Emerald flames

За лето перед четвёртым курсом многое происходит. Это первое лето Аники, лишенное всех «уроков леди». Такое, каким оно было в ее детстве и каким должно было быть все время. Ни занятий, ни скучных преподавателей, только поездки, веселье и счастье. Этим летом Аника и Драко расстаются друзьями, так как понимают, что их отношения вряд ли могут длиться дольше. Этим летом на чемпионате по квиддичу Аника видится со всей своей компанией, и радость от этой встречи не может охладить ничто, даже недовольные взгляды родителей Ади в сторону Макса — семья рыжеволосого гриффиндорца, как и многие чистокровные фамилии, с презрением относилась к магглорожденным волшебникам. Этим летом, в самом конце, можно сказать, буквально перед отправлением в Хогвартс у Аники появляется новый лучший друг. Вернее сказать, она ещё толком не знает его, но уже уверена, что он будет ее лучшим другом. Он — рыжий, пушистый и потрясающе прекрасный кот с чарующими зелёными глазами и милыми ушками, кончики которых загнуты на манер рожек демона. Впрочем, демоническим у него оказывается ещё и характер, и он шипит на любого, кто приближается к Анике, зато на руках своей хозяйки успокаивается моментально. Когда друзья Аники знакомятся с ним в поезде, кот чуть не кусает Брэндона, который в шутку предлагает назвать питомца Ади — из-за зелёных глаз и рыжей шерсти — и тянется к нему, чтобы погладить. Рыжеволосый на это предложение влепляет другу подзатыльник, а Аника смеётся и называет кота Демоном. Уроки, как всегда, затягивают всех учеников Хогвартса. Аника с интересом идёт на первую лекцию с новым профессором ЗОТИ Аластором Муди. Однако мужчина неприятной наружности, зато очень сведущий в защите от темных сил, едва ли вызывает у Аники какие-либо положительные эмоции. Его странная манера разговора, странное поведение и странный глаз, который, как ей иной раз кажется, смотрит в самую душу, не просто отталкивают, а откровенно пугают. Его взгляды на программу, по которой они должны будут обучаться весь год, тоже отличаются от принятых. Теперь все будет по-другому, Аника понимает это, когда бывший аврор прямо на первой лекции поднимает тему Непростительных заклятий. Когда профессор демонстрирует действие Империуса, Аника лишь с любопытством приглядывается к чёрному пауку, отплясывающему чечетку. Наблюдать было неприятно, но если уж Муди говорит, что будет учить студентов сопротивляться, она готова потерпеть. Но когда доходит до заклятия Круцио, Аника зажмуривается и прижимается к Александру. — Тише, лилла каттен, все хорошо, — шепчет ей на ухо друг. — Все хорошо, это больше никогда не повторится. Но воспоминания о пережитом в прошлом году, о бесконечных тренировках и бесконечной боли не могут оставить Анику. Брэндон, видя реакцию подруги, кладёт ей руку на плечо, Макс, сидящий впереди, крепко сжимает ее ладошку, а Ади неловко обнимает со спины. Прочие однокурсники лишь сочувственно косятся, но, к ее счастью, им хватает такта промолчать. Третье заклинание — Авада Кедавра — профессор называет худшим, но Аника не может с этим согласиться. Да, оно несёт смерть, но эта смерть мгновенна. Можно сказать, даже милосердна. Никакой сводящей с ума боли, а если она и есть, то спустя всего мгновение наступает вечный покой и полное безразличие к тому, что тело испытывало до этого момента. И когда Аника поднимает руку и сообщает свои рассуждения профессору, все ученики удивленно смотрят на девушку, а Муди просит ее задержаться после урока. Когда лекция заканчивается, и все ученики, кроме Аники, расходятся, бывший аврор предлагает ей продолжить занятия, научить ее противостоять боли не просто с помощью амулетов, зелий и заклинаний, а на ментальном уровне. Противостоять не боггарту, а реальному заклятию. И Аника соглашается, хотя и понимает, на что обрекает себя. Вот только друзьям она сообщить об этом так и не решается. Рассказать самым близким о том, что добровольно подписалась на еженедельные пытки? Она не может, да и никто бы не смог, наверное. Новость о Турнире трёх волшебников