Дни проходили одинаково. По утрам Учитель читал теорию, которую Ни совсем не понимала, а затем садился работать, что-то воодушевленно вычитывая и чертя, пока они втроем практиковались, и сидел так до вечера, почти не замечая ничего вокруг.
У нее никак не получалась техника поиска. Она пробовала и по рисунку, и с закрытыми глазами, и с открытыми, и медленно, и еще медленнее, и чуть быстрее. Вроде бы техника такая же, как и все, но применить ее никак не выходило. Старшие пытались дать и один, и другой совет, и успокаивали, что какие-то техники одного уровня даются тяжелее других, что это у всех так. Это раздражало. Она не маленькая! Не надо снисходительно утешать!
Ни была настолько зла, что перестала приходить к ним играть по вечерам, уединяясь в своей комнате и упражняясь с энергией в контроле, пытаясь нагнать ребят хоть немного. Своя энергия отдачи не вызывала, и она часто сидела до глубокой ночи, яростно тренируясь.
Иногда приходил Карн и мило беседовал с ее Учителем. Они обсуждали то одно, то другое, и абсолютно все непонятное! Но самое досадное было в том, что Ни видела интерес и радость в глазах Учителя и жутко ревновала. Вот с этим Карном посторонним ему интересно. А она маленькая, с ней и поговорить не о чем!
Вчера они говорили об Источниках. Ни понимала, о чем идет речь, но кроме "да!" и "точно!" ничего не могла вставить. Эти двое знали слишком много! Они еще так внимательно, со снисходительным интересом, как ей казалось, слушали. Ни было стыдно, но она все равно пыталась, хоть и ее неплохое образование меркло перед этими двумя. Эти разговоры заставляли зарываться в книги. Ни не хотела проигрывать даже здесь!
Эти парни оказались для Учителя намного интереснее нее. И про обещанные поцелуи забыл, а случая напомнить никак не представлялось: вечно или учил других, или работал. Но Ни было уже не до поцелуев. Она жутко ревновала, страдала и чувствовала свою неполноценность на фоне старших учеников. Неудивительно, что он с ней обращается, как с ребенком! Она ничего не знает и не умеет по сравнению с этими ребятами!
Она читала, забравшись с ногами на кровать в своей комнате, о древних уникальных предметах, разглядывая картинки и запоминая детали, когда через окошко ловко залез Карн и сел рядом. Ни попыталась преодолеть ревность и все же подняла на него глаза, буркнув:
— Чего тебе?
— Принес гостинец.
Ни и вправду уже довольно сильно проголодалась. Но это снова выглядело как отношение к ребенку! Впрочем, Карн не спрашивал, а протянул ей лакомство в шуршащей обертке. Устоять невозможно! Ну если уж он принес, что теперь делать!
— Спасибо, — улыбнулась она, не сводя взгляд с причудливых сладостей.
— Давай, их ртом надо есть, а не глазами! — хрипло рассмеялся он и протянул одно из пирожных.
Она приняла лакомство с горячей мозолистой руки и откусила. Вкусно. Никогда такого не пробовала. И сладко, и будто бы с пряностями. Хорошо дополняет друг друга. Ни придвинула к нему коробку:
— Ошень вкушно. Угощайша тоже.
— Это для тебя. Я уже поужинал.
Ни не возражала, быстро расправившись с целой коробкой пирожных.
— Спасибо. Очень вкусно!
— Рад, что тебе понравились, — улыбнулся он.
— Меня раздражает, что вы относитесь ко мне, как к маленькой, — вздохнула она, поглаживая живот. Немного пекло во рту от специй и давило внутри. Многовато съела.
— Разве? Мы просто относимся к тебе, как к милой девушке. Им всегда хочется помочь и подарить что-нибудь, так уж устроены мужчины, — рассмеялся Карн.
— Как к девушке? — с интересом сверкнула глазами Ни, услышав самое важное.
— Конечно.
Она растерялась. По этикету парням точно не дозволялось залезать в окно, да еще и в комнату девушки. Но она уже съела пирожные, выгонять теперь тоже неправильно. Новоиспеченная «взрослая» села в более подобающей позе и расправила юбку.
— Карн, расскажи мне о себе.
— Что именно ты хочешь узнать?
— Все. Я слышала, ты много где был и столько всего умеешь!
— Я могу взять тебя с собой. Или обучить тому, что ты хочешь.
— Правда?
— Конечно.
— Но ты все же расскажи. Мне интересно, как ты прятал Источник.
— А что мне рассказывать? Мой секрет узнали рано. Родителям пообещали, что сохранят мне жизнь в обмен на их, а потом мне перерезали горло и выкинули за ограду поселения следом за ними. Благодаря Источнику выжил, скитаюсь с тех пор. — Карн потер шею с едва заметным шрамом.
— Как ужасно! Ты целитель?
— Нет, просто способности к регенерации.
— И за что нас так не любят?
— Боятся запретного. Учителя же тоже за благое дело изгнали.
