Срывая маски

К концу девятого класса, я смотрела на наших парней со смесью непонимания, брезгливости, может даже немного ненависти. Они спровоцировали всю эту ситуацию, но не спешили помогать мне выпутаться из этой паутины. В какие-то моменты мне даже казалось, что они ловят откровенный кайф от всей этой войнушки за их внимание. И всё бы, может быть, со временем и нормализовалось. Я бы не стала подсознательно переносить это недоверие ко всем остальным особям мужского пола, ведь это было бы достаточно глупо, да и не тот у меня характер. Но жизнь потрудилась мне наглядно доказать, что к парням стоит относиться как минимум с опаской. Ведь у них передо мной есть одно неоспоримое преимущество. В большинстве своём они гораздо сильнее меня. Собранные в высокий, пышный хвост волосы. Туфельки на высоком каблуке, призванные хоть немного компенсировать мой невысокий рост. Чёрная юбка карандаш, чуть выше колена. Белая, немного просвечивающаяся, приталённая блузка. Хоть в тот день я и решила блеснуть, чтобы найти общий язык с одноклассниками. Но более фривольный или открытый наряд не могло позволить мне на себя надеть ни моё мировоззрение, ни моё воспитание. Единственную вольность, которую я позволила себе тогда, это кокетливо расстегнуть верхнюю пуговицу блузки. Хоть и пробирал меня тогда лёгкий мандраж, но настроение было приподнятое. Его даже не испортило опоздание на урок. И приподнятым оно у меня сохранялось ровной до того момента, как я нырнула в один из закоулков между двумя школьными корпусами. - Оуу, ничего себе куколка,- разразился хриплым, немного лающим смехом Кэп, глава местной быковатой шайки. Холодея от ужаса, я словила на себе пристальный, оценивающий взгляд четырёх пар глаз. Не успела прийти в себя, как предводитель шайки схватил меня за руку, а в следующий миг, чтобы не сбежала, припечатал к стене здания. - Новенькая?- совершенно не заинтересовано спросил он, окидывая меня раздевающим взглядом. - Пусти,- дёрнулась я, в то время как сердце буквально сжалось от накатывающей волны страха. - Аха-ха-ха-ха,- рассмеялся Кэп, его тонкие губы растянулись в кривой ухмылке.- Не советую со мной ссориться. - Из какого ты класса?- спросил второй из парней, прислонившись рядом к стенке. Окидывая меня не менее сальным взглядом, чем его предводитель.- А знаешь, в этой школе принято искать покровителей. Особенно, таким как ты. Да, Кэп? - Ага,- немногословно ответил тот, в то время как его взгляд прикипел к моей груди. Внезапно он сместил свою руку с моего плеча на грудь, после чего её сильно, до боли сжал. - Нет!- ещё сильнее задёргалась я. К горлу подступила паника, от ужаса я начала задыхаться. - М-м-м, мой размерчик,- оскалился парень и внезапно меня поцеловал. Во рту появился привкус табака и крови, ведь я неосознанно прикусила губу. В нос ударил резкий запах травяного парфюма вперемешку с потом. Я брыкалась, лягалась, пыталась вырваться, но наши силы были просто таки не сопоставимы. Повлажневшие от похоти руки бродили по моему телу, грубо ощупывая всё, до чего смогли дотянуться. Было до ужаса, до одури противно. Но когда одна из рук парня внезапно нырнула мне под юбку, моё дыхание буквально спёрло от ужаса. - Нет!- придушено пискнула я, но его ладонь зажала мой рот. - Не дёргайся,- оскалился Кэп, под гогот своей правой руки. А я стояла, глядя на них остекленевшим взглядом. Рот открылся в немом крике, картинка вокруг вдруг начала будто расплываться. - А это не слишком?- будто сквозь толщу воды, донёсся до меня голос одного из оставшихся двух парней, которые всё это время стояли в сторонке и флегматично наблюдали за происходящим. - Да что мне будет?- нагло ухмыльнулся Кэп.- Всё равно отмажут. А с неё и не убудет. Не знаю, кого мне благодарить за то, что по всей территории школы громогласно прогремел звонок. Он не только вывел меня из своеобразного ступора. Но и заставил дёрнуться парней от неожиданности, взгляды их синхронно обернулись в сторону выхода из закоулка. Собрав в себе последние силы, я резко рванулась, вырываясь из стальной хватки. Кэп попытался перехватить мою руку, но, к счастью промахнулся. Никто, похоже, не ожидал от меня такой прыти. Этим я и воспользовалась, проскользнув между зданиями и со всей скоростью рванув в сторону школьного двора. В спину доносились крики, угрозы. Но я их не слушала, несясь вперёд, домой, в безопасность, подальше от этой прогнившей школы. Потом меня долго рвало под кустом у обочины дороги. Тело колотила крупная дрожь, я задыхалась, не в силах отпустить ужас от произошедшего. Не представляю, что чувствуют те, у кого акт насилия был доведён до конца. Что же касается меня, то я целый год собирала себя по кусочкам. Училась не дёргаться от каждого громкого оклика, от каждого мимолётного прикосновения. Старалась лишний раз не оставаться вне толпы на улице, ведь безлюдная местность неизменно вызывала во мне приступы паранойи. Рылась в интернете, в поисках статей по психологии, занималась аутотренингами. Мне казалось, что после всех приложенных усилий, я сумела отпустить эту ситуацию. Да даже эта дибильная ситуация в автобусе, как мне казалось, лишний раз доказывала, что я справилась со своими проблемами. Но, как оказалось, это далеко не так. Ведь