невероятно радует Анику. Занятия и новые знания ей, конечно, нравились… но ей нужно было хоть какое-то разнообразие. Индивидуальные уроки профессора Муди и вовсе едва не доводят ее до нервного срыва, что Анике приходится тщательно скрывать. Но она и не думает останавливаться. Грядущее мероприятие виделось девушке отличным способом немного отдохнуть, расслабиться и развлечься. Кроме того, это была очередная возможность познакомиться с людьми из других стран и школ волшебства. Когда Аника видит студентов Шармбатона, она невольно представляет себе Александра в прямых серых брюках и голубом жилете — форме, в которой появляются юноши. Друг рассказывал ей о том, что он мог поступить в Шармбатон, но отец настоял на Хогвартсе. Среди студентов французской Академии Аника видит одного миловидного брюнета, который, замечая ее взгляд, улыбается девушке. А когда ученики Шармбатона рассаживаются за столы, он подходит прямо к ней. — Вы не против, если я присяду здесь? — спрашивает он, а когда Аника, приятно удивленная его манерами, кивает, представляется. — Мое имя Сэми. — Аника, — называет своё имя девушка и протягивает руку, но вместо того, чтобы пожать, юноша подносит ее к губам и легко целует. — Приятно познакомиться, Аника. Слизеринка чувствует в спину тычок от Панси. На вопросительный взгляд Аники подруга сначала мягко усмехается и косится в сторону Сэми, а после кивает ей на стол Гриффиндора. Но, посмотрев туда, где сидели представители львиного факультета, девушка не увидела ничего необычного. Разве что выражение лица Ади, которому что-то говорил Александр, было каким-то уж чересчур хмурым. Но этому Аника значения не придала, решив спросить позже. Увлёкшись разговором с Сэми, Аника едва не пропускает появление студентов Дурмстранга — мужественных, слизеринка бы даже сказала, суровых парней и девушек. Их лица такие серьёзные, словно бы они собрались на войну, а не на дружеское школьное соревнование. Аника усмехается и тут же ловит на себе взгляд одного из студентов румынской Академии. Он смотрит всего пару мгновений, но его багровые глаза почему-то врезаются в память слизеринки. Аника сбрасывает оцепенение и возвращается к разговору с Сэми. Второй раз Аника и Сэми видятся только в день, когда должны объявить чемпионов Турнира трёх волшебников. Нет, не то чтобы она до этого его не видела, но из-за плотного расписания дальше приветствий в коридоре их общение не заходило. Аника уже час ждёт своих друзей, заработавших очередную отработку у Снейпа, когда этот очаровательный шармбатонец входит в Большой зал. — Сэми! — Аника! Они улыбаются друг другу так, словно бы были знакомы всю жизнь. И парень тут же садится рядом с ней. За легкой и непринужденной болтовней их и застают Ади, Брэндон, Макс и Александр. Аника представляет шармбатонца своим друзьям и улыбается так, словно не чувствует повисшего напряжения. Особенно со стороны Ади. Даже когда рыжеволосый вдруг резко поднимается и выходит из Зала, слизеринка продолжает улыбаться и делать вид, что все в порядке. Позже, когда Александр, Макс и Брэндон уходят в библиотеку, а Сэми провожает Анику до входа в гостиную Слизерина, девушка рассказывает ему о своих переживаниях. — Может быть, тебе стоит приглядеться чуть получше? — улыбается шармбатонец. — Влюблённые мальчики могут крайне неумело выражать свои чувства. Когда Сэми это произносит, Аника смеётся, словно бы это было шуткой, но, оказавшись в комнате в одиночестве, все никак не может перестать думать о словах парня. Ей вдруг вспоминаются слова Драко о том, как Ади смотрит на неё, когда она не видит. А ещё разговор с прошлого года. Тогда они с Ади сидели после очередного экзамена за дверями аудитории, дожидаясь Александра, Макса и Брэндона. Аника как сейчас помнила, что теребила одну из любовных записок Драко в руках и никак не могла определиться, что она к нему чувствует. — Ади, каково это, чувствовать, что твое сердце больше не принадлежит тебе? — вдруг спросила Аника, отрывая взгляд от своих пальцев. — Каково это, влюбиться по-настоящему? У