Spoiled by love.

родной

Джастис мягенько поглаживает порезанную руку отца, шумно дует на ранку. Сэм улыбается, придерживает ее свободной ладонью поперек животика. — Тебе больно, папа? — малышка смотрит на него ореховыми глазенками с пышными ресницами. Очень красивая девочка, чертовски похожа на Дина. Есть что-то и от самого Сэма, конечно. Но близнецы - маленькая копия его мужа. — Уже нет, родная. Спасибо. — Надо еще полить зеленкой, чтобы совсем прошло. Я подую еще. И тебе будет совсем-совсем не больно. И мальчик, и девочка довольно чисто говорят, чем неимоверно радуют своих папочек и старшего брата. Сэм не успевает моргнуть, как Том прыгает ему на колени, и уже малюет на ладони отца зелёным фломастером. Джей начинает дуть. Сэм соображает, что это, видимо и есть зелёнка, и стоит подыграть детям. — Больно, ай, больно. Дуйте, маленький мисс доктор. Вы же не хотите, чтобы папочка плакал? Девочка усерднее надувает щеки, делает губки трубочкой. — Прошло, пап? Папа? — Том важно смотрит вверх. — Да. Да, милые, спасибо. Подлечили. А теперь, слезайте, вас надо докормить. Ну-ка, за стол, давайте. Пока малышня рассаживается на стульях - уже в полную свободу залезая на них самостоятельно, Сэм лепит на ранку пластырь. Промоет и залечит чуть позже. Сзади обнимают крепкие руки. Винчестер откидывает голову, падая затылком на плечо. Дин бегло спешит губами по щеке, отстраняется, ловит его ладонь с пластырем в свои пальцы, поглаживает. — Иди, обработай как следует. Я покормлю мелких. Сэм благодарно чмокает его где-то между носом и губами, уходит в ванную. Дин садится к детям. — Папа! — Том тянется к нему, перелезает на колени, обнимает за шею. Джастис выжидательно смотрит, а потом нравоучительно выдает: — Ты не вымыл руки, а сел за стол. Дин смеётся, послушно встаёт из-за стола, моет руки, снова садится, показывает дочери чистые ладони. — Всё, мисс Винчестер, довольны? Девочка кивает, сама принимается есть супчик, но бульон льется по ее губам, пачкая шейку и воротничок платьица. Дин подтирает потеки салфеткой, ожидает, пока Том послушно отложит ложку, чтобы тоже не облиться, кормит сначала дочь, потом - сына. К концу трапезы возвращается Сэм, осматривает перепачканный воротник Джастис, недовольно цокает языком. — Джей! Разве так можно? — Можно. Можно! — Нельзя. Марш в комнату, переодеваться будем. Дин моет посуду, убирает со стола. Сам он не голоден, хотя и пришёл с работы, а потом щелкает по носу прижавшегося к его ноге Томми. — Чего, дружище? — Печеньку. — Да? — Да. — Надо сказать: «пожалуйста». — Пожалуйста, папа. Он протягивает ему печенье, но Том недовольно морщит нос. — Еще. — Ты ведь и это не доешь. Иди. Но мальчик топает ножкой в белоснежном носочке. — Для Джей! — Ох, тогда, конечно. Что теперь следует сказать? — Спасибо большое, — радостно чирикает малыш, убегая в детскую, сталкиваясь на пороге с сестрой. На некоторое время они занимаются печеньем, а потом засыпают лежа на полу. Сэм и Дин перекладывают их в кроватки, тихо прикрывают двери. — По-быстрому? — шепчет Сэм, облизывая губы мужа. — Хочу с тобой медленно. Когда Джек придёт? — Через час. Дин, сил нет. Давай. Дин толкает его в ванную, бросает на пол несколько полотенец, раздевается сам, ожидая, пока Сэм прижмется к нему голым телом. — Ты или я? — спрашивает он его. Сэмми охватывает его голову руками. — Я. Пожалуйста? — Да сколько угодно. Как? — На спину, Дин. Ложись. Винчестер ложится на полотенца, раздвигает ноги, сгибая их в колени. Сэм мостится сверху, касается члена пальцами, сжимает и двигает ладонью. Дин закатывает глаза. Уже приятно, уже горячо, а это только начало. Знает, что Сэмми сейчас доведёт до грани, заполнит собой, удовлетворит по полной. Холодная смазка льется прямо между ягодиц. Они ее никогда не жалеют, поэтому она так быстро заканчивается. Заводит это ощущение влаги внутри, это безумное хлюпание и капли на коже. Сэм расстягивает его пальцами, ласкает губами колено, которое маячит перед лицом, зализывает родинку на коже. Дин течет себе на живот, как же быстро возбуждается от этого. И неважно, сверху он или снизу. Какая разница, он все равно получает дикое удовольствие от близости между ними. Поэтому, когда Сэм входит, он стонет на выдохе. Негромко, но достаточно для того, чтобы доказать, что это все до одури приятно. Полотенца под ним скользят, когда Сэм вбивается в его тело, влажно, жарко и быстро. Держит ноги Дина навесу, своими сильными руками, подлавливает под колени, трахает глубоко. Дин ласкает себя внизу, сжимает яички, оттягивает член. — Хорошо, хорошо, хорошо... Почти захлебывается этими ощущениями. Густое семя льется на дрожащий живот, Винчестер выгибается, сжимает руку Сэма, которая лежит у него под коленом. Сэм еще не готов. Двигается медленнее, а затем сбивается в яростную долбежку. — В меня, Сэм, в меня. Изливается внутрь, наполняя густо и горячо. — Подожди. Стой. Выйди резко, а потом зайди снова. Сэм выходит с хлюпанием, а потом въезжает обратно. Дин сводит ноги. — Хорошо. Иисусе, как хорошо с тобой. Они лежат друг на друге, целуясь. Дин поглаживает мужа по чуть взмокшим волосам. — Я люблю тебя. — Можно уже выйти? — спрашивает «недовольный» Сэм. — Нет. Пожалуйста, еще. Сколько они так лежат - одному Богу известно. Пока Сэмми не начинает слегка раскачиваться, вызывая новую волну возбуждения. Кончают в этот раз одновременно. Разморенные, моются в душе, продолжая игриво ластиться, а потом идут вместе готовить ужин. — Я люблю тебя, — шепчет Сэм на недавнее признание мужа. Дин до глубины души любит всё это. Полностью считая, что его жизнь удалась. Сэм кивает ему, словно читая мысли. Оба знают, что им надо для счастья, и полностью пользуются этим.