Возможно жизнь не такая серая

      Возможно, вы подумаете, что Капитан Джеймс Крюк не самый лучший отец, и частично окажетесь правы. После столкновения с Питером Пэном от сурового, но все ещё справедливого, капитана не осталось и следа. Джеймса словно подменили, его маниакальная одержимость рыжим мальчишкой перешла за пределы разумного. Он все так же любил дочь, она все ещё была светом в его серой и убогой жизни. Однако, Крюк не мог допустить, чтобы его единственное сокровище встало на сторону врага. Он боялся, что этот подлый слизняк очарует Гейл своими полетами, играми и этой противной улыбочкой.  — Моя Гейл слишком юнна, глупа и наивна, она не сможет разглядеть в этом детском взгляде коварный умысел! — с криком произносил он, если кто-то из команды интересовался, почему дочь капитана содержится, словно преступница. Гейл не понимала, что происходит. Девочка уже привыкла, что с момента, когда корабль любимого отца причалил к этому странному острову, происходит непонятная чертовщина. Она привыкла к новой руке отца, привыкла к непонятному тиканью возле корабля, юная леди уже перестала обращать внимания на то, что, как только смотрящий в вороньем гнезде кричал «Питер Пэн!», корабль словно готовился к нападению целой армады врагов. Ей в такие моменты было запрещено даже громко говорить. Как только наступала тишина, команда возвращалась к привычной жизни. Гейл была послушной дочерью. Она молча сидела в своей каюте, иногда её выводили погулять по палубе, но, как только раздавался крик «Питер Пэн!», девочку сразу уводили назад, запирали окна и двери, один или двое матросов оставались с ней, пока на палубе не закончатся выстрелы и странный звон колокольчика. Её мучило любопытство: «Кто этот ужасный демон, с которым воюет её отец?!». Ей было искренне жалко любимого папу. Девочка переживала из-за его состояния. После прибытия на этот проклятый остров, Крюк стал ужасно нервным и дерганным, а истерики и панические атаки стали чем-то обыденным. Гейл никогда не замечала жестокость капитана, она не видела, как он мучает людей, протыкая своим крюком, для нее он остался единственным близким человеком. Так и жила юная Гейл в своем закрытом маленьком мирке. Книги и куклы были единственными друзьями пятнадцатилетней девушки. Джеймс, конечно, не одобрял сказки, что читала дочь, но ничего не мог поделать с этим. «Главное не путается под ногами, и не бунтует», — думал он, принося девочке очередную книгу. Гейл любила читать вслух, её истории были полны тайн, приключений, любви и дружбы. Всего этого не хватало юной дочери капитана. Она даже не подозревала, что в этот момент за ней наблюдает маленькая фея…