Я твоя, ну же, приручи меня

      — Чего ты сияешь ярче алюминиевой кастрюльки? Мими вздрагивает от неожиданности. Ехидный голос сестры отвлекает её от своих мыслей. Мими медленно переводит взгляд на Элизабет, начиная хмурится.  — Дело в той Непризнанной, которую к нам подселили? — Небрежно продолжила допрашивать свою двойняшку она. Элизабет деланно смотрит на свой маникюр, совсем непроизвольно дуя губы. Она даже не догадывается, насколько права насчёт этой Непризнанной. Хотя… на самом деле, догадывается. Даже не то, чтобы догадывается. Знает. И это совсем не тешит её. Ещё бы они с Непризнанными водились, да и ещё такими, как эта Вики Уокер, чья мамаша является Серафимом. Такие всегда доставляют множество проблем. Элизабет, как только увидела Вики, сразу поняла, что ничего хорошего она не принесёт им в школу. И была права. Не прошло и дня, как оказалось, что она — дочь Ребекки, Дино уже по ней сохнет, пусть старается этого не показывать, ангел Фенцио ненавидит эту Уокер больше остальных учащихся из-за того, её мать бросила его ради карьеры, ну и из-за ситуации с Дино тоже. Ещё на эту Вики глаз положил Люцифер. Хотя он быстро потерял к ней интерес, но это не отменяет того факта, что Люци хотел трахнуть её. Он хотел трахнуть Вики. Трахнуть Непризнанную. Бред какой-то. Элизабет до сих пор вздрагивает от отвращения и ужаса, когда вспоминает это.  — А тебе какая разница, Лизбет? — Моментально огрызется Мими, зло посматривая на неё. — Она тебе, вроде бы, ничего не сделала.  — Мне пока что нет, но вот другим — да. Да и тем более, она такая бесячая, ходит и строит из себя непонятно кого. Такие у нас долго не держаться, Мими, и ты это знаешь. Утихомирь свою новую подружку, либо её утихомирю я. На самом деле, внутри Лиз играла большая обида. И всё, что она говорила только что сестре, пусть и являлось правдивым мнением, было высказано грубо из-за того, что внутри бушует обида и гнев. Её сестра, с которой они проводили почти всё время вместе, предпочла ей какую-то зазнавшуюся шавку! Вики не только бесила её своим поведением и встреванием не в свои дела, но и тем, что увела дорогого её человека. Мими с Элизабет теперь не так часто прогуливались по вечерней школе, рассказывая всякие секретики или новости, набравшиеся за день. Не ходили вместе в магазины и театры, когда оставалось свободное время после задания. Не показывали на уроках Геральда, как нужно правильно определять чужую энергию. А всё из-за этой, чёрт её побери, Вики Уо-о-о-окер. Но-о-овенькой, которая сразу же привлекла к себе всеобщее внимание. Сучка. Элизабет так просто обиды не прощает. Помнит до последнего. Вики зря начала переходить дорогу важным шишкам в школе. Никто за это по головке гладить не будет. Даже Мисселина, которая, кажется, покровительствует ей, как и Дино, не будут хвалить за это. Наверное. Здесь нужно быть благоразумным, а не тупым бараном, который прёт, куда не следует, и отбирает чужое. Да, Элизабет собственница. И ей это совершенно не мешает. Просто раньше никто им с Мими не препятствовал, вот и было всё хорошо. Теперь она понимает ту же стерву Ости, которую ужас как плющило, когда Люцифер был одурманен Уокер. Конечно, «одурманен» это преувеличено, но стояк свой держать не мог. Кабель.  — Знаешь что, Элизабет? — Мими в последнее время вела себя агрессивно по отношению к сестре. Если сравнить их отношения до появления Уокер и после… то разница видна на лицо. И дело, возможно, не в Вики (именно в ней). Элизабет боится за Мими, которая стала отдаляться и отдаляться от неё. Это больно. Горечь послевкусия ощущается буквально на языке, когда Мими смотрит на Лизбет, как сейчас. Так раздражённо, будто Лиз — виновница всех бед. Но нет! Это ведь не она! Мими, присмотрись! — Вики, в отличии от тебя, понимает всё. Ты думаешь, я не видела, как ты целовалась с Люцифером?! Удар по больному месту. Элизабет кажется, что она задыхается. Весь воздух выбило из лёгких.  — Что? — Теперь уже звереет Лиз. — Да что ты знаешь об этом, Мими?! — На самом деле, тот поцелуй был правдой. И Элизабет не знает сама, как так получилось. Она сидела у скалы, думала о себе, об отношениях с Мими… думала обо всём и ни о чём одновременно. Даже не заметила, как кто-то присоединился. И как же она удивилась, когда увидела Люцифера, который, совсем не церемонясь, присел рядом с ней, смотря вдаль. Алые глаза настолько внимательно следили за порывами ветра, которые колыхали листья деревьев, что оцепеневшая Элизабет не могла вымолвить ни слова, завороженно глядя на статную фигуру демона. Так слово за слово и… да, был тот злосчастный поцелуй. Поцелуй, который чуть не перерос в секс на ночь, если бы не какая-то причина, которую Лиз уже не помнит. Раньше, она даже не знает точное время, когда Мими, Элизабет и Люцифер были малыми детьми… они дружили. Люцифер и Элизабет были самыми настоящими друзьями, как и Мими с Лизбет. Но время шло, время менялось, время было уже не то. Люцифер вырос и стал завидным бабником школы, а Лиз… а Лиз продолжила жить дальше так, словно не они с тем самым и не тем же сыном Сатаны были чуть ли не разлей вода. Конечно, было обидно, это совсем очевидно, и, блин, как можно было стать таким мудаком, чтобы обычного «привет» не сказать той, с кем «играл в песочнице и ел тот песок», не беря во внимание то, что здесь нет этой дурацкой песочницы. Вот поэтому Элизабет была крайне удивлена, когда Люцифер сам заговорил ей. И поцелуй ну никак не входил в планы. Пусть её сестра входила в их святую свиту, где была Ости и всё тот же небезызвестный Люцифер, сама Лиз не входила туда. Несмотря на то, что времени прошло много, уже ведь говорилось, что Элизабет долго помнит обиды. Злопамятная штучка. Да и не сказать, что потерявшееся дружба является главной причиной того, что сестра Мими тусуется отдельно от главной компании Ада. Если она и помнит это, то чувства точно прошли. Гнев в том числе. Научилась жить без других друзей. Поэтому Лиз так дорожит отношениями с Мими. Она — её единственный друг. Перед кем-то другим она бы не чувствовала вины. А перед сестрой чувствует. Поэтому крайне безумная идея приходит в голову.  — Да, Мими, мы поцеловались. — Элизабет решила сказать правду, чтобы сохранить те шаткие отношения. Она прикрывает глаза на мгновение, и когда открывает там чётко читается «Я уже всё решила, Мими». Только вот что решила? Мими поджимает губы, зло отводя взгляд. Она уже собирается идти, но сестра останавливает. Хватает за локоть, поворачивая к себе. Ничего не говорит, ведёт за собой. И Мими повинуется. Не знает, чего хочет Элизабет. Но происходящее начинает липкой паутиной приставать к ней, когда сестра торопливым шагом приближается к Люциферу. И когда привлекает внимание и отдает звонкую пощечину со словами «За тот поцелуй, Люци. И за всё хорошее», Мими теряется. Элизабет на всё готова ради Мими.