Дело всей жизни

      — Удивительно все-таки восприимчив детский разум, — задумчиво уронил Хэйтем, глядя из окна на то, как юный Коннор торчит на колокольне церкви и с восторгом оглядывает окрестности. — Вот вроде бы за такое короткое время с ним приключилось столько всего: и орлом полетал, и в ассасинство вляпался, и узнал, что его окружают тамплиеры... И при этом, гляди, сейчас плюхнется в сено и побежит заниматься чем-нибудь столь же бессмысленным.       Коннор спланировал в сено, а спустя пару мгновений над стогом показалась его взлохмаченная голова с неизменной косичкой. Он выпрыгнул наружу, погладил подошедшую бродячую псину и бодро куда-то направился.       Шэй усмехнулся. Как бы Хэйтем ни был занят делами Ордена, сына он знал прекрасно — и его привычки, и даже то, как тот ведет себя, когда думает, что его не видят.       За пару дней в Бостоне не произошло ничего значительного. За исключением, конечно, того, что Шэй выполнил свою угрозу — в первый же день, приехав поутру, он озаботился тем, чтобы отыскать и купить несколько интересных книг, и пришел в комнату подростка с тяжелым свертком.       — Коннор, — он заглянул парню в глаза и, увидев там тревогу, продолжил. — Мы с твоим отцом хотим отправиться в кабак. Мистер Кенуэй сомневается, что тебя можно здесь оставить одного, но я в тебе уверен. И если ты обещаешь, что проведешь вечер, ночь и утро в гостинице, то этим очень меня обяжешь. Мне просто необходимо напиться, это важно.       Коннор выслушал эту почти торжественную речь с любопытством, а потом и спросил:       — А вы не хотите взять меня с собой?       — Пить вредно, — заявил Шэй. — А мы тамплиеры, нам можно.       Коннор развернул сверток, с интересом изучил книги и немного ехидно уточнил:       — Что, и даже можно полночи жечь свечу?       — Можно, — заверил его Шэй. — А еще я дам тебе карманных денег, и ты сможешь заказать у хозяина каких угодно вкусностей. И тебе все сюда принесут.       — Идет, — оживился подросток. — Обещаю, я никуда не пойду и никуда не денусь.       Решив таким образом вопрос безопасности, Шэй немедленно отправился в общую спальню по соседству. Это было единственным, что его не устраивало в долгожданном отдыхе: двое мужчин не могли себе позволить снять семейный номер, а потому кровати, конечно, были раздельными, так что спать на плече Хэйтема было затруднительно. Тот не соглашался тесниться на одной койке, и Шэй со вздохом ему уступил — действительно, это было не слишком удобно. Ну вот совсем не удобно.       Однако это не помешало им после грандиозной пьянки проснуться в обнимку. Шэй не помнил, чем кончился вечер, и мучился от адской головной боли, но на жалобную просьбу принести воды спящий с краю Хэйтем среагировал мрачным: «Спи так, предатель», — и вставать не пожелал. Шэй встревожился, пытаясь понять, почему «предатель», но похмелье взяло свое, и он провалился в сон. А к полудню Хэйтем проснулся и безжалостно любовника распихал. Правда, воды принес.       — А что вчера было? — Шэй жадно напился прямо из графина, но взгляд не поднимал. — И почему... — он потянулся к брови и нащупал свежую ссадину.       — Не помнишь? — голос Хэйтема прозвучал язвительно. — В таверну, где мы отдыхали... Хотя это гордое слово, ты тогда уже в таком состоянии был... Пришла компания ирландцев. И если бы не твои пьяные шуточки, то и потасовки бы не было. А когда драка все-таки началась, ты туда влез. За ирландцев, разумеется! Раскидал всех, и мне пришлось приложить тебя наручем.       — Чтобы я никого не убил? — осторожно уточнил Шэй.       — Нет, чтобы отстоять честь англичан, — высокомерно бросил мистер Кенуэй. — В конце концов, не только ты есть у ирландцев.       Шэй снова попытался отпить и только после этого рассмеялся хриплым, каркающим смехом. В голове мелькнули смутные образы, и нечеткое воспоминание о том, как Хэйтем расшвыривал в кабаке «врагов»... Может язвить сколько угодно, но сам мистер Кенуэй тоже был пьян, раз уж принял участие!       — А что было дальше?       — Ничего особенного, — сарказм Хэйтема был настолько густой, что ложкой не провернуть. — Когда все успокоились, ты расплатился за сломанный стол, два стула и десяток разбитых кружек. Потом мы снова пили, потом ты рыдал у меня на плече. А позже я был вынужден повести тебя в гостиницу, потому что сам ты едва на ногах стоял. Спотыкался, чуть не падал, но при этом всю дорогу обещал, что будешь меня любить, когда мы вернемся.       Шэй пригнул голову и несчастно спросил:       — И..?       — И заснул сразу, как только я сгрузил тебя на кровать, — буркнул Хэйтем. — А я, знаешь ли, тоже был не вполне трезв, так что даже лег с тобой. Мы своим возвращением под утро здесь всех разбудили и перепугали, поэтому к нам утром даже никто не стучался, чтобы убраться.       Все это было позавчера и вчера, а сегодня Хэйтем, собранный и подтянутый, стоял у окна и глядел, как Коннор перемахнул через забор и исчез в кондитерской лавке.       — Пожалуй, нам стоит заняться делами, — заметил мистер Кенуэй. — Найти рабочих, которые согласятся отправиться в Дэвенпорт, заказать материалы... А мне еще неплохо бы разыскать Чарльза и узнать из первых рук, что тут происходит. После «бостонской резни» в городе стало спокойнее, но это только на первый взгляд.       — «Бостонской резни»? — Шэй мгновенно выхватил самое важное. — Что это было и зачем ты это устроил?       — «Резня» — громкое слово, — фыркнул Хэйтем. — Погибли пятеро мирных жителей, но ты можешь не думать, что эти смерти на моей совести. Я, конечно, немного помог... Точнее, Чарльз немного помог по моему приказу, но это все равно бы случилось. И лучше раньше, чем позже. К тому же, если бы это случилось позже, жертв могло бы быть больше.       Шэй кивнул. Он пока плохо понимал, как обстоят дела в колониях, но не сомневался, что Хэйтем ничего не делает зря. Раз некое событие получило имя, следовательно, оно было знаковым. А знаковые события с таким скромным списком жертв... Что ж, действительно могло быть и хуже.       — Ты знаешь, где здесь что? — Шэй настроился на деловой лад. — Дерево и металл заказать нетрудно, а уж о качестве я позабочусь. А вот найти толковых работников...       — Есть предположения, — Хэйтем выглянул в окно. — Нам стоит поторопиться, чтобы успеть перехватить Коннора, пока не удрал куда-нибудь еще. Честно говоря, я бы предпочел не брать его с собой. И на Чарльза он до сих пор реагирует нервно, и еще... Мне не жаль денег, я готов оплатить любые расходы, но мало кто из хороших мастеров согласится добровольно выехать из относительно безопасного города в сторону фронтира. Нам нужны такие люди, которым нечего терять, а такие в безопасных местах не водятся.       Шэй пожал плечами:       — Нас двое, так что головорезов я как-то не боюсь.       — Ты — нет, а вот я опасаюсь за Коннора, — сухо откликнулся Хэйтем.       — Я сам наточил и смазал его клинки, — возразил мистер Кормак. — Действуют отлично и бесшумно. К тому же, Коннор неплохо управляется и со своим луком, и со своим томагавком. Да и мы сможем его защитить. И потом, что, драться обязательно?       — В твоей компании обычно да, — не проникся Хэйтем. — Но выбора нет, придется взять его с собой. Я обещал, что он сможет сам контролировать восстановление корабля, и намерен сдержать слово.       Собрался Шэй мгновенно. С оружием он не расставался, а накинуть плащ много времени не надо. Двери за собой Хэйтем запер — не то чтобы у них было с собой много имущества, но не хотелось, чтобы кто-то из посетителей рылся в личных вещах. Шэй рассеянно подумал о том, что неплохо бы пошить несколько смен белья, поскольку перед срочным выездом за Коннором у него не нашлось времени даже дождаться багажа с «Морриган».       На первом этаже Хэйтем извинился и отошел к стойке, где испросил бумаги и чернил и набросал короткую записку. Сложил конвертиком, накапал воском со свечи и запечатал перстнем. Присвистнул и наказал подбежавшему мальчишке-посыльному:       — Доставь это в гостиницу «Четвертая миля», мистеру Ли в собственные руки. Если его не окажется, то не отдавай никому и верни мне вечером.       — Сделаю, сэр, — поклонился мальчик, и Хэйтем протянул ему монетку, а потом и вернулся к Шэю и, сделав знак следовать, отправился к выходу.       