От: JK Кому: БаНдА Вот сразу видно, что ты в нашей любящей семье — приёмный
От: JK Кому: БаНдА Всё же очевидно!
От: Я_Твоя_Хопе Кому: БаНдА Кто онлайн, где сейчас находится и что планирует делать вечером? От: БумБэмБам Кому: БаНдА Именно От: В_Жопу_Ник Кому: БаНдА Пиздец…От: JK Кому: БаНдА Отвечу за себя и за Хо — мы выходим с треньки, планируем душ, а после лично у меня планов ноль
От: Я_Твоя_Хопе Кому: БаНдА Да От: БумБэмБам Кому: БаНдА Эй, подкидыш, а у тебя что с досугом? От: В_Жопу_Ник Кому: БаНдА Иди на хуй От: БумБэмБам Кому: БаНдА Ой, какие мы обидчивые, утютю От: БумБэмБам Кому: БаНдА Ладно, как сопли вытрешь, собирайся и подчаливай к Дыре От: БумБэмБам Кому: БаНдА И вы двое тоже. Сессию закрыли хер пойми когда, а мы так и не надрались по этому поводу! Мы студенты или кто вообще? От: В_Жопу_Ник Кому: БаНдА Тебе лишь бы наебениться, ты и так 25 на 8 в туседже, нахера тебе мы? От: Я_Твоя_Хопе Кому: БаНдА Я за, сессия меня почти убила, а ещё я заёбси сидеть один, может, найду себе кого)От: JK Кому: БаНдА Как неромантично
От: Я_Твоя_Хопе Кому: БаНдА Нет ну тебе-то легко пиздеть, вы все при парах!От: JK Кому: БаНдА Кажется, я снова что-то проспал… Бэм?..
От: БумБэмБам Кому: БаНдА Ненене, это не ко мне, он имел ввиду, что у меня всегда есть вариант для перепиха))От: JK Кому: БаНдА Какие же вы все… Животные!
От: В_Жопу_Ник Кому: БаНдА Не все!От: JK Кому: БаНдА День который я не забуду. День, в который приёмыш стал роднее родного, ближе близкого…
От: БумБэмБам Кому: БаНдА Лол, короче давайте, жду вас на месте, долго не телепайтесь, девочки, я соскучился От: В_Жопу_Ник Кому: БаНдА Да ну вас всех нахер, меня не ждите, я не приду*В_Жопу_Ник* вышел из чата.
От: JK Кому: БаНдА Он же это не серьёзно сейчас?
От: Я_Твоя_Хопе Кому: БаНдА Не сцы, я приведу его.💌💌💌
От: JK Кому: TaeV Если я буду пропадать вечером, не наводи паники, я просто тусую с хёнами
От: TaeV Кому: JK АналогичноОт: JK Кому: TaeV Вот же жопа с ручкой, а предупредить?
От: TaeV Кому: JK Это ещё что за собственнические нотки?! Оо И ты так-то тоже не особо предупредил -_-От: JK Кому: TaeV Я делаю это сейчас! Я ещё даже из дома не вышел)
От: TaeV Кому: JK Как и я, так что не бузи на меня! Я мальчик воспитанный, я бы обязательно сказал!От: JK Кому: TaeV Уву, мой воспитанный мальчик идёт гулять) Смотри не надерись там и не ищи на свою прекрасную задницу приключений, иначе я сначала спасу её, а потом отобью её так, что ты сидеть не сможешь
— Есть способы и поинтереснее лишить меня возможности сидеть… — бубнит под нос Тэ, но в чат отправляет лишь короткое «ну-да, ну-да» и ехидный смайл.💌💌💌
— За то, что этот грёбаный ад наконец-то подошёл к концу! — Бэм, тебе ещё два года учиться, как и мне, — говорит Хосок. — Этим двоим так-то ещё три, так что такой себе тост, знаешь ли, — кивая на готовеньких Чонгука и Юнги. — И мать твою за ногу, ну нахера ты их так напоил, как теперь их отсюда выволакивать? Ладно Мин, эту щепочку я осилю, но Чон же просто неподъёмный! — Да не похер ли? Мы тут напиться соб-собрались или ч-что? — еле мямлит Мин. — Сидим, пьём, хватит ебало гандонить! — он смачно икает и смешно выпучивает глаза. — Хьооон, да ты уже в хламинищеее бвхахахва, — откидываясь назад, вопит Чон. — Я абсолютно кристально чист, то есть т-трезв, короче я в полном п-порядке, ясно? — Тогда, — восклицает Чон, резко поднимаясь, словно его осенило и он почувствовал физическую необходимость вещать. — Самое время поговорить! — хлопнув рукой по столу, он хватает стоящую неподалеку рюмку и пытается опрокинуть её залпом. — Ан-нет, дружок, с тебя хватит! — препятствует Хосок, перехватывая рюмку у самого рта. — Но почему-у?! — Чонгук становится похож на маленького ребёнка, у которого конфету отобрали. — Потому что ты в гавнишко, Чонгук~и. Бэм тихонечко содрогается в углу, Юнги же, умастив лицо на ладонях, утыкается в столешницу и очень старается остановить вертолёт. — Давай лучше поговорим? М? Ты же сам предложил, вот и давай! О чём ты там хотел нам рассказать? — О любви! — кричит, вскакивая, Чон, и Хосок еле перехватывает его. — И о том, какая она сложная и болезненная, — сокрушаясь, говорит он с крайне страдальческим выражением лица, усаживаясь обратно и супясь. — Внезапно… — включается в разговор Бэм. — Я думал, у тебя с Тэ всё хорошо, расстались что ли? — Сплюнь! Немедленно сплюнь! Я тебе сейчас!.. Чонгук снова подрывается с места, но Хосок снова тут как тут, обхватил этого взбалмошного за талию и повис на нём якорем, не давая сдвинуться с места. — Бэм, ну ты же видишь, он в соплю, ну пожалей ты его и подбирай формулировки тщательнее, ну! — не без труда усадив Чона на жопу, говорит Хосок. — А что я-то? Я правда переживаю, он весь, как лампочка, светился, а тут все эти «любовь это так больно», что ещё я мог подумать?! — Так, ладно, давай-ка, Чон, расскажи нам, что случилось, хёны волнуются. — Мы не