тебя такое было? Рыжеволосый гриффиндорец ошеломлённо посмотрел на подругу. В его глазах читалось что-то такое, чего Аника на тот момент понять не смогла. Теперь же все становилось для неё кристально ясно. — Нет, Аника, — тихо ответил тогда Ади чуть дрогнувшим голосом, опустил взгляд и как-то вымученно улыбнулся. Ещё тогда Аника понимала, что это ложь, но настаивать не стала. Но сейчас… — Ах, Ади, — выдыхает девушка, и на ее губах почему-то появляется счастливая улыбка. На ее сердце такая легкость, что ей хочется танцевать, кружиться по комнате, что, конечно же, совершенно не соответствует поведению леди. Она ещё никогда не испытывала такого. Внимание Драко льстило, но чувства рыжеволосого гриффиндорца… окрыляли. Ей хочется поделиться своим счастьем с кем-то, но нет никого, кому она могла бы рассказать. Панси, какой бы хорошей подругой она ни была, ни за что не поймет, как Аника «променяла» слизеринского принца Драко Малфоя на какого-то всего лишь гриффиндорца. А других столь же близких знакомых девочек у Аники не было. Ну, не ее мальчикам же, в конце концов, об этом рассказывать. Тогда Аника подхватывает с подушки спящего Демона и кружит с ним по комнате, словно в танце. Она проводит рукой по рыжей — цветом совсем как волосы Ади, правильно Брэндон тогда заметил — шерстке кота и счастливо смеётся. Демон фыркает и громко мурлычет, а Аника возвращает питомца на его подушку, подходит к туалетному столику и хитро — по-слизерински — улыбается своему отражению. С того дня Аника начинает вовсю пользоваться своим очарованием. Раньше, когда девушка была младше, она и не задумывалась, какой силой на самом деле обладает, и практически не использовала ее. Теперь же ей больше не хочется сдерживаться. И ей нравится это ощущение. Нравится, что взмах ресниц, нежная улыбка — лёгкий, практически неуловимый флирт — и ради неё уже готовы на все. Она словно пробует на вкус популярность и уже не хочет отпускать это восхитительное ощущение. А вкус популярности сладок — как запах цветов, оставленных на пороге комнаты; как воздушная сладкая вата, которую ей вдруг преподносит паренёк с Рейвенкло во время ее прогулки с друзьями по Хогсмиду; как лёгкий ненавязчивый клубнично-ванильный аромат ее туалетной воды, который шлейфом тянется за ней. Слизеринцы используют страх в качестве оружия, но Аника предпочитает улыбку и очарование. А ее статус слизеринской принцессы становится официальным. Девушка чувствует, что готова практически на все, чтобы тот, ради кого весь этот цирк затевался, проявил свои чувства к ней. А в том, что они были, Аника с каждым днём убеждалась все больше. И это было не так, как с Драко, а как-то совершенно иначе. Более нежно и невинно, и мило, и трепетно. Александр, Макс и Брэндон наблюдают за этим шоу, втихую посмеиваясь над другом и периодически необидно подкалывая его. А Ади не понимает, куда только девается гриффиндорская смелость, когда он в который раз решается сказать подруге о своих чувствах и в который раз не произносит ни слова. Приближается Святочный бал, и чем меньше дней остаётся до мероприятия, тем больше Хогвартс начинает походить на растревоженный улей. Это обсуждается буквально на каждом углу. Взбудораженные студентки скорее бегут покупать самые красивые платья, гадая, кто же станет их кавалером на этот вечер. По поводу наряда Аника не переживает — родители прислали ей просто восхитительное платье. Но девушка не понимает, почему Ади до сих пор не пригласил ее. Об этом ее не спросил только ленивый. Всему Хогвартсу, включая ее саму, очевидно, какие чувства испытывает рыжеволосый гриффиндорец к своей подруге. И ей было бы смешно, если бы не та легкая влюблённость, которую, к собственному удивлению, начинала чувствовать сама Аника. Дней до бала остаётся все меньше, и она отклонила уже больше сотни приглашений. Александр, Макс и Брэндон убеждают ее не переживать, а сами едва ли не каждый вечер интересуются у друга, когда же ему хватит смелости признаться ей. Но когда до мероприятия остаётся всего несколько дней, Аника от