Ты помнишь меня?

Принц Ук перестал появляться в королевском дворце. Сразу после похоронной церемонии он отбыл в свою резиденцию и пропал на долгих два месяца. В трауре ему полагалось пробыть год, но Ван Со очень надеялся, что это не будет год полного затворничества. — Ук нужен нам, нужен Му, — поделился он с Бэк А, когда младший принц сообщил, что собирается посетить могилу Мён Хи. — Так и передай ему — пусть возвращается во дворец. Чже И, отправишься с ним, нанесешь визит госпоже Хэ. Чже И едва не выронила чайник, который собиралась в этот момент поставить на стол. — Я? Но как я могу? — я ведь должна всюду сопровождать вас… — Ты хочешь навестить госпожу и Чхэ Рён или нет? — Голос Со звучал снисходительно, он словно говорил с неразумным ребенком. — Очень хочу, но… Могу ли я покинуть пределы дворца?.. — засомневалась Чже И. — Передаю тебя Бэк А во временное владение, — пожал плечами Ван Со. — Заодно выразишь почтение от моего имени. Таким образом ближе к обеду Чже И оказалась в покоях Хэ Су, хозяйку которых застала в очень подавленном состоянии. — Приехал дядя госпожи, — пояснила Чхэ Рён, как только им выдалось остаться наедине. — После смерти госпожи дом Хэ потерял связь с королевской семьей, так что господин Хэ прибыл договориться о браке молодой госпожи с кем-то из принцев. Все это очень расстроило госпожу, она еще так молода для замужества… К тому же резиденция давно стала ее домом. Принц Ук просил господина Хэ об отсрочке, но, боюсь, все разрешится очень и очень скоро. Эту же тревожную весть Ван Ук привез во дворец следующим утром лично, и Со, выслушав, ожидаемо согласился, что это неправильно. — Человек отличается от животного свободой выбора, — сказал он, нахмурившись. — Это дитя получает отличный шанс с точки зрения политической выгоды, но лишается возможности следовать велению сердца. Принц Ук кивнул. — Хэ Су слишком скромна и пуглива, чтобы пытаться отстоять свою свободу. Бэк А даже предложил ей бежать, но она ожидаемо отказалась. — Он обернулся в сторону Чже И, раскладывающей фрукты по пиалам, и, прочистив горло, спросил: — Вот ты, Сук Мён, согласилась бы бежать, угрожай тебе брак по расчету? Вопрос оказался таким неожиданным, что Чже И растерялась. Она должна была показывать себя исключительно примерной работницей, благодарной за любую хозяйскую милость, но образ Сан Пиля пришел такой четкой картинкой, что скрывать истинных чувств она не посмела. — Я бы сбежала на край света, Ваше Высочество, — ответила она, поклонившись. — Нет ничего хуже, чем предавать собственное сердце. Со хмыкнул, Ван Ук же лишь кивнул и снова вернулся к разговору с братом. — Вы понимаете, в каком положении я оказался? — спросил он Со, совершенно не заботясь о присутствии третьего лица в столь сокровенном разговоре: иногда Чже И казалось, что ее воспринимают, как продолжение Со. — Мен Хи доверила мне судьбу своей кузины, и я пообещал, что устрою ее жизнь лучшим образом, а теперь этот приказ… — Ук застонал от переполнивших его эмоций: отчаяние, безысходность. — Скажите на милость, я уже не говорю о любви, но кто из принцев сможет сделать ее просто счастливой? Беззаботный Ын? Витающий в облаках Бэк А? Задиристый Чжон? Му не до того, за Ё или Вона я ее в жизни не отдам. Остаетесь вы. — Я? — Со поперхнулся. Он выглядел так растерянно, что Чже И невольно улыбнулась. Хмурый Ван Со походил на напуганного ребенка. Так вот, что пугает больших и злых волков — женитьба? — Вы, — ответил Ук спокойно, словно не заметив паники на лице брата. — Хочешь, чтобы девчушку удар хватил? — Со откашлялся. — Она же боится меня, как огня! — Она просто вас не знает, — отмахнулся Ван Ук. — Когда она