Научи меня быть сильным

Кто бы мог подумать, что человек способен вытерпеть так много, оставляя в себе силы жить, и сломаться из-за того, что на него не так посмотрел ребёнок? Ведь, по сути, Томура принял решение уйти из дома Тодороки именно из-за Шото. Ненависть младшего брата Даби стала для него крайней точкой. И ему самому в это не верится. Но вот он здесь, стоит на краю крыши, смотрит вниз, и думает о том, чтобы покончить с жизнью. И посмеяться бы над абсурдностью данной ситуации, да только одна нога уже в воздухе, путь назад маловероятен, и не до смеха вовсе. Разве что истерического. Томура вдруг задумывается, почему же он раньше не сдался? Почему именно сейчас? Ведь, если подумать, то сейчас он в какой-то степени счастлив. Счастлив из-за Даби. Наконец он начал чувствовать что-то, кроме ненависти и равнодушия, наконец он стал кому-то интересен и, возможно, важен. Прежде всё это было чуждо Шигараки, и он никогда бы не подумал, что такое в принципе возможно в его жизни. И он бы сделал шаг назад, спустился с проклятой крыши и вернулся, вернулся к Даби. Но что из этого выйдет? Он не сможет касаться Даби, дарить ему ласку от прикосновений, не сможет отдаться в полной мере любви и наслаждению, потому что просто не способен на это. Из-за своей причуды. Он был создан лишь для того, чтобы разрушать всё и всех вокруг. Томура смотрит на свои руки, которые он бОльшую часть своей жизни скрывает под кожаными перчатками, и ему в который раз противно от самого себя, от своего существования. И ему хочется немедленно снять их, выкинуть к чёрту. Хотя бы уйдёт он не находясь в плену у этих кусков кожи. Поэтому он с отвращением снимает их и отбрасывает в сторону. Больше они ему не понадобятся. И вот, до избавления от боли остаётся лишь маленькая преграда в виде перил. Шигараки более не раздумывает. Он подходит к самому краю, переступает через перила и становится на самый край. Парень закрывает глаза и выставляет ногу вперёд, намереваясь сделать последний шаг к свободе, но вдруг сзади раздаётся крик: — Стой! От неожиданности Томура вздрагивает, не удерживает равновесие, и вторая нога соскальзывает с края. Каким-то чудом ему удаётся развернуться в воздухе и схватиться за перила. Даби подлетает и хочет схватить Шигараки за руки, но в этот момент поручни начинают рассыпаться под руками парня. Глаза Тодороки широко распахиваются, но сейчас не время задевать вопросы. Сейчас главное успеть схватит его за руки. Даби удаётся поймать Томуру за рукава худи, но возможности нормально взяться за его руки нет. Только сам Шигараки может схватить Даби, чтобы тот его вытащил. — Хватайся за мои руки! — Я не могу! — Томура сжимает кулаки и понимает, что Даби ничего не сможет сделать, чтобы вытащить его. Единственный возможный вариант просто недопустим. — Хватайся, я сказал! — Нет! Ты пострадаешь, я не могу, — в глазах Томура скапливаются слёзы, а взгляд полон мольбы о прощении. — Прости меня! — Да мне насрать! Я вытащу тебя, только постарайся взять меня за руки! — Нет! — Если я попытаюсь схватить тебя, то не успею и ты упадёшь. Прошу, Шигараки, хватайся за мои руки! Томура со всей силы зажмуривает глаза, и всё же хватается за руки Даби, хоть и понимает, что это прикосновение окажется фатальным. Но Даби готов пойти на это, лишь бы его спасти. И Томура вдруг осознаёт, что действительно дорог этому человеку, раз он рискует своими руками ради его спасения. Спустя пару мгновений кожа на руках Тодороки начинает чернеть, он шипит от боли, но всё же не отпускает. Он резко и со всей силы тянет Шигараки на себя. Томура, что есть мочи, пытается подтянуться, упирается ногами в стену, и Даби удаётся его поднять. Вскоре он оказывается на крыше, навалившись на брюнета. Шигараки резко подскакивает, бросается к выброшенным перчаткам, быстро натягивает их, и подлетает к Даби, хватая его искалеченные руки. От кистей и до кончиков пальцев кожа полностью чёрная, но не поддалась распаду. Должно быть, Томура отпустил вовремя. У него внутри всё сжимается от вида Тодороки, который лежит на полу и шипит от боли. — Прости меня! Прости! — из глаз Шигараки ручьём текут слёзы, и он падает на грудь Даби. Ему знакомо это чувство. Точно так же он чувствовал себя 14 лет назад. — Ты… — Даби не в силах договорить, он зажмуривается от боли и снова шипит. — Не нужно было этого делать. Не нужно было