безысходности соглашается пойти с Седриком Диггори. С одной стороны, она невероятно горда собой — ее пригласил один из чемпионов Хогвартса, а это значит, что она весь вечер будет в центре внимания. Но с другой… она до последнего надеялась, что сможет пойти на бал с тем, к кому ее тянуло. И буквально через пару дней после того, как она приняла приглашение Седрика, Ади, наконец, решается. Однако она вынуждена ему отказать. Ей хочется плакать, когда она отвечает «Нет», но она не может все отменить с Седриком. Профессор МакГонагалл уже внесла их в список и организовала дополнительные занятия танцами для чемпионов и их спутников, чтобы они смогли открыть бал потрясающим вальсом. Гарри, Гермиона и Чжоу, которую пригласил Поттер, не скрывали своего удивления, когда Аника появилась на их первом занятии в сопровождении Седрика. А ей хватило выдержки сделать вид, что все так и должно быть. А вечером за день до бала она, вместо того, чтобы готовиться, до самой ночи просидела в астрономической башне, где ее нашёл Макс. — Не очень-то я похожа на счастливую избранницу чемпиона, да? — горько усмехается она, и ещё не высохшие дорожки слез поблёскивают в свете луны. На самом деле она рада, что из всех ее друзей ее увидел именно Макс. Александр и Брэндон, когда дело касалось ее слез, становились слишком… вспыльчивыми. И дело могло закончиться фингалом под глазом рыжеволосого. А вдумчивый и милый оборотень всегда знал, как поддержать ее без рукоприкладства по отношению к ее обидчикам. Ему она могла довериться и выговориться, не опасаясь, что дело закончится дракой друзей. Парень крепко обнимает подругу, совсем продрогшую в обдуваемой всеми ветрами башне. — Ему сейчас тоже тяжело, — Макс касается губами ее волос, успокаивая. — Столько набираться смелости, чтобы потом услышать, что он опоздал. — Мы идиоты, да? — Аника устало откидывается головой на грудь оборотня. — Ади — точно. А тебе, принцесса, незачем себя винить. Они болтают до поздней-поздней ночи, и Аника сама не замечает, как засыпает в объятиях Макса. А оборотень гладит ее по волосам, бережно поднимает на руки и несёт в ее комнату. У входа он замирает, не решаясь разбудить подругу, но портрет, глядя на заснувшую Анику, пропускает его просто так. В порядке исключения, взяв с Макса обещание никому об этом не говорить. Перед уходом оборотень по-дружески целует девушку в лобик и покидает ее спальню. А Анике снится прекрасный сон, где на сказочном балу она в прекрасном платье танцует со своим рыжеволосым принцем. В день Святочного бала Аника не позволяет себе грустить. И когда они с Панси, Дафной Гринграсс и Милисентой Булстроуд вместе собираются на мероприятие, она улыбается и смеётся вместе с однокурсницами. Платье Аники совсем не «слизеринское» — алое, словно кровь, и сверкающее, но девушка в нем выглядит, как настоящая королева. Она и ощущает себя королевой, особенно когда под руку с Седриком открывает бал вместе с другими чемпионами и их спутниками. Во время танца она краем глаза замечает Александра с какой-то невысокой блондинкой — друг говорил Анике, что по настоятельному совету родителей пригласил Агату Харрис, которая после смерти тетушки осталась единственной наследницей внушительного состояния. Рядом с ними стоят Макс и Брэндон со своими спутницами — кажется, Аника видела этих девушек на Гриффиндоре. Где-то в толпе слизеринка замечает Сэми и даже того парня из Дурмстранга, с которым переглядывалась в день прибытия в Хогвартс. Но она нигде не видит Ади, и удерживать улыбку на лице ей становится труднее. Наконец, ей на глаза попадается и он. Рыжеволосый гриффиндорец стоит в отдалении от Александра, Макса и Брэндона, на ухо ему что-то шепчет какая-то брюнетка, и Аника сразу же чувствует совсем не иррациональное желание повыдергать той все длинные блестящие патлы. Пальцы слизеринки сжимаются в кулаки. Аника отворачивается от Ади раньше, чем он успевает заметить ее взгляд. Седрик, видя изменения в настроении партнёрши, спрашивает, все ли в порядке, и Аника лжёт, что да. После феерического открытия