поймет, что вы вовсе не так страшны, как о вас толкуют… — А что насчёт тебя? — перебил его Со. — Меня? — озадачился Ук. — Я — муж ее кузины. — Ты вдовец ее кузины, — исправил его Ван Со. — Последние четыре года она жила под твоей крышей, ей там спокойно, она все знает. Ты видишь для нее лучшее место? Ты все равно ещё молод и должен будешь взять себе жену — почему не ее? Раз уж мы выяснили, что она не будет сбегать и пытаться бороться за свою свободу и счастье — не лучше ли всего будет ей остаться там, где она чувствует себя в безопасности? — Она почти сестра мне! — попробовал возразить Ук, Со пожал плечами. — Ён Хва наша сестра, но Ё спит и видит сделать ее своей. Ван Ук хотел поспорить, но не нашелся, что сказать. В Корё, как Чже И успела понять, браки с близкими родственниками не казались чем-то из ряда вон, так что у принца Ука действительно не было, что противопоставить словам брата. — Мой траур продлится еще десять месяцев, — задумчиво проговорил он, но на этот раз слова звучали не как повод отбрехаться, а как серьезное рассуждение. — Сомневаюсь, что господин Хэ согласится ждать так долго. — Значит, подадим прощение королю, — пожал плечами Ван Со. — Только скажи, я отправлюсь к отцу на поклон и попрошу снять с тебя траур раньше установленного срока. Если ты действительно согласен взять Хэ Су в жены. Если считаешь, что вы сможете сделать друг друга счастливыми. Когда человек отказывается бороться, приходится выбирать меньшее зло. — Он придвинул стул ближе к стулу брата и тронул его за плечо. — Ук, хорошо подумай. Я в любом случае помогу. Скажи только как именно? Если мы договоримся о браке, не будешь ли ты сожалеть? Принц Ук медлил. На глазах у Чже И решалась судьба сразу двоих человек, и она как никогда остро ощутила холодность и жестокость окружающего мира. Даже власть имущие не могли поступать по велению сердца — что уж говорить о таких, как она? Жизнь и свобода показались Чже И как никогда хрупкими и призрачными. — Я смогу защитить ее, — ответил Ван Ук неуверенно. — Смогу выполнить последнюю волю Мён Хи. К тому же мы с Су действительно хорошо общаемся. Возможно, вы правы. Другого варианта просто нет. — Мне жаль, — едва слышно проговорил Со, отворачиваясь. Он был подавлен еще сильнее брата. Волк, не представляющий жизни без свободы, он как никто понимал сложность сложившейся ситуации и явно чувствовал вину за то, что не может поспособствовать благополучному разрешению. Иногда случались вещи, против которых даже он был бессилен, и осознание этого заставило Чже И вздрогнуть. Она не была в безопасности. Никто из них не был. Но она знала, что не отступит от своих слов: если придется, она сбежит на край света. Тот, кто сможет спасти и защитить ее — лишь она сама. Начать она решила уже сегодня. *** Освободиться у Чже И получилось лишь на закате, так что когда она оказалась у озера, день почти подошел к концу. Зима выдалась короткой, так что снег уже сошел, земля зеленела от молодой травы — удачно: за зеленью Чже И была скрыта от посторонних глаз. Оглядевшись и удостоверившись, что вокруг ни души, она встала лицом к озеру, выпрямилась во весь рост. Как Сан Пиль учил ее? Сделав глубокий вдох, она приняла стойку. Если уж защищать себя, то в первую очередь физически. Прийдись ей бежать или отбиваться — она должна быть в хорошей форме. Поклонившись невидимому сопернику с лицом Сан Пиля, Чже И сделала несколько махов ногами. Юбка путалась вокруг ног, сковывая движения, но это было недостаточной причиной, чтобы сдаться. Чже И твердо решила бороться за себя — отступать она не собиралась. Шаг за шагом она вспоминала все, чему учил ее Сан Пиль, и каждое новое движение