расстались! Ясно тебе?! — Чон угрожающе водит пальцем в воздухе. — И не расстанемся никогда! Он же у меня совершенный, — тянет мечтательно Чон и, сложив ладошки вместе, подпирает ими подбородок, как диснеевская принцесса. — Никогда его не брошу. Хосок вопросительно смотрит на ехидно улыбающегося Бэма, но тот лишь мотает головой, мол «не-а, пусть сам всё расскажет». — Как повезло тебе, Чонгука. Я рад, что он у тебя такой хороший, — Хосок делает паузу, ожидая, что Чон начнет поправлять его, но тот лишь продолжает влюблённо улыбаться и раскачиваться на своих ладошках, легонько кивая. — Тогда почему же любовь — это сложно, у вас же всё хорошо? — Всё просто замечательно! — Совсем ничего не понимаю, причём тут тогда боль? — А, это я про физическую. Хосок теряется немного, он не то чтобы сильно пьян, и всё же градус в крови гуляет, а тут ещё убитый почти в ноль Чон со своими недооткровениями. — Он тебя бьёт что ли? — осторожно спрашивает Хосок, одним глазом поглядывая за угорающим Бэмом. Бэм, который, в свою очередь, знает куда больше Хосока, уже примерно прикидывает, к чему клонит Чон, но его так забавляет откровенность мелкого и тупёж Хо, что он ни в коем случае не хочет лишать себя удовольствия и продолжает молча наблюдать за этим представлением. — Боже, хён, ну что ты несёшь! Нет, конечно, он не такой… — Тогда ты его что ли мудохаешь? — Хён, ты, блять, совсем больной? Я про секс! — О. Ооо… — Опа, а вот и моя сфера деятельности нарисовалась, я ждал, — салютует Бэм рюмкой. — Расскажи-ка нам, мелкий, что там у тебя не вышло. — Ты что, сразу всё понял? Блять, как? — спрашивает Хосок. — Я внимательный старший братик, — опрокинув рюмку, он продолжает, — итак, что пошло не так? — Я причинил ему боль, — грустно говорит Чон, опуская лицо. Хосок решает, что лучшим решением будет просто подождать пока Чон всё вывалит, как на духу, в чём Бэм ему, несомненно, поможет. — Намеренно? У тебя кинкачи что ли? Садо-мазо, все дела? — Да ну нет же! Конечно, не специально, как я мог?! — Ну, кто тебя знает, может, тебя заводит такое, ладно, не вопи, — смеётся Бэм, получая тычок в плечо от Хосока, Мин тем временем признаков жизни не подаёт. — Тогда как это произошло? — Мы плохо подготовились… — Оу. Мелкий. Ну это же азы! — Отвали, откуда мне было знать, у меня это впервые всё было, я и так волновался! — В сысле, лять, в-п-первые? — спрашивает на секунду пришедший в себя Мин. — Спи давай дальше, — говорит Бэм, утыкая Юнги обратно в ладони. — Ничего, брат, у нас у всех это когда-то было впервые. Надо было просто добавить жидкостей, ну, знаешь, — он заговорщически придвигается ближе, ожидая, когда Чон сделает так же. — Смазка там, ну, или поработать немного язычком, — вскинув в воздухе два пальца буквой V, он проводит меж них языком пару раз вверх-вниз. — И всё, нет проблемы. — Ч-чего?! — Того. Отлизать, говорю, хорошенько надо было! — Там?! Прямо там лизать?! Бэм готовится к контрольному, он хорошо знает Чона и понимает, что тот сейчас взорвётся и заложит себя, осталось дожать совсем чуть-чуть. — Ну, конечно, полизать хорошенько её киску, и никому не будет больно, — припечатывает Бэм, пожимая плечами. У Чонгука ноздри раздуваются, как у быка, он совсем не понимает, что Бэм нагло провоцирует его, специально говоря в таком тоне и о девушке, которой у него нет. — Да это, блять, парень! Какая у него нахуй киска?! Там член и…! И… Блять… Ой-ёй. Чонгуковы глаза, чей диаметр напоминает сейчас окружность Луны, замирают в испуге, дрожащие ладони прикрывают рот, будто это поможет вернуть хоть одно вырвавшееся слово, в голове такая каша из истеричных криков и воплей, что, кажется, она вот-вот и лопнет. Да, не так он себе свой каминг-аут представлял. — Ну б-блять… — стонет Мин и лезет в карман, доставая оттуда смятую купюру. — Подавись, козлина, сто проц ты всё знал. — А вот и нет, повторю, я просто внимательный старший братец, — улыбается Бэм, убирая купюру в карман. — Так в чём проблема, Чон-и, ну, парень и парень, там тоже есть, что облизнуть и вылизать, — он толкается пару раз языком в щёку, затем складывает пальцы в жесте «окей» и наглядно демонстрирует Чону «как надо», заходясь громким смехом сразу после кроткого взгляда на абсолютно пунцовое чоново лицо. — Да вы издеваетесь… — у Чона, кажется, даже в голове немного прояснилось, он так перепугался, что чуть не протрезвел. А его друзья даже ставки делали! — Я думал, тут настанет коллективный пиздонанс, а вы все в курсе? И давно? — Я вот, например, только что узнал! И знаете что? Я, блять, обижен! Брат я вам или что, или где, или как?! — Ну, достоверно мы все узнали только сейчас, до этого у меня были лишь догадки, — пожимает плечами Бэм. — Я просто даже не знаю, мне на радостях обнимать вас и плакать в ваши жилетки или послать вас всех на хер и унестись отсюда, сгорая от стыда? — Выбор очевиден — обнимай! — говорит Хосок