Наркотик

Изуку проснулся как обычно — в семь часов. Его режим остался таким ещё со средней школы, после того, как он опоздал один раз на урок вредного учителя. Тот его сильно отругал, а для отличника и прилежного ученика, как Деку, это было очень суровое наказание, несмотря на то, что хулиганов, бывало, и к директору вызывали с родителями за очередную драку или разбитое окно. Больше Изуку не опаздывает и часто приходит заранее, за полчаса или даже за час. Он заправил кровать и умылся. Омега уже не пытается расчесать свои мягкие кудри, потому что он бы стал похож на одуванчик, а не на брокколи, да и больно это. Но он взял с собой невидимки, чтобы на работе закалывать чёлку, Каминари и Киришима сказали, что ему очень идёт и он выглядит милее с такой причёской. Эйджиро по секрету ещё рассказал, что Бакуго тоже нравится, когда он так закалывает волосы. Теперь, даже если волосы не особо мешают, парень всё равно закалывает их и теперь даже иногда дома. На работе до обеда, как обычно, царит тишина и Каминари болтает без умолку с Изуку, сделав себе и ему по коктейльчику, растягивая удовольствие и потягивая его из трубочки в стакане. Повара приходят в обед, если всё-таки придёт посетитель и захочет позавтракать, то его заказ смогут принять и бармены, но это происходит довольно редко. Колокольчик над дверью звонко зазвенел, оповещая барменов о прибытии гостя. Парни перевели свои взгляды на вход. Этим гостем оказался Тодороки. Юноша так же классически одет, только теперь во всё светлое, а его белые волосы зачёсаны в левую сторону так, что чёлка хоть немного, но прикрывала его шрам на лице. Он уже со входа обратил внимание на Изуку и направился к нему. Каминари как-то странно ухмыляется и что-то, кажется, шепчет, но веснушчатый не слышит. В руках гетерохромного небольшой букет белых роз и… тот самый платок Изуку, что он дал парню в прошлый раз. Теперь он казался почему-то чище и белее. — Добрый день, — спокойно произнёс юноша, мельком посмотрев и на Каминари, показывая, что он его не игнорирует. — Здравствуйте! — громко ответил Денки с улыбкой. — Д-добрый день… — робко ответил Изуку. — Это вам, Мидория, — парень протянул бармену букет цветов, — прошу прощения, я не знал ваших предпочтений, поэтому выбрал на своё усмотрение. — Бармены смотрели в недоумении на парня и цветы. Изуку неуверенно взял букет так, словно цветы были живыми и при резком движении могли заплакать, словно маленький ребёнок после сна. — А, эм, спасибо!.. Это так неожиданно… — А почему белые, а не красные, как обычно? — спросил Каминари. — Красные показались мне немного вульгарными, поэтому я выбрал белые. К тому же, глядя на них, я почему-то сразу же вспомнил о вас, — он перевёл свои голубой и серый глаза на зеленоглазого, что аккуратно держал букет. От этого стало приятно. — Вам не нравится? — Нет-нет, что вы! Они прекрасны и очень приятно пахнут! — Мидория замотал головой и обнял букет, искренне улыбаясь альфе. Тот замер на миг, затем улыбнулся в ответ. — Вот, — сказал он, протягивая сложенный платочек парню, — это ваше. Спасибо за него. — Ох что вы, не стоило! — Я хотел бы отблагодарить вас. Могу я пригласить вас поужинать со мной в этот вечер? — альфа с надеждой посмотрел на омегу, а тот в свою очередь на него, после, заметив движения со стороны своего начальника, перевёл взгляд на него. Блондин явно указывал на то, чтобы тот не соглашался и он робко ответил, что не сможет. Огонёк в разноцветных глазах потух, а плечи опустились. — Н-но я свободен в эти выходные! В-вас это устроит? — парнишка не хотел обижать гетерохромного, а его начальник шлёпнул себя ладонью по лицу. Глаза альфы засияли пуще прежнего. — Правда?! Тогда я приеду за вами лично в восемь часов вечера, вас устроит это время? — Эм, да… Да, конечно! — Изуку мило улыбнулся парню, что тот мог бы ослепнуть от такой яркой улыбки. Его сердце затрепетало. Почему? Задал себе вопрос