следует банкет, а после него — снова танцы. Один заканчивается и начинается следующий, снова заканчивается и снова начинается — Аника успевает сбиться со счета. За те несколько часов, что длилась официальная часть, Аника станцевала и с Александром, и с Максом, и с Брэндоном, и снова с Седриком, и даже с Сэми и Драко. Ее ноги уже гудят от постоянного передвижения на высоких шпильках, а тиара — одна из фамильных драгоценностей, присланная девушке специально для бала — непривычно давит на голову, но Аника прекрасно делает вид, что все в порядке. Разве что под конец, когда приходит время последнего классического танца, слизеринка решает его пропустить и отдохнуть в компании друзей. Но ее планам не суждено сбыться. — Можно пригласить тебя? — она слышит тихий голос Ади и оборачивается. И, вроде как, ее тянет отказаться, язвительно спросить, куда он дел свою подружку, но почему-то она только кивает и вкладывает свою ладошку в его протянутую руку. Впрочем, она все-таки задаёт пришедший ей в голову вопрос примерно на середине танца. Ади на мгновение опускает голову, а потом все же смотрит на девушку чуть более уверенно, чем ранее. — Если ты о той девчонке, то я понятия не имею, кто она. Но у меня развязался шнурок, а она мне об этом сказала, — произносит рыжеволосый и быстро добавляет. — На бал я пришёл один. Аника против воли улыбается. Чувствует себя глупо из-за этого, но не может вернуть обратно своё безразлично-ледяное выражение лица. Теперь ничто не мешает ей по-настоящему наслаждаться этим танцем. — Есть ещё кое-что, Аника… — взгляд гриффиндорца становится неуверенным, и девушка чувствует, как его рука на ее талии чуть подрагивает. «Неужели, сейчас?» — проносится в ее голове мысль, и слизеринка замирает в предвкушении. Ади опускает глаза, его щеки трогает едва заметный румянец. — Я влюблён в тебя, — он выпаливает это на одном дыхании. А после делает глубокий вдох, смотрит ей в глаза и повторяет снова. — Я влюблён в тебя, Аника. Улыбка сползает с ее губ. Несмотря на то, что мысленно она себе уже тысячу раз представляла этот момент, услышать это вживую было так… волнительно. И восхитительно. И волшебно. Ади смотрит на неё, словно в ожидании приговора. Словно ждёт, что сейчас она начнёт смеяться и назовёт это все глупостью. Но в глазах Аники появляются слёзы. — Ах, Ади, — выдыхает девушка, ощущая странное чувство дежавю. Больше не сдерживая эмоций, она обвивает его шею руками и нежно целует. И в этот момент совершенно не важно, что на них смотрят все — преподаватели, студенты, гости… Ни Аника, ни Ади не замечают, как Брэндон даёт «пять» Александру и Максу, как улыбается Сэми, который оказался прав, и как танцующие пары останавливаются и начинают аплодировать. Вроде бы и ничего необычного не произошло, а все равно выглядит, как волшебная рождественская история — двое влюблённых на сказочном балу. После этого Ади и Анике становится все равно на вторую часть мероприятия, когда прибывает приглашённая группа «Ведуньи», и гриффиндорец со слизеринкой сбегают на Астрономическую башню. Друзья лишь провожают их довольными взглядами. А Аника просто не может поверить, что буквально вчера она сидела на этой самой башне и жаловалась Максу на свои проблемы, а уже сегодня ее мечты сбываются. На обдуваемом всеми ветрами балкончике Аника моментально замерзает, и Ади тут же заворачивает ее в свой пиджак. А после обнимает так крепко, что мысли о холоде тут же вылетают у неё из головы. Аника нежно проводит кончиками пальцев по щеке рыжеволосого, и он склоняется к ее губам. И их поцелуй совершенно не такой, как там, на балу, но гораздо более яркий и уверенный — пламенный. Порывы холодного ветра бросают на них сотни снежинок, но Ади закрывает ее собой, и от его близости ей становится жарко даже в такую погоду. Аника отстраняется и улыбается так ясно, как если бы получила самый желанный рождественский подарок. Что, впрочем, было недалеко от правды. Ади улыбается тоже и прикасается своим лбом к ее. Их пальцы переплетаются. — Моя принцесса, — шепчет