и, широко улыбнувшись, расставляет руки. — Подождите. Я всё-таки спрошу. Вам… Вас совсем не удивляет эта новость? — А почему должна? — Ну, ваш миленький тонсен оказался по мальчикам, да ещё и скрывал это… — И что? Ты не забыл, что я так-то би? И отношения, и секс у меня были и с парнями, и с девушками, тебе не кажется, что я последний кто не понял бы тебя? — Ну, у меня с парнем секса не было, но была групповушечка, и помимо меня там было ещё два парня, такое сойдёт? — ухмыляясь, говорит Бэм. — Фу, завались, полигамный ублюдок, — Хосок кидает в него салфетку. — А мне вообще похуй, не на мою же сраку ты позарился, — бубнит в свои ладони Мин. — Он нас с тобой шипперил, кстати, лол. — Чего, блять?! Ах ты, чепчик от залупы! — Юнги, собрав остатки сил, отрывает наконец лицо от ладоней и пытается сфокусировать плывущий взгляд на Чоне, но тот прячется за хосокову спину, и Мин, в итоге устав бороться с головокружением, плюхается обратно. — Ай, да похер, потом тебе наваляю. — Ладно, малыш, думаю, я озвучу то, о чём думает каждый из нас, — Хосок вытягивает Чона из-за своей спины и, приобнимая за плечо, продолжает, — Мы — твоя банда. Мы с тобой всегда и во всём, везде и всюду, до скончания дней. Ты всегда можешь обратиться к нам за помощью или советом и рассказать нам о чём угодно. Нам абсолютно не важно, с кем ты спишь и как, если ты с этим человеком счастлив, счастливы и мы! Ты понял? — Чонгук кивает часто. — Вот скажи, ты счастлив с ним? — Очень, — отвечает еле слышно Чонгук, чьё лицо украшает благодарная, тёплая и немного робкая улыбка. — Это — главное! Мы вас благословляем, аминь! — говорит Хосок. — Аминь, — горланит Бэм. — Аминь, — бормочет Юнги. — Аминь, — шепчет Чон. — А теперь я просто обязан наебениться в хламину, потому что я сегодня так ни с кем и не познакомился! — А ещё мы, как старшие и более опытные товарищи, просто обязаны просветить нашего младшенького и открыть ему все тайны отменного секса, — играя бровями, распевает Бэм, тыкая зардевшегося Чона в плечо.💌💌💌
— Нет, Тэ, ты не мог! Боже, как ты на это согласился?! — Да будто у меня выбор был, ты что, не знаешь Чимина? — Но блин, кружево сразу после процедур — это же дабл мрак! — Я даже не буду пытаться делать вид, что понимаю, о чём вы, ужас какой-то… — вклинивается в их диалог Намджун. — Ой, да куда тебе, неотесанный ты дикарь! — парирует Джин. — Вы, потные рокеры-татуировщики, дай бог, если моетесь чаще раза в неделю! — Боооже, что за стереотипы, ты в каком веке живёшь? — Я отошёл на три минуты, а тут уже какое-то веселье организовалось, и всё без меня! — щебечет Чимин, плюхаясь рядом с Тэ. — Что не поделили? — Ничего нового, Джин снова пытается упрекнуть Намджуна в мужланистости, а Нам суёт свои пять вон в чужой разговор, — улыбаясь, говорит Тэ. — Я просто пытался поддержать беседу! Уж извините, что я не щипаю лобковые волосы и не напяливаю на себя женское бельишко! — Так вот о чём вы тут болтали! — Чимин хлопает себя по бёдрам. — А что было после, он уже рассказал? — Чим, завались. — Ну уж нет, Чим, продолжай, — тараторит Джин, в нетерпении хлопая в ладоши. — Чим, хоть слово, и ты мне больше не друг, я серьёзно. — Ого, теперь и мне пиздец как интересно, — отзывается из своего угла Нам. — Простите меня, мои любимейшие хёны, если Тэ так сильно хочет держать это в тайне, я не имею права это разглашать, — пародируя поклон, говорит Пак. — Обломщики, блять! Так не делается! Что ещё за тайны мадридского двора? Я обижен! — Джин дует губы и, сложив руки на груди, демонстративно отворачивается. — Нет, ну правда, заинтриговали и слились, кто так поступает? — бурчит Намджун. — Ну хотя бы скажи им, что ты теперь не одинокий волк, ну же, они твои друзья, они имеют право знать, — шепчет Чимин в тэхёново ухо. — Ну ёп… — шипит Тэхён. Конечно, он понимает, что рано или поздно и так придётся рассказать, но так хотелось оттянуть момент. — Ребят… Он ждёт, пока оба повернутся к нему. — Чего тебе, предатель? — Ну Джинни, ну не веди себя, как ребёнок, прости, я не хотел задевать твои нежнейшие чувства! — Тогда хоть намекни, что у вас там за тайны такие! Иначе мне придётся пойти на шантаж, и не увидишь ты больше моих мастеров по выгодной цене! — Айщ, это низко даже для тебя, — говорит через смешок Нам. — В смысле «даже для тебя»?! Что ты хочешь… — Так, всё, если вы сейчас оба не умолкните, ничего я вам не скажу! — Одни шантажисты за столом собрались, — вздыхает Чим. — Давай уже, Тэ, вещай. — Ну, в общем, — он смотрит на своих друзей, делает глубокий вдох и продолжает, — у меня кое-кто появился. — О, — произносит Джин, сложив губы трубочкой. — А я знал, — гаркает Нам и хлопает кулаком по столу. — Вот ещё в тот день, по эскизу всё понял! — Ебать, какой ты проницательный, прямо-таки Нострадамус корейского разлива… — Когда-нибудь я прихвачу из салона специальные щипцы и зажму ими твой грязный язык, а