— Учителя?
— Нашего. Он меня тоже принял в ученики.
— Вот как, — нахмурилась Ни.
Ну да. Конечно. Кому охота возиться с базовыми заклинаниями мелкой девчонки?
— Знаешь, я так счастлив встретить тебя, себе подобную, в целости и сохранности! Ты такая милая! — Он обнял ее.
От Карна пахло чем-то остреньким. Перцем, что ли? Ни растерянно погладила его по спине. Ему тяжело пришлось, но он радуется за нее, а не завидует ее судьбе. И ей не завидовать нужно, а учиться. Но как же хочется внимания от Учителя побольше! И тоже как к девушке!
— Я тоже рада, — вздохнула Ни.
— Пойду, уже поздно. Еще встретимся, — улыбнулся он.
— Будь осторожен.
— Не беспокойся, — подмигнул он и вылез обратно в окно.
Ни проводила Карна взглядом, сожгла обертки и закопала золу энергией в грядки. Уже взрослая, нужно вести себя подобающе. И приступать к активным действиям по завоеванию Учителя. Как только двое ученичков свалят из дома, она перейдет в наступление. Скорее бы!
Ни с нетерпением ждала окончания курса. Уже прошел месяц, но эти двое освоили еще не все, Критир им давал все новый и новый материал. Когда эти двое свалят, то она останется вдвоем с Учителем. Первым делом поцелует. А ночью заберется в постель. Как же давно она даже не обнимала его!
Карн уже давно сдал этот курс, но сейчас ходил по каким-то другим делам. Ни привыкла к нему. Он всегда приносил что-то вкусненькое и рассказывал интересные истории. И относился к ней как к девушке. Даже подарил изящную шпильку, и она сменила «детские» косички на легкий узел, как у мамы. Только ее заколка оказалась не в пример наряднее, что прибавляло немало гордости. Ни частенько любовалась тонкой работой с безупречной огранкой алого кристалла, золотистой древней вязью и резьбой на черном дереве Кона. Получалось довольно символично — полный энергии Карна кристалл, древние руны ее цвета и объединявшая их дружбу основа из дерева Лова-Покровителя. И фраза красивая, многозначная: и как «красавица» прочитать можно, и как «рад встрече», и как «буду ждать». Интересно, что Карн имел в виду, первое или второе?
Но Учитель не обращал внимания ни на ее прическу, ни на красивую заколку. Он все так же спустя рукава соблюдал этикет и иногда растрепывал ей волосы, поглаживая по голове. Ни в такие моменты захлебывалась от возмущения, но при парнях сдерживалась. Она взрослая! Вон Карн это признает, а он до сих пор не видит? Ни училась на пределе своих возможностей. Ей нужно доказать ему! Пусть посмотрит!
В жизни Ни случилось еще одно потрясение. Она с ужасом отметила, что совершенно перестала расти. Раньше она прибавляла регулярно хотя бы чуточку. Но в последние несколько месяцев не выросла ни на сантиметр. Метр шестьдесят. Она останется такой навсегда?
Ни перерыла кучу справочников по элькринам и лесным девам и внезапно осознала, что, вероятнее всего, и правда останется такой. Лесные девы в среднем вырастали до полутора метров. Она уже считалась среди них великаншей. Да и в элькринских книгах говорилось, что рост в ее возрасте существенно замедляется вплоть до полного прекращения.
Но Учитель такой высокий! Она мечтала вырасти, чтобы не подлавливать его сидя для поцелуев. Подошла и чмокнула. Вот ведь!
Ни утешала себя только тем, что прекращение роста было одним из признаков взросления. Значит, она совсем скоро станет такой, как на работах Учителя. Он признает ее. Обязательно.
В один из дней она тайком вытащила один из рисунков из его папки и сравнила с ним отражение в зеркале. Нет, еще далеко до такой, как он себе представлял. Учитель! Ни погрустнела и стала есть даже больше, чем хотелось. Скорее бы вырасти!
***
Наконец парни завершили курс. Но учитель сразу плотно занялся другой работой. В общине проверяли какие-то схемы стабилизации и очищения, он без конца их совершенствовал и правил. Она забиралась к нему в постель, целовала сидящим и спящим, но тот будто и не замечал этого. Видимо, дурацкие бумаги ему интереснее нее! Или по его меркам она еще считалась ребенком.
Хорошо хоть Карн иногда приходил. Друг любил перебирать ее волосы, неизменно украшая простой узелок причудливым плетением. И новые заколки регулярно приносил. Они отличались, но все неизменно вырезались из непроглядно-черного дерева Кона, украшались золотистой вязью древних многозначных узоров и алыми кристаллами, полными энергии Карна.
Ни смущалась поначалу, но внимания как к «взрослой» девушке хотелось. Да и заколки очень милые, что греха таить. И острые сладости вкусные. И комплименты грели душу. Вот только улыбался Карн странно. Скорее, ухмылялся. Поначалу это выглядело насмешливо, но со временем Ни перестала это воспринимать на свой счет: его потрепала жизнь, и он просто не умел по-другому.
