Контроль

      Яркая вспышка озарила небо… И все четверо кубарем скатились с холма. — Ай… — прохрипел Кин, когда упал на спину и ударился головой о большой камень. В глазах помутнело, и парень закрыл их. Молин подскочил к Кину. — Инджи, — заговорил он, — нельзя было чуть дальше переместить нас? — Избранник неба, — ответил Инджи, — это просто случайность. — Случайность… — произнес Молин. — Эта случайность могла стоить ему жизни. Хорошо, что не сильно ударился… — осторожно приподнял голову Кина, осматривая на предмет повреждений. — Я в порядке, — проговорил Кин, но Молин не был до конца в этом уверен.       Все же не обнаружив никаких повреждений, Молин успокоился и помог парню встать. — Насколько далеко мы от места назначения? — поинтересовался Кин, отряхиваясь. — Недалеко, — ответил Инджи, — нужно лишь пройти этот холм.       Вся четверка поднялась на холм и увидела… — Что это? — удивился Кин. — Похоже на туман, — ответил Молин, — только он какой-то темно-фиолетовый…       Инджи сощурил глаза. Ему не нравился этот так называемый туман. Они спустились к нему. — Так, — заговорил Инджи, — я облечу это… это вокруг, а вы пока ждите меня здесь.       Когда он улетел, парни подошли почти вплотную к туману. Молин протянул руку, и непонятная субстанция обвила ее. Парень тут же одернул руку; часть тумана осталась на ней, но вскоре рассеялась. — Какой-то очень густой туман, — заговорил Молин. Невольно вспомнилось Туманное кольцо, про которое парень хотел бы забыть навсегда. — Не нравится мне это. — В любом случае нам нужно идти туда, — проговорил Кин. — И я бы не назвал это туманом. Это больше похоже на саму тьму. — Возможно, так оно и есть, — услышали они над собой голос Инджи. Он приземлился рядом. — Не смотрите на меня так. Я посмотрел на это сверху. Пока могу сказать только одно: этот туман простирается на несколько километров. — Пауза. — Идем?       Молин сжал кулак. — Как Избранник неба, — заговорил он, — я должен устранить эту угрозу. — Холодно, — Молин приобнял себя за плечи. — Да, здесь такой холод, — Кин подошел к нему и приобнял.       Парни ушли вперед, а Инджи остановился. Что-то не так. Закрыл глаза. «Не поддавайся. Прислушайся».       Белый Ракша прав. Он должен прислушаться к своему сердцу, к своей интуиции, которая чуть ли не буквально орала во весь голос. Происходящее было для Инджи не в новинку: это все знакомо ему. Только вот вспомнить он не мог. Где-то в глубине Инджи знал, что происходит. Невольно вспомнился Чи-ю. Но это точно не он все устроил. «Не поддавайся. Прислушайся» — все звучали слова в голове. Инджи схватился рукой за голову. — Инджи, — неожиданно раздался голос слева. Инджи аж подскочил на месте и повернулся. Рядом стоял Молин. — Ты чего тут стоишь?       Инджи похлопал глазами. И как он его не заметил? — Я просто задумался, — ответил он. Молин хихикнул. — Пошли со мной.       Он развернулся и пошел, Инджи следом. В глаза бросилось отсутствие Кина, о чем он и спросил. — Он ждет нас здесь, недалеко, — ответил Молин.       Инджи сощурил глаза. Ему показалась странной интонация, с которой парень произнес эти слова. Причем он даже не повернулся. Интуиция подсказывала, что не стоит идти за ним. Инджи попробовал посмотреть Молину в лицо, но так, чтобы тот этого не заметил. Выражение лица ему не понравилось: сверкающие глаза, страшная улыбка, нет, оскал. Инджи остановился. Это явно неспроста. Внезапно вспомнился голос, которым недавно говорил парень. Грубый. Нечеловеческий. И где-то Инджи его раньше слышал…       И тут он все вспомнил. — О, нет, не может быть, — прошептал Инджи.       Он со всех ног бросился обратно. — Избранник неба! Кин! — кричал он.       Вдруг что-то стремительно пронеслось прямо перед ним и взяло в кольцо. По туловищу стало ясно, что это дракон. Но только не тот Зеленый Дракон, о котором рассказывал Кин. — Инджи! — возглас принадлежал Молину. Настоящему Молину, а не тому, за которым он шел до этого.       Дракон же, едва услышав крик, тут же взлетел. Парни подбежали к Инджи. — Что это было? — первым заговорил Кин.       