1/9 жизни Куроды Юкинари

Вернуться к обычному общению с Ашикибой оказывается куда проще, чем думал Курода. Ашикиба, по сути, сам даёт ему поводы расслабиться и необидно, уместно подшутить. Он нечаянно засыпает на первом уроке, на перемене чуть не роняет телефон на пол, буквально прожонглировав им в воздухе, а потом вцепляется в рукав пиджака Куроды обеими руками, когда по пути на обед в другой корпус к нему пристаёт огромная оса. — Они же страшные! — настаивает позднее Ашикиба, держа палочками аппетитный тамагояки. — Они такие страшные, что готовы жалить, хотя наверняка знают, что после этого умрут! — Ты их ещё смертниками давай назови для полноты картины, — посмеивается Курода, уплетая второй онигири с тунцом. — Тебе вообще-то ещё повезло, что ты был в застёгнутой рубашке. В смысле мне тут рассказывали, как оса залетела прямо под блузку одной из девушек из нашей академии, и она завопила на весь класс. — Прямо под… блузку? — Ашикиба краснеет, заморгав, палочки в его руке дёргаются, но тамагояки не выпадает. — Надеюсь, она её не ужалила? — Неа, не успела. Так что радуйся своей недюжинной удаче, Такуто. — Я радуюсь, что ты отогнал её от меня, Юки-чан, — Ашикиба улыбается, наконец-то отправив тамагояки в рот. — Меня в детстве часто жалили. Наверное, потому, что я тогда ел слишком много сладкого. — Вполне может быть, — Куроде очень хочется пошутить, что он, должно быть, сам по себе такой сладкий, раз всех притягивает, но вовремя одумывается. — В любом случае, главное на них не замахиваться, и тогда всё будет нормально. Ашикиба кивает, продолжает есть, рассказывая что-то там про запланированную гонку с Юто, и Курода вновь наблюдает за ним. Сегодня он выглядит гораздо живее, радостнее — прежнее общение, похоже, впрямь идёт ему на пользу. Куроде и самому, честно говоря, приятно наконец-то не ощущать тот комок тяжести в груди, который он последние дни добровольно носил в себе. Может, у него и получится не доставлять Ашикибе каких-то чрезмерных неудобств, пока чувства его не попустят. Может, рано или поздно Ашикиба переключится на кого-то другого, оставит всё позади, и до тех пор обеспечить ему спокойную жизнь — меньшее, что в таких деликатных обстоятельствах способен сделать для него Курода. — О, вот вы где! А я-то тебя обыскался, Юки! — Изумида выныривает, словно из ниоткуда, как обычно сияя. Курода заранее вздыхает, Ашикиба дружелюбно машет ему свободной рукой. — Хотел обсудить с тобой командные тренировки, особенно спринтерские. Ты же не против? — Привет, Тоичиро... Нет, не против, дай доесть только. — Да ешь себе на здоровье, мне не горит! Я просто хотел тебя заранее украсть, пока это не сделала твоя пассия, — Изумида интригующе подмигивает, а у Куроды леденеют руки. — А? — спрашивает он одновременно с Ашикибой, который к тому же округляет глаза и невольно опускает палочки. — В смысле моя пассия? Ты это про кого? — Про твою девушку, само собой! Жалко, я её не видел, ты так отлично её от нас всех прячешь! — У Юки-чана есть девушка? — поражённо смотрит на Изумиду Ашикиба. В его вопросе Курода слышит такое огорчение, такую тоску, что хочется провалиться под землю. — Как так ты мне ничего не рассказал, Юки-чан? — А-а-а-а, да нет у меня никого! — вскакивает от непонятного волнения Курода, опрокинув пустую мисочку из-под соевого соуса, и тычет пальцем в Изумиду: — Тоичиро, хватит слухи всякие распускать про мою личную жизнь, которой нет! А ты, — переводит он палец на Ашикибу, — прекращай бездумно верить всему, что говорят! — Но я же видел, как ты прятал от меня переписку в телефоне недавно! — оправдывается Изумида, невинно хлопая ресницами. — И после тренировки тебя вчера как ветром сдуло… Я ещё подумал, что ты на свидание опаздываешь, мы и так поздно закончили… — Мало ли что ты там подумал! Чёрт, никто не виноват в том, что ты везде видишь романтические намёки, за собой лучше следи, — огрызается Курода. Садится обратно за стол и злобно придвигает к себе тарелку. — Я просто хотел побыть один, потому что устал. Кроме того, я не обязан отчитываться за каждый свой шаг в свободное от велоклуба время. — Обычно так и говорят, когда что-то скрывают, — громко шепчет Изумида Ашикибе, и Курода метко кидает в него скомканную салфетку. — Эй! — Ещё раз для особо непонятливых, — говорит Курода, сделав глубокий вдох. Школьники за соседними столиками с