Мистер Кенуэй заговорил уже только на улице, убедившись, что никто не подслушивает:       — Думаю, стоит начать с портового района. Во-первых, там доки, а значит, найдутся мастера корабельного дела. Во-вторых, гаже кварталов во всем Бостоне нет. Сам я провел здесь в начале марта всего три дня, так что больше знаю из донесений, чем лично, но опыт подсказывает... Коннор!       Подросток, выбравшийся из кондитерской лавки весьма нетривиальным образом — через крышу, замер, а потом и спрыгнул вниз. И при этом имел вид нашкодившего щенка.       — Что ты там делал? — строго вопросил мистер Кенуэй.       — Ничего особенного, — Коннор запихнул руки в карманы и поглядел исподлобья.       — Коннор, — строго призвал его Хэйтем. — Мы же договорились.       — Лавочник назвал меня краснокожим, — сердито отозвался парень.       Шэй вмешался и закончил за него:       — Дай угадаю: после этого тебе не захотелось ему платить?       — Я честно заплатил за конфеты, — Коннор дернул плечом. — И честно заплатил за оскорбление, как учит Тавискарон. Просунул ему между стропил дохлую крысу. Пройдет пара дней — и он полкрыши разберет, только бы ее найти.       — Коннор... — Хэйтем прикрыл глаза рукой.       Шэй фыркнул и утешающе обратился к любовнику:       — Не стоит так переживать, скальп же не снял и томагавком не размахивал. Так что все в порядке.       — Действительно, все в порядке, — мистер Кенуэй несколько успокоился и вздохнул. — Коннор, мы собираемся отправиться за материалами и рабочими для твоего корабля, так что если ты хочешь пойти с нами, то бегом в гостиницу мыть руки после дохлой крысы. Мы подождем тебя здесь.       Подросток дунул в гостиницу, а Хэйтем страдальчески произнес:       — Видишь? Ну вот что мне с ним делать?! Где он вообще дохлую крысу нашел...       — Наверное, сам убил, — предположил Шэй. — Коннор хороший охотник.       Мистер Кенуэй покачал головой и вернулся к прерванному разговору:       — Я отправил письмо мистеру Ли, чтобы подстраховал нас, поскольку мне неизвестно, что сейчас творится в доках. Точнее... Немного известно. Чарльз докладывал, что кто-то мутит воду и подбивает местных на восстание. Это не очень хорошо.       Шэй свел брови и осторожно проговорил:       — Но ведь ты сам стремился к тому, чтобы...       — Во всем нужна мера, — Хэйтем недовольно огляделся, точно Бостон был его собственностью — и при этом не отвечал высоким требованиям магистра Ордена. — Мне нужны не уличные беспорядки, а спланированная акция. Мелкие бунты только ухудшат обстановку в городе и дадут право Британии представить события как преступную деятельность. А преступления должны совершать исключительно представители Короны, а не рядовые бостонцы.       — Так не бывает, — рассудительно заметил Шэй. — Маятник нельзя раскачать в одну сторону.       — Значит, не должно быть доказательств, что деятельность преступна, — бросил Хэйтем. — Никаких циркуляров, выступлений и прочей чепухи, которая только сотрясает воздух. Чарльз должен сдерживать беспорядки, пока Джонсон пытается наладить связи между местным населением и колонистами. И то, и другое — задачи не из легких, так что даже неплохо, что мы оказались здесь.       — Хэйтем, — Шэй поглядел ему прямо в глаза. — Не стоит слишком погружаться в работу, иначе все то, о чем вы договорились с Коннором, пойдет прахом. Ты нужен ему, ты нужен мне.       — Обещаю, не буду, — Хэйтем слегка улыбнулся. — Но оказаться здесь и не проверить — выше моих сил. А вот, кстати, и Коннор. Несется, как будто за ним гонятся. Не гонятся?       — Вроде нет, — Шэй пригляделся. — По крайней мере, пока.       Подросток приблизился, отдышался и одернул отвороты плаща, чтобы выглядеть немного пристойнее. Из-за воротника выпала соломинка... Потом потянулся в карман и, выудив оттуда бумажный сверток, предложил:       — Хотите?       — Нет, благодарю, — вежливо отказался Хэйтем. — Идти по улице и жевать... Нет.       — А я буду, — Шэй протянул руку и, получив липкий комок, забросил его в рот.       