***
Раздался громкий звон будильника из-за которого парень свалился с кровати. Он удивлённо осмотрелся и нахмурился, набрав воздуха в лёгкие. — ВОТ ЖЕ БЛЯЯЯЯДЬ! — прокричал он на весь дом, заглядывая под одеяло. — Опаньки, вот и Баку-бро проснулся, — с невозмутимым выражением лица сказал Киришима, перебирая свои карты. — Ага, сегодня он громче, чем обычно. — Ответил с более расслабленным лицом Серо, понимая, что уже выиграл. — Тц, ну блядь! — Киришима раздражённо-обречённо вздохнул, бросив карты на стол и, «роняет» следом за ними свою голову. Ханта усмехается и сгребает свой приз — небольшую стопку зелёных купюр. День банды семнадцатого района начинается с его обхода и выслушивания «языка». Этим языком являлся человек, к которому обращались все жители. Они отдавали ему деньги за свою защиту и он передавал их в свою очередь Киришиме, Ханте или самому Бакуго. Также они могли пожаловаться на мелкую шайку, что доставляет немало хлопот, в основном она состояла из подростков, которые хотели подебоширить. Или же, на неизвестных насильников омег. К тому же, грабежи чужой шайки участились и уже не только на окраине, но и ближе к границе. Омеги, которые подверглись насилию, описывали почти одних и тех же людей, среди которых был молодой мужчина со шрамами от ожогов по всему телу. Киришима с Хантой насторожились. Они сообщили об этом Бакуго и тот принял решение — не выходить омегам одним после захода солнца. Если их некому проводить в позднее время после работы, то они обязаны сообщить об этом своим работодателям и те не вправе будут отпускать их позже положенного времени. И придерживаться этих правил до тех пор, пока виновники не будут найдены и наказаны. Киришима заволновался за Денки и вызвался сопровождать его на работу и обратно и навещать его в баре как можно чаще. Бакуго сказал, что не даст ему спиться. Но он всё равно приезжал несколько раз с другом, чтобы проведать Мидорию, которому он не мог нормально смотреть в глаза первое время из-за своего сна. Вечером он пришёл в бар и сказал, что проводит Изуку, тот лишь мило засмущался и согласился. Всё же, страх из-за случившегося остался. Так прошла ещё неделя и за это время Лига прекратила какие-либо провокации и действия. Также прекратились изнасилования, но меры предосторожности сняты не были. Бакуго не мог найти себе места из-за Лиги и искал на них хоть что-нибудь: кто они и откуда. Его работа дала плоды и он узнал, что глава их банды является приёмным сыном Босса мафии аж в самом Нью-Йорке, а этот малец, видимо, практикуется в этом городе. Личность этого Босса была неизвестна, но Кацуки узнал, что он при смерти — болен раком последней стадии. Будет ужасно, если его место займёт такой идиот, как Шигараки — он наверняка разрушит их город вместе с бандами в первую очередь. В бар так же умудрялся приходить Тодороки. Он словно знал, когда придёт его бывший босс или члены банды и уходил задолго до их прихода, но его запах все равно оставался на Изуку. Это мог не заметить лишь бета. Шото часто приносил веснушчатому разные сладости и уже на прямую ворковал с ним, но невинный омега этого не замечал. Из-за этого Шинсо чувствовал, как табун мурашек бегает по всему его телу, а Каминари с остальным персоналом шлёпали себя ладонями по лицам. Близился университет. Сегодня Бакуго не мог прийти к Мидории и сообщил об этом омеге через Киришиму. Тот, в свою очередь, сделал это через своего парня и блондин отпустил его раньше. В то время, когда Каминари отпускал Изуку, рядом был Тодороки и он вызвался проводить его до дома. В этот раз блондин был против, но гетерохромный настаивал так, что зеленоглазый был не в силах отказаться от его предложения. К тому же, что может пойти не так? Они быстро дошли до дома омеги и всю дорогу они что-то обсуждали, вернее, обсуждал сам Мидория, а Тодороки слушал, иногда задавая вопросы. — Спасибо больше, что проводил меня, Тодороки! — весело сказал Изуку, — даже и не знаю, как отблагодарить тебя, за это и те подарки от тебя, — омега немного засмущался и слегка покраснел. — Что ты, мне не в тягость, — он прищурился и продолжил, — но если ты действительно хочешь отблагодарить