меня спасать, Даби! — Томура всхлипывает и крепче жмётся к груди Тодороки. — Это не стоило того. Не стоило меня. Только не ты. — Если бы я не успел, ты бы упал, — хрипит Даби, и собирается с силами, чтобы искалеченной рукой обнять Томуру. — И пусть бы упал. Это не важно. Они лежат так минут пять, после чего Тодороки предпринимает попытку подняться. Шигараки отрывается от него и пытается помочь. И сидят они так в полной тишине, пока Даби не решается спросить. — Почему ты скрывал? Почему не сказал, что у тебя причуда? — Я не мог, — Томура опускает голову на колени. — Ты думал, что я не смогу принять тебя таким? — А разве смог бы? — Шигараки поднимает голову и смотрит на Даби. — Разве сейчас можешь? Моя причуда способна лишь приносить боль, страдания и смерть. Кто сможет принять это? Кто сможет принять такого монстра? — Ты не монстр, Шигараки, — улыбается Даби. — Ты просто элементарный идиот. Даби притягивает к себе Томуру и обнимает, при этом немного постанывая от боли. У Томуры в очередной раз сердце кровью обливается. — Твои руки… — Шигараки смотрит на руки брюнета и его пробирает от чувства вины. — Как мне теперь жить с этим? — противный ком в горле вызывает рвотные позывы, ему отчаянно хочется рыдать, что есть мочи, пока не стошнит. — Не волнуйся об этом, — Даби треплет Томуру за серую шевелюру. — Я восстановлюсь. — Что? — брови Томуры взлетают вверх от непонимания. — Что это значит? Как? — Очень просто, — улыбается Даби, и потихоньку встаёт. — Мой огонь меня исцелит. Тодороки прикрывает глаза, максимально расслабляется, и на некоторых частях его тела появляется синее пламя: область под глазами, нижняя часть лица, шея, руки от кистей до локтей, и ноги от бёдер до щиколоток. А в следующий миг Томура видит, как руки брюнета начинают в прямом смысле слова обрастать новой кожей. Шигараки широко открывает глаза и рот, не в состоянии поверить в то, что такое возможно. Это просто чудо. Как только кожа рук восстанавливается, огонь исчезает, и перед Шигараки стоит уже совершенно невредимый Даби. Томура не может отвести от него глаз. Какой же Даби сильный со своей причудой. И такой красивый… Стоит, расправив плечи, глаза прикрыты, лишь слегка подрагивают ресницы, размеренно дышит и улыбается. Очень красивый… Они сидят на крыше примерно полчаса. Даби рассказывает о своей причуде, о том, как она проявилась, как было тяжело. Рассказывает о всевозможных случаях, связанных с ней: как весёлых, так и тех, которые заканчивались плохо. А Шигараки слушает, положив голову на его плечо. — Который час вообще? — Томура наконец отрывается от Даби, и лезет за телефоном. — Ох, только половина второго ночи. — Давай возвращаться домой? — Даби притягивает парня обратно к себе и целует в висок. — Я… не хочу возвращаться в твой дом, если честно. — Почему? — Мне там некомфортно. Ещё и малой твой меня ненавидит. — Ну ладно, — Даби отрывается от Томуры и лезет в карман джинс. Нашарив там что-то, он довольно улыбается. — Нам повезло, у меня с собой кредитка. Давай снимем где-нибудь номер на ночь. Томура сглатывает. Провести ночь с Даби? Наедине? Страшно. Нет, страшно не от возможной близости. Страшно из-за причуды. Пусть Шигараки теперь знает, что Даби может исцеляться, но рисковать он не хочет. Не после того, как он снова едва ли не убил близкого человека. Может, стоит всё же вернуться домой? Нет, только не сегодня. Томуре нужно немного отойти от всего. Ничего не остаётся, кроме как согласиться на предложение Даби. Неподалёку от места, где Шигараки Томура пытался свести счёты с жизнью, располагается небольшой отель. Даби со знанием дела и без проблем снимает для них комнату. Томура вдруг задумывается о том, что для Тодороки это привычное дело. Наверняка он сто раз делал такое, чтобы провести ночь с кем-то. От этих мыслей внутри всё выворачивает наизнанку. Они заходят в номер, и Томура сразу же отмечает, что кровать одна и не особо просторная. Парень нервно сглатывает, и неуверенно бурчит: — Ты на полу или я? — Томура смотрит себе под ноги и чувствует себя полнейшим идиотом. — Давай, я посплю на полу. — Никакого пола, — Даби подходит и нежно касается щеки Шигараки, проводя по ней тыльной стороной ладони. — Ты будешь спать на кровати. Вместе со мной. — Не думаю, что это хорошая идея, — Томура робко убирает руку брюнета со своей щеки и отходит. — А тебя думать никто