спасибо
Дин в блаженстве потянулся, перевернулся на другой бок и резко подскочил, так как под ним что-то задушенно хныкнуло. — Том! Мальчик раскрыл заспанные глаза, наморщил нос, очевидно, собираясь заплакать, но Дин опередил слезы - погладил его по светлым волосам, укрыл одеялом, ведь тот спал без него, поцеловал в лоб, и только потом глянул на время. Шесть. Можно уже и вставать, сегодня на работу. Выскользнул из постели, стараясь не разбудить сына и Сэма, прикрыл дверь, тихо заглянул в детскую. Джек и Джей мирно спали по своим кроватям. Кровать Томаса вестимо была пуста. Прошёл на кухню, лениво распахнул окно, долго дышал утренним, прохладным воздухом, зевнул, поставил варить кофе. Хлопнула дверь, зашелестела вода в душе. Дин хмыкнул, сварил еще одну порцию кофе. Муж, в сером халате, растрепанный и заспанный - душ не помог, рухнул за стол, протянул руку к чашке, жадно выпил ее содержимое, а потом затравленно посмотрел Дину в глаза. — У Томаса рвота была ночью. — Серьёзно? Я и не слышал ничего. Ты почему меня не разбудил? — Я с этим не справился бы? — Температура? — Нет, отравился наверное. Я его к себе уложил обратно, а он пришёл к нам. Я отрубился. Под пледом спал, представляешь? Дин отрезал половинку яблока, протянул Сэму. — Я когда проснулся, он вообще без ничего был. — Значит, жарко было. — Широко зевнул, почесал лохматую шевелюру. — Господи, как же не хочется на работу. — Том дома останется? Маме позвонил? — Он вроде сейчас в порядке, но мы полночи не спали, пусть остается. Мама... Дин, я не... Не поговорил с ней. — Скажи мне, ты обижаешься или не знаешь, как поговорить с ней? Сэмюэль откусил яблоко, долго жевал перед тем, как ответить. Дин хмыкнул, сел рядом. — Обижаюсь. И что дальше? Да, мне тридцать семь лет, и что? — Ничего. На что обижаешься? — Хотя бы на то, что она встала на его сторону. — И всё? — Этого достаточно, Дин. — Ребёнок ты мой. Иди ко мне. Дай поцелую. Винчестер чмокнул его в губы, но ответа не получил. — Дин! Ты смеёшься. Мне правда обидно. Мы вроде не ссорились, ничего, но я не спокоен, понимаешь? Она моя мать. — Ты холоден с ней. Я слышал, как ты разговаривал с ней по телефону позавчера. — Я не могу пока перебороть себя. А поиграть на публику - не хочу. — Все будет нормально. Не хочешь в отпуск? Сэм насмешливо прищурился. — Хочешь свозить меня на море? Но Дин разбил мечты. — Нет. У Бобби шикарная дача. Там лес, озерко. Поехали, а? Травка, солнышко. Да и нам в себя прийти не мешало бы. А то мы с этим Джоном-мудаком-Винчестером подустали. Я хоть сегодня готов заявление на отпуск попросить. Сэм? Тот скривил губы. Виновато глянул из-подо лба. — С детьми? — С-сэм-м-м... Мирись с мамой. — Господи, такое чувство, что я ее просто как няньку использую. Но ты прав, давай только вдвоём побудем. Боже, время уже, а ты еще зубы не чистил. Давай живее, я пойду одеваться. Сегодня на моей машине. Я заберу тебя после работы. — Обойдешься, я в твою тачку не сяду, — крикнул Винчестер, уходя в ванную. — Сядешь, Дин. — Тебе на колени, разве что. — Дин!***
— Сэм, я и не знаю, что сказать. Мэри прикусив губы, водила пальцем по скатерти на столе. — Это всё так ужасно. Джон, ссоры эти. Он мне в уши пел о том, какой он замечательный, хороший. А я и хапала себе. Думала вот, спасибо, человек, которого я полюбила когда-то, снова со мной. Знаешь, как трудно быть одной, Сэм? Все эти годы! — Почему ты не вышла замуж? — он смотрел за тем, как его дочь рисует букетик ромашек. — Насколько помню, Руфус звал тебя. — Я не смогла, сыночек. Не смогла. Я любила Джона всем сердцем. Я отдала ему душу, себя всю. Я была молодой девчонкой, наивной. Влюбилась, дура. А он переспал со мной, вроде как порадовался, что я забеременнела, дождался, пока ты родишься, и свалил. А у меня как камень на шее повис. Думаю, сил не хватит. Родители сказали, мол, родила, сама воспитывай. Замуж вышла, живи. Пришлось работу искать. Потом, ты расти начал, а денег не хватало. Я еще пошла работать. Я с этими заботами и на гулянки не ходила. Без подруг, без друзей. Только ты и работа. — Даже стыдно как-то, — фыркнул Сэм. — Я рада, что ты у меня сильный мальчик. Джессика умерла, ты смог полюбить снова. — Я так и не понял, против ты или нет? Мэри снова покусала губы. — Сэм, не пойми меня... Я