Научи меня быть сильным

— Расскажи мне. Всё тот же гостиничный номер, и двое на односпальной кровати, плотно прижавшись друг к другу. Даби сжимает Томуру в объятиях и гладит по мягким, взъерошенным волосам, периодически оставляя короткие поцелуи на серой макушке. А Шигараки прижимается в ответ, да так отчаянно, словно боится, что через мгновение это всё исчезнет. Томура жмурится. Ему до сих пор невыносимо вспоминать обо всём, воспроизводить события того ужасного вечера в своей памяти. Но в то же время он понимает, что Даби должен знать, что ему можно и нужно довериться. — Мне было четыре года. День моего рождения. Тогда и проявилась причуда, — даже не успев закончить предложение, Шигараки сильнее сжимает руки на Даби. — Ты можешь не рассказывать, если тебе тяжело, — Даби немного меняет положение, отстраняет от себя парня и с пониманием смотрит в рубиновые глаза. — Я могу подождать. Не заставляй себя. — Нет, — Шигараки садится на кровати, прижимает к себе ноги, обхватив их за колени. — Я хочу рассказать тебе. Даби садится подобно Томуре и мягко улыбается. — Мама принесла торт. Огромный и на вид очень аппетитный, — Томура улыбается, но Тодороки видит, что эта улыбка вымученная. И он уже хочет сказать, чтобы Шигараки не рассказывал дальше, но Томура его опережает и продолжает. — Отца тогда не было дома, он уехал по делам и обещал, что когда вернётся, то меня ждёт большой сюрприз. Сказал, чтобы мы начинали праздновать без него. — Твои родители были с причудой? — перебивает Даби, чтобы хоть немного отвлечь, чтобы сделать рассказ чуточку легче для Томуры. — Нет, только я. — А торт? Он оказался таким же вкусным, как и аппетитным? — улыбается Тодороки. — Я так и не успел его попробовать… — Томура ещё сильнее сцепляет руки на коленях, что не остаётся без внимания Даби, который тут же нежно гладит его по щеке, от чего Шигараки немного расслабляется. — Мама достала из-за дивана подарочную упаковку с красивым красным бантом. Когда я открыл её, то там оказалась гоночная машинка, о которой я так долго просил, но на которую у родителей не было денег. Я так обрадовался! Подбежал к маме и обнял её со всей силы, а через несколько секунд… — Томура сглатывает окончание предложения вместе с удушающим комом из слёз и эмоций, и снова жмурится. — Эй! — Даби пододвигается ближе и пытается заглянуть Томуре в глаза. — Не нужно рассказывать, если тебе больно. Не мучай себя. Я так не могу, ты мне сердце разбиваешь. — Нет, я должен, — Томура открывает глаза и смотрит на Тодороки. Слёзы уже вовсю текут из глаз. — Через несколько мгновений мама начала стонать от боли, но меня не отпускала. Когда я силой отстранился, то увидел, как её кожа начала чернеть. И чернота распространялась настолько быстро, это походило на то, словно она… тлеет изнутри и превращается в пепел. Я бросился к ней, чтобы помочь, но она выставила руки перед собой, давая понять, чтобы я не подходил. Мне оставалось только беспомощно наблюдать за тем, как она осыпается пеплом на пол, — Томура закрывает лицо руками и начинает плакать, а Даби тут же хватает его и прижимает к себе со всей силы, одновременно с тем стараясь задушить в себе порыв разрыдаться. — Тише, всё хорошо, я с тобой, — приговаривает брюнет, гладя волосы парня. — Я убил её! Убил свою мать. Я убийца, Даби! Убийца! — Нет, нет! Ты не виноват в этом, Томура. Это всё чёртова причуда. Ты был всего лишь ребёнком, ты не знал, что такое произойдёт. Это от тебя не зависело. — От этого не легче, понимаешь? — Я даже представить не могу, каково тебе было тогда. Мне так жаль, Томура… — Отец вернулся через пару часов, — вдруг продолжает Шигараки. — А я так и сидел на кучкой пепла, даже не осознавая до конца, что произошло. Мне это казалось сном, дурным кошмаром, и не покидало чувство, что я вот-вот должен проснуться. Но когда я услышал голос отца, то пришёл в себя, я понял, что это не сон, что это произошло на самом деле. Я посмотрел на маму и осознание того, что я натворил наконец пришло. — А что отец? — Он сначала не понял. Подошёл ко мне, улыбнулся. Я плакал, умолял его простить меня, кричал, что я не хотел, что я не знал. А он не понимал. Пытался выяснить у меня, за что именно я прошу прощения. Он спросил, где мама, после чего я начал плакать ещё сильнее, пока меня не вырвало. И наконец он посмотрел на кучку пепла под моими ногами и оцепенел. Не знаю как, но он понял, что это мама и что это сделал я. Сначала он подлетел ко мне, обнял, всё твердил о том, что я не виноват. Но через некоторое время он стал холоден ко мне. Он каждый день напоминал мне о том, что