и не просил. Я не позволю, чтобы ты спал на полу после всего случившегося, — Даби достаёт из кармана сигареты, вынимает одну и бросает пачку на прикроватную тумбочку. — Если хочешь принять душ, то иди, а я после тебя, — брюнет производит маленький огонёк из пальца и прикуривает. Спорить Томуре никак не хочется, поэтому он вздыхает обречённо, снимает худи, и топает в душ. Как только он оказывается под тёплыми струями воды, то испытывает неимоверное облегчение. Водичка так приятно щекочет кожу, появляется чувство блаженства и чистоты. Словно вся грязь сегодняшних происшествий смывается и исчезает без следа. Только перчатки мешают. Томура не снимает их, потому что не хочет ненароком повредить здесь что-то. Шигараки стоит под душем минут десять, и наслаждается ощущениями. Но вдруг совершенно неожиданно чувствует горячее дыхание на шее и тепло чужого тела, находящегося в паре сантиметров от его собственного. Хрипловатый шёпот вызывает толпу мурашек по всему телу. — Не против, если я присоединюсь? — Даби проводит кончиком языка по ушной раковине, а затем легонько прикусывает мочку. Томура прерывисто выдыхает и запрокидывает голову на плечо Даби. — И тебе, блять, не стыдно? — хрипит Томура. — Я буквально час назад хотел спрыгнуть с крыши! — Парень уже не хочет противиться своим желаниям. Теперь ему это кажется бессмысленным. Но готов ли он зайти настолько далеко? В этом есть сомнения. — Ну так, считай это своего рода реабилитацией, — Тодороки обвивает талию парня руками, и принимается покрывать шею короткими поцелуями. — Боюсь, что после такой реабилитации мне потребуется повторная, — Томура закидывает руку на шею Даби и сжимает волосы на затылке. — То есть, ты не против? — Против, — Томура кладёт руку на руку Даби, которой тот обнимает его за талию. — Но разве у меня есть выбор? — Ох, Шигараки Томура, ты сам себе противоречишь, — смеётся Тодороки, и рывком разворачивает Томуру к себе. — Тебя сейчас, похоже, тоже не сильно волнует то, что ты чуть не превратился в котлету, — горячее дыхание на губах возбуждает и заставляет всё тело дрожать. Томура вдруг осознаёт, что стоит совершенно обнажённый перед Даби, но его это почему-то не заботит. Кажется, его больше вообще ничего не волнует и не смущает. Эта близость сводит с ума. Томуре хочется большего. — Я этого не говорил, — Шигараки обвивает шею Даби руками и утыкается лбом в лоб брюнета. — Скажу честно. Когда я стоял там и хотел свети счёты с жизнью, то представил, что больше не смогу увидеть тебя, прикоснуться, обнять, поцеловать. И эта мысль показалась мне невыносимой. И сейчас, когда ты рядом, когда я понимаю, что получил шанс на то, чтобы делать всё это, всё это испытывать — я понимаю, что просто обязан это делать. Ведь ничего не вечно. Ты тоже не навсегда. Поэтому я должен… Я не могу упустить этот шанс. — Ты такой глупый, Шигараки Тимура. После этих слов, Даби нежно берёт Томуру за затылок, и так же нежно, приближая к себе, целует. Шигараки думал, что больше никогда не ощутит эти нежные и горячие губы на своих. И снова понимает, что действительно просто обязан наслаждаться сполна. Поэтому, не дожидаясь, пока Даби осмелеет, парень сам толкается своим языком в рот брюнета. Тодороки довольно лыбится в поцелуй и позволяет Томуре взять инициативу в свои руки. Он крепко сжимает чужую, тощую, но такую сексуальную задницу руками, и бессовестно наслаждается. В низу живота у Томуры стремительно нарастает приятное чувство, и он уже не в силах сдерживать стоны. Даби что-то неразборчиво стонет в губы парню, а потом нехотя разрывает такой сладкий поцелуй. — Секса, как я понимаю, у тебя ещё не было? — Если я впервые в жизни поцеловался только в 18, то о каком сексе ты говоришь? — Томуре, конечно же, становится стыдно за себя, но вместе с тем он чувствует, что Даби можно довериться, что тому и правда не важно, был ли у Шигараки сексуальный опыт. — Если ты не готов, то я могу подождать, — Даби легонько целует Томуру, а потом отстраняется и закусывает нижнюю губу. — Но я не хочу ждать, — брюнет грубо сжимает чужую задницу, и резко притягивает Шигараки к себе, плотно к нему прижимаясь. — Я ужасно хочу тебя! Томура не успевает хоть что-то ответить или отреагировать на такое заявление. Тодороки страстно впивается в его губы, толкает к стене, и когда Томура упирается в неё спиной, то обхватывает твёрдый