Черная мамба

      — Так это и был чистотел? — изучая пучок травы, переданный ему Рэй, бросил Торгрим.       Он держал сбор девочки, будто держал сокровище, хотя раньше воспринимал это за обычный сорняк. Никто и не знал, что их лес богаче, чем они думали.       — Верно, у него широкий спектр применений, но сейчас он нужен, чтобы купить время, — задумчиво посмотрев на цветок, ответила Астрэйя, — омыть тело, дабы напитать его целительными свойствами травы, а также сделать из него чистый сок, который поможет облегчить бремя Ники, другими словами, ослабить жар, возможно, даже боль в случае отравления или острой реакции.       Глядя на цветок, она вспоминала сады ведьмы, где для чистотела было своё специальное место. Дикий чистотел, действительно, мог творить чудеса, если его правильно использовать, но чистотел, за которым ухаживали, на удивление, был эффективнее.       Рэй уже не вспоминала моменты, где она портила руки тяжелой работой в саду, негативно. Она больше не хотела блокировать воспоминания, связанные с бабушкой. Теперь, когда она стала понимать себя, то к ней вернулась благодарность и любовь, как было при первой их встрече в приюте.       Пока готовился отвар, Рэй тоскливо посмотрела на полумесяц в ночном небе, — «Я бы хотела сказать спасибо, даже если и ненавижу вас за то, что вы всё решили без меня».       Усмехнувшись, она перевела взгляд на кувшин, в котором плавал чистотел, а затем на Торгрима, который сидел на своём старом стуле и клевал носом землю.       Астрэйя не чувствовала, что уставала, даже если и была вымотана эмоционально. Стало уже совсем поздно, пока она нашла нужную траву и Торгрим сделал костер.       Думала ли она хотя бы раз о самочувствии Торгрима искренне? Казалось, она не была столь сентиментальна, как обычные люди. Однако, прислушиваясь к своему сердцу, Рэй начинала понимать, что где-то обманывает сама себя. Быть может, её сердце тоже давно стало меняться.       — Вот же обдолбыш, — тихо буркнула Астрэйя, пытаясь запереть свои добрые чувства к другим, но чем больше она говорила гадостей, тем сильнее привыкала к другим, — как можно спать рядом с углями?       Вздохнув, она надавила на плечо Торгрима и велела ему идти спать. Мужчина стал немного сопротивляться, но когда она назвала его «обузой» в таком состоянии, то он смущенно почесал затылок и ушел к своей кровати.       И пока все спали, она перенесла к кровати Ники всё необходимое, а затем начала ухаживать за девочкой, пока отвар не стал менее эффективен. Астрэйя не чувствовала ни капельки смущения, когда переодевала её и умывала.       — Извини, если временно будет неудобно, — протирая её, буркнула Астрэйя.       Она не знала было сейчас холодно или нет, а может, ночи здесь были такими же горячими? Она могла определять лишь по реакции кожи пациента, однако, настоящей бледной душой была здесь только Рэй.       «Не удивительно, что пару секунд все сомневаются в моём существовании, даже я до сих пор не могу привыкнуть»       Закончив умывать девочку, Астрэйя переодела её в новую одежду, которую бережно сложил и положил поблизости Торгрим.       — Это не самый вкусный сок, но он весьма полезен, — внимательно наклоняя чашу, в которой был перемолот цветок, сказала Астрэйя так, как будто верила, что девочка её услышит.       Когда три капли попало на язык девочки, то Астрэйя осталась на некоторое время рядом с ней просто наблюдать. Она не занималась ещё лечением других людей, но в час нужды не стала колебаться.       Глядя на это маленькое хрупкое тело, она испытывала некоторую жалость к ней, — «Твоя мать тоже исчезла, но не потому, что этого хотела, в чем-то мы даже похожи».       Руки Астрэйи медленно опустились на колени и сама она поникла, разглядывая чашу с остатками чистотела спокойным взглядом. Вид умиротворенности, казалось, ничто не могло нарушить, ведь девушка выглядела святой, когда глубоко задумывалась и застывала на месте. Однако, если бы кто-то следил сейчас за лицом девушки, то нашел бы подозрительным её веки, которые пару раз дрогнули.       Кто же знал, что мысли Астрэйи были полны вандализма, ведь она хотела прямо сейчас разбить эту чашу о стену, — «Бабушка, где сейчас твои знания, когда они так нужны? Боги Греции дайте мне терпения!»       