Шото. Наддверный звонок дал знать о пришедшем новом госте, который сразу же начал весело кричать своему «‎любимому». — Денки-и-и! — пропел Киришима, буквально подплывая к бару на волнах любви, впрочем, как и сам Денки. — Эйджичка-а! — влюблённые практически без всякого стеснения начали обниматься посреди бара. Мидория смотрит на это явление как обычно — уже привык, да и считает это очень даже милым. А вот Тодороки смотрел на это с удивлением. Но когда они с Киришимой встретились взглядами, то оба изменились в лице. Красноволосый встал перед своим омегой и оглянулся на Изуку за стойкой с букетом. — Чего ты здесь забыл? — Я просто пришёл поблагодарить Мидорию. Только и всего. — Тодороки говорил спокойно и безэмоционально. После он повернулся вполоборота к бармену и сказал, — до свидания, Мидория, — затем направился к выходу, но его плечо столкнулось с другим. Киришима строго посмотрел на него снизу верх из-за роста, но от него исходила угроза. Эйджиро не знал, что именно задумал этот парень, но ему не нравится то, что он так липнет к Мидории. — Держись по-дальше… — красноволосый кинул взгляд на парня за стойкой, — от этого омеги. Шото промолчал и вышел из заведения, сел в чёрный мерседес и уехал. — Эй, Эйджиро, зачем ты так? — с лёгким укором проговорил Денки. Альфа непонимающе посмотрел на своего омегу, — я имею ввиду, зачем ты прогоняешь моего клиента? Вы с Бакуго постоянно распугиваете всех моих посетителей! — Он подкатывает к Мидории, — блондин не понял, но потом покраснел от злости. — А тебя это как колышет?! — гневно закричал блондин. — Он нравится одному человеку! Не мне, спокойней, Денки! — парень выставил перед собой руки. — И кому же?! — Киришима явно не хотел этого говорить, но нагнулся и прошептал на ухо любимому. — Он понравился Бакуго, думаешь, чего он в прошлый раз так взъелся на Тодороки? — судорожно зашептал альфа. — Да ладно?! Он приревновал?! — Эйджиро кивнул, но быстро вспомнил, что рядом Изуку. — Но я хотел бы выпить ваш наивкуснейший кофе! Ничто так не бодрит, как кофеёк с утра!

***

Самый пик посетителей начался после обеда — людей было действительно много. У персонала не было и секунды перевести дыхание. С кухни доносились крики Сато, который объявлял заказы и распределял их по поварам, было слышно как на кухне кипит работа. В зале в обед бармены становились официантами и разносили еду на подносах. Многие альфы обращали свои взгляды на нового омегу-официанта, что Изуку никак не мог не заметить и это его пугало. К Каминари все просто боялись не просто подкатывать, а иногда даже обращаться. Как вы уже поняли, из-за Киришимы. Но Изуку ведь свободен, на нём отсутствует запах альфы, значит, можно гульнуть и подкатить к этому миловидному парнишке. Остаток дня и весь вечер посетителей сегодня было пруд пруди, несмотря на будний день. Вечером пришли Бакуго и Киришима, но блондин недолго был с другом: он что-то шепнул товарищу и отлучился на некоторое время. На немой вопрос Денки, Киришима с улыбкой пожал плечами, мол «Приспичило, братке». У Мидории закружилась голова и он чуть не рухнул с ног на холодный пол, но удержался за столешницу, да и Каминари, спасибо, помог — подхватил под руку. Замечая вялый и бледный вид своего подчинённого, блондин разрешил парнишке пойти домой и отлежаться, Изуку хотел отказаться, но ему действительно было плохо, хоть и на коротки миг. Он мог что-нибудь разбить и уронить в таком состоянии или же заразить. Парнишку не устраивал ни один из вариантов, поэтому он ушёл домой перед тем, как Бакуго вернулся из уборной. На улице уже довольно холодно в это время и суток. Омега сжался как только мог и обнял себя руками, чтобы как-то согреться. Безусловно, ему стало лучше на свежем воздухе и после небольшой прогулки. Видимо, для него сегодня в баре было слишком душно, много людей и сильно пахло никотином и алкоголем. Ближе к дому его отпустило совсем, но вместо неприятной