член парня рукой и делает пару размашистых движений. Шигараки широко открывает рот и полной грудью вбирает в себя воздух, открыв рот. Он никогда не касался себя в этом плане, поэтому понятия не имел о том, что это за ощущение. Сейчас Томуре кажется, что именно на этом ощущении сошёлся весь мир. Даби продолжает водить рукой по члену Томуры и горячо дышать в шею, а тому кажется, что он вот-вот взорвётся. До чего же приятно и возбуждает! Вместе с движениями руки, брюнет начинает целовать Шигараки в шею, периодически прикусывая нежную кожу, а Томура вздрагивает и ему хочется самому толкаться в руку Даби, что он, осмелев, и делает через несколько мгновений. Даби это определённо нравится, поэтому он ускоряет движения руки на чужом горячем члене, а стоны Томуры становятся в разы громче. Даби берёт руку Томуры и кладёт её на свой член, заставляя сжать его. Шигараки в этот момент напрягается и боится даже пошевелиться. Конечно же, Тодороки чувствует и видит это. — Не бойся, — шепчет Даби парню на ухо. — Просто делай, как я. В этом нет ничего страшного. Смотри. Даби сжимает руку Томуры на своём члене сильнее, а потом делает несколько движений. Когда он чувствует, что Томуре уже не так страшно, то убирает руку и тот начинает двигать рукой сам. Легонько, несмело, но всё же. Однако движения настолько несмелые и аккуратные, что это сводит с ума. Хочется больше страсти, ощущений поярче. Поэтому Тодороки не выдерживает. Он снова накрывает руку Томуры своей и заставляет парня делать более резкие и размашистые движения. Перчатки на руках не дают того эффекта, который должен быть и которого хочется, но Даби хватает и этого. Он крепче сжимает чужой член и заставляет двигаться резче и быстрее. У самого Томуры всё буквально плывёт перед глазами. Ему так хорошо, так приятно, хочется большего. А Даби, конечно же, знает это. Он чувствует, как Томура уже сам двигает рукой и что если он уберёт свою, то тот не сбавит темп, поэтому убирает свою руку, и тут же хватает парня за волосы, почти больно сжимает их в кулак, запрокидывает ему голову, и горячо и влажно проводит по нежной шее языком. — Я на пределе, Томура… — Даби отрывается от шеи Томуры и затуманенным желанием взглядом смотрит в карие глаза. — Ты хочешь кончить, Томура? Ты хоть раз в своей жизни кончал? Не дождавшись ответа, Даби с силой впивается в губы Шигараки, и двигает рукой на его члене уже не размеренно, а резко, его движение становятся довольно хаотичными. Томура также не заставляет долго ждать. Он двигает рукой на члене Даби заметно смелее, в его движениях наконец чувствуется желание доставить удовольствие. И Томура замечает, что Даби начинает протряхивать, а его стоны тоже становятся заметно громче. — Томура, я сейчас… — на выдохе стонет брюнет, чем вызывает внутри Шигараки дикое желание довести парня до пика удовольствия. — Томура… кончай, прошу! Боже, блять! И в этот момент Шигараки накрывает волной жара, а в низу живота появляется ощущение, которого он отродясь не чувствовал. Настолько ярко и приятно, что дыхание захватывает. Он крупно дрожит, громко вскрикивает, и делая пару резких движений на чужом члене, обильно изливается в руку Даби, немного попадая и на его живот. Это становится крайней точкой для Тодороки, и Томура чувствует тёплую влагу на своём животе. Шигараки смотрит на Даби, на его раскрасневшееся лицо, и неожиданно для себя в этот момент понимает, насколько же тот красивый. И вдруг он с ужасом представляет, что мог лишиться возможности видеть это лицо. Если бы Даби не успел, если бы Томура спрыгнул, то… Шигараки едва не потерял Даби из-за своей глупости. И сейчас парень понимает, как же сильно на самом деле ненавидит себя. — Почему ты так смотришь? — прерывает раздумья Томуры заметно охрипший голос Даби. — Я… — Томура стыдливо отводит взгляд и устремляет его на всё ещё льющуюся воду из душа. — Что? — Даби берёт с полки мочалку, подставляет её под воду, а потом принимается обмывать перепачканный в своей сперме живот Шигараки. — Я просто… — Томура не заканчивает предложение и чувствует, как в горле образовывается противный ком из чувств и слов, которые он хочет произнести. Почему вдруг стало так больно? Почему внутренности буквально горят? Даби откидывает мочалку, а затем привлекает к себе парня вплотную и улыбается: — Всё хорошо, Томура. Обещаю, больше я тебя никогда не отпущу.