любопытством на них пялятся, но ему всё равно. — Я не хожу на свидания, и у меня нет никакой девушки, о которой я бы сам знал. Я вообще не заинтересован в девушках, раз на то пошло. — В смысле… — округляет глаза уже Изумида. Ашикиба буквально замирает с приоткрытым ртом. — Ты что… — Да господи! — вспыхивает Курода и проводит ладонями по лицу. — Я имел в виду, что мне сейчас не хочется заводить ни с кем отношения, понятно? Всё, что меня на данный момент волнует — наше участие в межшкольных. Наша победа в этих самых межшкольных, а все отношения, любовь… В смысле я не имею в виду, что это что-то плохое, любитесь на здоровье, но я не… Короче, всё понятно? — Ладно-ладно, не злись ты так, Юки, я же просто спросил! Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что у тебя на эту тему какой-то комплекс или пунктик. Потому что боже, как ты бурно отреагировал, надо же, — хмыкает Изумида и хлопает Ашикибу по плечу. Тот словно не замечает, всё ещё по-совиному глядя на Куроду. — Пойду я тогда, пожалуй, не буду мешать. Юки, как доешь и успокоишься, зайди в клуб, ладно? Покажу тебе свои наработки, мне надо утвердить программу тренировок Добаши. — Засунь их… ко мне в ящик лучше, — Курода пихает в рот комок успевшего остыть риса, который теперь кажется резиновым и омерзительным на вкус. — Я вечером посмотрю. — Договорились. До тренировки, парни! Изумида деловито уходит, сунув руки в карманы брюк, и за столом воцаряется тишина. Курода почти физически ощущает нависшую неловкость, Ашикиба молча откусывает от дынной булочки и уже не смотрит на него, погрузившись в себя. Чёртов Изумида и его длинный-предлинный язык. — Эй, Такуто… Ты же мне веришь? — Курода протягивает руку, аккуратно касается напряжённого плеча Ашикибы. — Я ни с кем не встречаюсь. — Да, я верю, Юки-чан… Ты бы мне ведь сказал, правда? — Ашикиба поднимает голову, улыбается уголками губ, но от улыбки в этом выражении только название. Плохо. — По сути, ты же мне не обязан ничего рассказывать... Просто это было очень неожиданно, вот и всё. — Я скорее к тому, что я ничего подобного от тебя не утаиваю, — скрепя сердце говорит Курода. — Ты мой друг, помнишь? Так что… Постарайся перестать думать об этом. «Постарайся не представлять, что я могу влюбиться в кого-то другого». Куроду почему-то так обжигает эта случайная мысль, что он спешно глотает чай и проливает на себя почти половину. Ашикиба сразу протягивает ему салфетки, улыбаясь уже как обычно, и на секунду их пальцы соприкасаются. Холодные Куроды и очень тёплые, почти горячие — Ашикибы.

***

@arakita_bepsilover: НУ ЧЁ @arakita_bepsilover: [фотография из машины] @arakita_bepsilover: готовлюсь надирать вам задницы уже завтра!!1 @fukutomi_juichi: Аракита, на тебе очки Кинджо? @arakita_bepsilover: да 8) @arakita_bepsilover: я стащил их у него потому что мне они идут больше @arakita_bepsilover: но он вроде не против у него тем более ещё есть две пары таких же @shinkai_hayato: тебе и правда идут ;) @shinkai_hayato: но они тебя не спасут, потому что завтра мы вас обгоним)))) @fukutomi_juichi: с большим отрывом. @arakita_bepsilover: ой как страшна-то уже боюсь @arakita_bepsilover: у нас вообще-то ещё Мачимия есть @arakita_bepsilover: он с прибабахом пацан но на войне любые средства хороши @shinkai_hayato: жду с нетерпением ;) @shinkai_hayato: а у остальных как дела? Как прошла вчерашняя тренировка? @manami_sangaku: [стикер со страдающим Мьюбином] @kuronekuroda: неправда, Манами, у нас всё согласно чёткому плану, все нагрузки соответствуют вашим возможностям @my_name_is_YUTO: [стикер с плачущим котиком] @ashikiba_takuto: (×﹏×) @kuronekuroda: Такуто! Ты должен был поддержать меня, а не вставать на их сторону! @arakita_bepsilover: лолололол @arakita_bepsilover: как там кстати мой кот???? — Ну, Такуто, — проигнорировав последнее сообщение, Курода откладывает телефон на тумбочку и лениво встаёт с кровати, хотя проснулся ещё час назад. Мышцы во всём теле немного ноют: последние несколько дней тренировки действительно были немного чересчур, и воскресенья, как подозревал Курода, втайне не могла дождаться вся команда. Ладно хоть Изумида сжалился и сегодня вместо разминки согласился сводить всех в кафе, вняв словам Куроды о том, что развлекаться тоже надо. Особенно за счёт капитана. С командой Курода встречается через полтора часа возле жилого кампуса. Приходит