потом… — Ну вы ещё потрахайтесь тут! — сквозь смех говорит Чим. — Ох уж эта ваша химия, я почти обжёгся, пщщщ. — Боже, просто заткнись, — закатив глаза, говорит Джин, он уже привык к таким подьёбкам и почти не обращает на них внимания. Почти. — Так, а тайна-то в чём? Ну, начал ты с кем-то встречаться, чего от нас-то скрывать? Она что, айдол, и вам нельзя разглашать ваши отношения по условиям контракта?! — Ты совсем на своих дорамах поехал, — говорит Намджун и тут же получает кулаком в плечо. — Да чего ж ты сегодня озлобленный такой! Недотрах что ли? — Мне кажется, или ещё немного, и ты ему с этим поможешь? — пищит Пак, соскальзывая с дивана. — Я вам тут не мешаю, не? — немного обиженным тоном говорит Тэ. Он им тут признаваться собрался, а они не то флиртуют, не то тестостероном мериться собрались. Все трое замолкают. — Прости, Тэ-Тэ, но этот абориген… — Ой-ой, принцессе не нравятся настоящие мужчины, ей принцев с эпиляцией подавай! — Какой же ты всё-таки мужлан! И пошёл ты на хуй со своей принцессой! Где ты её во мне увидел?! — чуть не кричит Джин, вскакивая на ноги и расправляя нехилых размеров плечи. — А?! Где?! Чимин уже давно валяется под столом, Тэхён же, еле сдерживаясь, подползает к Джину и, широко улыбаясь, говорит: — Джинни, радость ты наша, на тебе сейчас розовый кардиган с надписью Lovely Princess, — он улыбается прямоугольно и смотрит на Джина в упор. Тот окидывает всех взглядом, задерживаясь на пару секунд на Намджуне, который прыскает в кулак, затем смотрит на свою кофту, на маленькую надпись возле сердца и… И тоже начинает ржать. — Блять, устроили тут лав-хейт, — трещит из-под стола Чимин. — Садитесь уже давайте и дослушайте Тэ! — он снова плюхается на диван и добавляет, — а кофточка топ вообще, розовый всегда в моде, — он подмигивает Джину и залпом допивает коктейль. — Не подлизывайся, — бубнит Джин. — Прости, Тэ, чёт я того самого, — он проводит рукой по шее, кидая колкий взгляд в сторону Нама. — И ты тоже. Просто забей, окей? — Ноу проблем, прин… Джинни, — на месте исправляясь, но явно дразня, говорит Намджун. — Итак, она знаменита или типа того? — Нет, совсем нет. Но есть у этого дела нюансы, — неловко произносит Тэхён. — Давайте пока без подробностей? Мне немного неловко, и я хотел бы для начала обсудить это с ним. Алкоголь, несомненно, враг человечества, но однозначно друг для всяких внимательных Бэмов и Намджунов. Последний косит в сторону Чимина, делая едва различимый вопросительный жест лицом и, получив короткий утвердительный кивок, расплывается в довольной улыбке. Ох уж эти парни с сексуальными мозгами. — Как пожелаешь, Тэ, — говорит он спустя пару секунд. — Да ну тебя, я думал, там тайна тайн, а наш милаш всего лишь нашёл себе девушку, тфу… — Ага, девушку, — Чимин еле сдерживает расползающуюся по лицу улыбку. — Тоже миленькую, кстати, — добавляет он после смертоносного тэхёнового зырка. — Ну в этом я не сомневался, наша прелесть Тэ-Тэ заслуживает только лучшего! Так, стоп, ты что, знаешь её?! — Конечно, мы знакомы и даже виделись однажды, — не без гордости говорит Чимин. — А вот тут обидно было, мы для знакомства типа рыльцем не вышли, м? — говорит, улыбаясь, Намджун. — Что, боишься, что уведём твою красотку? — Ага, уведёшь ты, она тебя сама так уведёт, откачивать три дня будут, — Чимин заливается звонким смехом. — Я ничерта не понял, но, в любом случае Тэ, мы за тебя рады, я уверен, настанет день и ты нас с ней познакомишь! А пока, я хочу обмыть это дело, моему организму не хватает текилы! — пропевает Джин, скрываясь в толпе танцующих. — Поддерживаю и помогу ему, пожалуй, — говорит Чимин и срывается следом.💌💌💌
Ночь в самом разгаре, в клубе невероятно душно и шумно, кругом пьяные люди, которые трутся мокрыми телами друг о друга, источая чистый секс. Обстановка та ещё. Тэхён уже хорошенечко подвыпил, и его эта атмосфера затягивает и влечёт ну очень сильно. С их последней с Чоном попытки он изучал своё тело, как мог, ну, в хорошем смысле слова. К сожалению, они так и не смогли зайти дальше ласк и растяжек, потому что Чон теперь аккуратничает сверх меры, а Тэхёну уже ой как хочется! Он готов, теперь уж точно, и если до этого момента его ещё что-то сдерживало, то сейчас он чувствует (алкоголь ему в этом успешно помогает), что пора бы дожать Чонгука, и если не сегодня, то когда? — Как хорошо, когда у тебя есть парень, чьё тело горячее адского пекла, хе-хе-хе, — тихонько мямлит он, доставая из узких джинсов телефон.От: TaeV Кому: JK Знаешь, а вежъ есь ещё коекакой способ хаставить мою попку болетт
От: JK Кому: TaeV Ого От: JK Кому: TaeV Я не был готов От: JK Кому: TaeV Но мне нравтся продолжайОт: TaeV Кому: JK Я уже вызвл такси и скро поеду домой
От: TaeV Кому: JK Приезжай?
От: TaeV Кому: JK !
От: JK Кому: TaeV Блятт Тэ От: JK Кому: TaeV Ты уверен?От: TaeV Кому: JK Дв
От: TaeV Кому: JK Два
От: TaeV Кому: JK Юлять да!