не против. Но и не за. Я рада, что у тебя есть Дин, такого поискать еще надо. Но я старых порядков женщина. Для меня это не отвратительно, правда. Но как-то странно. Я сначала боялась, что не смогу внуков воспринимать родными. Ну как это - двое мужчин дают свое семя, какая-то женщина рожает детей. Для меня, как для матери, это дико. Но они похожи на тебя. Похожи на Дина. Я люблю их, Сэмми. Всех троих. Сэм кивнул, но в груди замерла боль колом. В такие мгновения хотелось спрятаться в руках Дина, слушать, как тот шепчет что-то теплое, ласковое, засыпать под эти милости, закрываться от мира. — Поэтому, я очень хочу, чтобы ты держался за него, — Мэри впервые подняла глаза. — Чтобы не произошло такое вот, как со мной. Сэмми... Давай никогда больше не будем так делать? Я люблю тебя. Ты единственный, ради кого я жила. Теперь, у меня есть внуки. Так что, пожалуйста, родной, прости меня. Сил не было, чтобы ответить. Поэтому Сэм просто обнял мать. — Вот и хорошо, — выдохнула она. — Пойдём, выпьем? У меня неплохой бренди есть.***
Дача у Бобби была идеальной. Два этажа, рядом с озером, вдали от поселка. Этакий рыбачий домик с удобствами. Дин развалился на кровати, слегка подкидывая бедра вверх. Матрац отпружинил. — Вау. Знаешь, чем мы займёмся вечером, Сэмми? — Я не буду трахаться на кровати, на которой спит Бобби, Дин. На полу. — Господи, какой ты нудный. На полу холодно и жестко. Пойди сюда, Сэм. — Дин, нет. К тому же, нам нужно разобрать сумки. У тебя отпуск - месяц, а у меня две недели. — Тем более, малыш, нам нужно в эти две недели оторваться! Я не слезу с тебя. Не выйду из твоего тела. На члене спать будешь. Сэм застонал. — Тиран. Давай поужинаем. А потом на лодке поплаваем. — Правильно, и там переспим. — У тебя в голове есть что-то, кроме секса, зверюга? — Дин развязно помотал головой в отрицании. — В лодке? Мы перевернемся. С тебя ужин, ковбой. — С тебя - секс на озере. — Обойдешься. — Тогда и с ужином ты пролетаешь. А что? Это суровый закон жизни, красавчик. Дин пожал плечами, стал спускаться на первый этаж, но был прижат к стене крепкой рукой. Сэм навис сверху. — Штаны снимай. Живо. — Обойдёшься, — передразнил Дин, но ловкие пальцы уже стащили спортивки. — Эй! Так нечестно. — А ты против? — Да! — А твой дружок так не думает. Сэм опустился на колени. — Божественно. — Было время, Сэмми, когда ты не умел сосать. Лохмы дай уберу. Да-а-а. Сэм дергал головой, чмокал губами, выпускал мокрую головку, шлепал ей по языку. Сжал потяжелевшие яички, довел мужа до закатывания глаз, а потом резко встал. — Продолжение после ужина. И ушел на первый этаж. Дин замер в каком-то ужасе, прожолжая смотреть куда-то наверх, чувствуя, как отступает оргазм. — Сука, Сэм. Маленький сучонок. Хорошо, будет тебе ужин. Где-то с кухни засмеялся Винчестер.***
— И что это? Сэм смотрел на рваные листья салата и нарезанный дольками помидор. Больше на столе не было ничего. — Продолжение ужина только после минета, — пожал плечами Дин, за что получил по животу полотенцем. — Хорошо, — поджал губы Сэм, — Салат, так салат. Овощи - это полезно, Дин. Винчестер готов был зарычать. Подошёл ближе, прижался к спине мужа, выдохнул жарко на ухо: — Сперма в организме тоже важна. Я обкончаю тебя, слышишь? — Подай соль, пожалуйста. — Сучок.***
— Тут холодно. И, ай, комары. Дин, не трогай меня, блять. — Не ссы, Сэм. Вода теплая. Давай прыгнем? — Я сказал, руки убери. — Недотрога, бог мой. Ты точно мой муж? Может, мне отвернуться? — Зачем это? — Мы вообще-то голышом купаться собрались. — Мы?! Ты давно это решил, выдумщик хренов? — Только что. Снимай свои кружева, малышка, покажи папочке себя. — Фу, Дин, я же просил никогда этого не говорить. Это омерзительно. — Согласен. Давай, Сэм, не тяни тогда, прыгаем вместе. — А полотенца? — Господи, как я женился на тебе, а? Ты никогда не плавал голым? Никогда не сох на солнце в объятиях любимого человека? Как прошла твоя молодость? — Я учился, Дин. — Боже, где тут мэрия, я требую развод. Ай, Сэм, не толкайся!***