Хэйтем на это непотребство глядеть не пожелал, резко развернулся, сложив руки за спиной, и зашагал по улице, на ходу поясняя:       — Мистер Кенуэй, мы отправляемся в доки. Если мои сведения верны, то это скверное место. Там вас могут назвать краснокожим или дикарем, а меня — оккупантом или подонком. И наградить еще многими нелестными эпитетами. Однако мы идем туда не для того, чтобы воспитывать всякие отбросы, и не для того, чтобы заставить их отказаться от сниженного разговорного стиля. Мы идем туда с конкретной целью, а потому...       Шэй хотел было возмутиться, но конфета намертво склеила челюсти, и он не смог вовремя среагировать. Судя по блеску глаз Коннора, тому тоже не понравились инструкции, но у него были те же проблемы.       Хэйтем приостановился, оглядел обоих и удовлетворенно заметил:       — Кажется, эти конфеты — превосходное изобретение.       Шэй с чавканьем «расклеился» и раздраженно буркнул:       — Если мы будем безответно сносить оскорбления, то эти ребята быстро решат, что мы легкая добыча.       — Я готов им платить, — снисходительно бросил Хэйтем. — А у этих «ребят» монеты в карманах не задерживаются, так что те, у кого побольше мозгов, заработают. А у кого их нет... Я не собираюсь провоцировать драку, но готов ответить, если кто-то нападет. Но больше все-таки надеюсь на то, что Чарльз получит мою записку и придет по моему приглашению.       Тут наконец прожевал и Коннор:       — Отец, зачем ты его позвал?       — Мистер Ли давно работает в Бостоне и по роду деятельности должен быть неплохо знаком с бостонским «миром теней», — наставительно заметил мистер Кенуэй.       — Да? — подросток поглядел недоверчиво. — А что он тут делает?       — Ассасинам знать не положено, — фыркнул Хэйтем.       — Надеюсь, ты, Коннор, после этих слов не побежишь следить за мистером Ли? — поинтересовался Шэй.       — А чего за ним следить, сам придет, — буркнул парень. — Ладно, я понял. Идем, ни с кем не заговариваем... А как же тогда найти продавцов и мастеров? Отец, ты обещал, что я буду все делать сам!       Шэй вмешался:       — Очевидно, что к таким людям нельзя прийти со словами: «Будьте любезны пару фаденов вяза, сэр». Говори с ними проще, на одном языке.       — На мой взгляд, не стоит опускаться до их уровня, — сдержанно заметил Хэйтем. — Коннор, ты всегда можешь сохранить достоинство, если сразу поставишь этих людей на место.       — Понял, буду действовать по обстановке, — вздохнул Коннор.       А обстановка вокруг и впрямь становилась все менее приятной. Откуда-то понесло помоями и чем-то тухлым. Гостиница «Зеленый дракон» вовсе не была роскошным заведением, просто была памятна для Хэйтема, но по сравнению с теми кварталами, где оказалась компания, казалась весьма фешенебельным местом. Домики становились все ниже, и все виднее была отчаянная бедность, выглядывающая отовсюду: облупившаяся краска, гнилые доски, грязь, которую растаскивали собаки, свиньи, куры и чумазые дети.       Хэйтем брезгливо поддернул плащ, Шэй едва не вляпался в раскисший трупик вороны.       Впереди замаячили нескладные строения — мастерские и доки, где среди смол и ядовитых паров свинца изготавливали и ремонтировали суда — большей частью, конечно, рыболовецкие и небольшие прогулочные.       Шэй подавил желание взять Коннора за руку. Во-первых, подросток этого уже не поймет; во-вторых, парень вытянулся почти до роста взрослого мужчины, так что подобная забота в таком месте вызовет только презрение и смех. Шэй видел, конечно, что на них пялятся с любопытством и обсуждают, особо не скрываясь, но как раз это было нормально. Нужно было отыскать кого-то более-менее дружелюбно настроенного, кто сможет подсказать, к кому обратиться и где искать нужных людей.       Мимо кто-то пронесся на огромной скорости, и Шэй с трудом успел опознать юркую фигурку уличного мальчишки. За мальчишкой гнался грязный и заросший мужик лет сорока, красные пятна на щеках и носу которого подсказывали, что мужик этот давно и хорошо пьет. Мужик тряс кулаками, но совсем запыхался и из-за одышки не мог даже проорать, что думает насчет... карманника, кого же еще? Шэй момент упустил — мальчишка пронесся мимо слишком быстро, а вот Хэйтем успел среагировать и рванулся в сторону, сбив того с ног. Коннор напряженно глядел на разворачивающуюся сцену, но не вмешивался.       — Верни, что украл, — рявкнул мистер Кенуэй и, подняв ребенка, встряхнул его за шиворот.       Мальчишка вывернулся, как угорь, но при этом сбросил тощий кошель — видно, чтоб не преследовали, и скрылся среди ветхих строений с ловкостью бродячего кота.       Мистер Кенуэй подобрал кошелек и протянул его мужику, который, подбежав, оперся на колени, пытаясь отдышаться.       — Ваше? — бросил Хэйтем.       — Мое, — мужик потянулся за кошельком и бережно упрятал его за пазуху. — Вот ведь шельмец, я на эти шиллинги месяц работал!       Шэй оглядел мужика и пришел к выводу, что каким бы ремеслом тот ни владел, нанимать его нельзя — руки, поди, трясутся, толку от такого работничка... Но если ему приплатить, наверное, он вполне сможет что-то подсказать.       Хэйтем, не говоря ни слова, подтолкнул Коннора, и тот немного неуверенно спросил:       — Мистер, нам нужно найти корабелов.       Мужик глянул на Коннора, потом перевел взгляд на Хэйтема — и даже улыбнулся:       — Батя твой ловкий. Корабелы тут все, а тебе чего надо-то?       Тут Шэй подумал, что Коннор, наверное, понятия не имеет, что ему нужно. До того все разговоры велись довольно туманно — мол, нужны мастера. А вот какие, сколько, какого уровня... Откуда парнишке знать?       — Плотники, краснодеревщики, — пояснил Шэй, подходя. — Человек десять. А еще пару кузнецов, медник, парусный мастер.       Мужик внимательно осмотрел мистера Кормака и хохотнул:       — И твой, выходит, сынок? Как же он у вас получился-то? Ладно-ладно, не кипятись, я тебе все расскажу. А скобарь не нужен? Я ведь тоже кузнец, а деньги позарез нужны.       Шэй с сомнением на него поглядел, но Коннор успел раньше:       — Если вы готовы отправиться во фронтир...       — Да хоть к черту лысому на рога, — ухмыльнулся тот. — Сколько заплатишь-то?       — Полное обеспечение и двадцать фунтов за два месяца сверху, — бросил Хэйтем. — Но это только в том случае, если вы будете работать, а не пить.       — Так я и пью, потому что работы нет, — хмыкнул мужик. — Что еще делать-то бобылю. А что строить-то надо? Корабль? Ты капитан, что ли? — он воззрился на Шэя.       — Корабль, — кивнул мистер Кормак. — Но не строить, а ремонтировать. А капитан — он.       Мужик поднял брови, осмотрел Коннора и пришел к выводу:       — Жидковат. Но, поди, выучится, куда денется, — тут он повернулся к Хэйтему, признав в нем главного по финансовым вопросам, и подмигнул. — Я вам и плотников, и кузнецов, и кого хотите наберу. А уж ежели монетку за это дадите, так и вовсе ваши следы в пыли целовать буду.       — Вот только этого не надо, — поморщился мистер Кенуэй. — Рабочие нам действительно нужны. Как тебя зовут?       — Петерсон я, — охотно отозвался мужик. — А вас?       — Я — капитан Кенуэй, — Коннор вскинулся. — Вы будете работать под моим началом. А кого вы еще собираетесь привести?       — Известно кого, — Петерсон даже приосанился. — Брикстона, славный малый и медник отменный. Немножко часто блюет, но это у него от кислот. Потом Стоунер — он вам любую загогулину из дерева выточит. А вот с парусами — тут голову надо поломать. У нас здесь весельные обычно просят, а паруса — разве что на лодочки, девчонок катать.       — Восстановить нужно бриг, — веско произнес Шэй. — Справитесь?       — Анжинера надо, — уверенно заявил Петерсон. — Раз целый бриг, то куда ж без анжинера? Мы-то только тесать и плавить обучены. А анжинеров в наших краях не водится, брезгуют.       — Инженера найдет Питкэрн, — мистер Кенуэй втянул воздух носом. — А то тут, пожалуй, не только не восстановят, но и то, что осталось, потопят. Вот что, мистер Петерсон, мы вернемся завтра и посмотрим, кого вы отобрали для выполнения работ. Когда команда будет готова, я назову вам координаты, куда следует добраться.       — Спасибо, мистер Петерсон, — поблагодарил Коннор. — Я приду завтра.       Шэй ободряюще улыбнулся мужику и первым шагнул в сторону, а едва немного отошли, как заметил:       — Питкэрн — это, конечно, хорошо, но я думаю, что не лучшая идея. Пока письмо дойдет до него, пока его ставленник доберется... Слишком много времени. И инженера, и парусных дел мастера надо искать в Бостоне. Только не в этих доках, тут мы ничего не найдем. Может, поместить объявление в газетах?       — Нет, — Хэйтем категорически отказался. — Достаточно того, что мы пришли и понабрали неизвестно кого. Предлагаю обойти доки, выйти на пристань и закупить у капитана порта материалов. Шэй, ты здесь не торговался?       — Нет, — капитан Кормак покачал головой. — Когда я бывал в этих краях, всегда стремился в Нью-Йорк. Но кое-что про здешнего слышал. Думаю, договоримся.       Коннор молчал, молчал, а потом сумрачно выдохнул:       — Если Чарльз Ли тут давно сидит, то, может, у него спросить, где искать инженеров?       Шэй даже глаза распахнул. Свершилось!       — Недурная идея, — одобрительно заметил Хэйтем. — Когда увидимся с мистером Ли, ты справишься у него, может ли он...       — Отец! — Коннор явно возмутился. — Я — у него?!       — Ты же все хотел сам, — усмехнулся мистер Кенуэй. — А идея действительно перспективная.       — Тамплиер, — обиделся Коннор.       — Я тоже тамплиер, — Шэй с трудом удерживался от смеха. — И думаю, что тебе стоит учиться договариваться. И знаешь что? Думаю, когда мистер Ли услышит от тебя просьбу, он предоставит тебе луну с неба — от удивления.       Коннор явно задумался, и на лице его проступило мстительное выражение. Теперь Шэй видел, что и Хэйтем отворачивается, чтобы скрыть улыбку.       — Ну ладно, — протянул подросток. — Посмотрим.       Из доков выходили другим путем, не тем, которым пришли. По мере приближения к пристани — Шэй уже чувствовал запах соли, пробивающийся сквозь вонь кож и свинца, — становилось понятно, что лучше бы шли прежним путем. Впереди явно что-то происходило. Хэйтем несколько занервничал и приостановился:       — Может, обойдем?       — Нет, — упрямо заявил Коннор. — Ассасины не проходят мимо.       — Ой, не скажи... — протянул Шэй. Но спорить не стал.       Мистер Кенуэй деловито прошагал вперед, явно готовясь принять возможный удар на себя. Шэй рванулся было за ним, но волевым усилием замедлил ход — нельзя оставить Коннора без защиты, Хэйтем ему этого не простит. А сказать, откуда ждать неприятностей, мистер Кормак пока не мог.       Шэй постарался оценить обстановку раньше, чем нарушители спокойствия — до уха уже доносился лязг оружия и крики — заметят новоприбывших. И наконец разглядел: несколько вооруженных горожан в тканых масках на пол-лица окружили пристройку к зданию мануфактуры и орали внизу; их сотоварищи с кем-то ожесточенно дрались, но Шэй не понимал, с кем — ни одна из сторон не имела никакой символики, и различить воюющие стороны можно было только наличию тряпки на лице.       Из криков, впрочем, кое-что становилось понятным.       — Узурпатор! — разносилось на всю округу. — Ы... Ынтырвент!       — Интересно, кто здесь «ынтырвент», — бросил Хэйтем через плечо, но выяснять не стал — красиво вписался в драку.       Шэй раздраженно выдохнул — вот с Хэйтемом всегда так. Сначала наблюдает с гордым видом, а потом миг — и уже в самом центре заварушки. Хоть бы объяснил, что происходит!       — Отец! — Коннор воскликнул это слишком громко, привлекая к себе ненужное внимание, и бросился вслед за Хэйтемом.       Шэй тут же рванул следом, выхватывая саблю и кинжал из ножен и уже не задумываясь о том, что происходит и о мотивах Хэйтема. Коннор, конечно, вооружен, и драться умеет, но в серьезной схватке никогда не был, так что большинство его умений — теоретические.       Шэй прикрыл Коннора, рвавшегося к отцу, собой, и попытался оттеснить от толпы. И сразу же выяснил, что люди в масках оказались не столь слабыми соперниками, как можно было подумать по их бедным неказистым одежкам и дрянному оружию. Шэю дважды пришлось защищать Коннора, который упорно пробивался вперед и неимоверно раздражал. А Хэйтем уже, конечно, красиво развернулся в самом центре разъяренной толпы.       Несколько отстраненно Шэю подумалось, что неизвестно, как подросток среагирует на то, что происходит. Когда-то он видел смерть матери и сородичей по племени, но то, что происходит здесь — это совершенно другое. Видел ли Коннор когда-нибудь, как его отец убивает? Вроде бы нет, но точно Шэй этого не знал.       