Не успел Инджи и рта открыть, как буквально в нескольких метрах от них с грохотом приземлился тот самый дракон. По габаритам он был в разы крупнее Зеленого Дракона. На лапах вместо когтей были изогнутые лезвия, на хвосте тоже, в пасти красовались клыки саблезубого тигра, на голове два больших рога и несколько поменьше, от кончика хвоста почти до задних лап — блестящие серебряные кольца, установленные таким образом, что не касались хвоста. Сам дракон был черный с темно-серым гребнем, а глаза сияли фиолетовым.       Буквально за секунду рассмотрев дракона, Кин и Молин узнали его. — Хунтан?! — воскликнули они. — Что? Вы его знаете? — удивился Инджи.       Поговорить им не дали: дракон поднял лапу и хотел ударить Кина. Не успел: тот отскочил в сторону. Рога засветились, и в героев полетел магический шар. Все увернулись. — Он слишком силен, — проговорил Инджи. — Нужно уходить. — И бросить наших друзей?! — возмутился Кин.       Кольцо на кончике хвоста засветилось фиолетовым, и дракон бросил его в Молина. Инджи с возгласом «Нет!» прыгнул и закрыл собой парня. Кольцо вошло в его тело, и Инджи упал на колени, выронив посох, который, в свою очередь, отлетел к лапам Хунтана. — Инджи, твой посох! — воскликнул Кин. — Он мне больше ни к чему, — прохрипел Инджи.       Парни не успели ничего понять, как Инджи засветился фиолетовым светом. Он встал и схватился за голову. — Нет… не хочу… — прошептал он и вдруг прокричал: — Не хочу!       Дракон громко зарычал, ударил хвостом Инджи и улетел. Парни подскочили к другу. На его груди была большая рана от лезвий. — Рана смертельная, — проговорил Кин. Он коснулся царапины, отчего Инджи простонал, и парень тут же одернул руку. — Что? — воскликнул Молин. — Нет… нет, не может быть! Неужели… он умрет?       Кин только кивнул. — Нет… нет, нет, Инджи! Ты был в передрягах и похуже! — Молин приподнял голову Инджи, заставляя того смотреть ему в глаза. — Это худшее, с чем нам пришлось столкнуться, — проговорил Инджи. Закрыл глаза. — Избранник неба, я не умру. Кольцо Хунтана не позволит. — Почему ты закрыл меня? — чуть ли не плача спросил Молин. — Что делает это кольцо? Не молчи, пожалуйста!       Но Инджи не отвечал. Кин коснулся ранения, но реакции не последовало. На глазах навернулись слезы, и Молин заплакал. Кин хоть и знал Инджи гораздо меньше, чем Молин, но тоже загрустил. — Нет, я не верю, — говорил Молин сквозь слезы. — Ты же сказал, что кольцо не позволит тебе умереть! Значит, ты жив! Ты еще можешь встать! — Инджи по-прежнему не отвечал. Молин начал трясти его голову. — Инджи, мы тебя вылечим! Мы тебя вылечим, только дай знать, что ты жив! Все не должно закончиться вот так! Прости меня! Это я виноват! Если бы я не позвал тебя, этого бы не произошло!       Но, не смотря на все мольбы и извинения, Инджи не открывал глаз и не подавал каких-либо признаков жизни. — Не вини себя, — заговорил Кин, вытирая слезы, — ты не знал, что так будет. Это не твоя вина.       Вдруг Инджи засветился желтым светом и… И словно испарился. Молин от неожиданности перестал плакать. — Это как это? — удивился он.       Молин повернулся в ту сторону, где лежал посох. Он тоже светился, но не исчез, как его хозяин. Молин подошел к посоху и подобрал его. — На память, — объяснил он Кину. — Но ведь Инджи не умер, — возразил Кин. — Нет, Кин, — вздохнул Молин, — он так сказал, чтобы нас не расстраивать. Но, если честно, сделал еще больнее…       Молин прижал посох к груди. Тот замигал, и… и парень вскрикнул. — Молин, — Кин подошел к нему, — что случилось? — Мне было видение, — ответил Молин. Закрыл глаза. — Какой-то пьедестал. И там Хунтан. Вроде спит. Рядом четыре сферы. В одной из них Инджи. — Я же сказал, что он не умер, — просиял Кин. — Рано радуешься, — Молин повернулся к нему, — он не подает никаких признаков жизни. Хотя… — Задумался. — Возможно, Хунтан погрузил его в сон… — Задрожал. — Брр, холодно как. Давай лучше вернемся назад.       Когда парни оказались вне тумана, то отошли чуть дальше, на всякий случай. Громобой, который ждал их, подскочил к ребятам и, не увидев Инджи, нервно зафыркал. Молин рассказал Громобою обо всем, и тот загрустил. — У меня только один вопрос, — заговорил Кин, — как игра могла ожить?       Молин вздрогнул.