От: TaeV Кому: JK Бож прост приезжай
От: JK Кому: TaeV Я понл понял я кду уже еду От: JK Кому: TaeV Дождись мня хоршо?От: TaeV Кому: JK 👌🏻
От: TaeV Кому: JK Двер оствлю открытй
💌💌💌
Тэхёна в такси развозит ещё сильнее, и теперь остатки страха, если таковые и были, с лихвой заменили дерзкое «сейчас я из него душу высосу через член» и неуместное «хи-хи-хи». Таксист на него смотрит с недоверием и опаской, но Тэхёну откровенно плевать: всё, о чём он может думать сейчас, это сколько у него осталось времени на подготовку. В целом, он приходит к выводу, что ему понадобится не так уж и много: «Зря я что ли всё это время задницу свою терроризировал?» — буробит, открывая дверь. Комната встречает лёгким холодом. — Блятататушкиии, окошко-то я не закрыыыл, — завывает пьяненький Тэхён, зигзагами вышагивающий по коридору в сторону своей спальни. — Брбрбрррр, хе-хе-хе. Последний пяток шотов явно был ни к чему. В жопу этого Чимина, хоть бы раз что дельное предложил! Закрыв окно и выпутавшись из шторы, в которой он таки умудрился запутать ногу, он сразу же принимается за стаскивание с себя джинсов. Правильно, а чего тянуть? Чон скоро приедет, а Тэхён ещё одет и не подготовлен, как следует, не порядок! Одежда разлетается по комнате под абсолютно дебильное тэхёново хихиканье, оставшись в одних трусах, он включает музыку и, потряхивая задом, выплясывает до прикроватной тумбочки. Пытаясь сексуально пускать волны бёдрами, он приседает перед ней, стягивая с себя трусы, зазывно покручивая жопой, словно стрипуха со стажем, представляя, как Чон бы в этот момент давился слюной, сжимая колом стоящий член. Говорить о том, что тот, скорее всего, умер бы со смеху, мы, конечно же, ему не станем, ни к чему. Пусть наслаждается дитя своим сладостным заблуждением. Достав смазку, вибратор и презервативы, он кидает их поочередно на кровать, не переставая покачивать тазом. Какой танцор в парне погибает… Тэхён натура всё-таки творческая и для таких важных дел, как подготовка к сексу (первому, полноценному и такому долгожданному), он даже плейлист составил, ну, а как же без этого? Подцепив телефон, он меняет плейлист, тут же начиная откровенно кайфовать от звучания.От: TaeV Кому: JK Где ты?
От: JK Кому: TaeV Бл тут какаято хрень на дороге -_- буду мнут через 20 От: JK Кому: TaeV Ты не передумал?От: TaeV Кому: JK Нет. Наоборот. Эти 20 минут я прведу с пльзой ке-ке
От: TaeV Кому: JK *вложение*
Скинув Чону фотографию чуть привставшего члена, рядом с которым на кровати удачно разместились вибратор и смазка, он ставит телефон на блокировку и, сделав ещё немного громче, откидывает его в сторону. То, что Чон только что знатно покрыл херами таксиста, его совсем не интересует, его вниманием снова завладевают бит и желание. Руки начинают блуждать по телу, еле ощутимо оглаживая контуры талии и бёдер, проходясь немного ногтями в некоторых местах, цепляя затвердевшие от холода соски. Дыхание учащается, и Тэхён, прикрыв глаза, полностью отдаётся ощущениям. Ему немного прохладно, малость щекотно и очень приятно. Сладкие мураши маленькими табунцами пробегают по телу вслед за его ладонями, которые уже добрались до налившегося кровью ствола, кружа вблизи набухшей головки. Проведя несколько раз по всей длине и прикусив губу, Тэхён нехотя смаргивает дурманящую пелену и тянется к тюбику. Смазка приятно стекает в ладонь, пока он распределяет её меж пальцев, согревая, наслаждаясь вязкостью и ароматом иланг-иланга. Сделав вдох и вновь прикрыв глаза, он скользит рукой, оглаживая промежность, приставляет пальцы ко входу, но не вводит их. Обводит окружность, невесомо касаясь самыми подушечками пальцев рефлекторно сжимающихся мышц, и снова отводит руку в сторону. Он делал это буквально вчера, и в этот раз он планирует начать с чего-то толще двух пальцев. В конце концов, у Чона тот ещё размерчик, расслабиться ему сегодня точно не дадут, так что уж лучше так, сразу и наверняка. Взяв чистой рукой вибратор, Тэхён размазывает по нему лубрикант и устраивается поудобнее на коленях. В последние дни он обнаружил, что ему очень нравится эта поза, и, вопреки заверениям со всевозможных сайтов, именно в ней он ощущает себя максимально комфортно. В последний раз мазнув рукой меж ягодиц, оставляя там как можно больше смазки, Тэхён заводит руку за спину, опускает её, почти упираясь ей в кровать, и начинает медленно опускаться на фаллоимитатор. Первые движения даются немного туго, вибратор входит неохотно, и Тэхён слегка напрягается, однако, почти сразу вспоминает, что это последнее, что ему следовало бы делать. Сделав глубокий вдох и медленно выдохнув, он максимально расслабляет почти каждую мышцу в теле и, немного подавшись вперёд, опускает ягодицы вниз, прижимая собственную руку к кровати. Он по-прежнему не рискнёт сказать, что получает от этого неземное удовольствие, но и боли он уже не испытывает, ну, может, самую малость дискомфорт, и всё же вибратор — это вам не Чон. Тот выглядит, как ёбаный бог, и одним своим видом выбивает все приличные мысли из головы, он бы, несомненно, гулял по его телу горячими и немного шершавыми ладонями, сжимая то тут, то там, скользил бы языком по шее, прихватывая губами кадык и шепча всякие пошлости на ушко, томно хмыкая. Его член горячий и пульсирующий, он отзывается на ласки и, конечно же, отличается от этой никудышной бездушной резинки. Одних воспоминаний о Чоне достаточно, чтобы начать слетать с катушек, а у Тэхёна ещё и алкоголь по венам пляшет, щекоча нервные окончания. Он и сам не замечает, как начинает привставать и садиться, снова