он, разумеется, не первым и не последним — помимо него к Изумиде уже присоединился жующий батончик Юто и довольный Добаши. В обычной одежде — не в школьной и не в спортивной форме — их фактически не узнать. Впрочем, Курода тоже немало времени проторчал у шкафа, пытаясь найти что-то более или менее подходящее. В итоге остановиться пришлось на чёрных джинсах с рваными коленями, кроссовках в тон и светлой футболке с абстрактным принтом. На руки он нацепил соответственно пару любимых браслетов-шнурков и массивные, отцовские ещё часы, которые совсем недавно перестали сваливаться у него с запястья. Ещё он долго думал, надевать ли любимую кепку, но потом отметил, какое яркое за окном солнце, какое голубое безоблачное небо, и определился окончательно. — Доброе утро, — поднимает ладонь Курода. Все дружно кивают в ответ. — Похоже, нам сегодня крайне повезло с погодой. — О, а ты, похоже, после наших посиделок ещё куда-то собираешься, Юки? — меряет его любопытным взглядом Изумида, но Курода смотрит на него так свирепо, что он спешно кивает. — Понял, понял. Никакой девушки, никаких вопросов. — Серьёзно, Тоичиро, ещё раз заикнёшься — я тебя побью. — Ааа, Юки-чан! Тои-чан! Ребята! Ашикиба подбегает к ним, махая рукой. Синие лёгкие мокасины, светло-голубые джинсы с извечно оголёнными лодыжками, тёмная футболка с короткими рукавами, повязанный на плечах полосатый джемпер. Он выглядит как модель с обложки, и Курода от этого сравнения немного подвисает. Не то чтобы, конечно, он не видел его в обычной одежде раньше, но контраст всё равно изумляет. Ашикиба останавливается рядом, осматривает всех и — или Куроде хочется выдавать желанное за действительность? — задерживает на нём взгляд чуточку подольше. Всего на мгновение, отчего у Куроды перехватывает дыхание. — Ты такой красивый, Юки-чан, — тянет Ашикиба, славная улыбка не сходит у него с губ. — Похож на какого-то айдола, только я не знаю, на какого именно. — Воу, Ашикиба-сан, вы что, интересуетесь корейской поп-культурой? — смотрит на него Юто, сминая пустую обёртку от батончика и пряча её в карман. — Или у вас свои какие-то «айдолы» в зависимости от красоты животиков? Изумида с Добаши прыскают в кулаки. Ашикиба густо краснеет. — Нет-нет! Я просто видел пару чьих-то клипов, там очень здорово танцевали! — он беспомощно смотрит на Куроду. — И мне показалось, что Юки-чан на кого-то там похож, он же такой… харизматичный… Да и одет почти так же. Юто многозначительно ухмыляется, доставая второй батончик из поясной сумки, а Курода тянет кепку пониже, потому что уши буквально начинают гореть. — И ничего я не похож на всяких корейских айдолов, — бормочет он, смутившись. — Ты бы ещё дорамы начал в свободное время смотреть, Такуто. Заняться тебе больше нечем? — Я между прочим смотрел одну… Историческую и красивую, называется «Солнце в объятиях луны»… Изумида смеётся уже в голос, согнувшись пополам, и от полного провала Ашикибу спасает Манами, в очередной раз проспавший будильник и из-за рассеянности надевший разные кеды. @izumidABU: [общая фотография команды за столиком в кафе] @shinkai_hayato: какие вы все крутые, бум одобрения! @toudoujinpachi: ♡＼(￣▽￣)／♡ @toudoujinpachi: наконец-то вы куда-то вместе сходили хахаха!! @toudoujinpachi: я уже начал переживать, что вы недостаточно времени проводите друг с другом! @arakita_bepsilover: лол Курода-чан как на похоронах сидит со своим @arakita_bepsilover: СТОП ЭТО ЧТО МИЛКШЕЙК @arakita_bepsilover: КУРОДА-ЧАН ПЬЁТ МИЛКШЕЙК С МАЛИНОЙ?!!1 @kuronekuroda: я не пью газировку, поэтому у меня как-то не было особого выбора @arakita_bepsilover: погоди-ка погоди @arakita_bepsilover: ты @kuronekuroda: да @arakita_bepsilover: не пьёшь @kuronekuroda: да @arakita_bepsilover: БЕПСИ?!! @shinkai_hayato: беги, Курода :D @kuronekuroda: вот ещё @arakita_bepsilover: я РАЗОЧАРОВАН @arakita_bepsilover: как ты мог так меня разочаровать Курода-чан!? @kuronekuroda: действительно, какая досада @fukutomi_juichi: молодец, что сводил команду в кафе, Изумида. @fukutomi_juichi: строить хорошие отношения нужно не только на тренировках, вы должны быть не только сокомандниками, но и друзьями, так что ты всё правильно делаешь. @izumidABU: спасибо, Фукутоми-сан! @ashikiba_takuto: Юки-чан вообще-то пил милкшейк с клубникой))) — Такуто! — Курода тычет локтем в бок Ашикибы, и тот ойкает. — Вовсе не