Шэй вообще не понимал, зачем Хэйтем вмешался. Можно было бы и со стороны полюбоваться. А уж если решил влезть, то не стоило ли для начала выяснить, за кого влезать-то?       Количество противников постепенно уменьшалось, но Шэй понимал, что время играет против. Какая бы ни была в Бостоне обстановка, на чьей стороне ни был перевес, ни одно правительство не смирится с резней на улице, иначе город просто потонет в беспорядках. А это значит, что скоро вмешаются представители закона — плевать, какого.       — Хэйтем, — Шэй даже позвал любовника по имени, — надо уходить или менять тактику!       Мистер Кенуэй повернулся на голос, и тут Шэй похолодел. Возглас настиг Хэйтема в неудачный момент — тот отвлекся, а один из противников уже занес длинный нож. Шэй мгновенно выхватил пистолет и выстрелил наудачу, не целясь. Конечно, не попал, и теперь понимал — не успеет. Не успеет не только защитить, но и дать понять, откуда ждать удара. Однако человек в маске едва успел замахнуться, как внезапно замер, как будто его что-то отвлекло, а потом вдруг начал заваливаться назад.       Шэй не сразу понял, что произошло, и только когда тело уже рухнуло на землю, под ноги дерущимся, увидел, что ткань на лице мертвеца пропитывается кровью, а из глаза торчит стрела. Такие стрелы мистер Кормак бы узнал как угодно — Коннор их делал сам.       Замедлившееся было время набрало ход, но теперь Шэй уже знал, что делать. Он обрел хладнокровие и разрядил второй пистолет в следующего противника, а потом и Хэйтем небрежным жестом перерезал кому-то горло. Где-то неподалеку послышался стук барабана — и выжившие противники рассыпались в стороны. Кто-то быстрее, кто-то, кто помогал раненым — медленнее. Времени оставалось в обрез.       — Коннор! — Шэй обернулся и увидел бледное и испуганное лицо подростка. — Ты в порядке? Не ранен?       — Нет, — Коннор вцепился в лук, словно не знал, куда его девать. — А ты, отец?       — Я тоже в порядке, — бросил Хэйтем. — Разбираться будем потом. Где-то здесь должны быть мои люди.       — Магистр! — послышался возглас облегчения с пристройки.       — Ли! — мистер Кенуэй явно был не в восторге. — Почему ты, черт возьми, торчишь на крыше?!       — Потому что ты прислал мне эту чертову записку! — так же раздраженно отозвался Чарльз и спрыгнул вниз. — Узурпатор, — передразнил он нападавших. — Я знал, что это случится, как только я приду в доки.       — Я призвал тебя, чтобы ты меня защитил, — нервно хмыкнул Хэйтем. — Оригинальные у тебя представления о защите.       — Я выполнял твой приказ, Кенуэй, — буркнул тот. — Ты же не спрашивал, могу ли я это сделать и могут на меня тут напасть целой толпой или нет. Приказ был ясным и недвусмысленным.       — Уходим! — скомандовал Шэй, не дожидаясь, пока эти двое наговорятся. Звук барабана приближался, а тут еще и бледный Коннор, который явно плохо осознает, что надо делать и куда бежать.       Несколько выживших из свиты Чарльза подтянулись ближе, и Шэй даже одного узнал — вроде бы раньше видел его в доме Хэйтема.       — Уйти лучше порознь, — безапелляционно высказался мистер Ли. — Иначе есть шанс, что это повторится. Вас всех тут пока не знают, хотя такими темпами скоро будут знать. Но пока можете уходить как нормальные люди.       — А ты? — нахмурился Хэйтем.       — А у меня найдется пара секретов, которые я открою тебе потом, — рявкнул Чарльз. — Ну же! Иначе нас сейчас прихватят на месте и повесят. Будет обидно.       — Я сам тебя когда-нибудь повешу, — бессильно высказался мистер Кенуэй и, шагнув к Шэю, положил руку сыну на плечо. — Идем, Коннор. Возможно, уходить придется не самым простым путем.       Путь и впрямь оказался непрост. Чарльз Ли скрылся в узком проулке, а вот Хэйтем направился на мощеную улицу, но когда звук барабана раздался и оттуда...       — Коннор, — Шэй помог подростку перекинуть лук на спину и подтолкнул в сторону ближайшего ящика, откуда можно было перебраться на карниз, а потом и через балкон на крышу. — Давай-ка наверх.       