приподниматься и опять опускаться, сжимаясь всё меньше и принимая всё глубже. Вторая рука неспешно поглаживает член, вторя тягучему ритму песни, которая льётся сейчас из колонок. Тэхён нереально кайфует от гармонии звука и движения, есть в этом что-то совершенно особенное, какая-то своя магия в том, что ладонь крепче сжимает изнывающий ствол у самого основания, пока солист повторяет «And yeah, maybe that's true 'cause I can't stop thinkin' 'bout you». Полностью растворяясь в гитарном рифе, Тэхён перестаёт замечать что-либо, отслеживая лишь собственное удовольствие, расползающееся по всему телу. Ким упускает момент, когда хлопает входная дверь, когда приближающиеся неуверенные шаги становятся громче, и робкое «Тэ?» ускользает от его внимания тоже. Он уже не привстаёт, а лишь лениво скользит по простыням, слегка разводя в стороны колени, его грудная клетка часто вздымается, по шее стекают маленькие капельки пота, он жмурит глаза и тихонько журчит что-то невнятно, то и дело покусывая губы. Чонгук стоит в дверях, дышит тяжело и давится собственным шипением, сжимая болезненно напоминающий о себе стояк, но прерывать не спешит. Ему до покалывания в кончиках пальцев нравится наблюдать за таким Тэхёном. Чон — танцор, и от его взгляда не ускользает тот факт, что Тэхён сейчас идеально попадает в такт, расчерчивая острыми коленями простыни и пуская волны бёдрами, пока слабые блики света мерцают, отражаясь от испарины, которой покрыто всё его тело. Выглядит так пленительно и так эстетично, что Чонгук готов упасть на колени и скулить, слишком красиво, слишком возбуждающе. Он освобождает своё тело от одежды и, не отрывая взгляда от чарующего зрелища, тихонько продвигается вглубь комнаты. Ему хочется ещё немного понаблюдать за Тэ, пока тот, не осознавая, что на него пристально смотрят, трахает себя вибратором. Собственное возбуждение требует внимания, но Чон игнорирует его, ему доставляет какое-то садистское удовольствие не предпринимать сейчас ничего, оттягивая момент до последнего. Возможно, он и смог бы продержаться подольше, если бы чёртов Ким Тэхён не был бы чёртовым Ким Тэхёном. Тот, высунув из-под себя руку, опускает задницу максимально низко, буквально по самые яйца вгоняя в себя игрушку. Подавшись вперёд, он упирается руками перед собой и, чуть согнув их в локтях, снова начинает кружить бёдрами, имитируя покачивание. И, наверное, даже это можно было вынести, если бы не протяжное «Ч-чонгук мгнх», сорвавшееся с его блестящих от слюны губ. На этом его полномочия всё, Чонгук больше терпеть не может. Он срывается с места со скоростью света, в секунды преодолевая расстояние до кровати, и чуть ли не прыжком приземляется на неё прямо перед ошарашенным Тэхёном. Тот от неожиданности подскакивает и пищит вначале что-то от испуга, но, разглядев перед собой Чона, голого и очень заведённого, он моментально расслабляется и, протянув пьяненькое «Гуууки пришёёёл», вытягивает вперед руки для объятий, абсолютно позабыв о том, что в нём вообще-то игрушка. Чонгук, конечно, любит обнимашки, но думает, что этим они могут заняться и после, сейчас им обоим явно нужно что-то интимнее переплетённых рук. Одним резким движением он подминает под себя Тэхёна и, почти что выбив из него удивленный всхлип, начинает покрывать хаотичными поцелуями всё, до чего может дотянуться, пробегая пальцами по вздрагивающему от ласк телу. Расслабившись, Тэхён начинает барахтаться под ним и, хихикая, как маленький, стучит ладошками по мощной спине, шурша куда-то в чонову макушку что-то невнятное, отдалённо напоминающее «ну перестань, Гуки, мне щекотно». Но Чонгук теперь останавливаться не собирается. Не сегодня. Не сейчас. В нём достаточно алкоголя и желания, чтобы довести начатое до конца. Его рука проскальзывает вниз и ловко цепляет пальцами игрушку, описав маленькую дугу, он с осторожностью вынимает её. Ким издаёт какое-то недовольное бурчание, сложив губки буквой «О», и снова хихикает. Чон улыбается, однако, Тэхён и в пьяном тумане улавливает, что это не улыбка умиления от его дурацких проделок и даже не пошленькая ухмылочка, это скорее похабный такой оскал. Втискивается это наблюдение в его хмельное сознание ровно за секунду до того, как он чувствует в себе чоновы пальцы. — Бля-ять, Чон… Он сжимается вокруг его руки и, бесшумно открывая и закрывая рот, смотрит прямо в чоновы бездны. — Не больно ведь? — спрашивает тот, почти останавливаясь. — Нет! Нет, не останавливайся, прошу, — шепчет Ким и двигает бёдрами навстречу касаниям, давая понять, что он в порядке. — Мне хорошо. С тобой. Когда это делаешь ты, мне приятно. Чонгук шипит тихонько и, чуть приподнявшись, прихватывает губами мочку, посасывает её, немного оттянув, пока пальцы оглаживают тэхёново нутро, так приятно сжимающееся вокруг его пальцев. — Я так хочу тебя, Тэхёнааа… — хрипит он внезапно севшим голосом, так низко, что это больше походит на вибрацию, от которой Тэхён покрывается гусиной кожей. — Можно я… Можно мне… — Чон чуть сгибает пальцы и едва касается чего-то, что пускает электрический разряд через всё кимово тело. — Боже, блять, да! Тэхён выгибается дугой так неожиданно и резко, что Чонгук немного теряется, и Ким, воспользовавшись заминкой со стороны Чона, опрокидывает его на спину усаживаясь верхом. — Тэ, что ты… Договорить ему не даёт тэхёнов язык, который нагло вторгается в его рот. Тэхён делает пару скользящих движений, пристраивая член Чона аккурат меж своих половинок, от чего у того дыхание перехватывает. Ему бы смаковать момент, прижимать к себе разгорячённое тело, вскидывать