обязательно им знать, что я брал милкшейк с клубникой! Они же до конца жизни мне теперь это припоминать будут! — А что? Вкусно ведь, полезно и сладко, — жмёт плечами Ашикиба, сидящий почти вплотную. — Я вот уверен, что если бы не любовь к бепси, Аракита-сан тоже пил бы молочные коктейли… С черникой, например… Курода фыркает, представив блаженного Аракиту с радужной соломинкой во рту, и настроение разом улучшается. Разговор за столиком тем временем плавно перетекает из одного русла в другое. Ребята то обсуждают грядущие гонки и неожиданного победителя прошлого года (тот первогодка в очках, которого Курода видел лишь мельком); то делятся впечатлениями от недавно просмотренных фильмов (особенно охотно проявляет себя Юто, оказавшийся поклонником артхаусных картин); то гадают на хохолке Манами, задавая ему разные вопросы. Последнее, с учётом того, что хохолок впрямь дёргается, точно живой, выглядит уморительно, и Ашикиба не переставая смеётся. Наблюдающему за ним Куроде это кажется по-своему милым. Тем более, что благодаря командному веселью он совершенно не ощущает себя как-то неловко, хотя Ашикиба постоянно соприкасается с ним бёдрами, коленками и плечами. Остаётся только надеяться, что и самому Ашикибе сейчас комфортно — как если бы он испытывал к Куроде прежние, исключительно дружеские чувства. Как если бы вообще встречался с кем-то другим или другой — Курода вдруг начинает представлять, каким со стороны выглядит Ашикиба для незнакомых людей. Допустим, если бы Курода случайно увидел его на улице, он бы в первую очередь отметил его неземной рост, такой нетипичный для японцев и потому такой привлекательный. Затем его острые, но вместе с тем какие-то трогательные коленки, если он будет в шортах. Конечно, Курода сразу заметит родинку на щеке в форме сердечка и мягкую завитушку, которую он сам так любит — любил до всей этой истории — распрямлять. Ещё, пожалуй, он обратил бы внимание, как в уголках глаз Ашикибы собираются морщинки, когда он улыбается, и каким ласковым, счастливым в эти моменты выглядит. В Ашикибу так-то сложно не влюбиться, назойливо вертится в голове Куроды вывод. Странно, что никто ещё не — и осознание, что причина в нём, резко валится на него со звоном упавшего на стол стакана. — Осторожнее, Манами! — Изумида приподнимается и зовёт официантку, чтобы та помогла вытереть разлитую газировку. — Ты и твой хохолок слишком увлеклись! — Простите, — чешет затылок Манами, хотя чувства вины в нём Курода не чует от слова совсем. — Я такой неловкий. — Юки-чан, ты как? Курода поворачивает голову и едва не отстраняется — он успел забыть, что Ашикиба к нему так близко. Настолько, что видно длинный рыжий волос, упавший на его футболку. — Да нормально всё, — помедлив, Курода всё-таки убирает с футболки этот волос, и Ашикиба моргает. — Почему спрашиваешь? — Ты на минутку как будто отключился… Задумался о чём-то? Обо мне? — он добродушно улыбается, попытавшись пошутить, и Куроде страсть как хочется сказать, что он попал в яблочко. — О гонке семпаев, — Курода подвигает к себе стакан с милкшейком и цедит через трубочку остатки, чтобы хоть как-то отвлечься физически. — Жалко, что не получится поехать посмотреть. Мне так интересно, кто выиграет… На кого бы ты поставил? — Ммм, — Ашикиба переводит взгляд в потолок. Тонкий полосатый джемпер на его плечах вот-вот развяжется и упадёт. — Слишком сложно, Юки-чан! Мне хочется сказать, что победят Фукутоми-сан и Шинкай-сан, но потом я вспоминаю, что с Аракитой-саном будет капитан команды, победившей в том году… Наверное, в итоге всё решит удача. Или что они пересекут финиш все вместе и поделят первое место. Так может случиться? — Боюсь, ты рисуешь слишком идиллическую картинку, Такуто. В любом случае завтра кого-то из них придётся утешать, так что лучше готовься посылать сочувствующие смайлики в чат, — Курода смотрит на остальных. — А вы что думаете? О завтрашней гонке семпаев? — А? Шинкай-сан и Фукутоми-сан победят как пить дать, — Изумида жмёт плечами, даже не раздумывая. Добаши, приканчивающий свои куриные крылышки, мгновенно поддакивает. — Аракита-сан, конечно, очень сильный, но он так долго гонял с Фукутоми-саном, что грегари с кем-то другим я его не представляю. К тому же, ему будет непривычно, а это запросто собьёт его с толку. — А мне вот наоборот кажется, что Аракита-сан легко адаптируется к разным