Ты помнишь меня?

«Он не готов. — Это была первая мысль Чже И, когда она увидела ошалелые глаза Со. — Если это и должно произойти, то не так. Не так…» — Ын, ты в своем уме? — разозлился Ван Му. — Со, ты не обязан этого делать! — Он не может не сделать, — усмехнулся Ё и неторопливо пригубил вина. — Он дал обещание. Ван Со стоял, до побелевших костяшек сжимая чашу с вином. Бэк А, заметивший его состояние, поспешил выхватить хрупкий фарфор — еще немного, и чаша бы точно разлетелась на множество осколков. — Это зашло слишком далеко, — выдохнул Ван Ук. — Пора заканчивать. Ын, извинись перед братом! — Он пообещал, — надулся Ван Ын. — Почему я должен извиняться? Напряжение в помещении стояло такое, что, казалось, об него можно порезаться. Со не шевелился. Губы его были плотно сжаты, ноздри раздувались, во взгляде билась паника. — Такой гордый, — протянул Ё. — Становится интересно. — Не надо… — рассеянно прошептала Ён Хва. — Отзовите желание, брат. Рука Со медленно и напряженно поползла наверх. Ван Ё с интересом податься вперед. — Не надо… — качнул головой Бэк А. — Брат… Кожаные тесемки развязывать Со не стал. Просто с треском разорвал их и замер, опустив взгляд к полу. Бэк А отвернулся. Время замерло. Будто в замедленной съёмке Чже И наблюдала за ними всеми. Му и Ук отвели взгляд. Ён Хва поспешила спрятать лицо в ладонях. Они не смотрели на него, хотя Со все еще стоял прямо, подрагивая от напряжения. Позволял рассмотреть себя. Глаза его блестели от гнева и унижения. Чжон смущенно потупил взгляд. Чже И так и чувствовала немое порицание, исходящее от них всех. Ын пересек черту дозволенного, протест остальных буквально кричал об этом. Ван Ын ощутил это. Он не мог отвести от Со взгляд, но игравшая на губах улыбка сменилась растерянностью и виной. Наверняка он уже сожалел о содеянном, но не мог произнести и слова. И тут прозвучал смех. Этот смех был похож на хохот демонов. Заслышав его, Ван Вон и сам принялся тихонько посмеиваться. Но Ё… Ё смеялся откровенно, беззастенчиво разглядывая Со, как зверушку в зоопарке. Ван Со едва держался. Взгляд его медленно поднялся от земли, но, казалось, продолжал смотреть вникуда. Дыхание стало поверхностным и громким. Наводящий страх одним только именем, сейчас он куда больше напоминал побитую собаку, чем Волка. «Верьте в себя, — мысленно просила его Чже И. — Верьте так, как я верю в вас». Со обвел собравшихся взглядом. Тяжелым, беспомощным. Он все еще сжимал маску в руке, но привычная броня сейчас служила очередным напоминанием его уязвимости. Ван Со это чувство убивало. Не нужно было разбираться в психологии, чтобы понимать это: каждая эмоция нашла отражение на его лице. Наконец взгляд его остановился на Чже И. Холодный взгляд Волка, каким он был с врагами. Он развернулся так стремительно, что это движение шелохнуло гирлянду с лошадьми. Ван Со зарычал. Рука его рванула украшение, и в следующих миг сапог втоптал его в пол. Не говоря ни слова, Со зашагал прочь, а хохот Ё продолжал литься следом. Чже И должна была остаться. Ей приказали прислуживать до самого вечера, но она планировала ослушаться и ей было плевать на последствия. Обогнув стол, она бросилась следом за Ван Со — за другом, который нуждался в ней, хоть того и не признавал. *** Догнать принца получилось лишь в саду. Он и не думал сбавлять темп, не обернулся на ее окрик, так что пришлось Чже И вспомнить, чему ее научило будущее: бегу. — Ваше Высочество, пожалуйста! Пожалуйста! Со продолжал игнорировать ее. Он шел, она бежала, и все равно расстояние между ними практически не сокращалось. «Мне бы такие длинные ноги. С ним же иначе просто невозможно!» — Ваше Высочество! — злость и обида вскипали в Чже И, а в такие моменты, как показывал опыт, она могла даже врезать судье. Или назвать принца по имени. — Ван Со! — Это вырвалось случайно, но подействовало безотказно: Со остановился. — Правильно! — зарычал он, оборачиваясь. — Долой титулы. Перед тобой жалкий пес, не стоящий уважения и вызывающий