выходило увереннее предыдущего. Мах ногой, удар рукой — не бойся она испачкать одежду, испробовала бы и перекаты — как знать, что и когда может пригодиться? — Что ты делаешь? — Голос принца Чжона прозвучал совсем рядом так неожиданно, что Чже И, отрабатывающая удар ногой, не удержалась и с размаху приземлилась в траву. Ван Чжон подошел ближе, протянул руку. — Дерешься как ребенок, — усмехнулся он, помогая ей встать. — Больно? — Терпимо, — ответила Чже И, сцепив зубы. Она сильно ударила колено, но стоило ли говорить об этом? — Благодарю за беспокойство, Ваше Высочество. — Кто только учил тебя так бесцельно махать ногами? — скривился Чжон. — У меня был хороший учитель, — отозвалась Чже И, вспоминая долгие тренировки с Сан Пилем. — Вот только я совершенно бездарная ученица. Чжон кивнул — он явно не собирался с этим спорить. — Ты даже не разогрела мышцы для начала. Если уж хочешь научиться драться, должна понимать простейшие принципы. Давай, иди сюда. Становись. Принц Чжон отошел на небольшое расстояние и сделал несколько наклонов, подавая пример. — Вот так. Раз двадцать. И еще столько же раз присядь. Поверь, я в этом разбираюсь. Хочешь драться, я научу. — Но Ваше Высочество… — Чже И осеклась. — Я не смею тратить ваше время… — Я люблю драться, — оборвал ее Чжон. — Лишний повод размяться — что в этом плохого? Впервые вижу, чтобы девушка проявляла к подобному интерес, так что обучить тебя — дело принципа. — Он кивнул, приглашая ее приступить к разогреву и, поджав губы, добавил: — Тогда, возможно, в следующий раз тебе не придется бросаться обещаниями от моего имени. Сможем решить дело кулаками. Он улыбнулся, показывая, что больше не сердится за тот случай, и весь последующий час наставлял как умел. К концу дня у Чже И болели даже те мышцы, о существовании которых она не знала, но эта боль напоминала ей, что она начала борьбу за себя и свое будущее — это приносило удовлетворение и радость. День за днем она возвращалась к озеру на закате, день за днем Чжон ждал ее. Он всерьез считал себя опытным наставником — это было видно по тому, как важно он поджимал губы, говоря то или иное. В свои пятнадцать он чувствовал себя мудрым учителем, не иначе. В один из дней махи руками заменились сражением на палках. — Наличие оружия, — пояснял Чжон, вышагивая вокруг Чже И, — половина успеха. Если сумеешь превратить в оружие любую подвернувшуюся вещицу, будешь на шаг впереди противника. Боевой нрав — это замечательно, направим его в нужное русло, и успех у тебя в кармане. Они сошлись в битве. Чжон явно щадил ее: по пальцам Чже И получила лишь дважды. В какой-то момент ей даже показалось, что она сумеет «ранить» принца, но неожиданный смех выбил палку из ее рук подобно прямому удару. Она считала, у озера лишь они с Ван Чжоном, но здесь явно был третий — его смех невозможно было спутать. — Вы похожи на слепых щенят, — усмехнулся Со, выходя к ним из-за деревьев. — Размахиваете палками, как… Палками. Он подошел к Чжону и вынул «оружие» из его рук; повернувшись в полоборота, со свистом рассек воздух, прокрутив палку так умело и ловко, что Ван Чжон невольно охнул. — Пришли посмеяться, брат? — насупился тот в следующий момент, на что Со повел плечом. — Пришел узнать, куда моя служанка бегает каждый вечер. Думал, у нее появился воздыхатель, а у вас здесь, выходит, армия? — Я хотела научиться защищать себя. — Чже И опустила глаза. — Простите. Со качнул головой. — Желание защитить себя не зазорно. И я рад, что ты, Чжон, взялся помогать. У тебя доброе сердце. Чжон обиженно зыркнул на брата, но промолчал. К Со он относился не лучшим образом, а потому был напряжен и несговорчив. — И все же тебе