слабости в теле и головокружения, у парня появилось чувство, что за ним следят. Робко обернувшись, Мидория заметил рослого мужчину, идущего прямо за ним. Он не мог услышать его запаха и понять, кто же идёт за ним, но стоило ветру сменить направление в нужную сторону и донести запах до мальчишки, как зелёные глаза расширились. Альфа. Это безусловно альфа и явно выпивший. Омега хочет себя успокоить и вдыхает через нос, выдыхая через рот несколько раз, повторяя словно мантру у себя в голове, что всё в порядке, он просто живёт в том же направлении, ничего страшного!. Но, как говорится, хрен там плавал и Изуку понял это тогда, когда мужчина ускорил свой шаг и начал тихо посмеиваться, но на этой чёртовой улице слишком хорошая акустика. — Вот блин! Хоть бы прошёл мимо, хоть бы прошёл мимо, хоть бы прошёл мимо! О боже, мамочка, спасите, кто-нибудь, мне страшно! — кричал у себя в голове веснушчатый, краем уха слыша приближающие тяжелые шаги. — Эй, детка, — протянул ядовито голос, осипший явно от курения, потому что от владельца голоса воняло перегаром и дымом. — Чего ты тут один расхаживаешь, м? — Он подошёл слишком близко и схватил омегу за тонкое запястье своей большой лапой. — Таким милашкам не пристало ходить одним по ночам, — мужчина похабно сверкнул своими крысиными глазами на парнишку. Изуку ужасно боялся. Его приятный аромат хвои и лёгкого присутствия мяты стал не притягательным и не успокаивающим, а каким-то кислым. Но, видимо, алкоголь делает своё дело, приглушая этот запах. — Из…вините, но мне правда уже пора. Отпустите, — Мидория начал дёргаться и пытаться вырваться из медвежьей хватки, но его попытки не увенчались успехом. Мужчина притянул его ближе к себе и начал шептать на ухо какие-то «сладкие речи» и лезть целоваться. На изумрудных глазах навернулись слёзы обиды и беспомощности. Что же ему делать? Этот тип в несколько раз больше самого Изуку и в сотни раз сильнее. Он начал лихорадочно обдумывать свой план по побегу и спасению своей задницы и, возможно, жизни. Парень решил закричать и позвать на помощь так громко, как только мог, но мужчина мог сильно разозлиться и начать действовать решительнее. — Помогите! Помоги-мф! — мужчина зажал ему рот рукой, а другой уже во всю лапал его ягодицы. — Ну что ты кричишь, а? Дяденька не кусается. — Зато я кусаюсь, — раздался знакомый раздражённый голос позади мужчины. Стоило ему повернуться в сторону звука и в его челюсть прилетел кулак с такой силой, что мужчина пошатнулся, тем самым отпустив омегу. — Ах ты су.! — мужчина хотел выругаться на мерзавца, который прервал такое хорошее начало ночи, но перед его лицом появилась металлическая бита. Её отполированная поверхность блестела в свете уличного фонаря так ярко, что мужчина увидел в ней свое отражение. Мужчина удивился бите перед лицом и оцепенение быстро сменилось на злость. Он мгновенно встал на ноги и, немного пошатываясь, шагнул к наглецу, который стоял в тени. Но он был остановлен ударом в бок. Он яростно кинулся на противника, размахивая кулаками. От его широких ударов парень с лёгкостью уворачивался и в последствии вышел на свет фонаря. Блондин грозно выпрямился, стискивая уже тёплую, перебинтованной специальной лентой, биту. Теперь она ярко отражает свет фонаря, пуская куда-то в темноту «солнечного зайчика». Немного сместив её расположение, парень ослепил мужчину на миг. Парень рванул вперёд, снова ударяя противника битой в бок, заставляя того согнуться, после чего резким ударом коленом в солнечное сплетение выбил весь воздух из легких. Финальной точкой в этом поединке стал апперкот, которым блондин опрокинул насильника на холодный асфальт. Мужчина жалобно рычал, словно раненый зверь, пытаясь кое-как встать или хотя бы сесть, но не получалось — головокружение не позволяло это сделать. Он что-то пробормотал и хотел было вновь ринуться в бой, но его снова остановила многострадальная бита, которую он уже