меня, то просто закрой глаза. — А? З-зачем это? — Прошу, — альфа жалобно посмотрел на омегу и тот согласился, выполнив его просьбу. Парень, долго не думая, наклонился к кудрявому, протянул к нему свои руки, слегка обнял и поцеловал в немного обветренные и покусанные губы. Конечно, омега распахнул свои большие глазки почти сразу, стоило его коснуться. Он хотел отстраниться, но не смог — отчасти от удивления и отчасти от того, что альфа превосходил его по силе. Этот поцелуй закончился быстро, видимо, Шото услышал кислый запах феромона, исходящий от напуганного омеги. Он отстранился от Мидории и тот с удивлением на лице, чуть заторможено спросил, зачем он это сделал. Ему лишь ответили вопросом на вопрос: «Тебе не понравилось?». На это он лишь быстро протараторил, что Тодороки уже пора, а сам Мидория очень устал — после вчерашней ночной смены хотелось банально спать. Они попрощались и омега прошмыгнул в дом, запираясь. Изуку прижался спиной к двери, сползая по ней на пол. — Тогда извини, — тихо прошептал Тодороки в пустоту и ушел.***
Ханта бежит чуть ли не сломя голову по захудалому коридору к двери своего босса. Он без стука врывается и рядом, едва задев его левое ухо, прилетает нож. Он прекрасно знал и помнил, что без стука к Бакуго заходить строго запрещено, так как можно получить нож в глаз, как это произошло с одним парнем в первый год создания этой банды. Кацуки объяснил это тем, что это выработанный рефлекс, так как к нему так врывались те, кто хотел на него напасть как долбанный Гитлер на Советский Союз. Чёрные волосы стали дыбом, а рот скривился от страха. Ох, Бакуго выглядит раздражённым — его светлые брови сильно сведены к переносице, формируя морщинку между ними и на лбу. Киришима, стоящий рядом, выдал полное изумление своём лице, после чего с лёгким укором посмотрел на блондина, но тот даже не обратил на него внимания. — Прости! У нас там гости. И они не очень дружелюбно настроены. Среди них, скорее всего, тот парень, что насиловал наших омег! — доложил быстро Серо. Глаза Бакуго расширились и он услышал снаружи короткую серию выстрелов. Красноволосый и блондин обернулись на окно и последний двинулся в его сторону, пальцами раздвигая серебристые железные жалюзи. В этот же миг в окно прилетела точно не шальная пуля. Она оставила трещину-паутинку на бронированном стекле. Стреляла девчонка со светлыми пучками волос. Она громко рассмеялась после выстрела. Рядом с ней были ещё двое мужчин: один в трико, другой в более нормальной одежде и солнечных очках, но от него так и веяло женоподобностью. Перед этим «Трио» стоял юноша в чёрном плаще и белой футболке с чёрными джинсами, но в первую очередь в глаза бросались его шрамы от ожогов — на лице, шее и руках. Бакуго чувствовал, как он смотрит прямо на него, не видел, чувствовал. Тот нахально запрокинул голову, так, чтобы смотреть на блондина за окном свысока. Он словно одним лишь взглядом звал его выйти к ним, и это выглядело так, словно этот урод над ним насмехался. Ах, бурное и враждебное воображение Бакуго Кацуки — просто нечто. Парень разворачивается и угрюмо идёт на выход, попутно беря пистолет, протянутый ему Киришимой и он, вместе с Хантой, последовал за блондином. Бакуго уверен — Киришима будет всегда рядом с ним. Он доверяет ему так же, как и Киришима ему. Настоящая мужская дружба. Пусть его бросают, предают и пытаются убить его люди, люди других банд, как те уроды, что стоят и ждут его, пусть. Киришима ни за что не предаст его, как и он его. Это они оба называют мужской дружбой. Они выходят и те не стреляют. Хотя, кажется, малолетка так и хотела подохнуть, это было видно по тому, как она рвалась к противникам. Больная дура. Её остановила поднятая верх рука парня в шрамах от ожога. — Так это ты Бакуго? — как-то разочарованно произнёс шрамированный, пробегая своими голубыми глазами по телу блондина, оценивая его с ног до головы. — Чёт не устраивает? Зачем пожаловали на мою территорию, уроды из цирка? — А ну-ка заткни свою пасть! — завопил мужик в трико, указывая на парня пальцем и слегка приседая. — И-извини, просто это звучало оскорбительно… Сам ты урод из