лишь жалость: давай, добей! — Я не… — Объяснять, что в ее родном времени неформальное общение означает особую близость между людьми, было явно не время. Со не стал бы ее слушать. — Да что с вами?! — вместо этого накинулась она — не это ли лучший способ защиты? — Вы ведь знаете, как я волнуюсь за вас, но продолжаете снова и снова видеть во мне врага! — Смотри на меня! — приказал Со, приблизившись. — Смотри, как они смотрели! Или отвернись, как они отвернулись. Ведь этого же ты так хотела? Чтобы я принял себя, да? Чтобы смотрел, как братья с отвращением прячут взгляд?! Чтобы слушал смех Ё и Вона?! Смотри на меня, Чже И! Так выглядят чудовища! — Нет! — Она повысила голос, но не ощутила вины. — Так выглядит дурак, который не понимает, почему все отвернулись! Вы видите лишь то, что хотите. То, чего всю жизнь ждали. Но вы не правы: ваши братья и сестра отвели взгляд не из-за отвращения, страха или жалости, а потому что любят и уважают вас. Они уважают ваши желания и решения — поэтому они не смотрели! А принц Ын… Он уже очень пожалел о содеянном, но вы не дали ему возможности объясниться! — А ты тоже уважаешь меня, да? Именно потому назвала дураком?! — Со схватил ее подбородок, сжал до боли. — Да! — Чже И вырвалась из хватки и ударила принца кулаками в грудь. — Именно поэтому и назвала! Потому что всем, кто мне дорог, я готова вправлять мозги на место! И прекратите меня запугивать, я вам не игрушка! — А кто? — Со ухватил ее за запястье, и только тогда Чже И осознала, что до сих пор продолжала бить его. — Даже Ён Хва не смеет себя вести так со мной, а она моя сестра! — Если вы не заметили, я не Ён Хва! — вспыхнула Чже И с новой силой. Ей претило подобное сравнение. — Заметил, — зарычал Со, ближе притягивая ее к себе. — Ты другая и смотришь иначе. И обращаешься со мной, как равная. Назови хоть одну причину, почему я не должен казнить тебя за дерзость? Почему должен позволить продолжать себя так вести? — Потому что… — начала Чже И. Со перебил. — Конечно, у тебя всегда и на все есть ответ! Глупая, храбрая Чже И… Последние слова были произнесены на выдохе, неожиданно спокойно, даже мягко. А потом Со сделал то, чего Чже И никак не могла ожидать: он ее поцеловал. *** — Нет! — Чже И ткнула в Ван Со пальцем. — Никогда больше не делайте этого, если не хотите, чтобы я врезала! — Врезала? — переспросил он пораженно. Явно не ожидал, что она будет говорить с ним так. Да и вообще, что окажется против. — Вы похожи на него, как две капли воды, но не смейте играть на этом! — Чже И снова пригрозила Ван Со пальцем. — И даже не заикайтесь о том, что я отвергаю вас из-за шрама! Не из-за него. У меня есть мой мужчина, о котором вы, кстати говоря, знаете. Я принадлежу ему и только он может целовать меня. — Ты — моя, — отрезал Со, явно не собираясь так просто отступать. Он только начал узнавать людей и делал свою первую попытку к человеческому сближению — Чже И испытывала сожаление, что не может помочь ему в этом. Но она была честна с Ван Со с первого дня: он знал о Сан Пиле. Знал, что вернуться к нему — ее главное желание. Неправильно было требовать от нее предательства — этому ему еще тоже предстояло научиться. — Я не оставлю вас и всегда поддержу, но я не ваша, — как можно мягче сказала она. Со был таким трогательным в своем порыве, что не обидеть его — стояло главным приоритетом. — Но ведь ты сама сказала, что я дорог тебе. — Он взял ее за плечи, заглянул в глаза. — Что тогда значили твои слова? Печальный, растерянный — он не успел отойти от одного потрясения, как с головой окунулся в другое. Опытный боец и мудрый стратег — перед лицом отношений он выглядел слепым котенком, и каждое неосторожно брошенное слово вставало непреодолимой преградой на его пути. Со блуждал в лабиринте собственных заблуждений — Чже И ощущала себя обязанной вывести его на свет. — Простите, Ваше Высочество, — начала она, беря его за руку. Она нарочно не отстраняла его — Ван Со должен был понять, какой бывает дружба. Чже