Lovesongs

[Тина] Просыпаться от поцелуев — лучшее начало любого дня. От губ, спускаясь по шее, к груди. От груди — к животу и ниже. От ушка до плеча, от талии — к бёдрам. В любом порядке, сантиметр за сантиметром. Снова, и снова погружаться друг в друга без остатка, забывая обо всём на свете. — Невозможный, — выдохнула я, когда он в очередной раз играл языком, проводя им от пупка до клитора вниз, и обратно. — Да? — через секунду его губы были уже у моих. — Но ты ведь без ума от этого, я чувствую. Его ладонь легла туда, где до этого был язык, и пальцы продолжили ласкать, заставляя меня дрожать от возбуждения. Глубокий поцелуй усиливал желание отдаться ему как можно быстрее, дыхание участилось и превратилось в прерывистые тихие стоны. — Не мучай меня… Хочу… — шептала в его горячие губы, -… хочу чувствовать в себе всего тебя… всего… Он зарычал, и через секунду я ощутила его силу, приятным жаром обжигающую меня изнутри. С каждым движением, с каждым его стоном, моё наслаждение росло по экспоненте, заполняя каждую клеточку, каждую мышцу тела, изнемогавших от желания к нему. Он забывался и шептал нежности на румынском, заводя меня ещё больше. Его жаркое и нежное «iubita mea» вспыхивало во мне огнём, сжигая самообладание в ноль. Боже, что-то невероятное происходит. Позы сменялись как в калейдоскопе, но нам было всего мало, чтобы насытиться. Времени, энергии, физических сил. Мы кончили вместе, вжимаясь с томными стонами в тела друг друга в одном из ярчайших оргазмов в нашей общей истории. Всего лишь физиологический предел. Эмоционально мы готовы были любить друг друга бесконечно, потому даже после пика не могли оторваться, продолжаясь в нежном поцелуе. — Раньше считала, что сексуальную энергию не нужно растрачивать помногу в жизни. Потому что на сцене, мне нечего будет отдавать в этом аспекте… но с тобой открывается какой-то бездонный источник… так забавно… сама себе удивляюсь. Дан смотрел на меня, игриво улыбаясь. — Это взаимная магия, кошечка. Мы, на самом деле, не так часто этим занимаемся, так что за сцену можешь не переживать. Любви хватит на всех. В телефоне зазвонила напоминалка. — Пора на фотосессию, — всё ещё не хотелось отрываться от него, но выбора не было. — Может, я с тобой поеду? Что-то соблазняющее и интригующее опять, да? — его рука медленно прошлась от колена по бедру вверх до попы. — Сладкая моя девочка. Дан плавно коснулся моих губ языком. — А работать кто будет? Он вздохнул. — Надоел тебе что ли? — отвёл взгляд, убирая руку с меня. Его ранимость бывает такой внезапной. Не всегда получалось почувствовать нужную интонацию или меру. — Ну, чего ты, — прошлась нежно ладонью по его щеке. — Я всегда тебе рада, ты же знаешь… просто волнуюсь как там твой альбом. Ты и так перенёс релиз песни, которую все уже долго ждут. Он посмотрел на меня с лёгким укором. — Лучше за свой поволнуйся. Перенёс я по другой причине. Вдохновляться мне не менее важно, чем всё остальное, уже говорил. — Не дуйся, — нежный поцелуй его расслабил. — Раз со мной, то давай собираться, не хочу опаздывать. Кстати, давно пора оставить тут как минимум один запасной комплект твоей одежды, тебе так не кажется? Взгляд Дана потеплел окончательно. — Как и тебе у меня. И про зубную щётку не забудь, — подколол он. — И про тапочки, про тапочки тоже, — я прыгнула на него сверху, приблизившись максимально к его губам своими. — Люблю тебя. Светящиеся глаза говорили о моих чувствах лучше слов. Он ответил мне «люблю» самым нежным из возможных поцелуев. Через пару часов мы были уже вместе в студии, заехав по дороге к моему визажисту. У неё сегодня не получалось быть со мной в студии, но не помочь она не могла. Уютное лофт помещение с большой гардеробной и реквизитной. Моя любимая фотограф Аня, с которой мы понимали друг друга с полуслова. Она работала с лучшими fashion изданиями Украины и даже зарубежья, но кроме профессиональных качеств была потрясающе неординарной светлой личностью и автором моих самых чувственных и смысловых портретов. Все её обожали за эстетику, такт и неугомонную творческую натуру. Когда мы зашли, Аня наставляла своего ассистента. — Перед фотосессией всегда стоит задуматься историю какого момента, состояния, эмоций мы хотим рассказать. Фото ради просто красивого фото — это не про настоящую студийную съёмку, — её лирическо-философские отступления мне всегда нравились. Увидев нас, удивлённо подняла брови.  — Ну, привет. Ты не говорила, что будешь не одна. Кстати, где Паша, он же должен был приехать? — Срочные дела. Может попозже успеет. — Ну, и ладно. Зато у нас теперь есть Дан, — она улыбнулась и протянула ему руку для приветствия. — Мы официально не знакомы, я Аня. Он пожал руку в ответ. — А я — тот, чьё имя все знают. — Хорошо, мистер Всезнаюткакменязовут. Присаживайся пока вон туда, в мягкое кресло, там обзор хороший. Кофе машина на столике в углу. Безглютеновые печеньки тоже. — Спасибо, Аня. Она взяла меня за руку и подвела к гардеробной. — Паша говорил мне о концепции летней музы. Тин, знаю, что ты любишь розочки, но цветы уже были в весенних фотосессиях, нужно что-то новое. Прямые линии использовали в той сессии с белой рубашкой и костюмом, теперь попробуем что-то плавное и текучее. Я подготовила несколько вариантов, пойдём, выберем, что тебе больше понравится, по ходу расскажу, как вижу каждый концепт, — повернулась к креслу, где сидел Дан. — Чуть не забыла, пароль на Wi-Fi — eternalskydiving. — Nice, — он явно оценил такую техническую поэтичность. В гардеробной были разложены подготовленные варианты. Мой взгляд упал на пудровую шелковую простынь, почти точь-в точь, как моя, на которой мы любили друг друга утром. Чем не знак от Вселенной. — Выбираю это. — Даже не послушаешь об остальном? — такая спонтанность однозначно удивила Аню. — Не похоже на тебя. — Веришь в неслучайные «случайности»? — я загадочно улыбнулась. — Вот это как раз оно. Она вздохнула. — Как скажешь. Бежевое бельё в комплекте. Лиф без бретелей, посмотрим, как получится. Возможно, придётся снять, чтобы линии не портить. Должно получиться жарко и откровенно, как нынешнее лето, но, в то же время, нежно и светло как твоё сердце, — Аня нарисовала пальцем воображаемое сердечко вокруг моей яремной ямки. Она — мастер скрытых смыслов и завуалированных чувственных интонаций. Каждая деталь продумана, каждый образ выверен. Мы вышли обратно в помещение для съёмки. — Пудровый — цвет летнего настроения, умеренно страстный, с оттенком невинной естественной женственности. Ткань — символ сокрытости, создающий загадку тела. Ты, Тина — сама страсть, покрытая пудровым настроением, то и дело вырывающаяся из-под покрова невинности, обжигающая и завлекающая своим женским магнетизмом. Не забываем о зацепках для воображения зрителя — ты знаешь, как это делать. — Как, например? — Дан вмешался в разговор. — Всякие вкусные мелочи — чуть приоткрытые губы, изящные изгибы тела, игривый, но глубокий взгляд, плавные линии рук. Это уже скорее моя работа, ловить такое, от Тины требуется настроение, энергия и естественность. Она будет нас соблазнять, вложив максимум женственности и страсти, на которые способна, но при этом сдерживая этот поток за почти невинной гранью. В глазах Дана вспыхнули огоньки возбуждения, мгновенно отозвавшегося и во мне. Безумно заводное сочетание для него. Что же, так даже интереснее. Съёмка пролетела воздушно. Такой образ мне давался легко, особенно в его присутствии. Когда мы закончили, Дан подошёл ко мне, прикрывавшей почти голое тело шелковой тканью, и обнял за талию. — Такая соблазнительная, и такая невинная одновременно, — он приблизился к моему уху, чтобы никто кроме нас не услышал. — Смотрел на тебя и будто заново проживал наше сегодняшнее утро… волшебно. По телу пробежала приятная дрожь от воспоминаний. — Пудровая простынь почти как у меня дома. Только увидела её и поняла, что это энергия сегодняшнего дня, — прижалась к его груди. — Рада, что тебе понравилось. Он провел ладонью по волосам, а потом мягко поднял мой подбородок кончиками пальцев, чтобы наши взгляды встретились. — Чудо, — нежно коснулся губами лба. Нас прервала Аня, подошедшая незаметно сзади. — Ребята, я наблюдала за вами, хотя это и не очень этично, каюсь. И вообще, ещё на Голосе видела некоторые ваши…ммм… взаимодействия, — она хитро улыбнулась. — В общем, у