Определенно, как её внучка она что-то понимала в древней медицине, хотя была больше знакома именно с современной, поскольку часто проводила время в больницах из-за побоев, после уличных драк.       — Ха-ха-ха, — девушка тихо рассмеялась, вспомнив те времена.       Хитрая жаба приходила в больницу с перекошенным лицом, девочка одна знала, как сильно бабка хотела забрать внучку домой и научить её манерам, как следует, когда вылечит боевые ранения своими методами. Юная Астрэйя натягивала каждый раз ухмылку, наблюдая за притворством старухи, которая не могла её забирать сразу же с больницы, чтобы не привлечь внимание опеки.       Внезапный скудной смех заставил полуспящего Торгрима вздрогнуть, он хотел пошевелиться, чтобы краем глаза посмотреть на девушку, но сразу же вспоминал её любовь к садизму. Он доверял ей и не хотел портить отношения.       Астрэйя же не придала своему смеху никакого значения и лишь снова безразлично уставилась в чашу. Она знала не так много про медицину, но не могла выбросить из головы способ, которым она обнаружила траву. Возможно, новый дар должен помочь ей освоить медицину в этой жизни?       — Божевольная, ты же достаточно выросла, чтобы понимать, что такое жестокость? — спросила бабушка, бросив в руки ребёнку мертвого зайца, который не успел стать даже взрослым, это был ещё детеныш, тело которого сохранило немного тепла.       Плечи девушки один раз вздрогнули, когда воспоминания появились так внезапно.       — А! — воскликнула Астрэйя, швырнув мертвое животное в сторону.       Она была уверена, что видела следы когтей и укус в его шее от другого зверя, точно такие же, как были у Василиска!       — Подними! — властным тоном сказала ведьма, недовольно нахмурившись.       Девочка глазами полные слез удивленно посмотрела на старуху, сомневаясь, а правильно ли она расслышала? Поднимать труп животного она явно не хотела.       — Не хочешь, божевольная, жалеешь его?! — рявкнула ведьма, но затем рассмеялась.       Астрэйя дрожащими уже покрасневшими глазами смотрела, как старуха улыбалась, смотря на неё также, как она смотрела на других людей. Столько в них было презрения, но в тоже время грусти, что она полностью растерялась.       — Тц! — дотронувшись до виска, цокнула Астрэйя.       Теперь она понимала, что ей было жалко девочку, как того же зайца. Однако, почему воспоминания возникли от подобного бездействия? Астрэйя недовольно крепче сжала чашу одной рукой, она была уверена, что чувство жалости в её сердце отличалось от прошлого.       Тот заяц немного порушил сад ведьмы, за что был уничтожен хранителем. Женщина рассмеялась лишь над туманным взглядом ученицы, которая всё прекрасно понимала, но так не хотела этого признавать.       В конце концов, она была девочкой с приюта, рано познавшей, что человеческая жестокость никогда не сравнится со звериной. Люди были во много раз страшнее.       «Это предупреждение?» — подумала девушка, но затем удивилась, когда уловила усталое сопение.       Как раз в этот момент девочка прекратила трудно дышать и можно было заметить, как жар постепенно спадал. Самочувствие девочки, казалось, становилось лучше, но это случилось так быстро, что Астрэйя удивленно подняла брови.       Девушка точно знала, что этого не должно было произойти так быстро. По её расчетам девочке должно было стать лишь немного лучше к утру, ведь она не просто так сказала, что это «купит им время».       «Феноменально, но это правда», — притронувшись ко лбу девочки, подумала Астрэйя, — «Будь это отравление наружным, то временные меры не стали бы эффективны, но неужели это правда аллергия?»       Глаз девушки дернулся, когда она посмотрела на спящего Торгрима. Неужели, они были настолько далекие? Астрэйя снова стала представлять, как разбивает чашу о стену, но, разумеется, этого она никогда не сделает.       Такая девочка страдала лишь потому, что население необразованно или есть что-то, что Астрэйя упустила? Она могла строить много теорий на этот счет, но вряд-ли сейчас поймет какая из них правильная. С другой стороны, как бы не жили здешние, это не станет причиной чудной болезни и такой же быстрой поправки.       «Пульс на сонной артерии следует через одинаковый промежуток времени и стабилен, дыхание ровное, даже какое-то слишком идеальное для пережитого стресса».       Как бы Астрэйя не думала, но выглядело так, будто она дала девочке не сок чистотела, а зелье восстановления из компьютерной игры.       «Травы в этом мире чем-то отличаются?»       Она не могла ошибиться, но точно что-то упускала из виду. Размякшие листья стали отваром, которым очистили тело, а другую часть ступкой измельчила до пары капель. В современном мире она бы искупала девочку в ванне, пропитанной чистотелом и ещё несколькими травами, но использовали лишь то, что имели. Как говорится — были бы побрякунчики, будут и поплясунчики.       «В мастерской можно было бы выявить эффективность ингредиента, но даже так один ингредиент не должен выдавать быстрый результат»       Да, чистотел был предназначен искать корень болезней, он имел столько свойств, что мог исцелять глазные болезни средней тяжести. Мог помочь с язвами, после наркотиков, а в сочетании с другими травами лечить и другие болезни. Но чистотел — просто маковое растение, о котором можно говорить, как о помощнике с двумя концами.       «Я переживала, что сильный яд чистотела может не помочь, но и сделает хуже, хотя это и редкое явление»       Были единичные случаи отравления свиней и коз на пастбищах, но деревенские ведьмы справлялись с этой проблемой. Астрэйя не придавала этому большого значения, ведь она действовала аккуратно, но сейчас подозревала, что алкалоиды этого вида чистотела отличаются. Она думала об этом, как о морфине и назвала всего лишь «временной заменой».       «Что может заставить чистотел действовать иначе на детский организм?»       Сознание Астрэйи становилось туманнее, когда она вернулась на десять лет назад.       — Рассказывай, — махнула рукой бабка Зофия, — общий вид, а затем составные чистотела.       Маленькая девочка в воспоминаний надулась, она уже повторяла это много раз.       — Излом стебля с его млечным соком, листья, цветки и плоды — стручковидные коробочки, а по-нашему змеиные тельца.       — Почему змеиные? — улыбнувшись, бросила ведьма.       — Трава ядовитая…       — Ещё! — потребовала бабка, явно недовольная простым ответом.       — Да знаю я! Трава с высокой активностью и ядовитостью! Устала уже повторять! Задолбала, карга старая!       Зофия была даже рада видеть злое личико, которое препиралось с ней иногда, уверенное в своих знаниях. Но подзатыльник дитя всё равно получило и заткнулось.       — Дам подсказку, божевольная, но за плохой ответ жди отработки, — цокнула женщина, а затем начала стихоплетение, от которого девочка закатила глаза.

В притемнении растут В тишине вдыхают листья Травяной медовый пыл Набирает корень жизни Из земли целебных сил

      Иногда ведьма называла чистотел «русским женьшенем», так как его лечебные свойства имели такой же потенциал. Другими словами, она нагло заимствовала чужие стихи, но всегда делала это так точно. Корень жизнь был в этом стихотворении чистотелом и девочка понимала это, однако, не всё в этой подсказке было так просто.       Итак, любимое местообитание чистотела? Как ни посмотри он был сорняком, способным вырастать даже у берегов моря, но то были мелкие кусты, когда чистотел большой обитал в затененных местах, богатых азотом. Чем больше было азота в почве, тем выгоднее это было лечебному сорняку, тем эффективнее он был в руках ведьмы.       — Чистотел, как вид антидота? — неуверенно буркнула девочка.       Это было, практически, мифом среди старых жителей деревни. Это считалось безумием среди обычных людей: лечить яд при помощи другого яда. Все было нормально, если это был антидот против змеиного яда, поэтому в некоторых местах и разводят змей. Но дело касалось яда растительного происхождения, которое при попытке нейтрализовать его другим видом ухудшало состояние пациента, который страдал отравлением от ядовитого растения.       Астрэйя верила в теорию бабки, точнее, она была свидетелем истинности этого мифа. Однако, девочка все равно была возмущена, так как подсказка имела подводные камни. Ей до сих пор, казалось, что это было не всё, а полудовольный вид бабки это только доказывал! Она проклинала всеми фибрами души её подсказки, взятые из чужих уст!       — Вспомнила ту грымзу, божевольная? — хмыкнула старуха.       Да, она помнила женщину, которая хотела отравить соперницу, даже если та носила ребёнка. Это был воистину аморальный поступок, который должен был закончиться трагично. Бабка всегда старалась напомнить ей, что люди вокруг ужаснее зверей.       Женщина добавила немного сока цикуты в чай соперницы и через пару часов жертва стала чувствовать себя плохо, а затем слегла в кровать. Тогда в гости и наведалась местная ведьма, так как госпитализация была невозможна в кратчайший срок. Она просто использовала микстуру, основной ингредиент которой был чистотел и ещё один вид ядовитой дикой травы. В этой ситуации как никогда к месту оказалось русское выражение «клин клином вышибают».       Отравление ядовитой травой лечат промыванием желудком, делают влажное обертывание или клизму, можно даже ослабить яд киселем. Но никто не лечит яды растительного происхождения другим ядом!       Девочка в воспоминаниях хотела встать и заорать, вспоминая все примеси в рецептах старухи, которые не совпадали с логикой школьного образования. И главное, старуха постоянно запрещала разглашать семейные секреты! Поэтому над ней и издевались многие дети, а учителя смотрели косо.       Но разве таблетки не делали из трав или продуктов животного происхождения? Вот только, как бы девочка не старалась, а не могла вспомнить, чтобы в группе растительного происхождения для таблеток были ядовитые растения в первозданном виде.       «Так ты чем-то была отравлена?» — мысленно поинтересовалась нынешняя Астрэйя у Ники и снова погрузилась в себя.       Если сейчас было слегка болезненно пропускать воспоминания, то как больно было бы ей вспомнить всё детство за раз? В каком возрасте она заблокировала память?       «Такое чувство, что когда-то мне было так больно, что я о многом забыла, это должно быть время поступления в колледж»       Когда она закончила школу и выбрала колледж, что-то произошло нестандартное и немного, но Астрэйя догадывалась о причине. Этот страх до сих пор при ней, так что она и не пытается даже вызывать воспоминания. И ей страшно увидеть полную картину всего детства и половины юной поры, она может довольствоваться и отрывками.       Что сейчас было важнее, так это выявить растение, которое проглотила девочка. Чистотел явно прошел через смешивание с другим ингредиентом, но к добру это или нет, пока было непонятно. Возможно, был усилен эффект морфина и это радостная весть, хотя по-прежнему загадка, как сильно поврежден ядом организм.       «Нет, уже чудо, что она осталась живая, если это отравление диким растением, ведь никто переизбытка морфина не отменял»       Существует индивидуальная непереносимость морфина, но реакция на чистотел в таком случае минимальная, поскольку в таком виде он имеет слабые опиоиды. Астрэйя решилась использовать это, чтобы вернуть аппетит к жизни у девочки, поскольку постоянная боль плохая нагрузка для ребенка.       «Что могло заставить ребёнка жевать ядовитое растение?»       Астрэйя ещё раз посмотрела в умиротворенное лицо девочки, а затем на спину её отца. Знают ли люди здесь, что в лесу можно трогать, а что нет? Взрослые возможно, но как предупреждены об этом дети? Тем более, они могут быть непослушны, дети же.       «Растение? Не думаю, явно ягода».       Если цикуту использовали, как яд, отравляя осуждённых на смертную казнь, то о ягодах наслышана она не была. Ребёнок знает, что трава не вкусная, но фрукты или ягоды съедобны, так что Астрэйя решила, что причина её болезни — дикая ягода.       «Чистотел помог ослабить симптомы и тяжелое дыхание постепенно исчезло, то есть были осложнения с дыхательными путями, так что и пульс в прошлый раз ощущался с трудом»       Жжение во рту? Возможно, но если это ягода, то не должно ли было быть рвоты? Идеальный результат для чистки желудка, а дальше простая реабилитация.       — Торгрим, — вдруг окликнула девушка мужчину, — у девочки была рвота?       Спящий полусном, мужчина присел на кровать и устало посмотрел на девушку. Помассировав глаза, он попытался вспомнить то, что сам видел.       