоже, что у меня нет выбора, — Мег задумчиво оглядывается по сторонам, всё ещё нависая над моими коленями. А затем расплывается в довольной улыбке, — ибо я обязана найти эту Ости и надрать ей задницу за хамство.       От её комментария заливаюсь смехом. Всё не кажется уже столь ужасным и гнетущим. Чувствую, что смогу всё преодолеть. Как будто кто-то или что-то одарило меня новыми силами. Тёплые приливы решительности протекают от самого сердца по венам до каждого кончика пальцев.