меня давно зреет одна идея для фотосессии, не хотите мне помочь? Если время, конечно, найдётся — процесс займёт менее часа. Планировала пригласить опытных ребят, но… Вы двое — это что-то phenomenal, не могу устоять. Никаких зрителей, чистый эксперимент только для вас и меня. Рure art. — Мы только за, — выпалили синхронно. Она рассмеялась. — Сразу видно, что вы заодно. О контактной импровизации слышали? - я кивнула, но Дан был не в курсе, потому отрицательно покачал головой. — Ничего страшного, Дан, там никаких особых танцевальных навыков не требуется кроме пластичности и гибкости, которая у вас двоих и так есть. Главное, ребят, доверие и умение чувствовать друг друга. С этим проблем, как я вижу, тоже нет. Она показала нам для наглядности видео на ютубе. — Суть техники в том, чтобы стать продолжением друг друга в движениях через одну или несколько контактных точек. Нужно как бы перетекать энергией друг в друга, инициатива должна быть динамичной, непрерывной, переходящей от одного к другому спонтанно, но легко. — Почти как в сексе, — шепнул он мне на ушко. — Какая будет энергия — зависит от вас. Будет ли это страсть или нежность, игривость или умиротворение — посмотрим в процессе. Инициатива на старте мужская. Дан, я видела, как ты включаешься в ритм, музыку, ловишь волну. Движения появляются как бы сами по себе, да? Он кивнул. — Тут — то же самое. Почувствуй энергию, слови импульс, и продолжись движением вместе с ним. Тина, настройся на него, и, как только ощутишь нужный момент, перехватывай инициативу. Одно движение — один вектор, никакой суеты, никакой резкости. Плавный переход импульса к партнёру и делаем следующее движение в таком же темпе и интонации. Она соединила наши ладони между собой. — Сами решите, где будет первая точка или точки. Мне бы хотелось вас видеть на старте лёжа на полу, макушка к макушке, ногами в противоположные стороны, образующими как бы развёрнутый угол в 180 градусов. Можете коснуться и ладонями, если чувствуете, что это то, что нужно. Объединенные ладони — это всегда то, что нужно. — И последнее. Это неспроста называется импровизацией. Дубль будет только один, в этом и магия. Пока она с ассистентом с помощью специальных ширм создавали белую панораму фона для съёмки и делали предварительную настройку света, мы выбирали музыку. — Думаю Cigarettes after Sex будут кстати, — Дан долистал плейлист до нужного сборника. — Только с треком надо определиться. Я просмотрела список и указала на «Pure». У нас же намечался pure art, пусть и музыка будет такой же. Эта группа — определённо что-то «наше». Аня подошла к нам, закончив приготовления. — Всё должно быть на грани. Нужна загадка: потенциал энергии максимален, но визуально проявлен только в необходимых рамках. Это притягивает, интригует, цепляясь через чувственные триггеры: взгляды, касания, жесты, изгибы, позы тел. Дан, сними обувь и футболку, пожалуйста. Останешься в джинсах. Тина, ты надень снова лиф, будешь только в бежевом белье. Трек перешлите мне, я поставлю на док-станции, с телефона слишком тихо. Мы зашли в подготовленное для съёмки пространство, легли голова к голове на белый коврик — «травку» на полу. Наши глаза оказались на одной линии. Переглядывались, хитро улыбаясь, пока Аня делала пробные снимки для проверки правильности постановки света. Я чувствовала тепло его щеки на своей, и кайфовала от такой невинной близости. Мы поймали «свою» волну, сдерживать желание при минимуме тактильного контакта было не сложно. Возбуждение хоть и чувствовалось, но было контролируемым, и от ограничения становилось более глубоким, приятной истомой разливаясь по телу. Я запрокинула руку вверх и медленно поглаживала его лицо, нежно водя кончиками пальцев по щеке, губам, подбородку. Он поймал мою ладонь и согревал её поцелуями, пока Аня не подала нам знак, что начинаем. Мы легли, как она и просила, макушка к макушке. С началом мелодии Дан поднял правую руку вверх до точки, где я могла её увидеть. Плавным движением протянула к нему левую руку и соединила наши ладони, он сжал мою. В следующую секунду Дан начал переворачиваться влево, не отпуская мою ладонь, и я последовала за ним.