Разумеется, Астрэйя знала, что мужчина не засыпал. Его эмоциональный фон ещё ни разу не был таким же умиротворенным, как у девочки.       — Нет, но Ника хотя и потеряла сознание, тогда сильно дергалась и некоторое время пускала слюни, это всё было…       — Достаточно, — остановив монолог рукой, Астрэйя задумалась.       Конечно, представить такую картину было жутко, она не хотела думать, что чувствовал в тот момент отец ребёнка. Однако, ей надо было представить себя на месте пациента.       «Итак, я съела отравленную пищу, но поняла это поздно»       Что будет чувствовать девочка одна в лесу? Страх, перерастающий в панику, а паника породит плохие мысли. Неважно был ли крайне неудержимый страх перед реальной или воображаемой опасностью, но это заставит появиться ощущению «нехватки воздуха». Отсюда, ещё более худшая реакция — слезы, учащенное сердцебиение и всё это накладывается друг на друга. В результате, она теряет сознание и не может помочь организму вызвать рвоту для очищения желудка. Конечно, это было лишь в теории.       Пока девушка проводила свою аналогию, Торгрим грустно посмотрел на Нику, а затем его лицо просветлело.       — Ника! — он подскочил с кровати и подошел к дочке, схватит ту за ладонь, — Ей стало лучше?       Удивленные глаза, наполненные надеждой и верой стрельнули в сторону девушки, которая от этого спектра эмоций поджала губы.       — Время покажет, — пожав плечами, сухо ответила Астрэйя, — но думаю, что скоро всё обойдётся.       Был ли мужчина счастлив? Она явно недооценила его счастье, которое он тут же выразил схватив её в охапку, поговаривая постоянное «спасибо» и «спасительница».       Астрэйе казалось, что её сердце несколько раз перевернулось от удивления. Благо, что её перекошенное лицо никто не мог видеть.       — Ничего. Все. Хорошо. Правда. Я рада.       Отвечая сквозь зубы, девушка похлопала мужчину по спине, не нарушая своего образа. В старое время она бы когтями впилась в бока, делая больно так, чтобы её немедленно отпустили.       «Боги Греции дайте мне сил!»       За короткое время она стала часто вспоминать Ису, но до этого ни разу не просила кого-то сильнее в помощи. Кто знал, что от неё потребуется гораздо больше усилий, чем думала девушка.       — Но мне так или иначе надо посмотреть, где вы нашли Нику, — предупредила Рэй, радостная, что её отпустили.       Торгрим закивал, как болванчик, он был слишком счастлив, чтобы в чем-либо отказывать девушке. Та же улыбнулась, когда её не стали опрашивать для чего ей это, если Ника вдруг пошла на поправку.       Остальную часть времени она посвятила медитации, чтобы ощупывать свой демиплан. Чешуя нагревалась, но без вреда её одежде, по крайней мере, пока она действовала осторожно. Эфир демиплана мог сплавить тунику, если она решит всерьёз войти в него. Чешуя была охладителем конденсата, который возникал из-за Эфира. Тело не было подготовлено, чтобы принимать выход «из себя» в демиплан, поэтому нужна была медитация.       «Так вот почему он укусил меня», — поняла Астрэйя, — «Змей хотел помочь мне с освоением новой способности».       Она стала меньше злиться на змейку, но пока подпускать к себе не планировала. Продолжит ли расти чешуя от его укусов? Девушка думала, что маловероятно, ведь после укуса должно сработать хоть какое-то сопротивление у организма. Что выбирать: сохранение человечности или мутацию? Есть ли другие условия облегчения перехода в демиплан? Может, артефакты Ису могли помочь?       «Если нужно охлаждение, то просто добавить к чешуе место силы?» — открыв глаза, она посмотрела в сторону моря, — «Ледяной поток водопада может помочь или я зря фантазирую о невозможном? Что же, посмотрим, так или иначе надо осваивать этот остров».       Когда появилось солнце они отправились в путь. Такой небольшой параноик, как Астрэйя, оставила одного волка следить за домом Торгрима, где оставалась его дочь. По дороге она также попросила Торгрима собирать ингредиенты, если те заинтересуют её.       «И всё-таки, есть травы мне незнакомые».       