И отчаянно хотела сохранить успевшую зародиться между ними близость. Сейчас она должна была как никогда осторожно подбирать слова. — Простите, что сказанное и сделанное мной ввело вас в заблуждение. Вы дороги мне — от этих слов я не собираюсь отказываться. Очень дороги. Но не как мужчина, чьих объятий и поцелуев я желаю, а как друг. Тот, рядом с кем я могу ощущать себя дома. — Дружба, любовь — не вижу разницы, — пожал плечами Со. — Ты говоришь об ощущении дома — но не оно ли возникает рядом с любимым человеком? Если мне небезразличен кто-то, если меня заботит его судьба — значит этот человек мой, а я — его. И не важно, как это называть — дружба или любовь — суть не изменится. «Честно слово, лучше бы продолжал чесать меня за ухом, — вздохнула Чже И. — Я уже и на морковку согласна». Говорить с Со было тяжело. Хотя бы потому, что его слова звучали вполне логично. — Я уважаю твой выбор, — продолжил он. — И уважаю твои чувства к тому мужчине, но ты не с ним и неизвестно, сможешь ли когда-то вернуться к нему. А потому, извини, я не стану уступать. Я так долго искал человека, который будет просто понимать меня, просто принимать со всеми недостатками — неужели ты думаешь, что, найдя его, я так легко сдамся? Это становилось невыносимо. Особенно потому, что Чже И понимала Со и не могла поспорить с его логикой. Прийдись ей всю жизнь скрываться за броней и встреться на пути тот, рядом с кем можно эту броню сбросить — разве она упустила бы подобную возможность? — Так, ладно, — Чже И задала движение, — сейчас мы с вами пойдем кое-куда. — Куда? — не понял Со. — Гулять. — План Чже И был предельно прост, и его благополучное воплощение могло раз и навсегда прояснить все непонятки между ними. — Сегодня будем учить вас дружить. Увидите, это может быть не менее приятно, чем любовь. И, в отличии от переменчивых романтических чувств дружба может стать поистине вечной и непобедимой. — Но твои чувства к твоему мужчине выглядят вполне постоянными, — заметил Со. Он явно был не особо доволен подобным, но не мог не признать очевидного. — Да, — кивнула Чже И. Ее чувства к Сан Пилю продолжали жить несмотря на время и расстояние. — Именно поэтому я собираюсь за них бороться. *** — Ты ведь понимаешь, что этого я прежде не рассказывал никому и никогда? — Ван Со подозрительно скосил на Чже И глаза, получил в ответ решительный кивок. Вздохнул. Поначалу он все порывался вернуться в астрономическую башню за новой маской, но Чже И стояла на своем: рядом с ней, скрытый от посторонних глаз, он мог оставаться собой. Со сдался. Пробубнил, что это будет первый и единственный раз, и всю дорогу старался поворачиваться к Чже И правой половиной лица. «Я видела шрамы и пострашнее», — хотелось сказать ей, но она рассудила, что лучше вообще не заострять на этом внимания. — Час назад вы звали меня своей, а теперь не хотите рассказать, какое было ваше самое светлое детское воспоминание? Очередного за день тычка в бок Со уже ожидал, ускользнул из-под ее локтя мягко, как дуновение ветра. — Думаешь, все так просто, — задумался он. — Я вытравил из памяти каждый день, каждое мгновение детства, когда меня отдали на воспитание, а по факту в заложники в Шинчжу. — Он тяжело вздохнул и свернул с тропинки к реке. Прятал взгляд — Со не любил выглядеть уязвимым. — Что не забыл сам, то из меня выбила приемная мать. Хорошие воспоминания, если они и были, ушли безвозвратно. И все же я уверен, что, помни я хоть что-то, это было бы связано с Ё — в детские годы мы были очень дружны. Это было неожиданно, учитывая нынешние отношения братьев, хотя годы и годы назад двоим мальчишкам было ли что делить? Было ли им дело до трона и власти? Представить Ё милым мальчуганом не вышло, но Чже И знала наверняка: Ван Со сказал правду. От мысли об этом навечно утраченном единстве стало невыносимо горько. Чже И старалась не отставать, и все равно каким-то необъяснимым образом Ван Со все время оказывался чуть впереди. Сбегал ли он умышленно или сторонился