условиям и завтра покажет высший класс, — Манами ломает вилкой блинчик, политый сиропом. — И у Сохоку классный капитан. Я помню его по прошлым межшкольным. Крутой такой парень, брутальный, я бы с ним не хотел гонять… — Юто, а ты что думаешь? Ты лучше нас знаешь, в какой форме сейчас твой брат, — обращается к Юто Изумида. — Не в самой лучшей. Хаято-кун в последний месяц много отвлекается, часто гуляет с Ишигаки-саном, так что, может, и проиграет, — отвечает спокойно Юто, слизывая с ложки клубнично-шоколадное мороженое. — Не говорите только ему, что я так сказал, ладно? — Сделаем вид, что не слышали, так и быть, — ухмыляется Курода, а потом замечает, как Изумида глядит на наручные часы. — Что, сворачиваемся уже? — Мы с Добаши хотели зайти в магазин здорового питания и закупиться протеином, а сегодня у них сокращённый день, так что нам пора идти, чтобы не опоздать… Вы, если что, можете ещё посидеть. — Не, я тоже пойду, — потягивается Манами и надевает джинсовку с вышитыми на грудных карманах белыми крыльями. — Хочу покататься. — Ой, и я пойду. У меня тут фильм через час начнётся, а надо ещё до кинотеатра дойти и билет с попкорном купить, — Юто проверяет, в кармане ли кошелёк. — А что за фильм? — спрашивает с интересом Ашикиба. Юто чуточку краснеет. — Ну ладно, не фильм, а аниме-триллер, — нехотя признаётся он. — Сейчас идёт марафон олдскула, и сегодня по программе показывают «Идеальную синеву». Или «Идеальную грусть», всё зависит от контекста, который выберет для себя зритель. Вы же всё равно не хотите на него со мной пойти, да? [1] Все отрицательно качают головой, и Юто с облегчением сматывается первым. За ним — Манами, а потом и Добаши с Изумидой, который рассчитывается на кассе с таким траурным видом, что Курода от души радуется своему статусу вице-капитана. Ашикиба, похоже, как и он, остался без планов, только сейчас допивая огромную чашку какао с маршмеллоу. Оставшись с ним наедине, да ещё и не на трассе или в школе, Курода только сейчас понимает, что неловкость может вернуться к нему в любой момент. Настигнуть в виде молчания, взглядов исподтишка, незнания, чем заняться и куда пойти. Куроду это напрягает. — Не хочешь прогуляться, Такуто? — предлагает он ненавязчиво, чтобы обезопасить в первую очередь самого себя и дать Ашикибе выбор. — Разомнём ноги, подышим воздухом. Можем завернуть в веломагазин, посмотрим, что там нового выпустили. Или в книжный — ты вроде писал в чате, что хотел какой-то роман купить… Если не хочешь, можем вернуться в академию. — Ой, я буду рад погулять, Юки-чан, сегодня такая хорошая погода! — Ашикиба так свободно радуется, что у Куроды отлегает от сердца. — Ты никуда не торопишься? — Неа, у меня весь день свободный. Иначе я бы и не предлагал ничего. — Пойдём тогда? Из кофейни они идут сразу в огромный веломагазин неподалёку — там ажиотажная распродажа городских велосипедов, поэтому возле витрин с запчастями и профессиональными примочками особо никого нет. Курода придирчиво осматривает переключатели скоростей, потому что нынешний на его шоссейнике начинает барахлить, Ашикиба бочком отходит к велосипедным рамам. Консультанты поглядывают на него с любопытством, причём смотрят скорее на ноги, оценивая, видимо, какая рама ему подойдёт. Курода над ними посмеивается. Серьёзно, знали бы они, какого размера у него рама, и как Ашикиба оборачивает её в свою пользу невероятным «танцем метронома». Он в принципе единственный, у кого Курода видел подобный велосипед и стиль, и знание об этом наполняет Куроду лёгким чувством гордости. — Ты что, ещё вытянулся на пару сантиметров? — возвращается он к Ашикибе спустя несколько минут, разорившись-таки на переключатель и убрав его в рюкзак. — С прежней уже неудобно стало? — Нет, просто каждый раз интересно, есть ли рамы ещё больше, чем моя, — отвечает Ашикиба и останавливает взгляд на огромной карбоновой конструкции, висящей на стене. Благодаря падающим на неё солнечным лучам она словно светится жидким серебром и выглядит очень впечатляюще. Максимально профессионально. — Видимо, и правда есть, ты только посмотри, Юки-чан! — Ничего себе ценник, — присвистывает Курода, присмотревшись. — И это уже со скидкой... — Зато она одна из лучших в нашем ассортименте! — подлетает к ним консультант, чьё лицо усыпано крупными веснушками. Он совсем не намного их старше, может, думает