Старая кухня, кофе, разговоры обо всем и ни о чем

Темнота вокруг. Ничего не видно. Где ты? Ты прислушиваешься. До тебя доносится шипение газа и еле слышное пыхтение чайника.  «Я на кухне?» — подумаешь ты.  Открой глаза. Твоему усталому взору предстала старая кухонька, площадью буквально шесть квадратов, какие бывают в пятиэтажных серых панельках.  «Старый линолеум… Когда его здесь постелили? Он небось старше меня будет», — снова мелькают мысли. На холодильнике, тоже старом, но не настолько, насколько стар этот линолеум и белая деревянная оконная рама, на магнитиках висят фотографии. Ты не узнаёшь всех этих людей и задаешься вопросом: «Как зовут того кучерявого парня в смешном свитере с геометрическим узором?» Кто знает, возможно беседа когда-то и затронет его, а может ты никогда не узнаешь человека на этой фотографии… — Проснулся?  Перед тобой поставлена невысокой девушкой кружка из Икеи, полная ароматного кофе. Ты ловишь взгляд серо-стеклянных глаз незнакомки и не упускаешь возможности разглядеть ее. Русые волосы девушки растрепаны, челка убрана со лба милыми заколками с ромашками, на лице читается легкая усталость, которую подчеркивают синяки под глазами. Одежда девушки больше неё самой размера на два, если не три. Домашний вид незнакомки производит о ней впечатление приземленного и простого человека. — Который час? — ты удивлен и не понимаешь, почему в первую очередь тебя интересует именно это. — Не волнуйся, еще не рассвело. Ты не проспал. Ты отпиваешь поставленный перед тобою горячий кофе, обжигаешь язык, смешно шипишь. Смотришь на незнакомку и решаешь продолжить диалог, чтоб хоть что-то разузнать: — Ты говоришь, что я не проспал рассвет. Зачем мы его ждем?  Если б ты смотрел своей собеседнице сейчас прямо в глаза, то, возможно, смог бы увидеть переполняющую ее грусть. — Чтоб наступило это по-близкому далекое завтра.  Этот неопределенный ответ не дает тебе никаких ключей от интересующих тебя сейчас замкóв-вопросов, и ты продолжаешь расспрашивать, хоть твои вопросы и кажутся тебе от чего-то глупыми:  — А разве оно не наступает и без этого ненужного ожидания?  — Раньше наступало, — девушка вздохнула так, словно ей приходиться рассказывать об этом далеко не в первый раз, но она все же продолжила свой монолог. — Люди во всем мире настолько утонули в своих ежедневных делах и заботах, что совсем забыли о близких, семье, друзьях. Никто не интересовался делами друг друга, приходя домой. Никто не рассказывал о прошедшем дне, не спрашивал о планах на завтра и не делился переживаниями. Мы все так сильно замкнулись и зациклились на самих себе, что кроме себя не видели никого, совсем никого. С каждым днем домá, улочки, города и весь мир тонули в всепоглощающем эгоизме. И за это мы поплатились. Теперь у тебя нет завтра, нет вчера. Все, что осталось — сейчас, этот бесконечный миг, эта ночь, когда можно забыть обо всех суетах, оставить свое себялюбие в прошлом и открыться людям, поделиться, послушать. Поэтому мы пьем кофе в два часа ночи, чтоб уж точно не заснуть, и беседуем.  — То есть нужно просто дождаться рассвета? Зачем тогда все эти беседы? Можно дождаться рассвета и молча, — ты конкретно недоумевал. — Если б все было так просто… Ты будешь проживать эту ночь снова и снова, пока не откроешься людям вокруг, а они тебе.  — Бред. Мое завтра наступит и без этих твоих бесед! — ты не верил ни единому слову этой странной девушки. Нет завтра? Что вообще несет эта женщина? А девушка напротив молчит какое-то время, она знает, что это не так.  — Если ты хочешь — можешь как и раньше молчать. Времени у нас предостаточно, как бы это не прозвучало, это так. — Что значит, как и раньше? — нотка страха и некой безысходности прозвучала в твоем голосе.  — Дело в том, что мы на этой кухне не первую ночь сидим, и ты еще ни разу не поговорил со мной.  На этой фразе она ухмыльнулась, а ты опешил еще больше: — Но я не помню ничего. Ты сказал правду, но эта правда дошла до тебя лишь через мгновение после сказанного. Ты действительно ничего не помнил: ни как тебя зовут, ни кто ты, ни что ты делал вчера и что планировал на завтра. Осознание такого положения тебя ужаснуло, но ты не успел погрязть в этом ощущении, незнакомка ворвалась с вопросом: — Слушай, важно не то, помнишь ты что-то или нет. Важно то, хочешь ли ты получить свое завтра? — А кто не хочет?  Вопрос ты решаешь оставить открытым для себя. Тебе не ответили прямо о причине твоего беспамятства. Хоть тебя и ужасает и пугает ситуация, ты понимаешь, что к этой теме нужно подходить осторожно. И ты твердо намерен добиться ответа, пускай и не сейчас.  На твоем лице появляется грустная ухмылка, и твоя собеседница не может не заметить про себя, что эта ухмылка никогда не меняется. — Что я должен делать? Говорить с тобой? О чем?  — Обо всем. Обо всем том, о чем раньше не было времени поговорить.