ее неосознанно? Что гнало его по саду, не давая и минуты покоя? Призраки прошлого? Демоны настоящего? — Думаешь, я не знаю, кто надоумил Ына? — с сожалением в голосе проговорил Со. — Не догадываюсь, кому хватило наглости воспользоваться его доверчивостью и сотворить зло его руками? Но могу ли я ненавидеть Ё? — Он качнул головой. — Хочу ли я ненавидеть его? — Ваше сердце не способно на ненависть, — заговорила Чже И, наконец догнав его. Со снова пропустил ее вправо. — Тот, кто был лишен семьи и дома, будет ценить и то, и другое больше всего на свете. Они виноваты перед вами, да, но вы давно простили их. Может однажды вы сумеете простить и себя, и тогда сможете двигаться дальше. — Вот это дружба, да? — неожиданно спросил Со. — Когда выворачивает наизнанку? Когда становишься уязвимым, но не боишься, что этим воспользуются? Когда кто-то забирает часть твоей боли себе и вселяет уверенность в завтрашнем дне? — Он развернулся к Чже И и, прищурившись, спросил: — Но что тогда значит любовь? Разве не то же самое? Где проходит грань? Я все еще не вижу ее. Он не играл с ней, сомнения были подлинными. Со старался понять человеческие отношения, но видел в своей жизни слишком мало добра, чтобы осознать все сразу. Чже И в который раз за день захотелось помочь ему. Но как она могла помочь, если никогда не задумывалась над подобными вопросами и не знала четкого ответа? Со ждал, обратив на нее полные надежды глаза — она обязана была подсказать ему. — Эта грань слишком тонка, — поразмыслив, ответила Чже И. — Дружеская любовь и привязанность или отношения возлюбленных — это действительно очень схожие чувства, разница между которыми лишь в том, кем двое готовы стать друг для друга. Вы знаете, кем я готова стать для вас, Ваше Высочество. Если вы будете упорствовать, боюсь, мы можем потерять и это. Помните, как вы сами отстаивали свободу выбора? Примите же мой, прошу. Со долго смотрел на нее, не говоря ни слова — Чже И испугало его молчание. Потерять его из-за недоразумения она очень боялась, принимать его любовь не могла. Но она надеялась, что Ван Со понял ее и сделает верные выводы. — Я не стану больше целовать тебя, пока сама не попросишь, — ответил он наконец и кивнул на сад за своей спиной. — Идем. Ты еще должна рассказать мне, какое у тебя самое счастливое воспоминание детства. Должны же друзья знать подобное друг о друге. Принц Со не сдался и не отступил, и даже не пытался этого скрывать, но шел ей навстречу — Чже И была благодарна за это. — Совершенно верно, Ваше Высочество, — не скрывая удовлетворения согласилась она и взяла Со под руку. Слева. А он это позволил. *** Вечернюю тренировку Со проводить не хотел. Нашел тысячу причин, по каким ее лучше перенести на завтра, а еще лучше вовсе отодвинуть дня на три. Чже И прочла между строк: Ван Со боялся встречи с Чжоном. После того, что произошло утром, он вряд ли был готов видеться с братом. Обзаведясь другой маской, он хоть и стал чувствовать себя увереннее, до конца не расслабился. Чем ближе был вечер, тем более напряженным Со становился. Засел в скромной библиотеке астронома, обложившись книгами, подкинул пару — с картинками — и Чже И. Читал — хотя скорее просто делал вид. Нервничал. Джи Мон, поворчав для виду, что его башню снова захватили, сдался и даже попытался завести разговор, но ни один повод не показался Со достаточно интересным, чтобы ответить. Тревожные мысли крепко держали его, не давая выдохнуть, отнимая последний покой. Книга за книгой отправлялись на край стола, но Чже И не была уверена, что Ван Со прочел хоть одно предложение. Взгляд его то и дело устремлялся в окно, к солнцу — небо все сильнее окрашивалось в алый. — Странное дело, — послышался голос астронома из глубины помещения — от стеллажей, в которых хранились разнообразные непонятные и удивительные астрономические приборы. В который раз за последний час он попытался привлечь к себе внимание, в который раз за час Ван Со проигнорировал его. — Этой ночью я увидел две