When you walk in the room In a white bodysuit

Перевернувшись на живот, объединила вторую свою ладонь с его, переплетаясь пальцами. Он плавно отодвинулся, распрямив согнутые до того в локтях руки. Движения плавно перетекали одно в другое, нам оставалось только довериться общему интуитивному потоку.

And I say, «Take it off» So you tell me to watch

Мы сделали прокат по полу в обратную сторону на 360 градусов, всё так же держась за руки, и снова медленно притянулись друг к другу, коснувшись лбами. Я чувствовала, как невидимая светлая нить соединяла нас нежностью через единственную точку касания. Он оторвал ладони от моих, и сделал упор на руки. Почти синхронно повторила, следуя импульсу, переходящему от него ко мне — каждое следующее движение одного из нас, было продолжением мысли другого, и наоборот. Ум не понимал, как такое возможно, но это происходило, и было таким удивительным.

When it's pure Only your love could get me to fall

Мы начали подниматься вверх, я подтянула ноги, сев следом за ним в присед. Слышала, как щелкает звук затвора фотоаппарата, краем глаза замечала снимающую нас Аню, но странное чувство, словно мы в каком-то своём коконе, очаровывало меня. Я закрыла глаза, чтобы ничего не отвлекало, и доверилась инициативе Дана.

When it's deep Gets so hot and it's so beautiful.

Оба плавно встали на ноги. Мой лоб в этот момент оторвался от его, и мы коснулись грудью друг друга. Глаза открылись, чувствуя на себе пронзительный взгляд карих глаз. Вся палитра чувств к нему вскрылась во мне в этот момент.

And the TV is on When we make love, because We get carried away

Мне казалось, словно наши сердца звучат в унисон, объединяясь в одно. Мы вспыхнули от эмоций, взгляды засветились счастьем, будто изнутри включили мощнейшие прожектора.

We don't care anyway When it's pure

Плавный перекат — и вот уже мы соприкасаемся спинами и затылками, глубоко дыша. Кто-то из нас должен был разорвать эту сердечную нить, иначе мы бы застряли в блаженстве очень надолго. Медленно опускаемся вниз, садясь на пол спина к спине, аккуратно выпрямляем ноги.