Она уже предположила, что могут быть виды вымершей флоры, однако, она явно преуменьшила их количество. Сейчас она не отказалась бы от консультации травницы из аборигенов, а таких в этом мире должно быть предостаточно, хоть и со своей спецификой, если вспомнить разные оккультные практики местной веры. Хотя, конечно, она больше предпочла бы не фанатичку, а местный аналог учёной. Когда Астрэйя начинала играть в Одиссею, то, как и множество игроков, не могла удержаться от спойлеров, особенно лично ей интересных. Например, о той самой горе-колдуньи на Серифосе, которая обезобразила соперницу, смешав грибы, вино и прядь волос девушки.       «Алхимия, о которой она так трепалась, реальна?»       Так или иначе, она верила, что не существовало приворотного эликсира — это было выдумкой на уровне «смотрите, я создал философский камень». Вот только, эти редкие травы могли быть полезны в медицине, она их не знала, но поставила на будущее галочку, чтобы непременно изучить.       — Здесь мы нашли Нику, — сказал Торгрим, жестом обводя радиус.       Астрэйя бродила по месту недолго, довольно скоро она обнаружила ветку с плодами, которые были похожи на облепиху.       «Смертельный волчеягодник», — поняла Астрэйя, удивленно убрав от кустарника руку.       За это растение Зофия перебила бы всех гринписовцев, но кору кустарника не отдала бы. Она быстро отошла подальше, зная ядовитую активность волчеягодника, даже от одной царапины.       — Торгрим, а у девочки не было никаких царапин? — с тревогой в голосе спросила Астрэйя.       Она переодевала Нику, но не видела никаких ран, так что задавала вопрос ради обычной проверки на «а что если».       — Не припомню, была грязная, но вроде целая.       — Хорошо, ей повезло, но это не значит, что дальше будет легче, — вздохнула Астрэйя.       Она рассказала о своей теории и теперь понимала, почему Ника тяжело дышала. Это были признаки отравления волчеягодником. Астрэйя поняла бы раньше, но она никогда не сталкивалась с этим растением. В её мире для них он был также редок, как перо феникса.       Возвращались они с наполненной сумкой, из которой торчали разные виды трав. Каждый раз, когда Рэй смотрела на сумку, то её настроение немного становилось лучше. Она сможет сделать отвар, который полностью очистит желудок Ники.       Торгрим слегка нервно смотрел на «жало», как называли местные крапиву. Девушка не смущаясь собрала немного голыми руками, но коже хоть бы хны. Слегка только покраснела, а затем с такой же скоростью восстановилась.       Разумеется, она чувствовала пытливый взор Торгрима, но не спешила объяснять свою мутацию.       «Моё тело отличается от нормального человеческого, так что надо думать про контрмеры в будущем».       Достаточно ли в мире психов, которые бы решили прооперировать уникальное тело Хозяйки Синих Волков? Или, если делать скидку на эпоху, достаточно ли в Древней Греции аморальных исследователей, которые бы ради новых знаний готовы были проверить её тело на прочность? Пытать огнём, резать, чтобы проверить пределы регенерации, травить ядами, проверяя иммунитет? Она не знала, но могла сказать точно, что психов мир лишен не был — достаточно было ради интереса прочитать биографии нескольких мистиев, которые являлись по душу игровой Кассандры, как только за её голову назначалась награда. О пристрастиях того же Культа Космоса молодая ведьма знала весьма смутно, пока относясь к ним больше как к интриганам в масштабах целой страны.       Так или иначе, она доверяла Торгриму, который видел её искренность, талант и силу. Астрэйя была рада выяснить, что виной всему была не сомнительная аллергия, а опасности флоры. Она уже придумала, как заработать ещё очки популярности в свою копилку. Рассказать про опасные или полезные травы, научить самой банальной гигиене — не так уж и много усилий придётся приложить для начала.       Тем не менее, очки популярности приносили столько же пользы, сколько проблем на её голову. Только об этих проблемах она узнает чуть позже.       Сейчас же это можно было назвать мирным временем, где она просто на пару недель остановилась в деревне, чтобы обучить население основам, которые были ей знакомы. Было сложно призвать всех к единству, но с божьей помощью у неё это получалось.       И все были счастливы, в первую очередь потому, что свой поход она начала с черной точки Кефалинии — Деревни Каусос.       И как было жаль, что находились те, кто её счастье разделить не мог.