Истории Битвы

Самое важное – последовательная классификация информации. Это основа всего, создание порядка из хаоса. Сочетание красоты и пользы. Таких убеждений тяжело придерживаться. Та информация, которую я тщательно собирала последние несколько часов, неприглядна, зато правдива. Я получила сведения обо всех травмах, составила список ран, скомпоновала данные о пострадавших и каталогизировала преступления. Я скрупулёзно создавала справочник смерти. Моё присутствие в Больничном Крыле удивило многих. Ученики не очень меня любят, я знаю. Они глупы, непослушны и пренебрежительно относятся к моей работе. Даже лучшие из них обходятся с моими книгами с вопиющим отсутствием уважения. Наплевательски и варварски. Загибают уголки страниц, вместо того, чтобы использовать закладки. Изрисовывают книги бессмысленными каракулями и несмешными шутками. Они совершенно неспособны постичь всю красоту и силу книг; всё, на что их хватает, так это находить в самых серьёзных текстах слова на грани приличия и обводить их кружочками. Это так по-детски! “Ирма, они и есть дети”, – фраза, часто повторяемая Альбусом Дамблдором, звучит в моей голове. Дети не заслуживают смерти. Никто не заслуживает… ну… кроме, пожалуй, тех, кто больше монстр, чем человек. Я смогла бы защитить Поппи, если бы возникла такая потребность. Я довольно опытная дуэлянтка, и, разумеется, привыкла иметь дело со странными, необычными и особо опасными заклинаниями. Запретная Секция порой бывает очень страшным местом. Этой ночью я заполнила более сотни страниц журнала Поппи. Каждое ранение, каждое повреждение были детально зафиксированы. Пятьдесят девять погибших и примерно столько же тяжелораненых. Я смогу предоставить информацию всем заинтересующимся. Перечислить убитых и раненых по возрасту, полу, роду занятий, времени смерти и её причинам (чаще всего это Убивающее Заклинание). Я обладаю властью знаний и упорядоченности. Я способна извлечь суть из путаницы фактов, превратив её в стройную и доступную систему, ведь я библиотекарь. Силы Поппи и помогавших ей учеников уже исчерпаны. Вскоре, когда мы убедимся в компетентности прибывших из Мунго добровольцев, мы присоединимся к празднующим победу. И сумеем, наконец, отдохнуть. Впоследствии, преодолев сумрак прошлого, мы сможем только надеться, что события этой освободившей нас ночи положат конец годам отчаяния. Я, конечно же, ничего не сделала для Битвы. Несколько человек уже заявили мне об этом. Я не сражалась и не лечила, следовательно, не внесла свой вклад в победу. Я работала всю ночь, ничем не занимаясь. Вооружившись пером, я записала события этой ночи. Ничто? Пустая трата времени? Я так не думаю. Я не целительница, не аврор, не воин. Я делала то, что умею лучше всего. Историки будут мне благодарны. Аврор Шеклболт благодарен уже, получив копию сведений, собранных мной. Библиотека учит тишине, порядку и спокойствию. Дарит знания. Я изучала историю. Я знаю, что число погибших во время гоблинских восстаний было больше чем сейчас, и зверства, устраиваемые обеими сторонами, были страшнее, может быть, поэтому я в состоянии принять произошедшее. В волшебном мире случались вещи и похуже. Но да, этих волшебников они не затрагивали. Но становится ли трагедия меньше оттого, что погибших не так много? Или больше, потому что среди жертв есть подростки? Я подошла к женщине-аврору по имени Филиппа. Она отвела меня в класс полный её измотанных и жутко занятых коллег. Мне предстоит ответить на их вопросы. Авроры тоже стараются создать порядок из хаоса, и мои записи обеспечат их крайне важной информацией. Я рассказываю им, что Ремус Люпин был убит Антонином Долоховым. Перечисляю имена тех, кто стал свидетелем гибели Люпина, и сообщил обо всём мне, когда доставили его тело. Долохова ошеломил профессор Флитвик, и его бесчувственное тело было раздавлено валуном, который швырнул великан. – Он умер без страданий? – бормочет один из авроров. – Какая жалость. Жену Люпина убила её тётя, Беллатрикс Лестрейндж, а её, в свою очередь, убила Молли Уизли. Останки