я сделал, что я убил свою мать. Потом начал избивать меня, оставлял ночевать на улице. Он продолжал повторять, что я стал проклятием для семьи, что я — исчадие Ада, раз родился с причудой. Он презирал людей, подобных мне и твердил, что это зло, которое нужно искоренить, стереть с лица земли. — А Нана? Как ты оказался с ней? — Даби понимает, что не стоит останавливать Томуру, понимает, что тому нужно с кем-то поговорить об этом, выговориться. И пусть сердце брюнета разрывается, но он должен сделать это ради самого Шигараки. — Через три года отец нашёл себе другую женщину и женился. Нана была так добра ко мне, хоть и знала, что случилось. Она часто защищала меня, шла против отца и тоже получала от него по лицу за то, что защищает «прОклятого ребёнка, который заслуживает смерти за то, что сделал со своей родной матерью». Она всё время прикрывала меня собой, когда отец хотел меня избить. Но его даже это не останавливало. Видимо, он к тому времени уже потерял рассудок на почве горя. — А где твой отец сейчас? — Через некоторое время он психанул окончательно и отдал меня в приют. А через две недели я узнал, что он покончил с собой. Сжёг себя заживо в гараже. — Пиздец… — Даби выбирается из объятий Томуры и встаёт с кровати. Берёт пачку сигарет с тумбочки, достаёт одну и прикуривает от пальца, который, как показалось Шигараки, заполыхал гораздо сильнее, чем прежде, когда Тодороки прикуривал таким способом. Сделав пару затяжек, Даби взял пепельницу и вернулся на кровать к Томуре. — Нана пришла за мной, когда я уже принял окончательное решение покончить с жизнью. Мне сказали, что она хочет усыновить меня. Сначала я был против, но потом, по неизвестной мне причине, согласился. — А твоя причуда? — Даби тушит сигарету и оставляет пепельницу. — Как она работает? — Я должен прикоснуться к чему-либо сразу всеми пятью пальцами, чтобы пошёл процесс распада. Но почему-то на перчатки это не действует. Я пришёл к выводу, что, возможно, мне нужно намеренно схватить что-то или прикоснуться, чтобы причуда подействовала. Я правда не знаю, как на самом деле всё происходит. Я ничего не понимаю. Знаю и понимаю лишь то, что мне нужно носить эти перчатки, чтобы случайно никому и ничему не навредить. — Ну, думаю, что здесь можно найти выход, — Даби берёт руку Томуры и начинает пристально её разглядывать. — Какой выход? О чём ты? — Шигараки с подозрением и долей интереса смотрит на Даби, но тот лишь улыбается в ответ. — Я что-нибудь придумаю, не волнуйся, — Даби тянет парня за руку и увлекает за собой. В объятиях этого человека Шигараки Томуре спокойно.

***

Выходные заканчиваются, и приходит время снова идти на занятия. Даби всё же удаётся уговорить Томуру вернуться в дом Тодороки, при условии, что тот постарается держать его как можно дальше от Шото. Хотя Даби продолжает настаивать на том, что со временем младший брат успокоится и примет Шигараки. Нане Томура не рассказывает, что случилось. Говорит только, что ему нужно было побыть наедине со своими мыслями. Женщина с понимаем относится к этому и не задаёт никаких вопросов. Шото пару раз сталкивается с Томурой в коридорах, всё так же смотрит с презрением, но Шигараки старается не обращать внимания. Он всё же верит Даби и его словам: мелкий рано или поздно примет его. Да, Шигараки и самому не нравится младший Тодороки, но он всё равно не хочет, чтобы тот его ненавидел. Ему ненависти и так хватает с лихвой. Рэй всё так же пытается угодить Томуре, постоянно интересуется его настроением и старается изо всех сил подружиться с мальчиком. Не сказать, что Шигараки этого не хочется. Просто он не привык к доверию. Не привык к тому, что ему кто-то действительно может желать добра. На данный момент в его жизни таких людей только двое: Нана и Даби. И впускать ещё кого-то парню, честно говоря, страшно. В понедельник Томура просыпается слишком рано. До занятий ещё три с половиной часа. Парень решает, что сходит в душ, выпьет кофе и потихоньку поплетётся в универ, по дороге заскочив в свой любимый музыкальный магазинчик, чтобы хотя бы посмотреть, чего новенького там появилось. Денег на новые диски у него нет, поэтому он приходит туда просто, чтобы посмотреть. Томура стоит возле плиты и завороженно наблюдает за тем, как кипит чайник. Но внезапно чувствует горячее дыхание на шее. Сразу же возникает вопрос: как Даби удаётся настолько незаметно подкрадываться? Немного пугает. — Доброе утро, — голос тихий, с присущей ему хрипотцой, от чего у Шигараки уже бегут приятные мурашки по телу. — Доброе, — Томура прикрывает глаза и еле заметно улыбается. — Сегодня