Only your love could get me to fall

Я завожу обе руки назад и, встречаясь с его ладонями, крепко сжимаю их в замки. Закрываю глаза, растворяясь в моменте, всё ещё ощущая неземное послевкусие той эмоциональной вспышки.

When it's deep

Энергии перетекают из тела в тело сотней маленьких ручейков, наполняя нас до краёв теплом друг друга.

Gets so hot and it's so beautiful.

— Ребята, вы такую магию творите, обалдеть. Не поверила бы, что впервые, — Аня «разбудила» нас от чувственного транса. — Улетели, да? — Далеко, — голос Дана был глухим, но невероятно нежным. — Только что я ещё раз понял, что заниматься любовью — это не только про секс. Аня подмигнула ему. — Возвращайтесь в нашу бренную реальность, пока я скидываю фотки на ноутбук. И подходите посмотреть, что получилось. Сказать, что получилось шедеврально — ничего не сказать. От каждой фотографии чувствовалось то состояние, та энергия, в которой мы плавали вдвоём. А эти детали… Ей удалось даже запечатлеть наши взаимопроникающие взгляды. Ни одна мелочь не ускользнула от объектива. — Это прекрасно… В очередной раз доказала, насколько ты крутая, — я не могла скрыть своего восхищения. — Да что я… Вы двое… Огнище! Пробираете от макушки до пяток. — Тебе за эти фотки миллион дадут, — Дан не удержался от подкола. — Да кому нужен миллион, — отмахнулась Аня, не отрываясь от экрана. — Творчество ради самой радости творчества — разве это не прекрасно? Она повернулась к нам. — Спасибо вам, чудесные мои, за настоящую импровизацию. Рада побыть хранителем вашего откровения. Если бы у меня был миллион — отдала бы его ещё за одну такую сессию. Она встала из-за стола и обняла нас обоих одновременно. — Кто знает, быть может, вы когда-нибудь захотите открыть эти фото миру. Или по крайней мере близким… ну, космическая нежнятинка просто. Мы рассмеялись от такого необычного эпитета. — На днях Паша будет забирать основные фото, я и остальное отдам ему, хорошо? Или ему не нужно знать? — Не нужно, — Дан посмотрел на меня и добавил. — Мне хватило истории с «Помнишь». Пока это только для нас. — Тогда заедешь сам заберёшь. В этот момент в студию зашёл Паша. Так удачно опоздал. Вселенная сегодня точно на нашей стороне. — Всем привет, — его взгляд остановился на нас. — Дан, зачем ты тут смысла спрашивать нет, но вот почему вы оба раздеты — меня крайне интересует. Дан невозмутимо развёл руками. — Жарко, Паша. Просто очень очень жарко. Мы с Аней покатились со смеху. Никто не стал заострять внимание на приколе, чему я была очень рада. В этот момент зашёл мой водитель и передал Дану небольшой термос. — Это ещё что такое? — Приворотное зелье, — подмигнул мне Дан. Мой взгляд требовал объяснений. — Пока тебя фотографировали, он по моей просьбе купил термос, холодное сухое вино и объединил их в одно полезное целое. Я хочу, чтобы мы поехали сейчас в особенное для нас место, раз уж так сложился день, что мы вместе в городе. [Дан] — Тот парк, где мы впервые гуляли вместе с тобой той зимой. Летом там должно быть очень красиво. Еду я заказал, сейчас привезут. Думаю в такое время там людей немного, деревья укроют от жары, территория большая, всегда можно найти небольшие тропинки и не пересекаться со случайными прохожими. Тина медлила. Я знал, что её останавливала вероятность попасть под излишнее внимание, но интуиция подсказывала мне, что сегодня в такое время это нам не грозит. Приобнял её и поцеловал в макушку. — Тань, давай съездим. Ты ведь тоже хочешь, я чувствую. Нам нужно туда. Просто доверься мне… Ну, поедем снова к Наташе, она нас загримирует, чтобы ты не волновалась. Наденем парики, усы, что там ещё нужно.  — Не-е-ет, только не усы, — рассмеялась малышка, — мне не пойдут усы. Да и не думаю, что у неё есть такие штуки, она же не гример, а визажист. Шутки помогают, это хорошо. — Тогда может бороду? Она не могла сдержать смех — воображение сразу рисовало эту убойную картину. — Ну, да, бородатая женщина — ни разу не приметно, — её глаза игриво засветились. — Я согласна на солнцезащитные очки и кепку, которые и так всегда со мной в городе. Если что — ноги в руки и бежим. Я улыбнулся. — Принимается, мне хватит и очков. Думаю, чем более обычными мы будем казаться, тем больше шансов, что люди не обратят на нас внимания. По идее, мы наоборот должны прятаться по самым безлюдным местам. А тут у всех на виду, вдвоём. «Точно не они» — подумает 99% случайных прохожих. — Ага, а оставшийся процент? — Оставшийся процент будут адекватные люди, которые не станут нас тревожить. Перекусив в студии, мы отправились в парк. Подъехали всё с того же бокового уличного входа, как и тогда. Тенистые аллеи действительно были немноголюдными, изредка встречались одиночные прохожие. Интуиция не подвела. Мы прогуливались вдоль озёр, взявшись за руки и попивая прохладное вино из одной термосной чашки. — Можешь вспомнить, о чём ты думал во время нашей первой прогулки? Что чувствовал? — Меня очень тянуло к тебе, иногда не мог контролировать себя… на прогулке попробовал приобнять за плечи, если помнишь… то же было и на слепых, когда за щёчку взялся… Я говорил уже когда-то, что было чувство, будто мы с тобой на одной волне где-то глубоко внутри, и я знаю тебя давно… дольше одной жизни. Сейчас я понимаю, откуда эта глубина, но тогда… Тогда это был лишь отголосок… И я едва ли мог его различать. Вот прям влюбленности с первого взгляда как в фильмах показывают — такого не было, скорее интерес и необъяснимое притяжение. Плюс я тогда осторожничал с привязанностью после неудачного опыта отношений. — Да… долго вылезали из своих панцирей. — Долго и мучительно… Зато, какой результат, — мы улыбнулись, встретившись взглядами. Я оглянулся вокруг — никого не было в поле зрения, кроме одиночного прохожего метрах в трехстах позади нас. Поставил термос на землю и снял с себя очки. — Можно я поцелую тебя? — уже снимал с неё «маскировку». — Ты такая красивая. Пространство вокруг будто завертелось, когда наши губы соприкоснулись. Такой простой момент, как поцелуй в парке, для нас двоих был не менее волнительным, чем выступление на сцене.Тогда зимой я и не мог представить, как много таких настоящих мгновений откроет мне эта волшебная девочка. — О, смотри, тут и лодку можно взять напрокат, — я указал на небольшой причал с катамаранами и лодками. — Old school, конечно, прямо как из советского детства, с вёслами, но ничего. Главное, чтобы плавали. Солнце уже пошло на спад и не пекло так умопомрачительно. Выбрал лодку, и, расплатившись, помог ей запрыгнуть внутрь. Мы поплыли к центру озера. Тина сняла кепку и довольно расправила волосы, энергично их потрепывая. Сняла и мои очки, тоже отправив их в свой рюкзачок. — Случайных прохожих на воде точно не встретим, можно пока расслабиться. — Главное, чтобы нас потом на берегу не начали ловить. Тина рассмеялась. — Ничего, мы быстро бегаем. Она опустила ладонь за борт, наблюдая, как рука рассекает поверхность клином и смотрела на воду, о чём — то глубоко задумавшись. Я отпустил весла, мы остановились в самом сердце озера. Умиротворяющее место. — Однажды я написала стих… После смерти мужа… «Моя лодочка