и самому есть еще, чему учиться, — продолжил Ван Со, возвращая брату палку. — Найдете мне «оружие», я научу. — Научите? — переспросил Чжон неверяще. — Правда? — Правда. — Со улыбнулся. — Буду рад передать кому-то свой опыт. Он говорил серьезно, без насмешек, и Ван Чжон наконец оттаял. Этот вечер стал первым в череде их совместных тренировок и положил начало общению братьев. Со менялся. Мрачные одежды его сменились серыми и красными, на губах все чаще играла улыбка, и Чже И теперь постоянно находила его в компании кого-то из братьев. Чхве Джи Мон жаловался, что его башню превратили в проходной двор, но украдкой довольно улыбался — перемены нравились и ему. Ко двору вернулся Ук. Не без помощи Со и Му он сумел уговорить короля и господина Хэ подождать с браком еще хотя бы пять месяцев, и, оставив невесту в резиденции, прибыл нести службу при дворе. Много времени они с Со проводили в прогулках, на которые иногда брали и Чже И, но, хоть при ней не обсуждались вопросы государственной измены, Чже И знала, что братья много говорят об этом. Лица их часто выглядели озабоченными, а в присутствии Ван Ё или Ван Вона они тотчас прекращали любые беседы. Младшие братья, судя по всему, в политические игры вовлечены не были вовсе. Ван Чжон отдавал все свободное время тренировкам, Бэк А рисовал, часто покидая дворец в поисках вдохновения, Ван Ын возился со своими игрушками — рогатками, мячами — хоть ему в скором времени должно было исполниться восемнадцать, он казался куда легкомысленнее даже Ван Чжона. Глядя на них, Чже И понимала, какой груз возложили на плечи старшие братья. Как она и сказала однажды: Ван Со приходилось делать плохие вещи, чтобы сберечь близких от подобной необходимости. Сейчас она видела это в действии. Ван Му часто вызывал Со и Ука к себе — в такие дни они могли и вовсе не спать ночь напролет, а с утра неизменно устремлялись в одних им известных направлениях. Чже И могла лишь догадываться, что происходит что-то не совсем хорошее, и сердце ее было неспокойно, но она не решилась задать Со вопрос. Он бы ответил, она была уверена в этом, но предпочла просто довериться. Со ни разу не подвел ее, Чже И знала, что этого никогда и не произойдет. *** Приход весны ознаменовался важным для Со событием: в Сонгак прибыл его наставник, генерал Пак с дочерью. Пак Сун Док отличалась от всех девушек, которых Чже И встречала в Корё прежде. Истинная дочь своего отца, она походила на воительницу, а медвежья шкура на ее плечах придавала Сун Док вид грозный и внушительный. Чже И не особо удивилась, когда на очередную вечернюю тренировку Со привел ту с собой. Сун Док оказалась молчаливой, даже диковатой. Говорила она отрывисто, с ощутимым напряжением, словно вот-вот ждала подвоха — таким был Со при их первой встрече. Зато когда он предложил Сун Док немного размяться, она буквально расцвела — бой казался ее родной стихией. — Давно вы с ней дружите? — спросила Чже И у Со, когда они, распрощавшись с боевыми товарищами, направились в сторону астрономической башни. Ван Со скосил на нее глаза, усмехнулся. — Никак ревнуешь? — уточнил он насмешливо. — Вовсе нет. — Чже И пожала плечами — как она могла объяснить, почему спросила это? — Просто… Мне очень хочется верить, что на чужбине вы были не одни… — Это не имеет значения, — отмахнулся Со, хотя голос его прозвучал напряженно. — Сейчас я здесь, а прошлое более не важно. — Но был ведь кто-то? Хоть кто-то? Чже И очень хотелось услышать, что Со был не один. Что выживать ему помогали верные соратники — после встречи с дочерью генерала Пака у нее, по крайней мере, появилась надежда. Со пожал плечами. Он явно не хотел об этом говорить, но