вечером тебя ждёт маленький сюрприз, — шепчет Даби на ухо, нежно целует Томуру в шею и тут же отстраняется. — Что ещё за сюрприз? — Ну, если я скажу, то это уже не будет сюрпризом, так ведь? — хихикает Тодороки и незамедлительно скрывается за дверью. — Ну давай, удиви меня, — тихо, скорее сам себе, произносит парень и с несдерживаемой улыбкой снимает чайник с плиты. Английский у Томуры последней парой. На протяжении всей пары Томура не спускает с Даби глаз. После того, как Шигараки пытался покончить с собой и после того, что произошло в отеле, Томура уверен, что должен постоянно видеть Тодороки, постоянно находиться рядом с ним. Даби же в свою очередь несколько раз обращает взгляд на Томуру и невзначай закусывает губу, а Шигараки в такие моменты отчаянно хочется вскочить с места и наброситься на паршивца с поцелуями. Он буквально представляет, как целует эти сладкие губы, как прижимает к себе столь желанное тело. Представляет, как Даби стонет в его объятиях. А перед глазами всё ещё стоит картинка, когда они дрочили друг-другу в душе. После этого у Шигараки частенько случались стояки, и он безумно жаждет повтора. И сейчас, сидя за последней партой, наблюдая за Даби, как тот расхаживает с умным видом взад-вперёд, периодически почёсывая затылок, плавно спуская руку к шее, а затем легонько касаясь ключицы, Томура чувствует, как в паху начинает всё гореть. Парень опускает взгляд и понимает, что у него стоит. В паху всё горит, зудит, и Томура понимает, что само оно не пройдёт, что с этим нужно что-то сделать. — Можно мне выйти? — не выдерживает Шигараки и вскакивает с места. При этом он старается опустить худи как можно ниже, чтобы его бугорок в джинсах никто не заметил. — Можно, — Даби улыбается лишь краешком губ. — Только поспеши, я буду объяснять новую тему. Шигараки проходит мимо Даби, изо всех сил стараясь скрыть, что с ним сейчас происходит. Но бегло пройдясь взглядом по Томуре, Даби вдруг заговорщически лыбится, от чего парню становится максимально не по себе и он вылетает из аудитории, сломя голову несясь в туалет. Влетев в кабинку, и даже не побеспокоившись, чтобы закрыть её на замок, Томура тяжело выдыхает и спускается спиной по стене. В штанах настолько тесно, что Шигараки кажется, будто его член готов прорвать ткань. Он никогда не прикасался к себе во время эрекции, и думал, что всё так и останется, но после того небольшого опыта в дрочке он понимает, что его взгляды на эти вещи в корне изменились. Поэтому он встаёт, и расстегнув молнию, сильно сжимает член сквозь боксёры. Томура прикрывает глаза и лезет рукой под ткань. Через тонкую кожу перчаток Томура чувствует, как пульсирует его плоть. Его член такой твёрдый, словно каменный. И ему срочно требуется разрядка. Томура несмело делает пару движений. Из груди тут же вырывается неконтролируемый стон. Неужели он настолько возбуждён? А вдруг кто-то услышит? Плевать. И только Шигараки собирается продолжить, как чувствует вибрацию телефона в кармане. Он решает забить на это, но мобильник не утихает. Томура наконец не выдерживает, матерится, и достаёт чёртову звенелку из кармана. Шесть входящих сообщений от Тодороки. Томура открывает сообщения. «ты прикасаешься к себе сейчас, да?» «ты ведь помнишь, как нужно делать?» «представляешь меня? как я прикасаюсь к твоему члену?» «а теперь представь, что я это делаю своим ртом» «у меня во рту горячо и мокро, а ты громко стонешь и держишь меня за волосы, всё глубже и глубже насаживая мой ротик на свой член» «я хочу почувствовать, как ты кончишь мне в рот, Томура!» Шигараки тяжело сглатывает, перед глазами упорно возникают те картинки, что описывал Даби, и Томура снова сжимает свой член, на этот раз делая более уверенные и резкие движения. Он представляет Тодороки, стоящим перед ним на коленях, с его членом во рту, и чувствует, насколько близка разрядка. Шигараки сильно зажимает рот свободной рукой, чтобы его стоны никто не услышал, делает ещё несколько резких движений, и его накрывает яркой волной оргазма. Пока Томура старается привести тело и дыхание в порядок, он задумывается: где же он свернул не туда и как так вышло, что он докатился до дрочки в универском туалете? Сказали бы ему раньше, что такое вообще возможно — засмеял бы и нахер послал. Но вот он, Шигараки Томура, сидит в общественном туалете и отходит от оргазма. Когда Томура возвращается в аудиторию, Даби встречает его самодовольной, наглой ухмылочкой, от чего так и хочется ему врезать со свей дури. Ведь тот прекрасно знал, зачем выходил Томура и чем всё закончилось. Озабоченный ублюдок!