Она была рада послушать его истории, но не смела рассказывать о своих детских, по сравнению с его жизнью, переживаниях. Подумаешь, Учитель работает и не обращает внимания! Но она так соскучилась. А еще Карна можно обнять вместо Учителя, а если он рассказывает что-то страшное или грустное — выплакаться под невинным предлогом.
Целовать его Ни не решалась. Это все-таки было в ее понимании чем-то, что происходило между влюбленными, а любила она Учителя. Впрочем, на большем Карн и не настаивал, поцеловать сам не пытался. Да и среди его многочисленных комплиментов признаний в любви не наблюдалось. Похоже, он просто был рад пообщаться с тем, рядом с кем ему не нужно скрывать свою сущность.
Карн стал для нее кем-то вроде старшего брата. Вместо бестолкового Гая, который совершенно не заходил! И связи с ним не было: он, как и отец, не имел привычки носить с собой проводников. Связаться с ним могли разве что служители Эйрола, и то далеко не все.
***
За последнее время с помощью упорных тренировок и советов Карна Ни резко увеличила скорость обучения. Если раньше она упиралась в контроль, то теперь, натренировавшись со своей энергией, достигла уровня, которого более чем хватало для базовых техник. Даже Поиска, будь он проклят!
Наконец, настал тот день! Она освоила все, что дозволялось девушке в темной общине! С торжеством показав Учителю все базовые техники, Ни столкнулась с его тяжелым взглядом. Что-то не так?
Он подумал немного, затем отметил общие техники в Учении Кона и протянул ей, тяжело вздохнув:
— Занимайся пока со своей энергией. Извини, я сильно занят в последнее время и не могу присмотреть за тобой.
— Учитель, ты забыл кое-что, — напомнила она.
— Что? — нахмурился Критир.
— Два поцелуя после учебы, — пробурчала Ни. Как он мог забыть о чем-то настолько важном?!
— Ты разве уже доучилась? — Он удивленно приподнял брови.
Ни была готова зарычать! Она рассматривала эту бесстыжую рожу и не знала, что и ответить на такое. Учитель выглядел усталым. Кажется, похудел. Глубоко залегли тени под глазами. И кожа какая-то несвежая. Но сдаваться из жалости она не собиралась! Он обещал! Для верности немного топнув, Ни пояснила:
— За базовые техники. Я так старалась!
— Ну что с тобой делать! — вздохнул Критир, устало потирая лоб.
— Поцеловать, — сдавленно прошептала она, проглотив слезы обиды и твердо решив идти в этот раз до конца.
Ни ловко пристроилась у него на коленях и коснулась его губ своими. Он ответил, действительно пару раз чмокнув ее в губки! Ни торжествовала! Она обняла любимого за шею и тихонько прошептала, пряча слезы:
— Видишь, я совсем уже взрослая.
— Да-да, конечно… Совсем взрослая. Просто я пока занят. — Критир грустно улыбнулся и погладил ее по спине.
— А еще хочу поцелуй за каждое использование моей энергии, — не упуская момент, решила додавить Ни.
— Ах! Не много ли за раз выйдет? — растерялся он.
— Можем договориться о рассрочке, если будешь перед сном гладить меня по спинке.
Критир рассмеялся, потирая утомленные глаза.
— А ты деловая!
— От тебя иначе не добьешься ничего. А вообще я могу и тебя по спинке погладить. И ноги помять, я хорошо умею. Просто так, — смягчилась Ни, тая в его объятиях. Пусть поцелуй в губы, как оказалось, не особенно отличался от тех, что были в щеки, но он признал ее взрослой. Это намного важнее ощущений. Какой же славный у него голос! И смех! И рука такая приятная…
— Ох, с чего вдруг такая нежность? — растерялся Критир.
— Потому что поцеловал. Теперь я не злюсь, — улыбнулась Ни.
***
Он не удержался и поцеловал ее в щеку. Хорошенькая! Потом вспомнил, что она может моментально закипеть, и чмокнул для верности в губы. Как же хорошо придумал! Хорошо, что купилась. Ни крепко обняла его. Мягонькая уже. Скоро вырастет и устроит здесь! Критир улыбнулся своим воспоминаниям и погладил по спине не такую уже и маленькую лесную деву. Надо бы ее отлучить от своей постели. Ох, устроит опять сцену… Ладно, пока некогда. Ей неоткуда узнать лишнее, верно?
Критир вздохнул. Тяжело растить девочку. Ладно бы он был ее отцом, но ведь она явно относится к нему не как к родственнику, липнет, выражая неподдельный интерес. Он всегда любил лесных дев, но постарше! А к этой девчонке, конечно, привязался, но по-другому. Ну а как иначе? Такая умненькая и наивная, миленькая и озорная, добрая и злится забавно. Вдохнула жизнь в его серые будни!