в автобусе, не смотря ни на что, я чувствовала себя в абсолютной безопасности. Ведь я прекрасно знала, что стоит мне погромче возмутиться, как толпа тут же осадит хулигана. Загорался за окном рассвет, медленно серело небо. А я так и не сомкнула глаз, всё так же продолжая вглядываться в сумрак комнаты. Голова опустела, думать ни о чём не хотелось. Собираясь на учёбу, я больше походила на человека, который очень долго и тяжело болел. Под глазами залегли глубокие тени, губы обескровились, став бледными, почти синюшными. Макияж, конечно, скрыл самые заметные признаки, но группа всё равно весь день на меня странно косилась. На следующий день мы шли в сторону кафедры анатомии. Мне тогда казалось, что я уже привела в порядок свои растрёпанные чувства. Но с каждым шагом, который меня приближал к злополучной кафедре, я начала всё больше замедляться. Сердечный ритм внезапно ускорился, в горле появился тугой комок, мешающий глотнуть. И я не выдержала, развернулась и стремительно стала удаляться от этого кошмарного места. - Эй, ты куда!- в непонимании прокричал староста. - Скажите ему, что я заболела!- нашла силы крикнуть ему в ответ. Я понимала весь идиотизм своих поступков. Понимала, что Игорь Станиславович, по сути, ни в чём не виноват. Что это неправильно сравнивать его с теми моральными уродами. Да, сознанием я это понимала, но подсознание уже вовсю завладело моим телом. Картинки того вечера наслоились на гнилостные школьные воспоминания и я внезапно поняла, что начала панически, почти до дрожи бояться нашего преподавателя. На улице шел первый в этом году снег, я подставила своё лицо под холоднее потоки ветра, прикрывая глаза, делая глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Ничего. Просто прошло слишком мало времени. Я успокоюсь, возьму себя в руки и всё наладится. Обязательно наладиться, ведь правда? Как же я была наивна. Для начала, у меня опять разыгралась давно позабытая паранойя. Как это ни странно, но именно она помогла мне избегать преподавателя всеми мыслимыми и немыслимыми способами. А он пытался со мной поговорить, всё это время пытался. Высматривал меня в коридорах, поджидал недалеко от дома на своей машине. Именно после этого я начала выходить из дома в сторону университета на час раньше. Я понимала, что так долго продолжаться не может. Да и это же анатомия! Один из важнейших предметов! Но стоило мне хоть немного приблизиться к злополучной кафедре, как ноги мои неосознанно уносили меня прочь. Стараясь отвлечься, я зачастила к Кисе. Практически каждый вечер мы устраивали посиделки, играли на инструментах, пели, смеялись. Иногда нас было совсем мало, а иногда собиралась огромная толпа, в которой ребята то и дело шутейно дрались за ничейные пуфики. От всей этой ситуации нервы мои потихоньку сдавали, спала я откровенно плохо, выглядела откровенно замучено. Я не особо удивилась, когда в один из дней я проснулась с осознанием того, что безбожно проспала первую пару. Я была так измотана, что даже не стала паниковать, и спокойно начала собираться. Под ногами хрустел белоснежный снег. Чувствуя себя абсолютно опустошенной, я даже не смотрела по сторонам, уставившись ничего не выражающим взглядом себе под ноги. Выскользнув за калитку, я закрыла за собой замок, повернулась и замерла. Ведь буквально в десяти шагах от меня стоял Игорь Станиславович. Я буквально заледенела, застыв на месте ледяной статуей, глядя на мужчину широко распахнутыми в страхе глазами. А он, лихорадочно скользя взглядом по моему лицу, как-то резко встряхнулся, подобрался и неспешно, не желая лишний раз пугать, двинулся в мою сторону. Он надвигался на меня словно скала. Чёрная дублёнка сделала его фигуру ещё более внушительной. Мои чувства усилились. Казалось, что снег под подошвами его чёрных, кожаных ботинок скрипит просто оглушающее. Я чувствовала себя добычей перед хищником. Если бы не его взгляд. Виноватый, нежный, даже немного испуганный. Он подошел ко мне вплотную, остановившись в шаге и склонившись над моим лицом. Хотелось отступить на шаг, но тело меня по-прежнему не слушалось. - Боишься,- как-то грустно констатировал он. Его пальцы приподняли меня за подбородок. Чёрные глаза-пропасти начали затягивать меня в свою гипнотическую воронку. А я почти задыхалась. В душе царил непередаваемый коктейль чувств. В груди всё сжималось, все слова буквально выбило из моей головы, хотя почти каждый день, по несколько раз за сутки, я представляла наш будущий диалог при следующей встрече. - Кто же тебя так обидел, Малышка?- хрипло, почти болезненно спросил он. Догадался. Он догадался! Осознание этого будто прорвало какую-то плотину. Я всхлипнула и резко втянула в себя морозный воздух, в надежде успокоиться. Я и так промотала все его нервы. Не хватало ещё в его присутствии разразиться самой настоящей истерикой. Но мужчина внезапно шагнул ко мне и крепко обнял, начиная шептать какие-то глупости, гладя по голове, будто маленького ребёнка. И меня прорвало. В душе будто вскрылся какой-то болезненный, гнилостный нарыв. И я буквально влипла в его широкую грудь, держась за него будто за спасительную соломинку. Буквально потерявшись во времени. Давая выход столь долго копившимся во мне негативным эмоциям.