***

Вечером на кухне все собираются за столом. Нана и Рэй суетятся у плиты, Шото сидит и играет в какую-то стрелялку на планшете, а Даби курит в форточку и зыркает на Томуру, закусывая губу. Шигараки старается не смотреть в его сторону, но получается, откровенно говоря, паршиво. Чёртов извращенец сводит с ума. — Прошу, присаживайтесь, всё уже готово, — Рэй обращается ко всем присутствующим и кивает в сторону стола. — Шото, убирай свой планшет и помоги мне, пожалуйста. Малой цыкает, и буквально швыряя планшет на стол, подходит к матери. Он расставляет тарелки на всех, за исключением Томуры, и это не остаётся без внимания Даби. — Йо, малой, а ты уверен, что правильно рассчитал приборы? — старший с укором смотрит на младшего и указывает жестом на шкаф с посудой. — Пусть сам себя обслуживает, я не нанимался, — фыркает Шото и усаживается за стол, снова схватив планшет. — Всё в порядке, я сам возьму, — Томура решает не нагнетать обстановку и сам берёт себе столовые приборы. Расставив всё, он направляется к выходу из кухни. — Я сейчас вернусь. Шигараки быстрым шагом устремляется в ванную, закрывает дверь на замок и беспомощно сползает вниз по стене, пряча лицо в ладонях. Шото его ненавидит и это не изменится, что бы там ни говорил Даби. И Томура не в силах ничего с этим сделать. Как только Томура немного берёт себя в руки и включает воду, чтобы умыться — в дверь стучат. — Томура, ты здесь? — это Даби. Голос у него заметно взволнованный. — Открой, пожалуйста, малыш. Шигараки выключает воду, промакивает лицо мягким полотенцем и открывает дверь. Даби заходит в ванную, закрывает дверь, и без лишних слов привлекает Шигараки к себе, крепко сжимая в объятиях. — Он ненавидит меня, Даби, и это не изменится, — Томура утыкается носом в тёплую, даже горячую шею Даби и глубоко вдыхает запах его кожи. — Да плевать, — Тодороки отстраняется и мягко улыбается. — Я не понимаю, почему тебя вообще это волнует. Тебе ведь не всю жизнь с ним прожить. Вскоре твоя мачеха разберётся с долгами и вы вернётесь к себе домой. А о малом ты вообще забудешь. — А если… — Томура не договаривает и замолкает, отводя взгляд. — А если что? — Если я не хочу возвращаться? — парень решается посмотреть на брюнета и встречает непонимающий взгляд бирюзовых глаз. — Что ты имеешь в виду? — Если я не хочу, чтобы мы были далеко друг от друга? Что если я всё время хочу быть с тобой? — Не понял.? — Даби приподнимает одну бровь и с непониманием улыбается. — Что значит всё время быть со мной? Ты предлагаешь жить вместе или что? — Я… я не знаю. Я просто… — Томура замолкает. Он не знает, что сказать, как сказать, и стоит ли вообще что-то дальше говорить. По правде, он и сам до конца не понял, как подобные слова вырвались из его рта. — Давай так, — Даби нежно берёт Шигараки за подбородок и заставляет посмотреть на себя. — Ты подумаешь хорошенько, чего хочешь, сформулируешь это в своей голове, а уже потом мы поговорим, хорошо? Чёрт возьми! Томура поражается, насколько же Даби хорошо его знает, угадывает практически каждую мысль, видит насквозь, точно знает, в каком состоянии он находится. В то время, как Томура и понятия не имеет. — Ну что, пойдём? — Даби берёт Шигараки за руку, крепко её сжимая. — О мелком не волнуйся. Полчасика посидим и уйдём. Согласен? — Угу, — кивает Томура и робко улыбается. — И кстати! — уже возле двери кухни Даби останавливается и поворачивается к Шигараки. — Ты помнишь, я говорил, что тебя сегодня ждёт сюрприз? — Блять, мне уже страшно, — Томура театрально закатывает глаза, что не может не вызывать у Тодороки хитрую и довольную улыбочку. — Тебе понравится, обещаю.