бёдрами непослушного хёна, сминая подрагивающие ягодицы, да не может он так! Слишком переживает за глупенького Тэхёна, который под воздействием алкоголя готов, кажется, на всё. — Малыш, — бормочет прямо в губы Чон, поглаживая нежно кимову поясницу. — Тебе может быть больно, если мы сделаем это так. — Заткнись, Чон, — шипит в самое ухо, прежде чем укусить за хрящик. — Мне не будет больно. В этот раз я готовился, много готовился и тщательно. Я готов, правда. И… — он жмётся ещё сильнее, ещё ближе. — Я так хочу тебя, Чонгук, что больше не вынесу, кажется, сейчас взорвусь, — описав задницей полукруг, он продолжает, — только об этом и думал всё время. Боже, я так тебя хотел, что яйца звенели и голове одна порнуха. Прекрати меня мучить, ёбаный ты злодей, — он снова хнычет, как маленький, и царапает ногтями чоновы плечи, в очередной раз проезжаясь по его эрекции. — Боже, ты такой болтливый и смешной, когда пьяненький, — хохотнув, говорит Чон, его руки соскальзывают ниже, сжимают мягкие полукружия и разводят их немного в стороны, из-за чего головка члена почти касается входа. — Ты думаешь, мне всё это время было легче? — выдыхает в шею, оставляя на ней влажный поцелуй. — Ммм, тогда… — глубокий вдох. — Нам стоит перестать страдать хуйнёй… — шумный выдох. Это последнее, что слышит Чон, прежде чем всё, что он мог бы услышать далее, сливается в один единственный звук. Стон. Глубокий, протяжный, рокочущий стон, срывающийся с кимовых губ в тот момент, когда он насаживается на чонов член, неспешно и плавно, до тихого столкновения бёдер, до скользкого и такого горячего соприкосновения кожи с кожей. Застыв на пару долгих секунд, он раскрывает рот в немом стоне и зажмуривает глаза, дышит глубоко и так спокойно, что кажется, будто он сейчас отключится. Чонгук даже шелохнуться боится и вдыхает раскалённый до предела воздух через раз, стараясь не моргать слишком часто, чтобы не спугнуть это наваждение. Он много раз представлял момент их близости, они не единожды касались друг друга, но абсолютно всё, что они делали до этого, меркнет по сравнению с тем, что он испытывает сейчас. Внутри Тэхёна так горячо, скользко и узко, что хочется плакать от переизбытка чувств. Он даже подумать не мог, что с кем-то может быть настолько хорошо. Нет, не с кем-то, с ним. С Тэхёном. Чонгук абсолютно уверен в том, что это основной фактор, ни с кем другим он бы не получил такого удовольствия, никогда. И, срань господня, спаси и помилуй, до него только сейчас дошло — он в нём без презерватива. Мысль эта бьёт так сильно и ярко, что он чудом не кончает в ту же секунду. Нечеловеческим усилием воли и сдавленным тэхёновым бёдром он сдерживает собственный член от скорой разрядки. — Тебе… Блять… Господи боже… Тебе не больно?.. — кое-как выплёвывая слова, произносит Чон, ещё крепче сжимая кимовы ноги и жмуря глаза до появления белых пятен под веками. — Мне отлично, — шепчет как-то мечтательно Ким. — Мне та-ак хорошо, — выстанывает, чуть приподнимаясь. — А тебе? — вдруг спрашивает он, резко опустившись и открыв глаза. У Чонгука когнитивный диссонанс. Его член сейчас находится в тесном плену тэхёновой задницы, и это так горячо, что хочется кончить, так ничего толком и не сделав, но прямо ему в глаза смотрит маленький котёнок, вопросительно склонивший голову и смешно выпятивший губу. — Блять. Ты убьёшь меня. Ты когда-нибудь точно убьёшь меня. Я сдохну либо от передоза похоти в крови, либо от умиления, — Чонгук зарывается лицом в собственные локти, ему нужна передышечка, маленькая такая пауза, ведь пока он смотрел на такого с толку сбивающего Кима, он снова чуть не спустил. — Прости? — шепчет Ким, сильнее насаживаясь на чонгуково возбуждение. — Ну же, Куки, убери руки, ты что, стесняешься что ли? — Не могу. — По-че-му? — по слогам тянет Тэ, бёдрами отбивая каждый. — Я… Мнхх… Если я буду смотреть на тебя, я долго не смогу. Сразу кончу. Ты слишком… — Что слишком? — спрашивает Тэ, начиная ёрзать взад-вперёд. — М? — Ты слишком, слишком, — успевает пробубнить Чон до того, как заходится громким стоном. — Всё в порядке, я хочу… — Тэхён чуть сильнее сжимает в себе Чона. — Хочу, чтобы ты кончил. — А к-как же т-ты? — Я тоже близко и… — он проводит пальцами по чоновой груди, слегка царапая её. — У нас есть игрушки, ты можешь довести меня ими. Кажется, это конечная. Чонгук держался на честном слове, но по какой-то причине слова Тэ немного задели его. Ну какие ещё нахер игрушки? Вот нахуя они им выпали, когда вот! Вот он, Чон Чонгук и его член в полной боевой готовности, бери не хочу! Издав низкий рык, он впивается пальцами в упругую половинку и, смачно плюнув на ладонь второй руки, оборачивает её вокруг тэхёнова члена. — Ну уж нет, малыш, ты кончишь с моим членом в твоей тугой заднице и никак иначе, — рычит Чонгук, грубее сжимая его возбуждение. — Ч-ч-ёрт, аах, — выдыхает Тэхён, притягивая к себе Чона. Чонгук с такой силой прижимает к себе Тэхёна, словно втереть его в себя хочет, тому дышать становится нечем, но в данную минуту он бы с уверенностью сказал, что не променял бы это чувство ни на одно другое. Крепкие руки, сжимающие его мокрое и скользкое от пота и смазки тело, ощущаются такими правильными, такими необходимыми сейчас, словно были созданы для этого момента. — Чонгук, ахнхм, — Тэхён вскидывает подбородок, подставляя мокрую шею под поцелуи и лёгкие укусы. — Я скоро … Блять… Я скоро кончу, Гук, нгх… Чонгук очень хотел, как в манхве. Властно и сексуально сказать «Кончай» в самое ухо и, проведя рукой по члену, ощутить, как Тэхён изливается в его