К облегчению Шэя, подросток спорить не стал, а легко вскарабкался на крышу. В этом он был похож на белку — мгновенно забирался на любую высоту. Впрочем, Хэйтем, который полез следом, не отставал. Шэй забирался последним, и даже успел подумать, что таких семейных прогулок он никак не ожидал.       На соседней крыше стоял солдат с мушкетом, но Шэй заранее «снял» его дротиком со снотворным и поторопил спутников:       — Быстрее, пока не очухался.       Крышами пробежали еще несколько домов, перебрались через улицу, и только там Хэйтем позволил себе, внимательно оглядевшись, спланировать вниз, в заросли каких-то кустов. Шэй проследил за прыжком Коннора и, убедившись, что мистер Кенуэй успешно выудил сына из кустов, спустился последним.       Чувство опасности несколько улеглось, и неожиданная мирная тишина, прерываемая только поскрипыванием чьей-то повозки за углом, оглушила.       Хэйтем мигом озаботился самым важным. Он достал из нагрудного кармана белоснежный платок и бережно отер лицо Коннора от крови, заглянув в глаза:       — Ну, как ты? — Шэй никогда еще, кажется, не слышал от возлюбленного такого мягкого тона. — Если я правильно понял, ты меня спас.       — Зачем мы вообще вмешались туда? — нижняя губа подростка предательски дрогнула. — Чтобы спасти Чарльза Ли?!       — Потому что ассасины не проходят мимо, — вполне мирно пояснил ему Хэйтем и слегка улыбнулся. — Тамплиеры тоже далеко не всегда могут себе позволить пройти мимо. И потом, это я спас мистера Ли, а ты спас меня.       — Отец, — Коннор помотал головой, — так нельзя. Нужно было попробовать поговорить.       — С кем? — мистер Кенуэй произнес это куда жестче. — Это толпа, Коннор. Она опасна, с какой бы стороны ты ни находился. Когда люди уже взялись за оружие, остановить их нельзя, потому что всегда найдется кто-то, кто перережет глотку миротворцу.       Коннор прерывисто вздохнул и, будто не удержавшись, прижался к отцовскому плечу:       — Я убил человека.       Шэй шагнул ближе и положил ему руку на плечо:       — Это было неизбежно, если ты не хотел наблюдать со стороны, — голос прозвучал почти сочувственно. — Я говорил тебе, что убивать придется не только зверей. Кому-то другому я бы мог сказать, что еще не поздно выйти из игры, но... Ты и сам все понимаешь, Коннор.       Парень вздохнул, отлепился от плаща Хэйтема и повернулся к Шэю:       — Кого я убил? Кто эти люди в масках?       Шэя этот вопрос тоже интересовал, и Хэйтем ответил:       — Это так называемое «освободительное движение», они называют себя «сыны свободы». Они носят маски и добиваются освобождения колоний. По крайней мере, они так считают. Но множество людей — и я в их числе — считают иначе.       — Мой народ... — начал было Коннор, ни мистер Кенуэй перебил:       — Твой народ тут сейчас ни при чем. Ты думаешь, эти люди в масках борются за права индейцев? Нет, они борются за себя. И методы, которые они используют, далеко не каждому покажутся приемлемыми. Нападения, убийства, поджоги, клевета, — они считают, что все средства хороши. Задумываются ли они над тем, как будут жить индейцы, если они добьются восстания? Едва ли. Впрочем, Коннор, я охотно подискутирую с тобой на эту тему, тогда, когда мы с Шэем сможем хотя бы переодеться. На тебе, я вижу, крови нет, это хорошо. И... спасибо, Коннор.       — Не за что благодарить, — подросток притих. — Шэй защищал меня, я — тебя. Ты бы тоже защитил меня или Шэя, если бы повернулось наоборот. Почему ассасины и тамплиеры не могут действовать сообща? Потому что ты хочешь, чтобы Британия все захватила?       — Вот чего я уж точно не хочу, — хмыкнул мистер Кенуэй. — Но в политику тебе рановато. Лук и скрытые клинки тебе сейчас понятнее и ближе, но бороться ими за права целого народа нельзя. В одиночку много не навоюешь. Идем, нам нужно добраться до гостиницы.       Коннор нахохлился, сунул руки в карманы и вдруг предложил:       — У меня еще конфеты остались, хотите?       Шэй больше на коварную конфету ни за что бы не согласился, а вот Хэйтем вдруг кивнул:       — Давай. Не думаю, что жевание на ходу сильно навредит моему внешнему виду.       Шэй улыбнулся, когда компания отправилась к «Зеленому дракону» грязными задворками. Какая семья — такие и прогулки.