Хранительница: необыкновенное путешествие

На улице было солнечно и немного ветренно. Белый диск небесного светила время от времени прятался за редкими облачками. Все, кому не лень, сейчас выходили в свои садики, подстригали кусты и поливали растения или просто сидели на лавочках с газетой и длинной глиняной трубкой. К последним относился Бильбо. Я увидела его из окна, когда тот, в очередной раз качая головой, что-то приговаривал о Западном Уделе. Довольно удобно, когда хоббит разговаривает сам с собой. Я могу отвечать на вопросы, не боясь, что он услышит мое мнение. А жизнь в Бэг Энде протекает довольно скучно. Каждое утро Бэггинс просыпается, застилает свою кровать кружевным покрывалом, умывается, завтракает и приступает к своим делам. А я не нуждаюсь во сне, поэтому вечером улетаю к ручью и тренируюсь подбрасывать камешки. Если вы помните, то у меня раскрыт один из двух Даров. Перемещение предметов. Хотя, они не всегда повинуются взмаху руки, не всегда летят туда, куда им нужно. Так один раз я случайно попала камешком какому-то мальчишке, пробегающего мимо, в затылок. Ну, само «оружие» небольшое, а крику было столько, как будто я в него запустила огромный валун. В итоге, тот хоббитёнок решил, что в него просто врезалось очередное насекомое. А сейчас я, собственно говоря, лежу на старом шкафу. Ну, лежать я не могу, а просто парю над ним, закинув руки за голову. Очень удобно. В итоге, пролежав ещё пару минут, я подлетаю со своего места и прохожу сквозь стены, оказываясь на улице. На небольшой зелёной лавочке, на холмике по правую сторону от входа, если смотреть со стороны дороги, сидит Бильбо. Закидывая ногу на ногу, он перелистывает страницу и дальше, с самым серьезным видом, продолжает читать. Я вытягиваюсь «колышком», сокращаю пространство между мной и лавочкой, торможу и тоже решаю почитать. Что же пишут в газете?.. «Миссис Сирнанс продает кур и свинок недорого». «Мистер Роззенс переезжает в Западный Удел». Да это же сборник сплетен, а не газета! И почти все заголовки такие. Просто хоббиты живут настолько однообразно, что им больше не про что писать. Наверное, репортёры для этой самой газеты просто шастают по городу и подглядывают за жителями из-за кустов.       — Чепуха какая-то… — бормочет Бильбо.       — Ты совершенно прав, друг мой, — машинально отвечаю я, зевая. В конце улочки показывается крупная повозка, а на козлах сидит высокий старец с седой бородой. На его голове широкополая остроконечная серая шляпа, в руках деревянный посох. Догадаться кто это совершенно нетрудно. Я помню то, какие чудеса он устраивал. Гэндальф Серый не спеша прошествовал по дороге и остановился у лавочки, на которой сидел хоббит.       — Доброе утро! — здоровается Бэггинс, выдавливая тонкую улыбку.       — Что вы хотите этим сказать? — маг слегка щурит глаза. — Просто желаете мне доброго утра? Или утверждаете, что утро сегодня доброе — неважно, что я о нём думаю? Или, может, вы хотите сказать, что испытали на себе доброту этого утра? Или вы считаете, что все в это утро должны быть добрыми? По мере продолжительности его монолога, Гэндальф все шире улыбался, Бильбо был в замешательстве, а у меня и вовсе разболелась голова от переизбытка слов «доброе» и «утро».       — Я полагаю, все из этого… — хоббит вытаскивает изо рта трубку. И тут же оборачивается назад, пробегаясь взглядом по лужайке. Когда до меня доходит, почему же он мог это сделать, я устремляю свой взгляд на Гэндальфа. Я забыла, он ведь может меня видеть!       — Доброе утро, — машинально произношу я, нелепо улыбаясь.       — Доброе, леди Фрейя. Как поживаете? — улыбается Серый, а Бэггинс и вовсе смотрит то в мою сторону, то в сторону мага. Было такое чувство, что у него вот-вот открутится голова.       — С кем вы говорите? — Бильбо делает бровки домиком.       — О, так, беседую сам с собой… — неудачно отмахивается волшебник. — Леди Фрейя, вам бы научиться ходить. Скоро это может понадобиться… Да, а вы не знали? С самого рождения я не умею ходить, так как училась все это время летать. Когда я перестаю летать, то начинаю левитировать. Просто «лежать на воздухе». И так, как я постоянно прохожу через всевозможные преграды, то и ходить-то к меня при всем желании бы не получилось.       — Какая леди Фрейя? — недоумевает хоббит.       — Я не буду вам мешать… — я коротко киваю Гэндальфу и отлетаю назад, сразу оказываясь в доме. То, что он появился здесь явно ничего хорошего не предвещало. Я отлично помню, какие фокусы с магией он тут вытворял. И приходил к отцу (и моему, и Бильбо) только затем, чтобы отправить его в приключение. А как мне ходить прикажете? Человеком становиться? Но над Бэггинсом ещё опасность не нависла, насколько я знаю, поэтому материализоваться я никак не могу. Да и вряд ли гостеприимный хоббит оставит меня здесь и дальше. А куда я пойду? А что, если обратно не смогу превратиться? Силы-то работают, когда я невидима, а я ложку держать даже не смогу! Несколько минут спустя в дом забегает Бильбо, захлопывает и закрывает дверь, а потом пристально наблюдает за кем-то в окно. Перелетев через стену, я вижу, как Гэндальф кончиком посоха царапает на двери непонятный символ, который начинает подсвечиваться. Маг, закончив свою процедуру, улыбается мне, а потом глядит в окно. Хоббит тем временем бросается за дверной угол, но Серый-то все равно его увидел. И, зашагав по дороге, постукивает посохом. Плащ чуть волочится по земле, и вскоре серое пятнышко пропадает из виду.