Курода, всего лишь на год или два. Бейдж с именем у него на шее перевернут задней стороной вперёд. — Ассиметричные нижние перья, изготовлена по новейшим технологиям, незаменима при шоссейных гонках, особенно если у вас такой... нестандартный рост... Сама академия Хаконе закупает такие рамы для своих велосипедистов! — Правда? — тут же ахает радостно Ашикиба, всплеснув руками. — Значит, на межшкольные мне дадут такую раму, Юки-чан? И я смогу модернизировать свой шоссейник? — Если хорошо попросишь, тебе и так всё дадут, Такуто, — вздыхает Курода и смотрит на консультанта. — Не искажайте у людей представление о нашем велоклубе, ладно? У нас неплохой бюджет, но всё-таки звёзд с неба мы не хватаем. — Так вы, ребята, из велоклуба Хаконе? — в глазах парня сразу появляется восхищение. — Я-то думал, вы просто так интересуетесь… — Вовсе не просто. Мы сейчас в основном составе, а вот он, — не без улыбки кивает Курода на Ашикибу, — в этом году наконец-то стал асом. Советую хорошенько его запомнить и вообще взять у него автограф на будущее. Кто знает, кем он будет через пару лет. — Ты что такое говоришь, Юки-чан! — тушуется Ашикиба, хотя консультант, слава богу, не бежит за листом бумаги и ручкой, только восторженно смотрит то на него, то на Куроду. — Я ведь ещё ничего не сделал… — Обязательно сделаешь, поверь мне, — бесцеремонно оборвав его, Курода поворачивается к консультанту. — Значит, классная рама, да? Вы можете дать мне её характеристики с собой? Распечатать там или буклет дать? — Конечно! А зачем?.. — Подсуну нашему капитану, намекну, что асу смертельно нужна новая рама, — ухмыляется Курода. Консультант хихикает и с готовностью снабжает его небольшим ярким каталогом всех товаров магазина. — Другое дело, спасибо. — Да это вам спасибо, что заглянули, прям душа радуется теперь, — парень улыбается. — Удачи вам на гонке! Обязательно постараюсь прийти посмотреть, мы с друзьями каждый год болеем за вашу команду. Жалко, что в том году вас опередила Чиба. — А вы тоже раньше были в велоклубе? — спрашивает Ашикиба. Консультант жмёт плечами. — Просто люблю кататься. Физически не дотягиваю, да и велоспорт для меня дороговат… Но сами велосипеды люблю с детства, — он ласково гладит седло стоящего рядом горного велосипеда, который Курода тоже успел заценить. Прикосновение тёплое, заботливое, Курода сразу проникается к парню симпатией. — Так что если вам что-то понадобится, я всегда к вашим услугам. Консультант явно хочет добавить что-то ещё, но его отвлекает новый покупатель, интересующийся покрышками, и он с извинением отходит. Курода сам уже потихоньку отступает в сторону выхода — слишком много вокруг стало людей, не продохнуть, — и Ашикиба беспрекословно следует за ним. На улице свежо после прошедшего короткого дождя, откуда-то вкусно пахнет выпечкой. Они идут в соседний книжный за комиксом про Человека-муравья, которого, как выясняется, любит Ашикиба («Я бы тоже хотел уметь уменьшаться, когда захочется!»); заглядывают в зоомагазин («Боже, Юки-чан, этот чёрный кот так похож на тебя!»); и пополняют припасы канцтоваров к грядущим тестам («Надеюсь, что этот карандаш я не сломаю...»). Всё это время они разговаривают. О школе, гонках, семпаях, фильмах и, неожиданно, музыке — о последней Ашикиба рассказывает очень увлечённо. О том, что ему всегда нравилось играть на фортепиано, что в детстве он просиживал за ним целыми днями, а сейчас не может урвать даже пару свободных часов. Ашикиба взахлёб нахваливает разные симфонии и пьесы, называет иностранных композиторов и музыкантов. Вскользь говорит, что хотел когда-то стать дирижёром оркестра, но потом открыл себе велоспорт. Курода не утруждается запоминать всё, что от него слышит, потому что стремится запомнить самого Ашикибу. Его активные жесты, радостный голос, яркие эмоции, которые тот обычно прячет. Ашикиба открывается ему с неизведанной стороны, доверяет без малейших сомнений или волнений, чувствует себя абсолютно уверенно, и Куроде становится так хорошо на душе, что в один момент он решительно хватает его за руку и тянет в сторону большого музыкального магазина. — Ю-юки-чан? — от неожиданности запинается Ашикиба, стараясь вытащить свою вспотевшую ладонь из его. — Ты это чего? — Хочу, чтобы ты мне прямо сейчас что-нибудь сыграл, — толкает плечом дверь Курода, обернувшись к нему с улыбкой. — И если у них нельзя