— Еще, ещё, ещё... Как же хорошо, боже. Дин... Дин толкается глубоко, постанывает тихо, наслаждаясь голосом мужа. Тот дрожащий, мокрый, пахнущий озерной водой, с вьющимися волосами, навзничь лежит в лодке, цепляясь пальцами за деревянный бортик. — Дин, Дин, Дин, ДИНДИНДИН! В одну строчку, в одно слово. — Мх... Да-да-да... — Не умеешь молча, да? Ох, всё. Давай вместе? — Раньше. Сейчас. Сэм кончает, когда головка попадает по простате. Дин продолжает входить, делает это быстрее, а потом изливается внутрь. — Кайф. Видишь, мы не утонули, мистер Нытик. Сэм встаёт, садится на край лодки, которая переворачивается вместе с ними. Перед столкновением с водой, Дин смеётся: — Я люблю идиота!***
Сэм жмется ближе, кутается в плед, смотря на костер. Дин жадно целует его шею, сидя сзади, прижимает мужа к себе. — Вот скажи мне, когда тебе надоест спать со мной, что ты будешь делать? — с усмешкой спрашивает Сэм, но послушно подставляет горло под губы. — Кроссворды разгадывать, — поцелуй, — наусь играть в нарды, — поцелуй, — буду собирать коллекцию машинок, — очередной, — не знаю, вязать сяду. Не говори чуши. Я ж подыхаю без близости с тобой. Неужели тебе это все надоедает? Сэм дёрнул плечом. — Да такое ощущение, будто мы с тобой первый год знакомы и не можем оторваться друг от друга. — Да я умирать буду, не смогу этого сделать. — А ведь правда... Мы ведь доживём вместе до смерти. Дин замер губами около уха. — Началось. Ты мало выпил, малыш. На. Сэм отпил вино, умостил голову на плечо Дина. — А представь, что через какие-то лет пять Джек приведёт в дом какую-нибудь девочку. — Или мальчика. — Бога ради, Дин. — А, я забыл, что ты у меня гомофоб. — Дурак. Я к тому, что через пять лет мне будет всего сорок один, а наш сын приведет в дом будущую невесту. Дин вздохнул. — Ему будет только пятнадцать. Все же в пятнадцать приводят будущих жен или мужей? Вот ты? — Нет. Я вообще их домой не водил. — Ну вот. На-ка еще вина. Не замерз? Может, спать пойдем? — Да, пора. Но утром завтрак с тебя. Нормальный, Дин!***
Дин смотрит на то, как солнце скользит по обнажённому телу мужа. Сэм спит без одежды, лёжа на животе. Волосы беспокойно растрепались по подушке, все ещё кучерявые, слегка спутанные. Винчестер проводит пальцами по лохмам, гладит узелки. Склоняется к уху, шепчет: — Как я боюсь потерять тебя. Касается слегка губами виска. — Спасибо за любовь. Поднимается, заваривает на кухне чай с имбирем, делает бутерброды, варит овсянку на молоке. Купается в душе, обтирается насухо, голый выходит на кухню. Сэм тоже проснулся, спускается с лестницы. Обнажённый и красивый. Скрывается за дверью душевой, плещется долго, а потом с удовольствием съедает кашу, пьет горячий чай, целует Дина. — На рыбалку? — Обязательно. В течение дня им пару раз звонит Джек, сначала с целью сказать, что он скучает, а потом жалуется на Тома, потому что тот не хочет ложиться спать в обеде. Бобби строчит смс-ки, с разными подмигивающими смайликами и ехидным содержанием, на что Дин отправляет средний палец. Улов плохой, но они сегодня отдыхают душой. Ветерок, блики на озере от солнца, чистое небо! Вечером вдвоем принимают душ, готовят ужин. Дин ловко жарит карасей, пока Сэм танцует под ModernTalking. Ночью они просто спят, обнявшись и тепло переплетя пальцы.***
Сыр на тарелочке, фрукты, и вино в бокалах. В магнитофоне старые кассеты девяностых. Дин водит пальцами по спине мужа, целует вздрагивающие от ласки лопатки. — Моя умница. Сэм переворачивается, ложится под него. — Слабо без секса? — Я и не хотел. Почитаешь мне? — С ума сойти. А что ты хочешь послушать? — Не знаю, там у Бобби пару книжек есть. Сейчас притащу. Смеётся долго. — «Убийство на улице Морг». Вот Бобби, а! Но Сэм послушно читает, пока не видит, что Дин спит, приоткрыв рот.***
В конце сэмова отпуска Дин жарит мясо на решётке. Они сидят у костра, и Сэм кайфует от тепла между ними. Завтра нужно возвращаться в город, так не хочется, у Сэма кругом голова. Хочется купить такой же домик, остаться жить тут. Он прислоняется спиной к груди мужа, тихо шепчет: — Такое ощущение сейчас, словно мы живём лет пятьдесят. Сидим тут. Уютно. — До этого говорил, что мы как будто год знакомы. Ты уж определись, Сэмми. Тот ищет его руку, целует пальцы. — Дин? — Чего? — Давай прямо тут? Винчестер зажигается моментально. Стоит только намекнуть. — Ты сверху. Сэм кивает. Прекрасное завершение отпуска. Утром следующего дня они возвращаются в свою квартиру, забирают детей и снова вливаются в суматоху своей насыщенной и прекрасной жизни.