цирка, сопляк хренов! Нет-нет-нет, это тоже как-то грубо! Это не…ох, простите, кажется мне пора замолчать… — он сразу съёжился, вжимая голову в плечи. Трое парней смотрели на него как на больного, хотя, возможно, так и есть. Его монолог был слишком ненормальным. — Мне-то как-то по-барабану. Но вот моему шефу — нет. Я от Шигараки. Он предлагает тебе сотрудничество с нами. — Юноша протянул свою руку парню для рукопожатия, но всё что он поучил, так это презрительный взгляд огненных глаз. — А чего он сам не пришёл, раз хотел сотрудничества? — он сжал свои кулаки и прищурился, глядя на собеседника. — Да щас! Да чтобы шеф пришёл к тебе-то?! К мелкому чмошнику, а?! — снова завопил мужик в трико. — Хватит грубить, перестань! Это может привести к серьёзным последствиям! — как-то иначе продолжил он вопить. Словно в его теле два разных человека борются за тело и голос. — Он кажется уже готов нас убить! - жалобно заскулил он. — Да я сам его щас на шампур насажу и зажарю на костре! - снова воскликнул грубый наглый голос. — Это-то здесь причём?! Жрать хочу, вот причём! — Твайс. — Окликнул его голубоглазый и тот сразу успокоился, и кажется наделал в шта- вернее в трико. Но после он снова начал раздражённо вопить на своего «босса номер два». — Да пошёл ты! — завопил Твайс, показывая ему средний палец, но быстро убрал его, прикрыв другой рукой. — Прости-и! Брюнет обернулся на блондина и вернулся к разговору. — Тебе бы лучше принять его предложение, парень. — А если не приму? — парень оскалился и запрокинул голову назад, тем самым смотря свысока и складывая руки на груди. — У тебя будут проблемы. — Нет. Это у вас всех будут проблемы, если не оставите мой район, мою территорию. Я вас сожру с потрохами и выплюну. — Последние слова процедил блондин сквозь зубы. — А твоя омега такая же нахальная, как и ты? — почему-то блондина от этих слов передёрнуло. Кап — Я видел его… Маленький, беззащитный… Кап — Милый омежка. Кап Бакуго посмотрел на него сжигающим до пепла взглядом. И Даби понял — он попал в яблочко. Он не ошибся с тем омегой. — Будет жаль, если с ним что-то произойдет,— блондин, не собираясь дальше слушать угрозы, ударил его по лицу и двое парней позади него приготовились к бою, как и отбитые напротив. Но последних остановил их предводитель, вытирая ладонью кровь с разбитой губы. Мужик с женоподобной походкой подошёл к нему и с лёгкостью помог встать на ноги. Несмотря на его педиковидность, мужик был как культурист. — Ну-ну. Ты обдумай всё, раз уж не желаешь рисковать своей временной игрушкой. Он же ведь никем не меченный. А ты так заводишься при его упоминании… — Сваливай уже! — Киришима поравнялся с Бакуго, направляя дуло охотничьего ружья на юношу со шрамами. Блондинка встала в боевую стойку и стала широко ухмыляться. — Чего ты добиваешься этим?! Могу добавить твоему организму железа и свинца! — Даби, дай мне… — Нет. Сейчас мы уйдём, но запомни, бомба-мальчик, просто так ты от нас не отделаешься, если не примешь предложение Шефа. Бакуго не может его сейчас убить. Иначе начнётся война между их районами и тогда будет действительно несладко. Будут потери. Неизвестно, сколько человек в их банде, но им, вполне возможно, поможет приемный батя их "шефа". Поэтому он отпускает их и думает, откуда же они узнали о Деку и о чувствах к нему. Неужели он так сильно втрескался в этого омегу, что где-то ошибся и допустил слабость, которую заметили его враги. Бакуго не может позволить, чтобы его Деку навредили. Не может. — Эй, Эйджи. — Окликнул друга блондин. — Ты ведь идёшь сегодня за своим Пикачу в бар? — неуверенный кивок со стороны Эйджиро. — Я иду с тобой. — Э?! Зачем тебе Денки, Бро?! — видимо он не так понял и Бакуго пояснил. — Дубина. Я за Деку. *** Изуку натирал хрустальные стаканы до блеска. Сегодня было мало посетителей под вечер, почему-то весь ажиотаж пришелся на утро и до обеда и выручка почти что доходит до двух тысяч долларов. Это довольно неплохая выручка на их один бар. Денки разговаривает по телефону с Киришимой, судя по его расплывчатому личику и глуповатой ухмылке. Потом блондин подошёл к помощнику и сообщил, чтобы Изуку немного подождал, так