этого сделать, я их засужу, обещаю. — Юки-чан! Музыкальный магазин, как он и ожидал, внутри просторный, светлый, полный утончённых и не очень любителей искусства. В продаже тут в основном разнообразные гитары, мощные усилители звука, портативные колонки. Отдельной секцией стоят винтажные ящики с пластинками и высокие стеллажи с дисками. Нужный Куроде инструмент виднеется в самой глубине зала: аккуратное фортепиано с позолоченным ценником на крышке, окружённое парочкой компактных лёгких синтезаторов. Увидев его тоже, Ашикиба невольно сжимает ладонь Куроды, и тот почти сразу её выпускает. — Я так и думал, что тебе понравится, — Курода осматривается в поисках продавца или консультантов. Заметив его ищущий взгляд, к ним сразу подходит миловидная девушка в фирменной одежде, на переносице у неё очки в тонкой оправе. — Добрый день, — дружелюбно говорит она. — Я могу вам чем-то помочь? — Здравствуйте, да, — отвечает Курода. — Мой друг хочет приобрести у вас фортепиано взамен прежнего, но для начала ему обязательно надо на нём поиграть. Убедиться, что подходит, хорошо звучит, и так далее. Вы разрешите? — К инструментам обычно нельзя прикасаться, но… Ой, вам, наверное, важно, чтобы за ним было удобно сидеть, да? — обращается девушка уже к Ашикибе. Тот кивает, не отрывая глаз от фортепиано. — Тогда, думаю, ничего страшного не будет… Идите за мной. Ашикиба шагает рядом с Куродой, как очарованный, пока они осторожно огибают остальных покупателей. Оказавшись возле фортепиано, он тянет к нему руку, но потом вдруг одёргивает и сжимает её в кулак, обескураженно смотрит на Куроду. Точь-в-точь ребёнок, не верящий в происходящее. — Юки-чан, — неуверенно говорит он. — Это же неправильно как-то будет… — Что неправильного-то, Такуто? Ты же мне сам говорил, что у твоего клавиши уже проваливаются, а тут вот какой красивый… экземпляр, — Курода подталкивает его к фортепиано локтем. — Давай, попробуй. Ты настолько профи, что это оно радоваться должно, что ты к нему подошёл. — Но я же не… — Такуто. — Ладно, — Ашикиба проводит пальцами по крышке, осторожно её поднимает и касается случайной клавиши. Звук выходит приятный, насыщенный. Ашикиба жмёт ещё на несколько, внимательно прислушиваясь. — Его бы настроить ещё чуть-чуть, но в целом и так хорошо… Мне правда можно? Девушка кивает, подвигает к нему банкетку, и Ашикиба садится, подкрутив нужную высоту. Пробегается по клавиатуре, берёт недолгую паузу, решая, что сыграть, а потом Курода слышит одну из самых прекрасных мелодий в своей жизни. Она неспешная сперва, торжественная до мурашек, смутно знакомая — и кто-то за спиной Куроды шепчет, что это точно саундтрек к одному из аниме Хаяо Миядзаки. Обернувшись, Курода видит столпившихся за ним людей, тихонько слушающих музыку Ашикибы, выглядывающих друг из-за друга, чтобы ещё и лучше его видеть.[2] Куроду это почему-то воодушевляет, он всматривается в Ашикибу сам, подмечая, что тот как будто не здесь. Он полностью растворяется в своей мелодии, исполняет её так нежно и старательно, как никогда не ездит на велосипеде. Выпавшая прядка волос лезет ему в глаза, но Ашикиба не обращает на неё внимания, улыбаясь уголками губ. Он вообще сейчас кажется Куроде другим. Более взрослым, сознательным, бесконечно творческим. Курода не помнит Ашикибу таким за все три года знакомства, а потому не может отвести от него взгляд. Ашикиба играет около пяти минут. Меняет темп от медленного к быстрому и обратно, то добавляет, то снижает громкость, не замечая ни шепотки зрителей, ни внимания Куроды. Закончив, он несколько секунд сидит в полной тишине, не спускает даже пальцев с клавиш. Ашикиба приходит в себя лишь тогда, когда люди вокруг начинают хлопать, и его необычность сразу уступает место растерянности, а ещё — густому румянцу. — Ой… Вы все слушали, да? Я рад, если вам понравилось, спасибо большое! — кланяется он неуклюже, встав, и кидает на фортепиано очередной взгляд. — Какой же чудесный отзывчивый инструмент… Я играл на таком только в консерватории, когда сдавал экзамен в средней школе. Он и близко к моему домашнему не стоит. — Ох, вы так красиво играли, — девушка-консультантка всё ещё прижимает руки к груди, видимо, слишком расчувствовавшись. Курода её понимает. — Впервые слышала настолько близкое исполнение этой темы, обычно в неё добавляют ненужные аранжировки, а у вас… Я получила