ладонь, заходясь в стонах и содрогаясь всем телом. Но Тэхёну тоже хотелось, как в манхве. Только он другую читал, там первым кончил актив. Поэтому, откинувшись назад, он хватается руками за чоновы напряжённые до предела бёдра и сжимает в себе Чона так, что у него перед глазами, кажется, зародилась галактика, или как там в таких случаях говорят? Чонгук же понимает, что ещё секунда, микроскопическое движение со стороны Тэ, и он кончит. Он даже застонать по-человечески не может, только сопит, как раненый зверь при последнем вдохе, и глаза жмурит, вцепившись мёртвой хваткой в тэхёновы ляжки. У него внутри всё смешалось. Ему так отчаянно хорошо от ощущения подступающего оргазма, каждая мышца в теле звенит от настигающего удовольствия, и низ живота будоражит приятная дрожь. Но в тоже время обидно до соплей, он так хотел довести Тэхёна первым и не прослыть скорострелом… Чонгук не успевает всё это как следует прочувствовать и обдумать, потому что Ким внезапно подскакивает на его члене и, приземлившись с пошлым хлопком обратно, буквально выкрикивает: — Я, ох, Чон, я, твою же, Гук-а-ахх… Пара мгновений, всего пара мгновений, и он бы смог… Но бьющийся в предоргазменном экстазе Тэ это не то, на что можно просто смотреть. Тэхён чувствует, как пульсирует в нём Чон, как тугие струи спермы бьют по нему изнутри, и от осознания происходящего его окончательно перекрывает, он впивается длинными пальцами в крепкий бок и, перехватив свой член у основания, обильно кончает, ещё сильнее сжимая в себе чоново естество, марая его живот белёсыми каплями и хрипло вырыкивая тихое «бляяять». Если бы Чонгук знал, что Ким Тэхён на его члене будет смотреться так фантастически прекрасно, а ощущаться так и подавно, он бы уже давно перестал ходить вокруг да около. Обхватив его талию, он делает пару финальных толчков, окончательно доводя и себя, и Тэхёна, оба глухо стонут и застывают, взвинчивая каждое чувство до небывалой остроты. Ким заваливается на Чона, тяжело дыша, тычется мокрым лбом куда-то в шею и оставляет цепочку невесомых поцелуев в районе ключиц. До Чонгука с запозданием в долгую минуту доходит — он кончил в Тэ. Погреться столь волнительным осознанием ему не дают, Тэхён, переведя дыхание, привстал немного на локтях и укусил Чона за щёку. — Ауч! За что? — взвизгивает Чон и слабо, но звонко хлопает Тэхёна по жопе. — Ты кончил первым, но я даже не успел кайфануть от этой мысли и тут же сам спустил. — Не знал, что мы соревновались, но чёрт с тобой, великий соблазнитель, с отрывом в пару секунд, ты победил. — Учись проигрывать, Чон Чонгук, беее, — он оттягивает нижнее веко и высовывает язык. — Ты пьяненький такой забавный, — Чонгук оставляет лёгкий поцелуй на тэхёновой переносице. — Чонгук. — М? — Тискаться это конечно мило… — Но? — Твой член всё ещё в моей попе и… — Боже, ну как же ты любишь убивать моменты! — Ну, уж извините! Я немного чувствителен сейчас. — Ага, мне расскажи, ты меня так сжал, что я думал, он в тебе лопнет. — Судя по тому, что я сейчас чувствую своей жопкой, он всё-таки лопнул. — Дай-ка я тебе твой ротик заткну ненадолго. Чонгук притягивает к себе Тэхёна и целует. Ведёт горячим языком по самому краешку рта, прихватывая нижнюю губу, втягивая её в себя, покусывая нежно. Он оглаживает подрагивающее тэхёново тело и, покрепче перехватив под бёдрами, слегка приподнимает его, чтобы опавший член с лёгкостью выскользнул из него. Чон ощущает, как падают на его пах тёплые капли собственной спермы, вытекающие из Тэхёна, как тот жмётся, тая от ласк и, кажется, скрываясь от стеснения. Они продолжают лениво ласкать языки друг друга, прерываясь на секундные милования носами. Послеоргазменная нега сошла, алкоголь немного выветрился, и наконец наступает осознание. Они сделали это. Они наконец смогли насладиться друг другом сполна. Новое чувство овладевает Чонгуком так сильно, что он не может сдержать абсолютно дурацкой улыбки. Незнакомое до сегодняшнего дня счастье переполняет его до краёв, кажется, будто внутри взрываются миллионы маленьких пузырьков, которые приятно щекочут где-то в области живота и груди. — Чего это ты там лыбишься? — спрашивает Тэ, уперев подбородок в чонову грудь, сползая чуть ниже. — Ну, я счастлив, вот и улыбаюсь, — вокруг его глаз появляются ставшие уже любимыми морщинки. — Ты какой-то невозможно милый, Чонгук. Чонгук в этот момент смешно морщит нос, немного ведя им из стороны в сторону. — Не говори ерунды. Я совсем не милый. — Это ты не говори ерунды! Мне так нравится, как ты морщишь свой нюхальничек, — едва касаясь подушечкой пальца кончика носа, шепчет Тэ. — Становишься похож на милого зайку из мультика. Буп! — хихикает Тэхён, чуть сжав чонов нос. — О боже, заткнись, — Чон несильно толкает Тэхёна, скатывая его с себя. — Вставай давай, мокрая задница, нам ещё нужно хорошенько тебя помыть, — как-то неловко опустив глаза, говорит Чон. — А-то болеть всё будет, — совсем тихо заканчивает он. — Ну, конечно, сейчас бы только стесняшку врубать после того, как ты в меня… — Заткнись, заткнись, заткнииись, — Чонгук закрывает ладонями уши и мотает головой. Тэхёна такая реакция очень веселит, он смеётся заливисто и в который раз задумывается о том, как много всего совмещается в одном удивительном Чон Чонгуке. Он подползает к нему, убирает его руки от ушей и, шепнув на ухо «Мне, между прочим, было очень хорошо», встаёт с кровати и, виляя раскрасневшейся задницей, выходит из комнаты. — Ну, блять… — выдыхает Чон и направляется следом, думая о том, как много всего совмещается в одном удивительном Ким Тэхёне.