успел возненавидеть. Что это за сопляк, угрожающий ему? Он поднимается на локтях и пытается сфокусировать зрение на лице парня. Но стоило ему это сделать, как его лицо вытянулось в страхе. Вот же чёрт, он что, нарвался на этого психа? Ему точно настал конец. Что же сделать, чтобы его жизнь оставили при нём. Но парень перевёл свой огненный взгляд на испуганного омегу позади себя. Блондин вновь перевёл свой взгляд на мужчину, но теперь он выглядел более грозно, нежели секунду назад. — Вали, — чётко произнёс блондин и он, немного замешкавшись, не в силах был встать из-за помутненного сознания и ватных ног. Алкоголь почти выветрился после драки и теперь голова кружилась от тумаков. Мужчина, спотыкаясь, убежал прочь, едва ли не падая из-за переплетающихся ног. Когда он скрылся за поворотом, Бакуго позволил проявить более мягкие чувства, чем злость. — Эй, Деку, ты в порядке? — он не трогает его, потому что не знает, сделает ли он этим действием хуже или лучше. Поэтому он просто стоит и смотрит на это напуганное чудо, но затем делает к нему шаг и… он ошарашенно смотрит на омегу. Изуку обнял его и сжал так крепко, как только мог, так, словно Катсуки — это спасательный круг. Его тело пробила дрожь, а футболка альфы стала намокать от тёплых слёз омеги. Бакуго не знал, что делать в подобной ситуации и как успокоить Мидорию.

***

Они расположились в комнате на диване. Омега устроился в углу, прижав ноги к груди, укутавшись в мягкий клетчатый плед. Бакуго заварил чай с лимоном и поставил чашку на тумбочку, расположенную рядом с омегой у дивана. Они хранят молчание. По окнам барабанят капли снова начавшегося дождя, набирая ритм. В доме царила тишина и идиллия, не считая раскатов грома и барабанящего дождя по окнам. Блондину надоело так сидеть, молчать и слушать редкие всхлипывания омеги. Он с громким вдохом встал с дивана и почесал свой светлый затылок, стоя на месте. Он решил уйти, чтобы не видеть этих слёз и найти того гада, чтобы избавиться от этого мерзкого и похотливого мусора. Наверное, это всё, что он мог сделать для Изуку сейчас, но, когда его слабо хватают за подол футболки, он обращает внимание на омегу. У него покраснело лицо от слёз, но выглядело это так, словно у него началась аллергия. Парнишка быстро опустил голову и тихо прошептал что-то. Кацуки не смог расслышать, поэтому немного наклонился к зеленоглазому, прося повторить. — Ос…станься со мной… — он икал на каждом слове, при этом его голос дрожал. Он поднял взгляд на удивлённого альфу и сжал его подол сильнее. — П-пожалуйста!.. — его плечи вздрогнули и он снова уткнулся лицом в чужую грудь. Боже, а ведь футболка Бакуго только-только высохла. Но его не волнует футболка. Он неуверенно поднимает руку, думая, может ли он сейчас прикоснуться к нему так, чтобы не испортить момент. Блондин решается, и кладёт одну руку на спину омеги, заставляя его слегка вздрогнуть, то ли это от слёз, то ли от неожиданности, но парень кладёт вторую руку на мягкую макушку кудряшек. Кацуки не умеет успокаивать, особенно омег, тем более этого, который может начать реветь лишь от жалкой смазливой истории Пикачу. Денки не особо злился на это прозвище. Но сейчас он словно об этом забыл, как и о своей чёрствости и начал мягко гладить грубой ладонью кудри, а омега прижимался только сильнее. Это действие говорило само за себя — Катсуки всё делает правильно. Когда им обоим стало неудобно находиться в этой позе, Бакуго сел рядом, всё так же обнимая омегу. Последний, в свою очередь, задремал на груди блондина. Было тепло и уютно. Мидория чувствовал себя в безопасности, а Бакуго в ответ спокойствие и тепло, разливающееся в груди. Дождь закончился и тучи ушли, явив городу яркую, почти полную луну. В их районе царила тишина, или, по крайней мере, только около дома Изуку, но где-то далеко, в месте, которое раньше принадлежало «Бешенным псам», происходит что-то, что положит начало войны.