такое удовольствие. Спасибо, что сыграли! — Это всё Юки-чан, — благодарно улыбается Ашикиба Куроде. — Сам бы я не решился вот так просто попросить… — Да, он бы просто походил вокруг этого фортепиано кругами, а потом бы купил, не проверив, — торопливо говорит Курода, пока Ашикиба не ляпнул лишнего. — Похоже, его родителям правда придётся теперь на него раскошелиться, после такого-то удачного выступления. — Я вам и скидку хорошую пробью, когда придёте, — обещает девушка, и Ашикиба сияет. — Надеюсь, вы скоро… — Конечно. Может, на следующей неделе, — Курода хлопает Ашикибу по спине и демонстративно смотрит на часы. — Спасибо ещё раз, что разрешили протестировать, но нам пора. У нас уже скоро автобус… Пошли, Такуто. — Иду-иду, Юки-чан, — Ашикиба напоследок ещё раз, последний, смотрит на фортепиано и выходит следом за Куродой на улицу. Вдыхает полной грудью воздух. — Ох, я так рад, что получилось поиграть! Не думал, что настолько сильно соскучился по музыке, просто вот... Сфальшивил, правда, в паре мест… — Ты замечательно играл, не дури, — смотрит на него Курода, подняв голову. — Что это была за мелодия? Мне показалось, я её знаю, но никак не могу вспомнить, откуда. — Ааа, это основная тема из «Ходячего замка» Миядзаки, — поёжившись, Ашикиба на ходу стаскивает с плеч джемпер и надевает его, потому что солнце прячется за облаками, а ветер весьма прохладный. Надеть джемпер сразу у него не выходит — он путается в рукавах, но потом всё-таки справляется и приглаживает разлохмаченные волосы. — Я очень любил это аниме в младшей школе, и мне говорили, что я похож чем-то на Хаула, так что… Джунта где-то раздобыл мне ноты, и я её выучил. Даже играл её на конкурсе среди префектур. — Джунта? — навостряет уши Курода. — Да, мы с ним дружили в детстве, — Ашикиба вздыхает, и Курода резко жалеет, что спросил. — Тешима Джунта. Он сейчас учится в Сохоку, тоже занимается велоспортом и в этом году является капитаном основной команды... Мы познакомились, когда пришли записываться в музыкальный кружок. Я играл, а он любил петь... Мы дуэтом выступали на всяких школьных мероприятиях, часто ходили в караоке. На выходных я иногда ночевал у него дома, и мы играли в приставку до поздней ночи. Можно сказать, что мы тогда были лучшими друзьями. — А теперь совсем не общаетесь? — Курода действительно не хотел задавать этот вопрос, но он вылетает совершенно машинально, да ещё и с какой-то непонятной эмоцией, которую невозможно описать. Ашикиба смотрит на него с удивлением, приподняв брови, качает головой. — Первый год мы ещё как-то созванивались и списывались, а потом… Я познакомился с тобой, Юки-чан, у Джунты появились новые друзья... Так часто бывает, когда переезжаешь в другой город, поэтому я старался не расстраиваться. Тем более, я встречу его на этих межшкольных, если ничего не поменялось. Ты ещё не знаешь, кто в основном составе Сохоку? — Пока нет, Тоичиро обещал на днях получить информацию. Уж не знаю, где он её возьмёт, но раз сказал, то получит. Хитрый ведь жук, — Курода хмыкает. — Тебе стоит почаще возвращаться к музыке, Такуто. Когда ты играл, ты выглядел таким… довольным. Как на своём месте, знаешь? — А как же велосипеды?.. — На велосипеде ты тоже смотришься отлично, просто тут… Как бы объяснить, — Курода поправляет кепку, пока они обходят толпу европейских туристов с фотоаппаратами. — Музыка — часть тебя, Такуто, хоть и кажется, что ты о ней уже забыл. У тебя к ней не меньше таланта, чем к велоспорту, она явно даёт тебе силы и вдохновение. Ты ведь сам это чувствуешь, нет? — Да, — признаётся Ашикиба, смутившись. — Я просто не хотел говорить, потому что… вдруг ты бы подумал, что я отношусь к велоспорту несерьёзно… а я отношусь! Честное слово! — Знаю, Такуто, поэтому и напомнил тебе про фортепиано тоже. Не расслабляйся давай, понятно? — Курода небольно стукает кулаком в его грудь. Полосатый джемпер Ашикибы на ощупь невыразимо мягкий, словно пушистый. — Слушай, не хочешь перед возвращением перехватить что-нибудь вкусное? Моти там или мороженое? Ашикиба смотрит на него несколько секунд. Глаза у него поблескивают, щёки до сих пор розовеют после комплиментов в музыкальном магазине. Он приоткрывает было рот, но потом лишь улыбается и согласно кивает. Курода подозревает, что он хотел сказать ему что-то важное, но решает не спрашивать и быстро выкидывает это из головы.