оставить вопрос без ответа также не мог. — У меня была береза! — вспомнил он оживленно. — Я звал ее Там-там. Знаешь, она была просто удивительная: трое могли повиснуть на ее ветвях, а она даже не гнулась. Мне нравилось навещать ее. Голос его с каждым словом становился все более задумчивым: воспоминания прочно завладели им. — Она осталась в Шинчжу, скучать без вас? — спросила Чже И, обняв себя за плечи: отчего-то вдруг стало зябко, неуютно. — Я сжег ее дотла, — отозвался Ван Со глухо, даже не взглянув на нее. — Не осталось и головешки. — И добавил тихо: — Она нравилась мне… — Почему? Вы это сделали по той же причине, по которой убили и коня? — Конь… — Со невесело усмехнулся. — Нет, причина была другой. Просто… — Он остановился, вздохнул. — Было очень холодно, волки собирались, и тут она на глаза попалась… Волки… Чже И помнила, что говорили о Со: он провел ночь в горах, перебил всех волков. Он выжил, хотя в него никто не верил. Выжил, став Волком. В этом не было его вины. — Хотите, мы найдем для вас новое деревце и вы дадите ему имя? — предложила она, и Со неожиданно обернулся так резко, что она пошатнулась. — Мне не нужно деревце, — сказал он уверенно, беря ее за плечи. — У меня есть адвокат Ха Чже И. — У вас есть ваши братья, — подсказала она, смутившись. — Вам действительно не нужно деревце, вы теперь не одни. Пальцы на ее плечах сжались сильнее. Со долго и пристально смотрел на нее, не говоря ни слова, затем щелкнул по носу и невозмутимо возобновил ход. — Будь ты лошадью, я б дал тебе морковки, — сказал он с усмешкой. — Но ты не лошадь. — Какая жалость, — засмеялась Чже И, догоняя его. — Я бы не отказалась от морковки. — Увы, ты человек, — театрально вздохнул Со. — Придется обойтись без морковки. Хотя, думаю, ужин компенсирует ее отсутствие. Пойдем. — Приглашаете отужинать с вами? — Чже И подумала, что ослышалась. Она, конечно, давно отошла с Ван Со от формального общения, но совместный ужин принца и служанки — это шокировало даже ее. — Ага, — отозвался Со бодро. — Не хочу ужинать один. И раз мы выяснили, что ты не дерево, и даже не лошадь, значит можно это обернуть себе на пользу. Заодно проверим твой аппетит: боец должен хорошо питаться. Вот увижу, что ешь мало, перестану тренировать. — Это шантаж? — забывшись, Чже И ткнула Со локтем в бок, он перехватил ее руку. — Смеешь касаться принца? — Сложно было сказать, действительно ли он сердится или продолжает дурачиться. — Отрубить тебе руку — и дело с концом. Или не рубить? — он усмехнулся одними глазами, и Чже И выдохнула: принц подшучивал над ней. — Без руки я не смогу прислуживать вам, — напомнила она, стараясь говорить серьезно, хотя ей как никогда хотелось рассмеяться. — А зачем мне служанка, которая смеет протягивать ко мне руки? — Со вытянул ее руку над головой, задумчиво постучал по губам пальцем. — Симпатичная ручка. Пожалуй, прощу ее на первый раз. Засмеялись они одновременно, и Чхве Джи Мон, сидящий на ограде возле башни, удивленно повернул в их сторону голову. Однако в саду было темно — разглядеть их он не мог. — А давай сегодня вообще не возвращаться? — предложил Ван Со, проследив в одном с Чже И направлении. — Совершим набег на кухню и уберемся ото всех подальше. — Я… — Чже И замялась. — Я работница Дамивона, мне нельзя отсутствовать всю ночь… Простите, Ваше Высочество, я бы правда хотела, но… — Значит, отправимся в Дамивон! — решительно заявил Со и потащил ее в направлении восточного дворца. — Ты — моя персональная служанка, и будешь делать то, что я тебе прикажу. Чже И не стала спрашивать, что именно. Она знала, что ей в любом случае не отвертеться, а от чего? — очень скоро это предстояло узнать.