мужа Беллатрикс, Родольфуса, нашли в лесу; они были все в яде акромантулов. Я продолжаю зачитывать список, и меня благодарят за него снова и снова. Увы, я подвела Минерву Макгонагалл, которой тоже потребовалась информация. Самая юная жертва Битвы, Колин Криви, погиб в одиночестве, и у его смерти, как и у некоторых других, не было свидетелей. Смерть Колина не была зарегистрирована, пока его тело не было найдено и принесено в Больничное Крыло. Я перечитала свои записи и рассказала исполняющей обязанности директора всё, о чём знала. Я рассказала Минерве, что Поппи осмотрела тело и определила, что мальчик погиб от Убивающего Заклинания. Незадолго до смерти он получил травму, перелом трёх рёбер, от удара, нанесённого какой-то палкой, возможно, метлой. За прошедшие годы Поппи доводилось видеть множество школьников, в которых врезались метлой. При Колине Криви не было его волшебной палочки. Его тело нашли Оливер Вуд и Невилл Лонгботтом, и они указали мне точное место, где это случилось. Родители Колина и его обезумевший от горя брат хотят получить ответы на всё. Но я не могу ничем им помочь. Волшебной палочки мальчика не оказалось на месте преступления. Возможно, её забрал убийца? Я могу лишь показать семье Колина, где нашли его тело и сказать, приблизительно, когда он погиб. Я даже могу рассказать, что, вероятно, Колин спас жизнь аврору по фамилии Протеро. Но кто убил их сына, я ответить не могу. Минерва подзывает Вуда и Лонгботтома, и тщательно их расспрашивает. Они искали палочку Колина, но так и не нашли. Лонгботтом выглядит изнурённым, готовым вот-вот разрыдаться. Вуд хмурится, но его поддерживает девушка, которую он зовёт Кэти; они разделяют горе друг с другом. – Простите, профессор, – произносит Лонгботтом. Минерва Макгонагалл перебивает его, она тоже едва не плачет, и голос её прерывается. – В этом году вы проделали великолепную работу, мистер Лонгботтом, – говорит Минерва. – Вы гордость своих родителей, Гриффиндора и всего Хогвартса. И я уверена, что ваша бабушка тоже будет очень гордиться вами. Лонгботтом на мгновение выпрямляет спину, но затем съёживается опять. – Но Колин погиб, – шепчет он, – и Фред Уизли. Сколько всего погибших? – Пятьдесят девять, включая восьмерых, принадлежавших противоположной стороне, и пятерых, личность которых установить пока не удалось, – отвечаю я. – Но авроры всё ещё прочёсывают окрестности. – Ступай, отдохни, Невилл, – мягко произносит Минерва. – Тебе сейчас это нужно. Минерва отпускает Невилла, Оливера и Кэти, и смотрит им вслед. – Ирма, могу я на тебя рассчитывать? – спрашивает она меня. – Разумеется, – заверяю я. Минерва произносит несколько охранных заклинаний, гарантирующих, что нас никто не подслушает. – У нас есть какие-нибудь книги о том, как создать крестраж? – спрашивает Минерва, произнося шёпотом последнее слово. – Нет, – отвечаю я. – Нет? – она на грани, и не верит мне. Я решаю посвятить её в свой самый большой секрет. – Альбус унёс их все, в позапрошлом году. С моего разрешения, конечно. Мне известно содержимое всех полок в моей библиотеке, и он знал, что я бы заметила, если бы он забрал их тайком. – А ты знаешь, что он с ними сделал? – спрашивает Минерва. – Альбус сказал, что взял книги в свой кабинет на хранение. Но я проверила, Минерва, после того, как его убили, их там не было. Или Альбус их уничтожил, или… – Или Поттер, хотя, скорее мисс Грейнджер, забрали их. Я киваю. – Из того, что я услышала, Поттер наверняка знал, что делает. Минерва, Альбус просил меня никому не рассказывать. Я предала его доверие, рассказав даже тебе. – Твой секрет в безопасности, Ирма, – произносит Минерва. – Я поговорю с Поттером, но уверена, что он тоже захочет держать это в тайне. Может быть, он даже уже уничтожил эти книги. Тебя это беспокоит? Сама идея уничтожения книг отвратительна. Это идёт вразрез со всем, чему меня учили и во что я верю. Книги рассеивают мглу невежества. Но, возможно, исчезновение этих книг станет подходящей и заслуженной погребальной песнью павшим. – Совершенно нет, – отвечаю я.