новых звезды, — не сдался Джи Мон. Загремев чем-то тяжелым, он подошел в итоге к ним и остановился рядом с Чже И. — Вот что удивительно, — сообщил он, обращаясь к ней, — они появились на равном расстоянии, с двух сторон от звезды принца Со. Но самое странное: пока светила одна, вторая будто бы гасла. Они меняли свою яркость много раз, и каждый раз была видна всего одна из них. — Астроном обернулся к Ван Со — тот продолжал сидеть, глядя в окно — сие странное событие совершенно не заинтересовало его. — Неизменным оставалось одно, — продолжил Джи Мон, уже обращаясь к нему, — их свет усиливал сияние вашей звезды. Вчера она светила даже ярче, чем звезда наследного принца! К чему бы это? — К дождю, — буркнул Со. Это было бы весьма кстати: с того момента, как сошли снега, на землю не упало ни дождинки — это держало в напряжении всех — от фермеров, до членов королевской семьи. — Если бы, — качнул головой Джи Мон. — На небе вторую неделю ни облачка. Астроном хотел добавить что-то еще, но в тот самый миг со стороны двери раздался голос принца Ё, а еще мгновение спустя в помещении показалась одна из работниц Дамивона с плеткой в руках, следом вошел и сам Ё в сопровождении стражника. — Вывести и высечь! — велел он, кивнув на Чже И. Приказ, неожиданный и пугающий, прозвучал холодно и равнодушно. За прогулкой с принцем Со Чже И и забыла, что пошла против господской воли утром. Пришло время расплачиваться. Впрочем, события последних часов того стоили. Ван Со оторвал взгляд от книги, медленно поднял глаза на брата. — Вы здесь потому что?.. — он замолчал, сложив руки на груди. Уверенный, спокойный — Со походил на того себя, каким был всегда. Словно не было утреннего инцидента. Словно не звучал смех Ё, отражаясь от стен. Чже И знала, что Ван Со блефует — к этому вынуждала его жизнь. Чем уязвимее он себя ощущал, тем холоднее становился внешне. Ё усмехнулся. Проскользил по Чже И змеиным взглядом, цокнул языком. — Твоя девка нарушила прямой приказ, — ответил он масляным голосом. Происходящее явно доставляло ему удовольствие. — Сам наследный принц просил назначить ее прислужницей на праздник, и что? Она просто ушла! Я, конечно, не удивлен — зверьку вроде тебя может прислуживать только второй такой же зверек, — но дерзость и непослушание нужно выбивать. И если в твоем случае уже ничто не поможет, то ее можно хотя бы попытаться переучить. Со тихо рассмеялся — сколько в нем было выдержки и самообладания! — Чже И — мой человек, — напомнил он, откидываясь на спинку стула. — И уйдя с праздника, она выполняла мой приказ. Не волнуйтесь, брат, с Му я поговорю сам, и если мы придем к выводу, что наказание необходимо, я приведу его в исполнение лично. А пока — у вас наверняка много дел, так что можете смело к ним возвратиться. «А ведь однажды они были дружны», — не без грусти вспомнила Чже И недавний рассказ Со. Глядя на братьев сейчас, даже предположить подобное было сложно. Если бы взгляды могли убивать, эти двое уже лежали бы мертвыми. — Ты не всегда будешь рядом, чтобы вступиться за нее, — процедил Ё, вновь мазнув по Чже И взглядом. — Диких собак или приручать, или отстреливать — иного не дано. А в стрельбе из лука, если ты не забыл, мне нет равных. — Дикая собака вполне может оказаться волком, — ответил Со насмешливо. — А против них, если вы́ не забыли, стрелы порой бессильны. — Время покажет, — процедил Ван Ё, кивком приказывая своим людям уйти. — Увидимся. Брат. Он явно был очень недоволен итогом своего визита, но здесь и сейчас ничего не мог поделать. «Потом, — с ужасом осознала Чже И. — Он разберется со мной потом». — Рядом с той звездой ваша светила ярче, — вдруг напомнил о себе Чхве Джи Мон. Со кивнул. — Кажется, Чжон заждался нас, — бросил он небрежно. Во взгляде его, однако, горела твердая решимость. — Идем, Чже И, сделаем из тебя волчицу. Раз уж я пообещал это Ё, нехорошо подводить его надежды. — И все же звезд было две… — рассеянно пробормотал астроном. — Что бы это только могло значить?