плывёт, и бьет борта о берега, случайных пассажиров переправляя… счастья так и не нашла», — она поймала мой взволнованный взгляд. — Как понимаешь, уже нашла… и мы с тобой плывём вместе в общей лодочке, не я тебя переправляю, а ты меня везешь в ней… сегодняшняя водная прогулка очень символична, как мне кажется… Всегда в ней будет жить эта память. Но ранит ли это меня? Нет. Меня ранит то, что я не могу забрать всю её боль и грусть, чтобы никогда больше не видеть их в её глазах. — Больше никаких случайных пассажиров, малыш. Только мы. Наклонившись ко мне, коснулась губ легким поцелуем, и пересела так, чтобы я смог обнять её со спины. Волны раскачивали нас в такт какому-то своему загадочному ритму, пока я вдыхал запах любимых волос, умоляя время не спешить и дать мне насладиться нашей близостью и откровенностью как можно дольше. Вечер неумолимо приближался и мы отправились к машине. Не спеша прогуливались, всё ещё держась за руки. — Поедем домой? — Нет… Поеду работать в студию. Договорился на ночь ещё утром во время твоей фотосессии. Грустинка проскочила в её взгляде. — Тоже не хочу оставлять тебя одну, и я бы предложил поехать со мной, но у кого-то завтра вроде как съёмки. Вышли уже на улицу к авто, где нас ждал водитель. — Да, — она обвила руками мою талию и прижалась покрепче. — Отдыхай, — поцеловал макушку. — А я поеду накопленное вдохновение воплощать в музыку. Подвезешь? — Нет, пешком пойдешь, — Тина стукнула меня кулачком в спину. — Конечно, подвезу. Она подняла нежный взгляд на меня. — Уже скучаю. Маленькая моя. Взял её ладонь и, погладив, пальчик, на котором сегодня красовалось подаренное мною кольцо, поцеловал. — Мы скоро увидимся. А пока храни нас внутри и согревайся этим. Ты всегда рядом со мной, — я прислонил её ладонь к своей груди. — Здесь. Вечно бы смотрел в её светящиеся счастьем глаза. — И ниже тоже, — хитро прищурившись, опустил её ладонь от груди до низа живота. — Ты неисправим, — рассмеялась малышка. — А зачем исправляться, если ты от этого без ума? — поцелуем накрыл её губы, забывая обо всём. Снова улетаем… как же это прекрасно. — Смотри, это же они? — мои уши уловили чей-то тонкий голосок.- Ленка, бегом сюда, фоткай, быстро! Мы же на улице. Чёрт, чёрт, чёрт. — Бежим, — шепнул я Тине и быстро открыл дверь в машину. Мы мгновенно запрыгнули и захлопнули дверь. — Хорошо, что стёкла тонированные, да? — подколол нас водитель и быстро тронулся с места. — Не то слово, — рассмеялись мы. Мы не сможем всю жизнь прятаться, но пока… Пока это нам даже нравилось. Была в этом какая-то острота и детское веселье. — Почти попались. — Почти не считается, — прижал её нежно к себе и закрыл глаза. В этот момент, во мне зазвучала новая мелодия. Ноты складывались в созвучия, созвучия — в пассажи и такты. Музыка приходила непроизвольно, струясь из вдохновения, мне оставалось только слушать и запоминать. Любовь — моя звезда, из неё всегда рождается настоящее. И она снова сияет, ярче чем когда-либо в моей жизни. Звезда… Стих любимого Михая Эминеску зазвучал в голове.

La steaua care-a răsărit E-o cale-atât de lungă, Că mii de ani i-au trebuit Luminii să ne-ajungă. Tot astfel când al nostru dor Pieri în noapte-adâncă, Lumina stinsului amor Ne urmăreşte înca. Восходит ранняя звезда, бредёт в бескрайней дали и через вёрсты, сквозь года сияет нам, видали? Когда с годами стынет кровь и не горят востоки, над нами всё царит любовь хоть отблеском далёким.

Пусть наша звезда всегда горит над нами, внутри нас, озаряя жизнь своим светом. А мы будем ей верны. Обещаем.