гриффиндорец, и девушке кажется, что его голосу вторит даже ветер. А может, это просто ее воображение. Но в одном Аника уверена точно — это Рождество стало для неё самым лучшим. С этого момента ее дни начинаются со встречи с Ади и заканчиваются ими же. Они буквально не расстаются, стараясь проводить все возможное время вместе, и что радует обоих больше всего — Анике больше не приходится разрываться между своим парнем и своей компанией. Наверное, так для неё и выглядело счастье. Когда Анику, как «сокровище» для Седрика, похищают для второго тура Турнира, Ади места себе не находит, волнуясь за возлюбленную. Даже друзья не могут заставить его успокоиться, хотя и Александр, и Макс, и Брэндон безмерно переживали за подругу. И только когда Аника выплывает вместе с Седриком, финишировавшим первым, вся компания гриффиндорцев расслабляется. Ади закутывает ее в свою тёплую мантию и обнимает девушку крепко-крепко. Это напоминает ей те, самые первые «уже-не-дружеские» их объятия на Астрономической башне. Рыжеволосый нежно целует возлюбленную, но их прерывают Александр, Брэндон и Макс. — Потом намилуетесь, голубки, — усмехается Брэндон и чмокает Анику в щеку. — Мы жутко испугались за тебя, лапуля. Видя, что Аника никак не может согреться, ее друзья стаскивают себя тёплые мантии и накидывают их прямо поверх ее халата, полотенца и мантии Ади. Рыжеволосый ловит взгляд Седрика, кивает ему, благодаря за спасение Аники, и получает кивок в ответ. Что бы ни было дальше, теперь для Ади безопасность Аники важнее многих вещей. Чем ближе становятся экзамены и третье задание Турнира, тем больше у Аники появляется неясных поводов для беспокойства. Она не может это объяснить, но предчувствие чего-то страшного и необратимо плохого буквально преследует слизеринку. Она достигает огромных успехов на индивидуальных занятиях с профессором Муди, и когда на одном из них бывший аврор насылает на неё Круциатус, Аника даже не кричит. Нет, ей все ещё больно, но она ментально подавляет это ощущение до терпимого уровня. Профессор хвалит ее, но слизеринка понимает, что ей ещё есть куда расти. И она не собирается останавливаться. Аника становится одной из лучших учениц в классе ЗОТИ, когда в полной мере сопротивляется Империусу. Получается только у неё и Гарри Поттера, и если способности мальчика-который-выжил, можно сказать, врождённые, насчёт себя Аника не уверена. Ее талант появился благодаря двум годам упорного обучения сопротивлению Круциатусу и боли в целом. Но это была тайна Аники, а потому ее умения всем кажутся чудом и показателем невероятной стойкости характера. Когда приходит время третьего испытания, Аника чувствует странное волнение. Появившееся какое-то время назад предчувствие чего-то ужасного не хочет ее покидать, и девушка едва может успокоиться в компании друзей и парня. Все становится ясно, когда Гарри возвращается из Лабиринта с Кубком победителя и телом Седрика Диггори. И Аника просто не может поверить в произошедшее. Всего несколько месяцев назад она танцевала с этим очаровательным хаффлпаффцем на Рождественском балу. Да что там, буквально за пару часов до начала третьего тура она желала ему удачи перед финальным испытанием… И она и подумать не могла, что вскоре увидит не его, с его неизменной улыбкой и добрыми карими глазами, но его мертвое тело. Гарри говорит что-то о том, что Волдеморт возродился, но Аника только смотрит на труп хаффлпаффца… и не может сдержать слез. — Заберите меня отсюда, — тихий срывающийся шёпот слетает с ее губ. — Пожалуйста. Я не могу здесь находиться. Ади тут же подхватывает ее на руки, а Александр, Брэндон и Макс поднимаются вслед за ними. И только оказавшись на Астрономической башне, Аника позволяет себе заплакать по-настоящему. Ее удивляют собственные эмоции. Она никогда и ничего не испытывала к Диггори, но его смерть все равно становится ударом для неё. Она и сама не понимает, почему. А слёзы все идут и идут… Аника прижимается к Ади, словно бы он был ее единственным способом не сойти с ума. А рыжеволосый обнимает ее