как за ним идёт Бакуго. Парнишка удивился. — Э? А…зачем? — спросил неуверенно Мидория. — Выпить и проводить тебя решил. — П-п-проводить?! — нервно воскликнул веснушчатый, немного краснея. — Да. Сейчас, видимо, обстоятельства накалились. Говорят, что по нашему району бродит отморозок-насильник. Меня вот поэтому Эйджи и провожает до дома, наверно, что-то случилось и Бакуго не хочет подвергать тебя опасности. — Иногда Каминари говорит довольное умные слова, но ключевое слово тут «иногда». Пришли альфы под конец рабочего дня и пропустили по стаканчику апельсинового сока. К этому времени их омеги переоделись в свою повседневную одежду и вышли к ним в зал. Каминари закрыл все двери и окна, проверил и ушел вместе с Изуку. Они сразу же разошлись в разные стороны. Влюблённые голубки громко попрощались до завтрашнего дня, а блондин с брюнетом спокойно помахали им рукой. Точнее, Мидория помахал им рукой, Бакуго же просто смотрел на них, засунув руки в карманы. Их путь сопровождался стрекотом сверчков в траве и уличными, уже зажжёнными, фонарями. Ни один из них не рисковал начать разговор, но эта тишина давила, поэтому разбить её решил первым Мидория. — Эм, Бакуго… — Не зови меня по фамилии. Чего ты к ней так прилип, сложно по имени обращаться что ли? — его нагло и грубо перебил блондин. — Э? Ну, просто, в Японии, обращение по фамилии, это признак уважения… и по именам, могут обращаться друг к другу только члены семьи, друзья или…возлюб...ленные. — А, вот как, но мы ведь не в Японии, верно. Так что зови по имени или как я, по прозвищу. — Но всё равно! Это сложно для меня! — Тогда зови меня хоть «Кач-чан». — Он ляпнул это не подумав и не сразу вспомнив, откуда у него такое глупое прозвище крутилось на языке всё это время. После…того мокрого сна. Щёки блондина мгновенно покраснели. — Что с тобой, у тебя жар? Ты покраснел..! Ба.! — Снова прервали. — Эй, назови меня хоть так, давай. Мне станет легче от этого. — Эм,Ка…кач-чан… — немного смущённо и неуверенно пробормотал веснушчатый. — Ещё, — он немного нагнулся к омеге, беря его за предплечье одной рукой. — Кач-чан, — более уверенно повторил он, смотря в огненные глаза. — Ещё. — Нет, остановись, иначе он сорвётся! Он уже почти соприкасается с ним носами. — Кач-чан... — он смотрит на его тонкие губы, приближающиеся к его. Его губы. О, его губы такие мягкие и вкусные, словно какая-то ягода. Какие же они тёплые и сейчас эти тонкие губки кажутся такими пухленькими и желанными. Бакуго хочет более «взрослого» поцелуя, а не этой невинной ласки губами, но ему пока и ее достаточно. Он медленно отступает и смотрит в большие изумрудные блестящие глаза. Ах, неужели он довёл его до слёз своей выходкой?! — Ещё… — тихо шепчет Изуку, заставляя удивится альфу. Он тянется за поцелуем, с чуть приоткрытыми губами и жутко красный от смущения. Это не так, как с Тодороки. От того раза ему было до одури стыдно и он не мог нормально смотреть в его разноцветные глаза, не то, что просить ещё. А с Бакуго… Да, его губы не такие мягкие и немного потрескавшиеся на ветру, но они такие горячие и манящие. Бакуго берёт инициативу в свои руки и целует омегу уже более настойчиво, кладя другую свою руку на тонкую талию парня и тот прижимается сильнее к его груди. Омега хватается своими маленькими кулачками за белую футболку альфы от удовольствия. Их горячие языки сталкиваются друг с другом, отстраняются и сплетаются в единое в страстном танце. Они хотят, чтобы этот момент длился вечно, но их лёгкие так не считают — им больше по душе свежий вечерний воздух, хоть на немного. Но после того, как они отдышались, Изуку прильнул к блондину, обнимая его в ответ. Почему-то всё кажется таким…правильным… словно так и должно быть. Бакуго сейчас до ужаса рад. Так рад, что готов прокричать об этом на весь мир, но он осекается. Ему нужно как-нибудь защитить Деку, чтобы в его сторону и посмотреть косо боялись даже без присутствия Бакуго. Даби уже знает, что Деку ему небезразличен, знает, что Деку — Ахиллесова пята Бакуго, его слабость. Нельзя допустить, чтобы и другие узнали про его слабое место и не воспользовались им ради победы над блондином.