крепко-крепко, гладит ее по голове и шепчет, что все будет хорошо. Ещё одним ударом по ее психике становится новость, что все это время у неё были индивидуальные занятия с Барти Краучем младшим, который притворялся профессором Муди. С Пожирателем смерти. Но с этим ей приходится справляться в одиночку. Хотя, как Аника понимает, получается у неё так себе, ведь Драко, Панси, даже Сэми периодически спрашивают, все ли у неё в порядке, что уж говорить об Ади и лучших друзьях слизеринки. Ей становится лучше только после одного случайного разговора. Когда Аника пишет письмо родителям и отправляет его в совятне, дверь захлопывается, и девушка оказывается заперта в компании более тысячи сов. И того парня с багровыми глазами, которого заметила в тот, самый первый день, когда прибыли делегации Дурмстранга и Шармбатона. Дверь оказывается зачарованной от заклинаний, и ни одно из них, даже Бомбарда, на неё не действует. Ожидая, пока хоть кто-нибудь вытащит их из башни, Аника и дурмстранговец успевают познакомиться. Он рассказывает, что его зовут Люцифер, но никто и никогда не называет его полным именем, а ещё — что он учится на Эрстере, факультете лучших учеников Дурмстранга. Его имя Анику действительно удивляет, но на ее вопрос об этом парень только пожимает плечами. А после случается то, что у магглов называют «эффектом случайного попутчика», и Аника рассказывает Люциферу о своих занятиях и переживаниях по поводу этого. И он понимает ее, ведь директор Дурмстранга тоже был Пожирателем, более того, сбежавшим после возвращения Волдеморта. Аника не уточняет, чему именно ее учил Крауч, но даже без этого ей становится легче. — Не волнуйся, мы в Дурмстранге умеем хранить секреты, — усмехается парень. — Но если ты опасаешься и хочешь, чтобы я дал Непреложный обет, так и будет. Он говорит об этом с легкостью, словно бы это не подвергало его жизнь опасности. Но Аника отказывается. Для неё эта тайна могла казаться огромной и страшной, но по факту это был всего лишь небольшой секрет. Когда их, наконец, освобождают, Аника чувствует себя совершенно свободной, словно на неё больше ничто не давит. Она как будто снова становится прежней, легкой и изящной, и даже не задумывается, как ее умения отразятся на ней в будущем. На финальном банкете Аника сидит между Драко и Люцифером, который, как и все студенты Дурмстранга, устроился за слизеринским столом. Когда Дамблдор говорит о Седрике, Аника чувствует, как Драко чуть сжимает ее руку под столом. А когда речь заходит о Крауче, Люцифер оборачивается, и Аника ловит его взгляд. Оба синхронно кивают друг другу, словно в подтверждение того, что тот разговор в совятне останется между ними. В этот раз нет той торжественной атмосферы, которая всегда была на последнем ужине в году. Стена за учительским столом задрапирована чёрным в память о Седрике, а свечи горят не так ярко. Директор Хогвартса рассказывает всем и о возрождении Волдеморта, и Аника едва удерживается от того, чтобы вздрогнуть. Во время Первой магической войны, ее родители сохраняли нейтралитет. Но как это отразится на них, если начнётся Вторая война, Аника не знала. На следующий день все студенты отправляются по домам. Аника на прощание машет Люциферу, который чуть улыбается и коротко кивает ей в ответ. Гораздо более тепло слизеринка прощается с Сэми, с которым успела подружиться, и который обнимает ее перед тем, как сесть в карету. И, вроде как, в этот солнечный и тёплый летний день никому не стоило думать о плохом, но что-то не давало Анике успокоиться. Учебный год закончился, но то, что началось, не в школе, нет, но во всей магической Британии, пугало девушку. Но что бы ни случилось, Аника знает, что ее друзья и Ади всегда будут рядом с ней. — Эй, не дрейфь, лилла каттен, все будет хорошо! — говорит Александр, когда они втроём — он, Макс и Брэндон — обнимают ее на прощание на платформе девять и три четверти. — Мы тебя в обиду не дадим. — Веришь нам? — с улыбкой спрашивает Ади, целуя Анику в уголок губ. Девушка улыбается в ответ. Да, она верит. Она всегда им верит.